Глава 1. Ночной гость.

Алексей тихонько вышел из спальни и притворил за собой дверь.

Стараясь ступать бесшумно, прокрался на кухню в надежде спокойно выпить чашечку крепкого кофе. Малыш всю ночь куролесил, мучаясь с коликами, и они с Алисой по очереди пытались укачать его на руках. И вот, к счастью утомленных бессонницей родителей, когда до рассвета оставалась всего пара часов, Дениска, наконец, уснул. Оставив жену отдыхать, Алексей, которому скоро уже нужно было собираться на космодром, решил, что для него лучше этой ночью совсем не ложиться, чем потом ходить весь день с тяжелой головой после короткого двухчасового сна.

Потерев лицо руками, он щелкнул выключателем, машинально зажмурившись от вспыхнувшего яркого света.

– Погаси, нечего электричество жечь.

От внезапно раздавшегося знакомого голоса, пилот чуть было не подскочил на месте, оторопело уставившись на незваного гостя.

– ВЫ что здесь делаете?

За круглым кухонным столом, невозмутимо попивая чай, восседал начальник космодрома Зед Террел собственной персоной, и, казалось, был ничуть не озабочен тем, что своим появлением посреди ночи мог доставить хозяевам неудобства. Полусонного Алексея возмутил даже не столько сам факт присутствия в своем доме этого человека, сколько то, что в руках нежданный начальник держал его любимую кружку, которую Алиса подарила на их первую годовщину знакомства.

У окна, с непробиваемо спокойным лицом, стоял полуодетый Евгений, которого, видно, недавно выдернули из постели, выжидающе скрестив руки на груди. Разговор, послуживший причиной для столь позднего, или скорее раннего визита, по всей видимости, еще не состоялся, и Горский, бурча про себя все, что он думает о таких вот незапланированных встречах, демонстративно пересек кухню, направляясь к холодильнику, всем своим видом игнорируя посетителя. Открыв дверцу и намеренно долго в нем покопавшись, начал делать себе бутерброд, неспешно намазывая масло на хлеб.

– Кушай кушай, Лёша, не стесняйся, я подожду. Тем более, что, может статься, это твой последний разрешенный сэндвич на ближайшие грядущие недели.

– Это еще почему? – нагло спросил космонавт, демонстративно откусывая большой кусок и начиная размеренно пережевывать.

Евгений, не сдержавшись, весело хмыкнул, но голос Террела, как и взгляд его глубоко посаженных пронзительных глаз, был абсолютно серьезен:

– Хочу продать тебя в рабство.

От этой фразы космонавт чуть было не поперхнулся, а вернее от нетерпящего шуток тона, которым она была произнесена.

– Не понял?

– Евгений, я что-то сложно произносимое сказал? – уточнил Зед у механика, не отворачивая от Алексея головы.

– Да нет, всё предельно просто… В каком-то смысле, мы и так уже много лет находимся у вас в рабстве, так как ни премий, ни льгот ни за одну успешно завершенную операцию не дождались. Всё только спасаем планеты, то одну, то другую, служа на благо родимой Федерации. Даже обещанную квартиру Вы мне до сих пор так и не выделили. Дочке конечно спасибо, не выгоняет нас с моей оравой, но сами знаете, сколько могут три хозяйки уживаться на одной кухне? Да и мне уже перед Лешей неудобно.  За внеочередной скачок через звание, конечно, спасибо.  Но если термином «рабство» Вы характеризуете новое задание, то хотелось бы услышать конкретику. Почему «продать» и почему Лёшу?

– Потому что ты, полковник, на роль раба не проходишь по возрасту. Плюс твое ранение…

Старик вскользь бросил взгляд на свою руку, которая после недавней схватки с жуками плохо работала. Тварь своими челюстями нанесла ему серьезные повреждения, и, несмотря на все пройденные непростые и весьма дорогостоящие лечения, процесс восстановления сильно затянулся.

– Ну давай давай, не стесняйся. Пошевели пальчиками, покрути кистью… Я понимаю, Власов, что ты сейчас начнешь меня уверять, будто твоя физическая проблема – пустяк, и рука почти зажила, что ты прекрасно стреляешь и сражаешься даже одной левой. И зная твои умения, я тебе поверю.  НО: думаю, ты и сам понимаешь, что в нашем деле все эти слова – пустой звук. По-человечески – я тебе очень сочувствую. Но как начальник предстоящей операции вынужден резюмировать, что на передовую тебе в этот раз нельзя. Однако свою небольшую роль ты всё же получишь.

– И какую, позвольте поинтересоваться? – угрюмо спросил Старик.

– Выступишь продавцом этого прекрасного юноши, – Террел сделал широкий жест в сторону хмурого Алексея, стоявшего, облокотившись о барную стойку. –  Вот только над цветущим внешним видом нашего друга придется слегка поработать. Добавить пару-тройку синяков на мужественной мордашке, он же у нас вон какой накачанный, видно же, что просто так в плен не сдастся. Тем более после того, как матка Скарлатов впрыснула ему во время кормежки свой яд, и способности к ранозаживлению он потерял. А вот татуировки на месте шрамов наколоть, Лёша, ты поторопился.

– Я, конечно, дико извиняюсь, сэр, но мое мнение в данной ситуации вообще учитывается? – нахмурился пилот.

– Если честно, Горский – не особо. Нет, ты, конечно, можешь и отказаться, никто насильно тебя в это дело не потянет. Но должен предупредить, прямо таки обязан, что приказы в данном случае отдаю вам даже не я, а некто, стоящий выше. Гораздо выше.  И прежде чем дать отказ – подумай, насколько высока важность этой операции, если меня послали к вам в качестве переговорщика.

– Уговорщика, вы хотели сказать?

– Можно и так выразиться, если это слово тебе более по душе. Еще раз повторюсь: ты можешь отказаться. Но вряд ли отрицательный ответ примут наверху.

– А в чем цель операции? И за что Лёша должен страдать? – вопросительно поднял бровь Старик.

– Ну, доведет ли он свое положение до страданий – будет целиком и полностью зависеть от него. Если действовать рассудительно, и особо не зарываться – должно обойтись малой кровью.

Алексей хмыкнул, но промолчал.

– Цель операции – спасти одну великосветскую особу, попавшую в затруднительное положение. А вот детали я раскрою только в случае получения вашего согласия. Сами понимаете – секретность. И когда я начну рассказывать – пути назад уже не будет. Но если все пройдет успешно, Лёша, ты сможешь действительно требовать всё, что угодно.  Федерация своих героев не забывает.

– Из ваших уст звучи так, будто бы медаль посмертно обещаете…

– Заткнись, Горский. Когда, ребята, вы успели стать такими пессимистами?

– Да как-то жизнь помотала…

– Скажите пожалуйста! Жизнь их помотала! Да вы посмотрите на себя: стоят тут двое с кислыми рожами, будто бузины объелись! Путь, выбранный вами – служение Федерации – подразумевает периодическое окунание головой в… сами знаете, во что. Но в данном конкретном случае цель оправдывает средства… Поверьте, ситуация очень серьезна. Будь это иначе – я не сидел бы сейчас перед вами, тратя время на уговоры. Может, вы удивитесь, но только ваша парочка для руководства настолько ценна, что я пришел сюда ПРОСИТЬ, а не отдавать прямой приказ, хотя будь на то моя воля – оба бы уже паковали чемоданы. А впрочем, нет, паковался бы только Власов. Тебе, Горский, вещи там, куда ты отправишься, будут не нужны. Только твой светлый ум и крепкие мышцы… Ну, так как? – командир обвел всех серьезным взглядом. – Я могу на вас рассчитывать, или будете и дальше нюни распускать?

– А как же остальные члены команды?

– В случае вашего согласия, в курс операции я введу только вас двоих. Улетите под каким-нибудь благовидным предлогом, для семей легенду мы состряпаем. При этом Евгений вернется достаточно быстро, ну а ты, Лёша, как справишься. Ну? Что скажете, парни? Могу я на вас рассчитывать?

Мужчины молча переглянулись. Увидев в глазах друга решимость, Алексей, вздохнув, кивнул.

– Ладно, в конце концов где-где, а в рабстве я еще не был. Моя биография всего лишь ограничивается побегом из пиратского плена, смертью от пущенной в грудь пули, пытками в лаборатории, а напоследок я успел выступить в роли закуски для жуткой инопланетной твари, что уж мне какое-то рабство? Подумаешь!… Интересно просто, сколько там голова моя стоит?… Ты смотри, Старик, будешь торговаться – не продешеви!

– Ну, голова твоя, Горский, играет роль хоть и не последнюю, но в данном случае далеко не главную. Потенциальные хозяева смотреть будут в первую очередь на выносливость, умение драться, и на тело.

– То есть?

– То есть после инструктажа – марш в спортзал, и чтоб вломил там  до седьмого пота! Власов – проследишь.

– Я и так каждый день тренируюсь..

– Значит, увеличишь нагрузку втрое! К концу недели должен быть как Апполон. Это же касается и всего остального: маникюр, педикюр, эпиляция…

– Вы сейчас серьезно, или издеваетесь? – усмехнулся Алексей, но ничего похожего на насмешку в глазах начальника не увидел, и всю минутную веселость с него как ветром сдуло. – Я прошу прощения, конечно, сэр, но эпиляция… ЧЕГО?

– ВСЕГО, Горский! Или тебе расписать подробно?

– Не стоит, – буркнул космонавт. Вся эта история не нравилась ему всё больше и больше. – Мне только одно непонятно: если красоте тела уделяется такое особое внимание, то к чему нужен фингал?

– Для точности легенды. По задумке руководства – ты у нас бывший спортсмен, а ныне – портовый разнорабочий, любитель подхалтурить там и сям, пару раз засветился в журналах (кстати сказать, парочку номеров с твоими фото будут распространены в сети с соответствующей рекламной кампанией), стилист и фотограф подъедут чуть позже. А чтобы у твоих родных не возникало вопросов – происходить данная фотосессия будет в головном офисе космодрома.

У Алексея от этой информации буквально отвисла челюсть.

– То есть вы заранее всё решили? Будучи уверены, что я соглашусь?

– Пока что ты не давал поводов в тебе сомневаться.

– Я, конечно, польщен, но..

– Давайте оставим эти ненужные разговоры, времени на подготовку к операции у нас не так много, и я хотел бы все же перейти к сути предстоящего задания. Через десять дней вы должны отбыть на Криптон. А сейчас, если позволите, я вкратце опишу текущую ситуацию. Итак….