Отзывы на книгу «Время жестоких чудес»

Мистический Петербург двадцать первого века услужливо распахнул свои теплые объятия: юной и доверчивой героине и рассудительной мне. Снисходительный, таинственный, он долго - практически до самого финала этой захватывающей во всех отношениях истории - не раскрывал доподлинно всех загадок, словно присматривался. Завораживал. Ленивый, полусонный. Зыбкий. В нем так легко было окончательно и бесповоротно потеряться - без верных, настоящий друзей так уж точно.

К счастью, у нее - у этой наивной девочки из далекого Мурманска с милым именем Ксеня - они были. Вернее, появились тотчас по приезде в этой большой, казавшийся чужим и непонятным город.

Очарованная с первых страниц романа такой воздушной, невероятно красивой атмосферой книги, была без ума и от ее сюжета. Только представьте себе все это, только вникните, сколько здесь всего для услады взыскательной читательской души! Поиск справедливости, даже спустя много лет, волнующие и интригующие детективные нотки, щекочущее воображение знакомство с тайнами далеких предков, встреча с инопланетным разумом, тяжелое предчувствие беды, вечные, но оттого не менее прекрасные и столь любимые мною книжные темы про дружбу и любовь - здесь было почти все, что я люблю и ценю в книгах подобного жанра, все это не могло не увлечь и порадовать. Она в итоге действительно и порадовала, и по-настоящему увлекла.

С нетерпением следила я всю книгу за развитием отношений между Ксеней и Сашкой, задавалась вместе с ними вопросом, а был ли в самом деле предателем ее отец, из-за которого когда-то и закрыли ту злосчастную исследовательскую группу по изучению страшного сигнала, посылаемого на Землю со стороны "кураторов", что с ним случилось на самом деле? Волновалась, читая страницы о возможном прилете - даже уже состоявшемся - совсем недружественных инопланетных гостей. Бродила по питерским улочкам, сидела на лекциях в медицинском вместе с этой мечтательной девушкой, перед которой в красках раскрывался весь мир, а она об этом даже не догадывалась...

Чудное выдалось в этот раз путешествие в Петербург: опасное, волнующее, драматическое. И вместе с тем такое восхитительно прекрасное, окрашенное магией пусть и не первой любви, книга об юности, надеждах и мечтах, поиске своего места в этом огромном мире, поиске ориентиров и опор, друзей и любимых. Красивая история о таком фантастическом и о таком реальном...

Я ждала второй части. истории - в первой все оборвалось на самом интересном месте.

Я не любительница фэнтези и фантастики, поэтому для меня особенно ценно, что история меня увлекла, и для меня эта книга станет одной из самых запомнившихся в минувшем году, это точно.
Прекрасная развязка прекрасно закрученной истории.

Для меня, помимо саспенса и легкости в чтении (это не такая уж редкость), в книге очень важны герои – кто они, какие они; недопрописанным героям не получается сопереживать.  А здесь очень понятна и Ксения, и зацепил меня непростой персонаж Образов, особенно последняя сцена с его участием.
Меня чисто по-человечески порадовало, что  Ксеня и Оксана помирились. В холодном мире, полном опасности, люди должны жаться друг к другу. Остросюжетная интрига тоже на высоте.

Очень тронула и зацепила история любви Ксениной матери и единственная в романе, но прекрасная чувственная сцена.

Иногда мне кажется, что роман мне так зашел потому, что все фантастические допущения сделаны очень реалистично. Когда я читала про инопланетный сигнал, про зомбирование людей, про то, как они исчезают, про то, как необходима защита, у меня было четкое ощущение, будто я читаю о чем-то, что реально может происходить в жизни. Что в моей жизни случалось.  И защитные предметы у меня тоже есть. такие, которые позволяют в сложной ситуации держаться за себя и свои ценности.  Поэтому мне даже не показалось это ни магией, ни фантастикой.

Кроме того, книга поднимает тему личного выбора. Когда на кону самое главное, куда податься? Что выбрать? Об этом очень полезно иной раз задуматься.

А вот от кота я была бы не против видеть и более решительные действия) Коты отлично умеют вертеть хозяйками.
Я рада, что эта книга не на одно прочтение. Она позволяет заглянуть внутрь себя, а я люблю туда заглядывать. Хоть иногда безопасней и не делать этого.

Все вокруг ослепли,
Вот и я. Слепой.

Студентка питерского меда Ксеня Нецветай, оставшись после смерти деда без его поддержки и руководства, входит в запретную комнату и находит там вещи с уникальным свойством - в контакте с ними с глаз словно бы спадает пелена и мир виден без фильтра, сквозь который воспринимает происходящее вокруг абсолютное большинство. Принимающее как должное установку турникетов на входе в абсолютно любые места (это для безопасности) и периодическое исчезновение людей, даже след от присутствия которых в мире мгновенно затягивается - как и не было ничего. Дефенсоры - так называются эти вещи, появились не сами собой, но как результат исследований по нейтрализации "сигнала" направленного действия с орбиты. Исследований, которыми занимались дед и отец Ксени, пока папа не погиб, а направление работ деда не закрыли. Вы скажете, что это вариация "Обитаемого острова" и "неизвестных отцов", и будете правы, но лишь отчасти.

Социальность во "Времени жестоких чудес" сведена к минимуму. На первое место здесь выходит иной пафос. Требование нравственной чистоты, жизни не по лжи, строгости к себе, умения прощать. Нелегкий путь, когда соблазн быть как все, не видеть неудобного и не взваливать на себя крест пути героя так велик. Из того, что я тут наговорила, может показаться, что книжка громоздится на котурны и вещает прописные истины в назидательном стиле. Даже близко нет, а что есть? Нежность, вырастающая из дружбы и сотрудничества в рискованном, не сулящем материальных выгод деле. Девчачья, хотя скорее женская, дружба, приправленная остротой зависти и ревности, но все же приходящая к умению ценить подругу такой, какая есть, не пытаясь переделать. Есть мощная детективная интрига, когда знаешь, что враг рядом, он могущественен и коварен, но не знаешь, где.

А еще возвращение к истокам, понимание, что ты не пыль на ветру. Реабилитация отца, несправедливо обвиненного в предательстве. Понимание и примирение с мамой - прекрасная отмена в корне деструктивной привычки современности винить во всем матерей и поливать их грязью. Роскошный вариант академического романа с выматывающей подготовкой к зачету, жестокостью экзаменатора, но также и перенастройкой от понимания важности предмета, который казался ненужным, и мнемоническим приемам, внезапно оживляющим, казалось бы, напрочь забытое. Есть по-настоящему красиво и осмысленно завершенный сюжет.

Сейчас дилогия Ольги Небелицкой есть на Букмейте и Литресе, но надеюсь, все же, что появится в бумаге.

Я иногда смотрю в небо: ленинградское небо не такое, как на Кавказе, не такое белое от звезд, не такое яркое, но звезды — те же, просто их не видно.
Так и с надеждой, она есть — просто я не могу ее разглядеть.

Кажется, на Лайвлибе принято начинать рецензии с красивой цитаты жирным шрифтом. Ну, не будем нарушать традиции.

Эта потрясающую книгу я прочитала на стыке 2023 и 2024 года. Можно сказать, подкинула в топку сильных впечатлений.
Сначала была первая часть цикла, "Соната с речитативом", а потом и вторая - "Время жестоких чудес". В "Сонате" мы знакомимся с Ксеней Нецветай, Сашкой, котом Парсеком, Ксениной подругой Оксанкой и остальными и понимаем, что с этим миром происходит что-то странное. Во всем мире тотальный контроль, карточки, пропадают люди, искусство и музыка постепенно попадают под запреты, критическое мышление... оно не запрещается, а постепенно исчезает.
И нет, это не заговор правительства, а

Единственное, что может спасти мир, это изобретение советских ученых, в числе которых был дед Ксени. Только программу закрыли много лет назад, и...

Вторая часть начинается с экскурсии в прошлое деда Ксени,

и заканчивается мощным финалом.

Что мне особенно понравилось в книге?
1) Прекрасный язык. Гладкий, ровный, качественный текст, яркие метафоры, объемные образы. Все как в первой части.
2) Санкт-Петербург. Очень, очень много Петербурга, выписанного подробно и с любовью. Хотя, казалось бы, в книге описывается снег в лицо, дующий со всех сторон ветер, слякоть... и при этом очень много любви к городу - такому, какой он есть.
Я знаю только одного человека, который писал про него так же.
Это Борис Пастернак:
(стих под спойлером)

Петербург
Как в пулю сажают вторую пулю
Или бьют на пари по свечке,
Так этот раскат берегов и улиц
Петром разряжен без осечки. О, как он велик был! Как сеткой конвульсий
Покрылись железные щеки,
Когда на Петровы глаза навернулись,
Слезя их, заливы в осоке! И к горлу балтийские волны, как комья
Тоски, подкатили; когда им
Забвенье владело; когда он знакомил
С империей царство, край — с краем. Нет времени у вдохновенья. Болото,
Земля ли, иль море, иль лужа, -
Мне здесь сновиденье явилось, и счеты
Сведу с ним сейчас же и тут же. Он тучами был, как делами, завален.
В ненастья натянутый парус
Чертежной щетиною ста готовален
Врезалася царская ярость. В дверях, над Невой, на часах, гайдуками,
Века пожирая, стояли
Шпалеры бессонниц в горячечном гаме
Рубанков, снастей и пищалей.И знали: не будет приема. Ни мамок,
Ни дядек, ни бар, ни холопов.
Пока у него на чертежный подрамок
Надеты таежные топи.
________Волны толкутся. Мостки для ходьбы.
Облачно. Небо над буем, залитым
Мутью, мешает с толченым графитом
Узких свистков паровые клубы.Пасмурный день растерял катера.
Снасти крепки, как раскуренный кнастер.
Дегтем и доками пахнет ненастье
И огурцами — баркасов кора.С мартовской тучи летят паруса
Наоткось, мокрыми хлопьями в слякоть,
Тают в каналах балтийского шлака,
Тлеют по черным следам колеса.Облачно. Щелкает лодочный блок.
Пристани бьют в ледяные ладоши.
Гулко булыжник обрушивши, лошадь
Глухо въезжает на мокрый песок.
________Чертежный рейсфедер
Всадника медного
От всадника — ветер
Морей унаследовал.Каналы на прибыли,
Нева прибывает.
Он северным грифелем
Наносит трамваи.Попробуйте, лягте-ка
Под тучею серой,
Здесь скачут на практике
Поверх барьеров.И видят окраинцы:
За Нарвской, на Охте,
Туман продирается,
Отодранный ногтем.Петр машет им шляпою,
И плещет, как прапор,
Пурги расцарапанный,
Надорванный рапорт.Сограждане, кто это,
И кем на терзанье
Распущены по ветру
Полотнища зданий? Как план, как ландкарту
На плотном папирусе,
Он город над мартом
Раскинул и выбросил.
________Тучи, как волосы, встали дыбом
Над дымной, бледной Невой.
Кто ты? О, кто ты? Кто бы ты ни был,
Город — вымысел твой.Улицы рвутся, как мысли, к гавани
Черной рекой манифестов.
Нет, и в могиле глухой и в саване
Ты не нашел себе места.Воли наводненья не сдержишь сваями.
Речь их, как кисти слепых повитух.
Это ведь бредишь ты, невменяемый,
Быстро бормочешь вслух.

1915 г.

В общем, этой книгой меня немного приложило по голове и я снова начала мечтать о переезде.

3. Юмор... он есть, но скорее в формате теплой иронии.

Нагавкина сердито говорила, что никогда бы не доверила таким балбесам ответственное задание по спасению мира.
— Нам бы никто не доверил, — соглашался Сашка, — да других кандидатов я не вижу

А еще меня как юриста очень веселили места с Сашкиной мамой, которая разговаривает канцеляритом! Например, вот:

— Вам не могут инкриминировать неидеальное владение непрофильным предметом, — сердилась мама Ноткина.
— Инкридитми… в общем, инкриминировать не могут, а двойку поставить вполне могут!

Ну, прелесть же! Мама Сашки сразу стала одним из моих любимейших персонажей.

4. Вера.
В книге есть христианские мотивы. Ксения Петербургская, храм, Бог для атеиста, вера как путь к себе и от себя к другим, крест, прощение...

5. Идеально выверенная научно-фантастическая часть. В основе сюжета лежит не мистика (тут заявленные в карточке книги жанры могут спутать) , а конкретное научно-фантастическое допущение. Взвешенное и продуманное.
А еще порадует множество очаровательных технических деталей. Вот, например, знаете такое?

Перфокарты! Загадка перфокарт из первой части, "Сонаты с речитативом", будет разгадана во второй.

6. Мощный финал.
Я очень, ОЧЕНЬ хотела бы выразить свои восторги более конкретно, но ведь под эти спойлеры все равно все заглядывают, так что воздержусь. Но это было очень сильно.

Плюс, конечно, шикарный эпилог от кота Парсека. Кстати, из стакана слез, которые не слишком-то впечатлительный в жизни рецензент пролил над книгой, примерно треть приходится на сцены с участием Парсека.

Итог: очень мощная, качественная и в то же время душевная книга. Рекомендуется для спокойного, вдумчивого чтения с полным погружением. Осторожно: может вызвать желание посетить Санкт-Петербург, в особо тяжелых случаях - поступить в медицинский.

Спасибо автору за доставленное удовольствие, а я буду ждать бумажную версию в свою коллекцию!

Я ждала выхода этой книги с нетерпением, потому что первая часть, хоть и властно, и горячо, и проникновенно сыграла на мне свою мелодию, но оставила главных героев в темноте и раздрае... А я же успела их полюбить! Мне же за них тревожно, мне из-за них самой маетно и смутно...
И вторая часть стала необходимым лекарством от этой смуты маеты.
Что особенно приятно - лекарством без каких-либо побочек... если не считать побочками то, что я обревелась над финальными главами. Но обревелась светло, от радости - это важно.
В этой книге вообще очень много света, самого разного: весеннего, разнеживающего и усыпляющего, несмотря на свою веселую прыгучесть; внутричеловеческого, иногда едва заметного, потому он что завален со всех сторон чем-то тяжелым, пыльным, ненужным, но сияющего так ярко, если удается собраться и эти завалы убрать; холодного препарирующего света бесчувственной логики; тревожно-ртутного света из иного мира; и наконец - требовательного, но все исправляющего и исцеляющего небесного света.
А еще в этой истории действительно много чудес. И, к счастью, далеко не все из них жестоки. На какие-то я надеялась, какие-то предчувствовала и даже предвкушала, какие-то стали для меня неожиданностью. Но все они какие-то очень... осязаемые. Подготовленные. Заслуженные. Не с бухты-барахты, а потому что иначе просто нельзя. Мой любимый сорт чудес, в общем.
Еще мне очень понравилось то, как вторая часть заставила меня поменять отношение к некоторым героям, которых мне сложно было полюбить в первой. Все-таки, для сопереживания очень, очень важно понимание. И если от Образова я интуитивно чего-то этакого и ждала, то прикоснуться к любви и боли ксениной мамы, взглянуть на фото счастливой Оксаны за готовкой - это для меня было очень ценно.
Ну и нельзя не упомянуть отдельно кошачий эпилог. Это отдельный сорт прекрасного, конечно. И я не могу не согласиться с Парсеком: "Когда человек умеет правильно трогать кота, он умеет правильно трогать жизнь".