Значит, мнительность Чайковского и комичная история с покупкой ваты были хорошо известны современникам. Анаклет Пазетти, общавшийся со звездами оперы и балета, также мог знать о ней. Хитрый фотограф, пользуясь рассеянностью композитора, быстро навел безжалостный объектив, сфокусировался на лице и стремительно нажал кнопку затвора. Он запечатлел Чайковского таким, каким его знали лишь близкие, — скромным, стеснительным, рассеянным человеком с недостатками, простительными гению.