Глава 3. Дым горного дурмана

Перед глазами плавали какие-то круги, полосы, почему-то внезапно и сильно заболела голова и очень, невероятно просто хотелось пить!

– Да как он смел, это негодный Баюн! Как он только подумать об этом осмелился, да я его! И всех их! Вот только пить так хочется! Они всё мной командуют! Того не делай, этого не надо! На заставы не пустим, к водяному не подходи! Это не одевай, меч не бери, а кто их всёх спас? Кто, спрашивается? Даже это ничтожество Степан, нос задирает! Я им всем покажу! Они у меня все ещё увидят! Они меня узнают! – в голове крутились злые и колючие мысли, которые царапали мысли Катерины, злили её. – Сейчас, сейчас, только воду найду, пить хочется как! И им всем точно покажу!

Что именно и кому конкретно она покажет, Катя была не в состоянии разъяснить, даже под страхом смертной казни, но остановиться уже не могла, и всё крутилось и крутилось в голове запущенное Черномором колесико. В путанных фантазиях она видела поклоняющихся ей Кота, Волка, Сивку, Елисея, почему-то Кащея, и царевича Ивана, которого она и видела-то один раз, на заставе. И она ими всеми командует! Туман, мерзкая зеленая напасть, исчезает от одного её взгляда, и её, великую героиню Лукоморья, всё прославляют! Только вот воды бы!

Катерина попыталась выбраться из подушек, получалось с трудом, она как-то ослабела, и сумела сначала перекатиться и встать на колени, а потом, с большим усилием, подняться на ноги. Чуть не рухнула лицом в жаровню, и чтобы не упасть в неё, схватилась за край рукой.

– Ай! Больно как! – Катерина отшатнулась, и с ужасом уставилась на сильно обожженную левую ладонь, на которой тут же появились огромные волдыри. Зато от резкой боли заметно прояснилось в голове.

– Что это со мной? Что я тут несла? – Катерина схватилась за голову. – Да что же это! Я им всем покажу! Твари негодные! – её опять начало затягивать во вращающее колесико, напетых Черномором злобных и тщеславных мыслей. – Нет! Нельзя! Надо остановиться! – тут она, стоя на коленях, с трудом сфокусировала взгляд на дымке, курящимся над жаровнями.

– А! Это дым! Это отрава! – она из последних сил добралась до стола, схватила кувшин с водой, – Как же хочется пить! Я только капельку выпью, а остальное вылью в жаровни. Я только капельку.

И тут она совершенно четко поняла, что если она не выльет на жаровни воду сейчас же, сделать это потом она уже не сможет! Губы опять складывались в мерзкую жестокую и высокомерную ухмылку, и колесико Черноморовых слов вращалось уже совсем близко.

– Давай, давай, надо залить эту отраву! Да скорее же, ты, курица поганая! Дура! – Катерина ругалась сама на себя из последних сил, не обращая внимания, на слезы, которые катились по лицу, на коленях подползала к жаровням с кувшином воды, прижатым к груди. Позабыв про обожженную ладонь, она плеснула в одну, в другую, и уже теряя сознание от головной боли, уронила кувшин с остатками воды в третью жаровню.

Очнулась Катерина от сильной боли в ладони и от страшной жажды. В комнате под потолком висел вонючий серый дым, дышать было трудно, но почему-то в голове прояснилось. Отрава содержащаяся в воде нейтрализовала яд, подброшенный в огонь, хотя, если бы Катерина выпила воду, то эффект был бы обратный.

– Пить как хочется! – Катерина сообразив, что с ней сумка, быстро проявила перо, саму сумку, вынула, шипя, когда задевала обожженную ладонь, скатерть, и наконец-то напилась вволю! Сразу стало гораздо легче! Она вынула флакон с живой водой и капнула на ладонь. Ожог сошел мгновенно, как его и не было. Бережно убрала и флакон и скатерть, а потом принялась думать.

– Что же это такое было? Явно так дым на меня подействовал. И сам Черномор. Он как гипнотизировал, а дым, чтобы ослабить волю. Наверное, так! Надо же, как легко поддалась! Почти сработало у мерзавца! Да, с ядами я ещё не сталкивалась. А, кстати, я же могу их узнавать! – Катя припомнила, как её говорили, что перо Жар-Птицы обнаруживает истинную природу любого сказочного зелья, и как именно Жаруся учила возвращать брошку в перышко.

– Перышко оборотись, ярким светом засветись. – И тут же брошка вернулась в первоначальное состояние. Стала пером Жар-Птицы. И Катерина рукой быстро закрыла себе рот, чтобы не заорать. Вокруг в клубах дыма лениво колыхались какие-то полосы, похожие на отвратительные белесые щупальца. Они свивались в клубки, развивались, и подползали к Катерине, а потом бессильно отшатывались от неё. Но, как будто этого было мало, свет пера, упав на кувшин, в котором оставалось несколько капель воды, вместо них, высветил густо-коричневую омерзительную массу, дрожащую под безжалостным золотым светом.

– И там? Там тоже яд? – Катя ахнула. – А ну-ка! – она повернулась к столу и осветила блюда. – Да почти всё с какой-то мерзостью! Понятно, решил травануть и полностью подчинить себе. – Катя испуганно оглянулась на дверь, ожидая, что та распахнется и явится Черномор, посмотреть, как сработал его замысел, но, к счастью, дверь оставалась закрытой.

Катерина погладила перышко, потом произнесла:

– Перышко, вернись как было, как Жар-Птица подарила. – она взяла пару подушек, отволокла их в самый дальний угол комнаты, уселась, так как ноги её не очень держали, и не сводя глаз с двери, начала размышлять.

– Если бы не потолок, я бы вернулась домой тут же! Но, в этой комнате ворота не вызвать, не стоит и думать! Можно попробовать открыть дверь, вариант! – Катерина вытащила мешочек с травами, встала, и подойдя к двери, воспользовалась Разрыв-Травой. К её великому удивлению, в двери что-то щелкнуло и она чуть приоткрылась! Катя мгновенно убрала Разрыв-Траву в мешочек, мешочек в сумку, и выхватила оттуда шапку-невидимку. Закрыть сумку, скрыть её и перышко и одеть легкую серую шапочку было делом нескольких секунд. А потом Катерина совершенно неслышно прокралась вплотную к двери и осторожно её приоткрыла. Полутемный коридор, совершенно пустой! Катя притворила дверь за собой, услышав, как она щелкнула, закрываясь. И задумалась, куда пойти? «Алешенька, а где ты камушек-то взял?». Припомнился Кате вдруг бесшабашный Алеша-Попович из мультика про богатырей и стало легче дышать.

– А, где наша не пропадала! Пойду куда глаза глядят, а глядят они направо! – решила Катерина и неслышно пошла направо от двери, и не ошиблась! Лестница вверх показалась знакомой, воздух стал гораздо свежее, и Катя приободрилась. Да, точно, вот мраморный зал с фонтанами! А рядом распахнуты широченные окна в сад. Катерина даже не сомневаясь, перемахнула через подоконник ближайшего окна.

– Красота какая! – ахнула Катя. Сад действительно был прекрасен! Уже стемнело, воздух был наполнен запахами цветов, рощи апельсиновых деревьев слева от Катерины, светились в темноте маленькими белыми цветами, огромные розы казались ненастоящими, настолько они были безукоризненными. – Так, соберись, чего-то ты сегодня такая уж неуравновешенная, то головы сносить, то цветочками любоваться! – сердито одернула себя Катерина. – Мне домой выбираться надо! – и тут она услышала мерзкое хихиканье Черномора, где-то совсем рядом. Замерла от ужаса, боясь повернуться. Но тут же поняла, что смех доносится из окон второго этажа, прямо у неё над головой.

– Нет, Наина, тут ты ничего не получишь! Девка моя!

– Не справишься ты с ней! Ты где-то пропадал, а я про неё наслышана. Всё Лукоморье только о ней и говорит! Она туман прогоняет! А ты так уверен, что справишься! Упустишь, беды не оберешься! К тому же, говорят, что у неё проклятье работает охранное. Если её насильно захватить, сам пожалеешь!

– Не каркай, старая ведьма! Уже справился! Она сама с собой справилась, да так легко! – опять раздался мерзкий смех карлика. – Против дыма горного дурмана ей не выстоять, а я ещё к нему прибавил обморочную траву в воде. Этого вполне достаточно. Будет как кукла. Послушная вздорная пустая кукла! Она уже почти готовая кукла. Осталось немного времени, и дурман выест её память, и волю, останется то, что мне надо! Уже утром, зайдя в комнату, где я её запер, я буду командовать ею как захочу!

Катерина от ужаса похолодела и взялась за горло, как будто её кто-то душил.

– Да, – с досадой признала Наина. – Дурман, это хорошее средство. Пожалуй, Баюну придется погоревать в людском мире, а мы тут разгуляемся! – заключила она.

– Кто это мы? Я! Только я, а ты… Не примазывайся, ишь, чего захотела! Пошла прочь старая змея! Я-то помню, как из-за тебя попал на потеху людишкам!

– Да откуда я знала-то, что ты в той суме к седлу привязан? Руслан меня не известил, знаешь ли. Зарубленный валялся. – фыркнула Фаина.

– Вот про суму ей точно упоминать не следовало! – подумала Катерина и была права.

– Чтоооо, да как ты смела! – завыл оскорбленный до глубины души Черномор. – Не был я ни в какой суме!

– Да, а что ж Пушкин ошибся, значит? – язвительно уточнила Наина.

– Вот уж точно, шила в мешке не утаишь! – прокомментировала про себя Катерина. – Характер у Наины тот ещё! Нет бы промолчать!

– Вооон отсюда! Слуги! Выбросить старую каргу! – вопил Черномор.

– Сама управлюсь! – в окно над головой Катерины, присевшей от ужаса и неожиданности, вылетела громадная черная, отсвечивающая металлическим блеском, змеюка, почему-то с крыльями. – Попомнишь ещё меня, Черномор! Бороденка-то чуть выросла, а туда же! – раздалось вдалеке. Вслед Наине из окна вылетел золотой кубок, и тяжело рухнув на розы, покатился по земле.

Катерина решила, что пора убираться, и тут же остановилась пройдя всего-то ничего, ровно до первых апельсиновых деревьев. – Так, и чего мне дальше делать-то? Это ж он как его братец, а ныне лебедь Задохлик, ловить меня примется? Вот спасибо, хорошо, положите на комод! А этот пострашнее будет, пожалуй, и гораздо коварнее. И счастье моё, что никто моё помешательство не видел, а особенно те, на кого оно было направлено! – Катя поежилась, вспоминая, чего она в бреду представляла! – И что, я каждый раз, что-то выпивая или съедая в Лукоморье, не со скатерти самобранки, буду бояться, что он отравы мне подсыпал, так он же может и в любой костер сыпануть этого горного дурмана. И что я опять буду такой тварью? Нее, не прокатит! Катерина вздохнула, расправила плечи, и пошла обследовать местность, решив, что оба брата-карлика гораздо, гораздо больше нравятся её чисто выбритые! – Вот, понимаешь, идеал, к которому им надо стремиться! А они? Один перьями оброс, второй, вон опять растительность на подбородке холит и лелеет. – ворча таким образом, для повышения настроения и общего жизненного тонуса, Катерина отважилась пройдя по нескольким аллеям, вернуться во дворец, выяснить, где личные покои Черномора. Потом, старательно обходя слуг, она обследовала верхний этаж. Поколебалась, спустилась в подвальные помещения, прошла мимо двери свое бывшей почти темницы. А вот когда пройдя мимо двери, прошла налево, обнаружила кое-что очень любопытное! Там была баня! Настоящая турецкая баня лично Черномора! И кипела там бурная деятельность! Было очевидно, что хозяин после долгого отсутствия собирается освежиться. Рядом с Катериной стояли полки с какими-то мазями, притираниями, ароматами. Катя подозрительно покосилась на них, опасаясь, что этот самый горный дурман где-то тут хранится. Мимо промчался слуга с огромной миской, в которой он что-то непрерывно мешал.

– О, негодный сын ишака! Куда ты несешь средство для укрепления драгоценнейшей бороды нашего владыки? – слугу с миской поймал за рукав, строгий тучный человек в высокой малиновой чалме с пером.

– Главным распорядителем бани было велено добавить ещё яичных желтков! – отвечал запыхавшийся слуга, продолжая размешивать содержимое миски.

– Какая неописуемая чушь! – взвизгнул толстяк. – Бороде повелителя, да вырастет она до неба, не нужны желтки, только мёд, редчайший золотой мёд от златоносных пчел! – он торопливо удалился по коридору, волоча за собой слугу с миской.

Катерина под шапкой невидимкой была готова станцевать что-то воинственное! – Русские страшны своей импровизацией! – вспомнила она прочитанное где-то выражение.

– Никогда не знаешь, где что пригодится! – Катерина пользовалась любым затишьем в передвижениях слуг, чтобы подобраться к полкам с мазями. Она осматривала все горшочки, и наконец-то нашла то, что искала.

– Да не могло такое быть, чтобы во дворце такого дамского угодника и похитителя не было этого средства. – приличных размеров горшок скользнул в сумку. – Персидская глина! Ой, как она понравится его бороде! Ой, как понравится! – Катерина понимала, что лучшее средство, известное ранее для депиляции, то есть для удаления лишних волос, Черномор добровольно не бороду не намажет. Поэтому, отследив слугу с миской, над которой препирались уже два чрезвычайно упитанных типа, один, уже виденный ранее с малиновой чалмой, и второй, с гладкой лысой головой, зато с тяжеленным золотым ожерельем, Катерина-невидимка попросту опрокинула какой-то хлипкий столик, и всё находящееся на нем, с грохотом покатилось по полу, испуская клубы душистой пудры, и тяжелые ароматы духов. Пока с криками и воплями, слуги метались, устраняя беспорядок, Катерина под шумок уволокла миску, половину её содержимого выкинула под розы, надеясь, что это им не сильно повредит, а в оставшуюся половину, щедрой рукой выложила всё содержимое горшка с персидской глиной. И размешала, о, никогда в жизни, она ничего так старательно не размешивала! Потом миска с волшебным составом, была возвращена на место. Через несколько минут её хватились, торжественно добавили туда ещё два желтка, и редчайший мёд от златоносных пчел, для усиления укрепления бороды.

– Угу, очень даже прекрасно! – Катерина боялась только, что они поймут, что средство стало какое-то немного другое, но оба великих специалиста были заняты горячим спором, что именно лучше, желтки или мёд, а слугу, растиравшего состав в миске уже так замучали и заморочали, что и он ничего не заметил.

Примерно через час, уже ночью, дворец огласился звуком труб, это Черномор торжественно отправлялся на омовение. После того, как в двери, ведущие в баню, втянулись все занятые в это важном действии люди, Катерине оставалось только ждать результатов в укрытии под апельсиновыми деревьями.

– Вот интересно, получится у меня или нет? – гадала она. – Да укрепляй уже свою мочалку, как сказал бы Волк, скорее! – мысленно приказывала она Черномору. Но, омовение Черномора было делом серьезным и длилось долго. Катя, успела даже задремать в цветах, и почти склониться в чрезвычайно колючий куст роз, как из дворца раздался истошный вопль. Потом тишина, а потом снова нет, не вопль, а пронзительный непрекращающийся визг! – Моя бородааааа! – визжал Черномор, у которого с подбородка буквально отваливались пряди волос. С грохотом распахнулись двери бани, и слуги начали разбегаться кто куда. Быстрее всех, даже несмотря на весьма солидные габариты, исчезли главные специалисты. Видимо, решили, что желтки и мёд это слишком опасная для жизни штука! Источник шума приближался, и в сад выкатился Черномор. Летать у него уже не получалось, он забавно подпрыгивал, зависал на пару секунд, и медленно опускался к земле. И не прекращая орал!

Тут Катерина подумала, что слуги-то ей ничего такого уж плохого не сделали, а то, что кому-то голову могут снять за такое несчастье с бородой их господина и повелителя, сомнению не подлежало. Поэтому Катерина потихоньку отцепилась от роз, сняла шапку-невидимку, зажала её в ладони, и выпрямившись во весь рост, вышла из-под апельсиновых деревьев.

– Что же ты так кричишь? Разве тебе не понравилась моя новая сказка? – Катя строго смотрела на забавного человечка в роскошнейшем золотом халате и одной остроносой туфле. Вторую он где-то потерял.

– Эээээааа? – отреагировал Черномор.

– Не поняла. Яснее, пожалуйста. – Катерина на всякий случай, прислушивалась, не приближается ли кто-то со спины. Помнится, в поэме Руслан и Людмила упоминалось, что была у них тут такая прелестная привычка девиц сетью ловить.

– Кккак ты здесь оказалась? – сумел выговорить Черномор, коснувшись подбородка, он опять обнаружил у себя в руке кусок бороды. И завыл.

– Я? Я гуляла среди роз, – мило пояснила Катя, снимая с рукава розовые лепестки и доставая пару шипов из косы. – Какое сказочное тут у тебя место! Сразу стало дивное настроение. И придумалась мне новая сказка о бороде Черномора. Правда, ты, кажется, не оценил? Но, не переживай, времени на это у тебя будет достаточно! Тем более, что если ты будешь опять что-то против меня или моих друзей замышлять, сказку я могу и повторить. Кто знает, насколько у твоей бороды хватит сил… Так и вовсе облезть можно. Навсегда. – Катерина глянула на Черномора, стоящего с отвисшей челюстью с жалкими останками бороды на ней. – Ладно, счастливо оставаться, а мне пора. Загостилась я тут у тебя. – Катерина услыхала тихий шорох около крайних деревьев, поэтому поторопилась убраться в густую темень аллей, где одела шапочку, и легко забравшись на дерево, наблюдала за суетой и криками вокруг дворца.

– Так, это я сделала, теперь пора отсюда убираться. – как только слуги Черномора убежали искать её дальше, Катя незаметно пробралась на берег озера, в которое падали несколько небольших водопадов с отвесных склонов.

Там, под прикрытием скал, она сняла шапочку, спрятала её, и представила белые лебединые крылья. Через минуту небольшая лебедь взмахнула крыльями, и поднялась выше дворца, садов, и скал, окружающих долину.

Катя кружила над горами, пока не отыскала на дальнем склоне ровную площадку, и вернувшись в человеческий вид, вызвала ворота.

–Да, вряд ли он забудет визит в мою школу, по крайней мере, в ближайшее время. А ведь я его сразу же честно предупредила! – Катерина пожала плечами. И шагнула, толкнув створки, возвращаясь в свой мир.