Честерфилд, терпеливо обучая своего сына всем тонкостям хорошего тона, замечал, что наверняка найдутся «угрюмые люди», которые отнесутся ко всем этим советам с «величайшим презрением» и скажут, что все это просто не заслуживает внимания. «Я скажу этим самоуверенным господам, – заявлял он, – что все эти с их точки зрения пустяки, вместе взятые, образуют то приятное je ne sais quoi, тот ensemble[29], к которому они начисто глухи и в себе и в других. В лексиконе их нет слова aimable[30], а в поведении того, что это слово выражает».