Ко мне подошёл колдун и что-то ласково сказал, но его слова потонули в шуме двигающихся скамеек и шаркающих ног. Жители Фройеборга расходились по домам, обсуждая мои глупые россказни. Саймон с сыном в сторонке о чём-то спорили. Мальчик с жаром что-то доказывал отцу, но тот снисходительно погладил сына по рыжим вихрам и поправил курточку, так похожую на зеленый мундир, и отправил домой, указав на няньку, которая должна была его сопроводить.
Хермита обняла меня и прижалась ко лбу сухими старушечьими губами.
— Ну-ну, девочка, не кисни. И не такое бывает.
А мне больше всего хотелось провалиться сквозь пол. Хермита поднесла мой костыль, и когда я оперлась на него, то заметила, что так и стою посреди опустевшего зала, и тогда из дальнего угла комнаты показался высокий мужчина. Он подошёл ко мне, и хотя его лицо было наполовину закрыто капюшоном, я узнала того, кто неотступно смотрел на меня весь вечер. «Энстей! Ты жив! Ты не ранен?» — прошептала я и тут же закрыла ладонью рот.
Мой дракон приблизился ко мне вплотную, стал на колено и приложил свои руки к моей больной ноге. Он ласково улыбался мне, а я ему. Бог мой, я не верила, что когда-нибудь увижу Энстея. Я старалась лучше рассмотреть его красивое лицо, но он склонил голову, и я почувствовала, что его кудри пахнут хвойным лесом и немного костром. Неужели это был тот страшный дракон, которого я видела во сне?
Словно почувствовав мой вопрос, Энстей поднял на меня свои огромные карие глаза, в которых плескался огонь Драконьего Источника, и улыбнулся. Неужели этот мужчина и коварный демон с крыльями, заслоняющими полнеба, – это одно и то же существо? Я не могла поверить, что он жесток и коварен, что он может быть погубителем. Но… Как не прислушаться к тревожно замирающему сердцу? Я испытала страх и восторг, купаясь в пламени его глаз. Точно крылья вырастали за моей спиной, точно и я стремилась вместе с Энстеем взмыть под облака. Мои губы тоже тронула улыбка.
Мы оба молчали, но я чувствовала, как от больного места вверх и вниз бегут горячие невидимые волны. Прикосновение Энстея ко мне длилось не больше нескольких секунд, но они показались мне вечностью. Я забыла о своей старушке, о людях, которые могли заглянуть в магистрат, о Саймоне и его злобной сестре. Я видела, что мой Энстей прибыл издалека, он почувствовал, что мне нужна его помощь и, рискуя жизнью, прокрался в самую гущу людской толпы.
— Будь осторожен, — шепнула я, и он улыбнулся мне. Карие с золотом глаза, в которых плескался счастливый огонь, и красноречивое молчание юноши говорили мне больше любых слов. Я положила ему руку на плечо, и моя татуировка, глупая интернатская прихоть, стала зудеть и гореть. Я ойкнула и отдёрнула руку. Увы, меня услышал господин магистр, его шаги застучали молотом в моих ушах.
— Беги, сейчас не время, — шепнула я Энстею, но он выпрямился, точно был готов дать бой всем моим заступникам.
Я оттолкнула его, но он поймал мою руку и прижал к своим горячим сухим губам. Секунда… И я осталась одна в комнате с обалдевшей от происходившего старушкой и разгневанным ревнивцем Саймоном.
Магистр вытащил клинок из ножен и злобно бросился к двери, но никого не увидел. Когда он обернулся, то его искажённое лицо не сразу приобрело прежнее чопорное выражение правителя и гордеца.
—Кто был здесь?
— Никого, — ответила за меня Хермита, — вам показалось.
Саймон грубо оттолкнул её и ринулся ко мне, я отшатнулась, потому что не могла подумать, что на уме у господина магистра. Может, он хочет пырнуть меня в сердце? Он явно почуял присутствие врага, и, может быть, видел Энстея. Как же мы рисковали с моим драконом!
Я зажмурилась, скованная страхом, но Саймон схватил меня пальцами за подбородок и прошипел:
— Я слышу запах гари. Так пахнут головешки уничтоженного леса. А знаешь, кто извергает огонь?
Я, не открывая глаз, кивнула.
— Очень хорошо, — прошипел Саймон, — я прикажу обыскать всю округу. И если дракона найдут, я убью его с таким наслаждением, которого ещё никто не испытывал. Но сначала я узнаю у него, зачем он тайно прибыл во Фройеборг, кого он тут ищет и кто его прятал всё это время.
Я открыла глаза, беспомощно глядя на магистра. Он оглянулся и хищно уставился на Хермиту. Одна секунда, и Саймон заорал так, что мои уши заложило. Он звал на помощь, и стучали кованые башмаки его стражи. Он отдавал приказания прочесать город, сопроводить меня и мою старушку под замок, расчехлить луки и стрелять в каждого, кто будет прятать лицо под капюшоном.
— Мы неплохо подстрелили его в первый раз, он слаб, чтобы взлететь без разгона. Ему нужна длинная улица или площадь. В лесу он не сможет набрать высоту, — сказал один из подоспевших лучников.
— Так ищите же его! — яростно взревел Саймон, и я увидела, как на его коже проступают змеиные чешуйки. Он буквально позеленел, ноздри хищно вытянулись, на пальцах показались когти.
Я взвизгнула, и он обернулся на меня. О, это был не господин магистр, это был почти обернувшийся змей.
— Ты ничего не видела! —прошипел он и обратился прежним Саймоном.
Но мне было достаточно и того, что открылось моему взору. Теперь я знала тайну господина магистра, он не отринул сущность оборотня! Он всех за нос водил, все эти годы!
— Я всем скажу! — крикнула я, но слуги потащили меня прочь. Я не стала брыкаться, потому что не могла быть уверенной в том, что нога полностью исцелена. Может, я и была напугана, но вполне понимала, что нужно прикидываться слабой и беспомощной, чтобы не пострадать ещё больше. Огромный здоровяк, похожий на того, что притащил меня когда-то из лесу, взвалил меня на плечо и поволок прочь из здания магистрата. За мной тащили Хермиту, и она тоненько подвывала.
Я увидела, как слева вздымается столб дыма. Кто-то поджёг нашу избу… У меня больше не было дома. Господин магистр решил, что Хермита всё это время прятала дракона у себя на печи? Может, он и был прав, спорить мы не могли.
«Энстей», — рыдало моё сердце. Никогда ещё я так не хотела покинуть Фройеборг. Но в эти мгновения, когда меня втаскивали в дом Саймона, запирали за мной дубовую дверь, оставляя в комнате одну, я вовсе не думала о Туле. Я думала о том, что хочу быть Похищенной драконами. Неужели Энстей не заберёт меня на свой драконий остров?
Оставшись одна, я распахнула створки окна и выглянула наружу. Ничего, кроме кусочка двора, обнесённого высоким частоколом и клочка темнеющего вечернего неба я не увидела. Конечно, мне чудились чёрные крылья над лесом, но это просто пелена слёз застилала мои глаза.
Я бессильно села на пол и провела в кромешной темноте весь вечер и ночь до утра. И хотя в комнате были свечи и огниво, кувшин с водой и несколько яблок на блюде, я не двигалась с места. На меня навалилась апатия. Я даже не подумала о том, где моя Хермита, что с ней. Я не вспомнила о Книге Яры, мрачная тоска поглотила меня, отнимая силы и подавляя волю.
