– У меня плохие новости, Острова, – сказал главврач и, положив передо мной лист, посмотрел сочувственно. – Сожалею.

Я вышла из его кабинета и, покачиваясь от слабости, рассеянно посмотрела на окруживших меня бабулек. Расспрашивают или ругаются? Да всё равно! Мир рухнул, и миллиарды тусклых осколков причиняли мне нестерпимую боль: раздирали мысли, терзали сердце, кромсали душу… Гул голосов раздражал и делал лишь больнее. Я прижала ладони к ушам и, согнувшись в поясе, закричала со всей мочи:

– Я ещё так молода! Не хочу умирать!

Ранее…

Выскочила из поликлиники и, глянув на часы, чертыхнулась. До начала выступления оставалось… Нисколько! Ох уж эти бесконечные очереди из бабулек, для которых больницы – это такие тусовочные места, где можно обсудить новый клей для зубных протезов или похвастаться количеством кошек. Но зато вожделенная бумажка с печатями у меня на руках!

А всё этот… Семён Семёныч! Декан грозился не допустить меня до экзамена, если я не принесу обходной лист, иначе плюнула бы на это дело! Но в том, что дотянула с медицинским обследованием до самого экзамена, виновата сама. Всё бесконечные тренировки и частые выступления…

Заверещал “полётом шмеля” сотовый.

– Уже бегу, – не глядя, нажала кнопку я.

– Ульянка, включай форсаж! – выдохнул полушёпотом Артём. – Фантомас совсем разбушевался! А Лиська тут как тут! Влезла без мыла и без очереди… И что я вижу?! Наш тройной!

– Тёма, спокуха, – скрипнув зубами, прошипела я. – Я спецом позволила им слизать наш тройной, чтобы они кое-что другое не украли!

– Уля! – обиженно взвыл Артём. – А мне сказать язык бы отвалился?! Я тут едва не содрал с лисы скальп! Ребята едва оттащили…

Я рассмеялась, представив, как огромный и физически сильный, но очень инфантильный парень пытается выцарапать глаза моей основной конкурентке в борьбе за право выступать от нашего университета с уникальным номером. Но Алиса и правда лиса, и я знала, что за нами подсматривают, подслушивают и всё передают плутовке.

– Тёма, всё идёт по плану! – успокоила я друга. – Она только выдаст себя этим, когда… кое-что произойдёт. Лиса в ловушку нос сунула, так пусть потом не жалуется, что усы прищемили. Когда наш выход?

– Через десять минут, – страдальчески протянул Артём.

– Буду через пять, – пообещала я и, весело тряхнув волосами, побежала к пустой пока ещё стоянке такси.

А мысленно я уже была на сцене и следовала волшебному рисунку: движение за движением! Каждый раз при мысли о танцах во мне словно птица феникс раскрывала свои огненные крылья, настроение зашкаливало за отметку “очешуительно”, сердце сладко замирало от счастья. Одно название нашего дружного коллектива уже вызывало улыбку: “Забияки”. Они больше, чем друзья. Это моя семья! И сейчас нужно прыгнуть выше головы, но успеть к началу представления. Что-что, а прыгать я умею!

Заметив подъезжающую к стоянке машину, я радостно вскрикнула и бросилась к такси так быстро, словно за мной с требованием объяснить пропуски, неслась грузная и грозная преподавательница философии. Со стороны клиники к машине неторопливо направился молодой бизнесмен. Лишь бы не перехватил! Задержав дыхание, я припустила так, словно к Марье Иннокентьевне присоединился и учитель по этике…

Коснулась ручки первой и, распахнув дверцу, с видом победительницы уселась на сидение. Крикнула водителю:

– Переулок “Новый”, дом пять! Быстрее, пожалуйста, я страшно опаздываю!

Но машина не тронулась с места. Бизнесмен спокойно уселся рядом со мной и захлопнул дверцу. Вот упрямый! Я же первая заняла машину. Посмотрела на водителя в поисках поддержки, но мужчина, настороженно глядел в зеркало на бизнесмена и молчаливо ждал. Раздражённо шикнула: не хочет связываться с явно богатеньким “Буратино” или надеется, что тот ему больше чаевых заплатит? Ну уж нет! Я не упущу машину, иначе подведу своих ребят и подарю Лиське билет к мечте. Моей мечте! Широко улыбнулась и повернулась к молчаливому бизнесмену. Окинула его внимательным взглядом: вот же, и придраться не к чему!

Костюм словно только что из магазина, подчёркивал стройную фигуру и широкие плечи. Явно дорогая ткань тщательно выглажена, галстук подобран настолько гармонично и к рубашке, и к костюму, что мой внутренний эстет пал ниц и восторженно повизгивал. Гладко выбритые щёки незнакомца отливали бронзовым загаром, тёмные глаза изучали меня с не меньшим интересом. Я решительно проговорила:

– Прошу извинить, но я первая заняла это такси! Выйдите, пожалуйста, я очень-очень спешу!

– Нет, – ответил мужчина таким властным тоном, словно был не просто бизнесменом, а как минимум принцем Лихтенштейна, а я посмела попросить его покинуть карету!

Я с трудом сдержала почти вырвавшееся слово, которое вряд ли использовали при дворе Лихтенштейна и улыбнулась ещё обворожительнее:

– Мне действительно некогда. Вы же джентльмен, – решила надавить на самолюбие, – и такой красавчик… Не откажите милой девушке в маленькой просьбе!

И, сложив ладони, посмотрела на мужчину тем особенным взглядом, от которого млел и таял мой преподаватель актёрского мастерства. Но, в отличие от Гонората Ивановича, незнакомца моё обаяние ничуть не тронуло. Мужчина всё так же продолжал буравить меня властным и неумолимым тёмным взглядом. Вот же ледышка! Но правда на моей стороне, и я не отступлю! Молчишь? И хорошо!

– Слышали? – мило проворковала я и похлопала водителя по плечу: – Джентльмен не против уступить мне первенство, тем более что это недалеко! А потом вы довезёте его. Каждый попадёт, куда ему надо, а вы не упустите ни одного клиента. Это решение всех устроит?

Мельком посмотрела на часы и, похолодев, воскликнула:

– Умоляю, быстрее! Я опаздываю! Дело жизни и смерти…

Вытащила из кармана деньги и помахала крупной купюрой перед лицом водителя. Да, она была последней, но что не сделаешь ради ребят! Таксист вопросительно оглянулся на бизнесмена, и мне захотелось прихлопнуть дядю тапком: мало предложила? Или деньги мои не нравятся?

– Раз дело жизни и смерти, – приподнял тёмные брови красавчик и медленно кивнул. – Поехали. И уберите это.

– Спасибо-спасибо! – подпрыгнула я и, спрятав пока деньги, посмотрела на джентльмена почти доброжелательно. – Вы такой добрый и щедрый! Сразу видно человека, который не оставит девушку в беде! – Решив, что восхвалений на властного наглеца хватит, обратилась к водителю: – Пожалуйста, поскорее!

И тот надвил на педаль газа, да так резко, что я, не удержавшись, опрокинулась на бизнесмена. Дорогой парфюм защекотал ноздри, я с удовольствием вдохнула и на миг зажмурилась: всегда обожала аромат пачули! Смутившись, пробормотала извинения и, оперевшись о грудь мужчины, с трудом (машину бросало из стороны в сторону) отстранилась. Пальцы ощутили под тонкой тканью рубашки каменные мышцы. В лицо мне бросилась краска. Ого! Да красавчик ещё и качается! Даже жаль, что такой… властный, я бы с удовольствием пригласила его… на представление. Но у богатеньких придурков на таких, как я, взгляд исключительно потребительский. Каждый считает, что танцовщица будет счастлива особенному вниманию да с удовольствием исполнит стриптиз. И доказывать, что не стриптизёрша, бесполезно.

Отползла подальше от мужчины и с ужасом посмотрела на водителя. Создалось ощущение, что я внезапно попала в фильм “Такси”, и за рулём не усатый дядька средних лет, а молодой хулиганистый француз с выбритой бровью. Каким чудом водитель умудрялся просачиваться между машин, диву давалась! Я каждый раз вскрикивала, стискивала переднее кресло и прощалась с жизнью. Вот уж правду говорят – бойся исполнения своих желаний! Теперь бы я с радостью покинула машину и подыскала другое такси… Лучше уж опоздать на экзамен, чем успеть на собственные похороны!

Я боролась с тошнотой и уговаривала себя потерпеть ещё минуточку. С такой скоростью преодолеть мост и достичь финиша действительно не займёт много времени, но после крутого поворота перед нами неожиданно возникла пробка. На мосту авария, и все стояли. Машины недовольно гудели, люди переругивались. Прикинув, что бегом я преодолею оставшееся расстояние примерно за пять минут, да радуясь, что всё-таки мы не разбились, невзирая на безумие таксиста, я дрожащими пальцами вытащила купюру.

– Сп-сибо! Дальше вы не проедете, я сама доберусь… Вот деньги, сдачи не надо!

Борясь с тошнотой, вцепилась в дверцу, но водитель, мельком глянув на второго пассажира, вдруг громко расхохотался и дёрнул за рычаг рядом с ручником. По шее моей поползли мурашки, а под ногами пополз пол… Вскрикнув от ужаса, я вцепилась в незнакомца и, глядя на его невозмутимое лицо, поймала высокомерный взгляд, но рук убрать не смогла. Подо мной сидение превращалось в тёмное кресло из непонятного материала, а сама машина, мерцая, принимала очертания огромного ящера. Таксист исчез, и ко мне повернул морду самый настоящий дракон.

Сердце забыло как биться, в лицо словно ледяной водой плеснули, тело прошиб холодный пот. Да я их раньше только по телеку видела! Сегодня утром в репортаже о высокородном госте, который заказал два десятка платиновых корон на какой-то турнир невест… И уж никак не ожидала столкнуться с загадочными иномирными гостями нос к носу. В голове зазвенела паническая мысль, что нужно оттолкнуть “бизнесмена” и спрыгнуть, пока не поздно, но пальцы мои словно заиндевели, никак не хотели слушаться и отпускать пиджак мужчины. А брюнет смотрел так, словно я – ползущая по его одежде гусеница, и лишь воспитание не позволяет при всех брезгливо её стряхнуть.

А потом дракон оторвался от земли, и я задохнулась от порыва ветра, который едва не сбил меня с ящера. И лишь намертво вцепившись в незнакомца, оставалась в резном кресле, которое было привязано к спине огромного чудовища. Внизу серебрились вспышки фотоаппаратов и сотовых: люди не упускали случая похвастаться тем, что воочию видели настоящего дракона из другого мира. А вот я бы с удовольствием никогда бы с ящером не встречалась…

Когда земля под нами закачалась как огромная чаша, я ещё сильнее прижалась к напряжённому-выпрямленному мужчине и зажмурилась. Боже, зачем я села в это такси?! Зачем настояла, что первая? Почему не спросила, такси ли это? Что теперь делать? А если этот дракон сейчас улетит в свой мир? Что я буду делать в совершенно незнакомом, полном жутких чудовищ месте, где нет ни родных, ни друзей?! А-а-а!

Меня тронули за плечо:

– Девушка… приехали.

Я вздрогнула и, приоткрыв один глаз, вздрогнула. Передо мной сидел всё тот же таксист, а я сама едва ли не на колени забралась донельзя недовольному “бизнесмену”.

– Похоже, это не такси, – тихо произнесла я.

– Рад, что кое-какие мозги у людей всё же есть, – недовольно прошипел брюнет и глянул грозно: – Скажите, вы на всех самцов так набрасываетесь, или это мне так повезло?

Я даже застыла на миг, растерянно моргнула. “Самцов”?! И почему-то стало так стыдно, что даже пятки, казалось, покраснели. Что-то в тоне незнакомца не оставляло сомнений, что именно он имеет под этим словом. Впрочем, я быстро взяла себя в руки и, отстранившись, нарочито бережно поправила его галстук и пиджак. Смахнула с лацкана несуществующую пылинку и с доброй улыбкой крокодила проговорила:

– Какие другие самцы?! Рядом с вами Тео Джеймса¹ поставь, его никто и не заметит! – Похлопала по плечу и добавила: – Спасибо, что подвезли и простите за то, что настояла…

– Это было весело, – встрепенулся водитель, но, поймав сумрачный взгляд “бизнесмена”, быстро отвернулся и вжал голову в плечи.

Я дрожащими руками открыла дверцу и, практически вывалившись из машины, едва ощущая ватные ноги, поковыляла к входу. Посекундно оборачивалась, пытаясь решить: действительно ли я летала на драконе… или же это галлюцинации? В последние недели я спала по три-четыре часа в сутки, и с меня сходило десять потов в спортзале. А ещё я ломала голову над связками для нашей группы. Плюс полдня в больнице… надышалась там всякой гадостью. А может “чаёк”, которым угостила меня добрая бабулька с оранжевыми, как мухомор, из которых, по ходу, и был заварен напиток (неважно, грибов или волос), одарил меня весьма буйной фантазией и офигительными глюками? Вот правду сказки говорят: не пей чужого – козлёночком станешь! Или драконом…

Уверившись в том, что ящер мне померещился, успокоилась и понеслась по лестнице вверх. У высоких дверей, из-за которых доносилась громкая музыка, меня окружили “Забияки”. Дара схватила меня за руку и, бледнея на глазах, прошептала:

– Это конец! Лиська получила…

– Неважно сколько! – оборвала я и обвела всех грозным взглядом: – Мы получим больше! А ну, подобрали сопли! Спина прямая, грудь колесом, булки сжали… Вперёд!

Стянув худи, я выскочила на сцену только в цветастых леггинсах и спортивном топе. На бегу помахала Фантомасу бумажкой с печатями (мол, всё пройдено!) и кивнула Толику. Наш штатный диджей нажал на кнопку и… мы переглянулись: фонограмма не зазвучала. Спина похолодела, ноги словно приросли к полу. Конечно, мы изобразили бы нашу композицию и в тишине в любое время… но не сейчас. Все на взводе и из-за моего опоздания, и из-за экзамена, и из-за соревнования, и из-за Лиськи. Я сузила глаза: вот даже искать причину не надо. И так понятно, чьих рук дело! Ухватила ближайших “забияк” за шивороты и, притянув, прошипела:

– Собрались! Кто в связке – танцуем как обычно. У кого руки свободны – такт на восемь счётов. В ладоши, по полу, по заднице партнёра – мне по фиг! Всё ясно?!

Обвела суровым взглядом бледные лица и судорожно сглотнула. Мне было страшно, очень страшно! Даже ужас от полёта на несуществующем драконе не сжимал моё сердце столь ледяными пальцами, как сейчас, но я не имела права показать даже капельки тех эмоций, что пронизывали меня сейчас. Иначе конец. Мало того, что “Забияки” не получат шанс выступить от универа, так ещё и боевой дух упадёт так, что и экзамен завалим!

– Раз, два, три, – рыкнула я. – Пошли!

Хлопок, второй, и так по кругу. Одни входили в связку, другие передавали другу другу право хлопать. Пять, шесть. Движения, повороты, поддержки. Восьмёрка, и всё по новой. Становилось проще, всё отработано! Без музыки даже интереснее… Тёма хлопнул себя по щекам, и я едва сдержала смех: сочетание этого движения и красных “афгани”² воскресило воспоминание, как мы все смотрели старую комедию.³

Улыбки “Забияк” становились искренними, движения размашистыми, уходила скованность и тревога. Парни, шутя, хлопали себя по груди и пяткам, девчонки – по ягодицам… своим и пацанов. В итоге мы заигрались и, потеряв связь со временем, пошли по второму кругу. Но жюри нас не останавливало. Лишь Лиська в сердцах топнула ногой и, резко развернувшись, исчезла за кулисами. Я остановила ребят и, едва переводя дыхание, вытерла лицо. Пальцы лишь заскользили, и лучше не стало. Артём кинул полотенце, и я с благодарностью улыбнулась.

– “Забияки” нас снова поразили, – манерно произнёс наш любимый Фантомас. Довольно потёр блестящую лысину и покосился на коллег: – Как вам музыкальное сопровождение? Интересный ход, да?

– Не давите, Семён Семёнович! – высокомерно проговорила похожая на Шапокляк старушка. Дама вдруг улыбнулась, отчего её худое лицо словно превратилось в жатку⁴, и добавила: – Я и так вижу, что эти дети молодцы! Предлагаю выставить оценки и подсчитать результат.

Я сжала губы, чтобы не улыбаться слишком уж довольно, кивнула друзьям на кулисы. Лучше пока исчезнуть из поля зрения. Преподавателям не нравится подобное поведение до объявления победителя. По дороге посмотрела вниз: где-то здесь должна была валяться бумажка – свидетельство, что я прошла медосмотр. Выбегая на сцену, я показала его Фантомасу, а потом бросила, чтобы не мешал. Но сейчас, оглядывая пустую сцену, похолодела от ужаса: справки нигде не видно!

Я поймала взволнованные взгляды ребят и встряхнув волосами, широко улыбнулась «Забиякам». Да, внутри я так же трясусь, как они (нет, много больше!), но внешне уверенности у меня хватит на всю команду! Слушая баллы, которые декан оглашал начиная от самых низких (а «низкими» они были лишь условно, зачастую команды разделяли совсем уж призрачные границы), я каждый раз ощущала, как сердце обливается кровью. Да, мы не работали, мы пахали все время подготовки! Но старание не означает победы, увы… И то, что Лиська стащила одну из наших задумок, было плохо. А то, что мы показали новый элемент позже них – ещё хуже. И как бы я ни хорохорилась, утешая Тёму, что у нас ещё много находок, я делала основную ставку именно на «тройной»!

Но, услышав из уст Фантомаса «РуФокс», покачнулась и сжала локоть Тёмы, чтобы не упасть. Мы победили? Да, мы победили! Всего два балла разницы, но они есть! Где-то там, за границей моего сознания, словно сквозь толстый слой ваты, прозвучали аплодисменты, ребята прыгали вокруг, а я стояла и улыбалась. Мы победили! Вырвали право представлять универ… Если я найду справку!

Вздрогнула и, выскользнув из празднующего кольца ребят, спрыгнула в оркестровую яму. Переворачивая стулья, заглядывала во все тёмные уголки, шарила ладонями по полу, осторожно двигала инструменты в поисках беленького листочка.

– Ау! – присел на краю сцены декан. – Ульяна, что ты делаешь?!

– Линзу потеряла, – нашлась я. – Ищу!

– Судя по тому, как ты скачешь – гравитационную⁵! – саркастично хмыкнул Семён Семёнович.

Я упрямо шарила по оркестровой яме, хотя понимала, что раз за два круга не нашла справки, то и на третий не получится – вожделенной бумажки здесь нет! Зло покосилась на Алису, которая с довольным видом посматривала на меня.

– Что случилось? – проследив за моим взглядом, нахмурился декан.

– Мой обходной лист, – несчастным голосом прошептала я и посмотрела на Фантомаса умоляюще: – Его нет! Но он точно был и…

– И ты его найдёшь! – сурово перебил меня декан и с пластмассовой улыбкой покосился на членов жюри. Добавил сквозь зубы: – Чтобы завтра в три справка лежала на моём столе. Поняла, Острова?! Иначе, фи… фуэте⁶ тебе, а не поездка на выступления! – И тише добавил: – Максимум, что я могу сделать.

Игнорируя победный взгляд Лиськи и улыбаясь взволнованно наблюдающим за мной «забиякам», я кивнула и уверенно произнесла:

– Да запросто! Обязательно будет!

Но чуть позже, попрощавшись с ребятами, пригорюнилась. Глядя на часы, понимала, что шансов повторить справку у меня нет никаких. Сегодня поликлиника уже закрылась, а завтра… Я не успею до обеда! Да и мысль проходить все эти жуткие очереди второй раз, угнетала до головокружения. Если справку взяла Алиса, умолять вернуть бесполезно. Соперница ни за что не упустит свой шанс. Да и утверждает, что не брала. Вдруг это правда. Тогда… Я – растяпа, и сама должна всё исправить!

С этой мыслью и направилась в поликлинику с раннего утра. Но у кабинета главврача, очередь к которому меня вчера едва не прикончила, уже сидело десяток «наседок»! Я глянула на часы: через пять минут начнётся приём, и я хотела воспользоваться форой и очень надеялась на добросердечие врача. Если надо, буду на коленях умолять! Ради «Забияк» я пойду и на большее…

Но стоило приблизиться к заветной двери, как путь мне преградила объёмная невысокая старушка.

– Я только спросить, – мило улыбнулась я и попыталась обойти «Цербера»⁷.

– Много вас тут таких! – грозно гавкнула бабка и вперила руки в бока. – В очередь!

– Да я вчера уже отстояла! – возмутилась я.

– Я тоже соврать могу, – не поверила бабка. – Не пущу!

Я попыталась обойти и даже подпрыгнула, но шустрая, несмотря на объёмы старушка, никак не поддавалась. А эпитеты, которыми она поливала меня, становились всё изощрённее. Кажется, «Цербера» мне не пройти…

– Я помню её, девочка приходила вчера! – услышала я тонкий голос и обернулась.

При виде бабульки с оранжевыми волосами и памятным термосом в руках, едва не расцеловала «Мухоморчик», но враг не сдавался.

– У тебя атеросклероз, Микинишна! – обвинила она. – Ты не можешь помнить, кто вчера приходил. Может, и сама дома сидела…

– Атеросклероз – не склероз, Цецилия Лаврентьевна, – возразил «Мухоморчик».

Не сдержав смех, я удивлённо посмотрела на «Цербера»: оказалось, имя бабке здорово подходит! Цербер – Цецилия.

– Не радуйся, – рявкнула бабка, истолковав мою улыбку по-своему. – Всё равно не пропущу! Хочешь без очереди – иди платно.