– Пася, – сурово сказала я, отдирая крысу от кружки и поднимая на уровень своих глах. В крысе булькало и плескалось. – Ты слыхала поговорку: «На воре шапка горит»?
«Ничего не было, йогуртом клянусь! – возмутилась Паська, скрещивая задние лапки. – Это возмутительная клевета! Что, мне уже и чаю попить нельзя? Сама вон целыми днями его гоняешь!»
Я сделала вид, что поверила. Но, когда Паська подошла к кружке в третий раз, чая в ней уже не было, только несколько капель в ободке на дне. Тяжко вздохнув и поджав брюхо, животное ввинтилось в емкость.
«Я все поняла, – говорила ее скорбная хвостатая задница. – Ты НАРОЧНО подсунула мне эту чертову семгу, чтобы я отравилась и умерла, а теперь сатанински хохочешь, глядя на