Глава 1. Один день из жизни провинциального рекрутера

И такая дребедень

Целый день:

Динь-ди-лень,

Динь-ди-лень,

Динь-ди-лень!

То тюлень позвонит, то олень.

К.И. Чуковский «Телефон»

Есть такие волшебные места во Владивостоке, откуда виден практически весь город, как будто с высоты птичьего полета. Ранним августовским утром я сидела в машине на самой высокой видовой площадке нашего города, сопке Холодильник. Вид открывался великолепный. В утренней дымке можно было разглядеть и Токаревский маяк, и кусочек порта, и оба моста, которые словно висели в воздухе, выныривая из утреннего тумана над акваторией Амурского залива. Жара и морская влага еще только готовились захватить город, поэтому дышалось пока легко и свободно.

С Владивостоком у меня отношения особые. Не скажу, что очень люблю этот город – мне не по душе его излишняя суетливость и постоянные пробки. Приятнее жить в его пригороде, без головной боли от выхлопных газов и апокалипсисов после дождя или снега. Но город определенно хорош своим неповторимым ландшафтом – гроздьями домов, утопающих в зелени, огромным количеством всевозможных лестниц, старым центром с узкими двориками и, конечно же, морем. Его видно почти из каждого окна, что повыше пятого этажа. Ну а море я люблю.

Хорошо, что сегодня одна лишь я решила порадовать себя прекрасным городским пейзажем в восемь утра. Приятно побыть в спокойном одиночестве, это теперь для меня такая редкость. Обрадовалась, увидев небольшой пит-стоп, кофе оказался вполне сносным. На удивление, даже лимон у них был в наличии. А кофе с лимоном я люблю почти так же, как море. Уже сидя в машине, перелила ароматное варево в свою любимую затасканную кружку с коричневым ободком по дну, конечно же, булькнув двумя ломтиками цитруса, так что на юбке тут же уселось круглое ржавое пятно. Вот же… Ладно, на работе ототру. Нащупала в бардачке забытую упаковку с сухофруктами. Отлично, то что надо. В спортзале я не была уже неделю, а конфеты стали появляться в моей жизни с пугающим постоянством.

Пообещав себе, что до 8.30 даже не залезу в телефон, включила радио и сделала первый глоток. Душевно. Иногда мне кажется, что восемь утра «на вершине мира» – это единственное место и время, где я могу спокойно попить кофе и подумать о чем-то, помимо работы. И семьи. Моя шумная банда (муж, трое детей и кот) практически не давала мне возможности побыть наедине с собой. Днем я с головой уходила в работу, а вечером пыталась заняться родней и домом, но получалось у меня, откровенно говоря, не очень – мать из меня так себе. Из динамиков пел про море любимый Панфилов. Забыв про обещание не лезть в телефон, я нырнула посмотреть прогноз погоды. Главный синоптик с фамилией из детских ужасов (Бабай) пообещал нам жуткое ненастье после обеда в виде сильного ветра и тропических осадков, а во Владивостоке в августе это приравнивалось к катастрофе. Считай, весь город к вечеру встанет, и выбраться в родные пенаты будет проблематично. А я, как назло, согласовала целых три собеседования на территории клиента в самом неблагоприятном по трансферу районе. Как они туда доплывут? На сапах?

На часах 8.40. К этому моменту я позавтракала, слегка накрасилась и даже набросала план работы (смешно, как будто у меня получается его придерживаться). Оставалось только найти в багажнике зонтик и короткие резиновые сапоги, что купила в прошлом году и хранила в машине на всякий случай. Случай все не подворачивался, а так хотелось пофорсить. Ну вот, сапоги найдены, зонтик в сумке, к дождю готова. Можно ехать на работу, дел по горло.

Офис нашего кадрового агентства «Респект» находился на седьмом этаже нового здания с панорамными окнами и шикарным видом на море. «Татарская» набережная первые полгода отвлекала нас от работы, маня прочь из душных кабинетов, но вскоре новизна впечатлений поутихла, и море мы уже замечали только по возгласу удивления приходивших к нам клиентов и соискателей.

Мне сегодня определенно везло. Успела добраться до рабочего места за минуту до начала дождя, правда, опоздав на целых десять минут. Ну конечно, сапоги остались в машине, а машина на стоянке… Впрочем, как всегда. О моей рассеянности можно слагать легенды.

Приветствуя зевающих коллег, тихонько пробралась к своему рабочему месту в надежде, что руководителя еще нет в офисе. Ошибочка. Майя Филипповна выглянула из своего «аквариума» ровно в тот момент, как я подошла к своему столу. Завела глаза к потолку, цокнула языком и подняла на лоб очки – явно недовольна. Приняв виноватый вид, я показала стандартную в этом случае пантомиму (правая рука к груди, брови домиком) и помотала головой – простите! Очки директора съехали на нос, грозный взгляд напоследок (чтобы в последний раз!), и дверь закрылась. Прощена. За столько лет совместной работы мы понимали друг друга без слов. Я уселась в свое старое продавленное кресло в любимой позе (одна нога под себя), скинула обувь, включила ноутбук, и тут раздался первый звонок. Понеслось.

Мне моя работа напоминает детское стихотворение про телефон. Стопроцентно, прототипом произведения был какой-нибудь оголтелый рекрутер, обвешанный вакансиями, словно репейником, которому звонят весь день по очень важному делу клиенты и соискатели, а он, бедолага, пытается все решить в авральном режиме. Ну, кто там у нас первый?

– Ольга? Здравствуйте. Это Наталья, логист. Я не смогу на собеседование сегодня к одиннадцати часам, вы меня простите. Сейчас меня так машина облила, что я мокрая до самых трусов, а костюму теперь никакая химчистка не поможет.

– А может, успеете съездить и переодеться?

– Да вы что, я пока до Чуркина доеду, переоденусь, а потом до Второй речки обратно, вся жизнь пройдет и внуки вырастут. Давайте перенесем встречу? На завтра?

– Ну что делать. Конечно перенесем, других-то вариантов нет.

Только собралась звонить клиенту, предупреждать, как новый звонок:

– Ольга? Это Алексей, логист. Я еду на собеседование, но опаздываю, минут на двадцать точно. Тут такая пробка образовалась, а таксист совсем не торопится, да, собственно, и некуда, все стоит.

– Хорошо, Алексей, позвоню руководителю, предупрежу.

Так, уже двое. Звоню в офис компании – тишина. Звоню руководителю на сотовый – оказывается, стоит в той же пробке, все намертво, не знает, когда доберется. Меня осеняет идея:

– Герман, а может, вы и с кандидатом пообщаетесь, пока стоите? Он где-то с вами рядом.

– А давайте, чего зря время терять.

– Ждите.

Звоню Алексею, вытаскиваю его из такси и отправляю на поиски серебристой «ауди» У027МВ. Нашлись быстро, правда, парень угодил в огромную лужу и сидел на собеседовании в мокром ботинке, переживая, что бульканье услышит Герман. Ладно, с этим разобрались. Позвоню-ка я третьему кандидату, Петрову, может, и он сражается с дождем и ветром. На том конце трубки меня успокоили, что пока все по плану. Дядька оказался с юмором, рассказал смешной анекдот про чайку, поднял настроение. Хоть бы он и логистом оказался хорошим.

Так, уже пол-одиннадцатого, а я даже не садилась за поиск этого несчастного вертолетчика. Зачем я вообще взяла эту вакансию? Ну вот как его искать? В голове на этот счет было пусто, и я отложила работу еще на полчаса в поисках вдохновения.

Позвонил Герман. Почему-то перешел на ты, видимо, сегодня я вызывала у него особенное доверие.

– Оль, парень неплох, есть над чем работать, но потенциал очень хороший. Надо посмотреть остальных, сравнить.

Остальных? Вовремя он, я тут же вспомнила про Наталью:

– Герман, а Натальи сегодня не будет, можем перенести на завтра? Время ваше.

– Можно, пусть приезжает к девяти утра. А что там Петров, сможет?

– Обещался, созванивались минут пятнадцать назад.

Ох, не люблю я координировать встречи, все так непредсказуемо.

Наконец-то тишина, и можно спокойно подумать над вакансией вертолетчика. Наивная. Снова звонок, муж:

– Я напомнить. Мне до пятницы надо ответ дать, не забыла?

– Помню, друг мой, помню. Сегодня все решу.

– Хорошо. И не задерживайся вечером, дети одни, я на объекте до шести часов. И вообще, у нас шампанское…

– И это помню, буду вовремя.

Только положила трубку – звонок по внутреннему телефону. Наш секретарь, юморная Ленка Смирная, пропела в трубку:

– Ооооль, Нахимова тебя очень хочет, второй раз звонит, видать, соскучилась. Я один раз тебя отмазала, но сейчас уже бери. Голос у нее недовольный какой-то.

– Интересно, с чего бы ей быть недовольной? Неужели администратор моя решила навернуть? Переключай, разберемся.

Зоя Ивановна, руководитель отдела продаж в крупной аптечной сети, разговаривала низким грудным голосом. Когда я увидела ее впервые, удивилась, как в таком маленьком тщедушном теле может жить голос, более подходящей оперной диве с крупными формами?

– Оля, есть минутка (почему я сегодня у всех просто Оля???)?

– Для вас – всегда, Зоя Ивановна. Как дела у вашего нового администратора?

– Да вот по этому поводу и звоню. Я Жанне планирую завтра испытательный срок закрыть. Все хорошо вроде, но в последнюю неделю какая-то беспокойная стала, что ли. Два раза отпрашивалась пораньше, звонки какие-то в течение дня непонятные, настроение на нуле.

– А вы у нее спрашивали, может, что случилось?

– Да нет, пока не спрашивала, решила вот вас подключить. А то гарантийный срок заканчивается на днях, может, она уйти решила, а я без человека останусь. И деньги уже потратила.

– Хорошо, Зоя Ивановна. Сегодня же возьму обратную связь, отчитаюсь.

Этого еще не хватало. Я эту Жанну стащила для Нахимовой с другой небольшой аптечной сети. Девушка была очень перспективная, но абсолютно недооцененная, судя по мизерной зарплате. Эта должность ей подходила как нельзя лучше – она рождена быть администратором. Первые два месяца звонила мне через день, благодарила, делилась успехами, а потом пропала. И я этот момент промухала, будучи в вечном цейтноте. Но и Зоя Ивановна хороша – ну спроси напрямую у сотрудника, что происходит? Нет же, мы строим догадки, звоним рекрутеру в кадровое агентство. Только бы не замена. Надо позвонить ей вечерком.

Звякнуло сообщение на внутреннем портале агентства, директор «настоятельно» приглашала на планерку. Давно я так не радовалась этим «встречам по интересам», честное слово. Можно смело отключить телефон на полчаса и на законных основаниях отложить в сторону вертолетчика.

Совещание проходило в директорском кабинете, стеклянные стены которого напоминали аквариум, так мы его и называли. Здесь тоже было окно во всю стену, но сотрудники сознательно поворачивались к нему спиной – иначе никакой работы. Даже дождь не мешал любоваться морем и разбегающимися в поисках укрытия лодками и катерами. Приняв бодрый отчет у отдела продаж (ой, свистуны), Майя Филипповна повернулась мощным телом к немногочисленным рекрутерам:

– Ну что, господа рекрутеры? Как в этом месяце жить будем? Чем порадуете?

Народ из отдела подбора начал вялый отчет. У кого какие вакансии, сколько планируют закрыть, какие деньги поступят в ближайшее время. Немного потявкались с отделом продаж: вакансий носят мало, клиентов новых нет, все вакансии в основном приходят по наработанным каналам. Продажники вяло отбрехивались, сетуя, что, может быть, им и давали бы больше вакансий, если бы «кое-кто» их нормально закрывал. Обычная история. Майя Филипповна, водрузив очки на нос (знак окончания разговора), поздравила всех с выполнением плана и отпустила восвояси. Работайте, девочки. И тут:

– Оля, останься, пожалуйста, у меня к тебе разговор.

Неужели догадалась? Я включила свою хваленую интуицию и попыталась понять, как она меня вычислила. Я ж как рыба!

– Ты мне ничего рассказать не хочешь?

Точно догадалась. Пока я мычала в попытке произнести что-то членораздельное, Майю Филипповну уже понесло:

– Звонил Хоменко из «Пеликана». Ты же им в прошлом месяце подбор делала?

– Делала. А что? Сбежал кандидат?

– Нет, работает, слава богу, все у нее хорошо. Хоменко ею очень доволен, хвалит.

– А что тогда?

– Скажи мне честно, друг мой ситцевый, ты кандидатов в глаза видела?

– Ну… Из четырех, что показала ему, только одну видела лично, но она ему не подошла. Остальных собеседовала по телефону. В чем дело-то?

– Недоволен он твоей работой, вот что.

– Как это?

Оказывается, новый кадровик сообщила в приватной беседе директору, что в глаза не видела того рекрутера, что ее сюда трудоустроил. Только слышала, да и то минут пятнадцать, не больше. «И за что им так много платят?» Директор мысль ухватил, в голове покрутил и обиделся, что за такие деньги рекрутер даже не удосужилась взглянуть на кандидата.

– Майя Филипповна, ну вы же знаете, что это не пятнадцать минут работы?

– Ну я-то знаю. И только поэтому потратила сегодня полчаса своего личного драгоценного времени, чтобы объяснить ему, что ты делала, чтобы закрыть ему эту вакансию. Будь добра, не делай так больше, иначе впредь будешь объясняться с недовольными сама. Поняла?

– Поняла.

– Иди работай, понятливая ты моя.

Видимо, мое лицо было весьма красноречиво, потому как наш офис-менеджер, сделав скорбную мину, поманила меня рукой и предложила кусочек «запрещенки» – яблочного пирога. Вкуснейший домашний шедевр рукастой Ленки существенно смягчил нагоняй, но все равно было обидно.

Я так старалась подстроиться под клиента и закрыть ему вакансию в максимально сжатые сроки, как он просил. Прежде чем подобрать четырех кадровиков под его требования, я прособеседовала около тридцати подходящих кандидатов, которых, в свою очередь, выбрала вообще из сотни резюме. Да какая разница, как я с ней общалась? Ну не видела я ее глаза, зато слушала целых пятнадцать минут и знаю почти все про нее, про ее семью, бывшую работу. А еще выяснила мотивацию и грамотно «продала» компанию клиента, выдернув ее с неплохой работы. Даже рекомендации проверила до седьмого колена. Да чтобы за несколько минут оценить кандидата по телефону, я специально этому училась пятнадцать лет, между прочим.

Четырнадцать пропущенных. Кто эти люди? Трижды звонила дочка, наверное, хотела отчитаться, что пришла из школы. Судя по всему, второклашек отпустили с уроков пораньше. Потом дважды звонил Вано – уверена, чтобы пожаловаться на сестрицу. Следом два сообщения от них. Лилькино сплошь с сердечками и ошибками, сын – сама аккуратность и воплощение грамотности. Ну, так и есть, скандалят по пустяковому поводу. Хорошо, что они уже дома, дождь стеной. Вот пропущенный звонок от старшего сына и следом небрежное: «Вечером домой не жди, заночую в общаге». Тут все понятно, но мелкие теперь без присмотра до самого вечера. А остальные восемь пропущенных от кого? Сплошь незнакомые номера. Ладно, позже разберемся. Дождь усилился, стало совсем темно, даже с панорамными окнами. Когда же я сяду за работу?

Снова Герман:

– Оля, а где второй кандидат? Сижу, жду, пью кофе в одиночестве.

– Секунду.

Лихорадочно ищу смешного дядьку Петрова с чайкой, куда пропал? Вот он, точно, звонил десять минут назад.

– Станислав, а вы где?

– Это вы где? Звоню, звоню… Я приехал, стучу, а никого нет.

– А куда вы приехали, Станислав? Сверим адрес?

Оказалось, не расслышал цифры, промахнулся этажом и офисом. Хорошо, не улицей. Не страшно, сейчас направим. Могу передохнуть. Где мой вертолетчик? Я к тебе иду, дальше откладывать уже нельзя.

Так, посмотрим, что я тут себе записывала. Молодой, до 45 лет, часы налета, перелеты по краю, оплата сдельная, площадка в пригороде. Где же мне его искать? Объявление дать? Сомнительно, что такие спецы бороздят просторы Хедхантера, но попробовать стоит. Гражданских вертолетных отрядов во Владивостоке ровно один, в нем раньше работал мой отец, но это было аж двадцать лет назад. Отца давно нет, связи утеряны. Из веселых вертолетчиков, что пили в нашем гараже каждую пятницу, я помнила только дядю Лешу, отца моей подруги. Он уже давно на пенсии, ведет какой-то кружок юного летчика. Позвоню-ка я своей Катерине.

– Кать, отец дома?

– Нет, в кружке своем, мастерит с пацанами что-то. Тебе он зачем?

– Да вакансия у меня ностальгическая. Вертолетчик нужен в приличную компанию, возить директора по краю. А я даже не представляю, где его брать.

– Вечно ты что-то эдакое ищешь. Нет, чтобы секретаря там или бухгалтера. Пиши номер, заодно скажи, чтобы обедать шел.

На заднем плане визжала от возмущения Катькина младшая дочка, шумела вода, и подруга, перекрикивая эту какофонию, диктовала мне дяди-Лешин номер.

– Дерзай, Соколова, с тебя шоколадка, если закроешь.