© Фарбер О., текст, 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Глава 1. My dreams come true

Поезд «Париж – Москва» притормозил в Берлине, казалось, лишь для того, чтобы взять с собой одну Катю. Наверное, были и другие пассажиры, отделенные от нее плотной завесой тумана, сквозь которую не проходил обычный для столь оживленного места гул голосов.

Почти две недели назад в числе прибывших была и Катя – высокая стройная женщина лет пятидесяти; пышные золотистые волосы были уложены в простую элегантную прическу. Высоко поднятая голова, проницательный взгляд ярко-голубых глаз, красиво очерченный рот. Светло-серый брючный костюм сидел на ней безупречно.

На перроне ее встречала русская девушка Лена, которая сразу узнала Катю, хотя раньше они не виделись.

– Добрый день, Екатерина Александровна, – Лена широко улыбнулась. – Как доехали? Очень устали с дороги?

– Добрый день! Лена, пожалуйста, зовите меня Катей. Когда меня зовут по имени-отчеству, я пугаюсь, что ко мне обращаются учителя из школы, которую, к счастью, моя дочь уже закончила.

– Хорошо, Катя, так даже проще. Пойдемте на парковку.

Лена легко подхватила чемодан Кати и сразу перешла к делу.

– Расскажите мне, пожалуйста, во всех подробностях, кто он такой, наш заказчик, и какую квартиру он хочет купить, в каком районе? – спрашивала она, уверенно управляя микроавтобусом.

Катя не сомневалась в компетенции Лены, ведь она была ведущим специалистом в дружественном агентстве недвижимости в Берлине. Несколько солидных клиентов «Фостера», которые воспользовались услугами немецкого агентства, где работала Лена, остались очень довольны.

Когда месяц назад в Москве роскошный, похожий на киношного викинга и такой экзотический даже для привыкшей ничему не удивляться и никому не верить Москвы голландец Дирк Ноттен попросил ее помочь приобрести квартиру в Берлине, вопроса в том, кто будет помогать в поисках, не возникло. Катя перед приездом связалась с Леной по телефону и дала короткое техническое задание.

Голландец занимал высокий пост в московском филиале инвестиционного банка. Теперь господина Ноттена переводили работать в Берлин. Именно Катя нашла ему квартиру в Москве на любимом Арбате, которую Дирк арендовал больше трех лет, и она ему очень нравилась. Поэтому он попросил Катю подобрать ему квартиру на новом месте. Когда Дирк говорил о будущей квартире, Катя заметила, что его обычно серо-ледяные глаза вдруг стали словно светиться изнутри, как полярное сияние. «Влюбился», – подумала она.

В Берлин Катя приехала сразу после майских праздников и за неделю узнала его центр так, что вполне могла бы водить экскурсии. С Леной они быстро нашли общий язык.

Несмотря на обилие, казалось бы, подходящих вариантов, поиски затянулись. Чаще всего Катя отсекала «совсем не то» и «не совсем то» еще на уровне фотографий, которые ей подбирала Лена. Придя на просмотр, они очень подробно расспрашивали владельцев и агентов о «подводных камнях» – скрытых недостатках, возможности начала стройки под окнами, соседях, службе безопасности, водоснабжении, кондиционировании. Лена быстро научилась понимать ее без слов и уже на подходе к дому видела сомнение на лице Кати, которая оценивала все, включая названия ресторанов и бутиков рядом с домом, и даже марки припаркованных поблизости машин.

– У меня складывается впечатление, что мы ищем идеальную квартиру для идеального человека, – пошутила она как-то после очередного Катиного отказа. – Уж не монаршая ли это особа?

– Нет, просто очень требовательный клиент с безупречным вкусом. Нам надо поторопиться, он приедет не один и хочет сразу въехать в собственное жилье.

В первой половине дня Катя с Леной отсматривали по три-четыре квартиры. Потом обедали в уютных немецких ресторанчиках – каждый раз в разном. Как-то раз перед обедом они вместе мыли руки. Катя увидела собственное отражение рядом с Леной – двадцатипятилетней спортивной девушкой с идеальной кожей и плоским животом нерожавшей женщины. И почувствовала легкий укол зависти. «Вернусь, запишусь к косметологу», – подумала она про себя.

Наконец квартира была найдена – 250 квадратных метров в самом престижном районе Митте. Знаменитые Хакские дворы, сквозные и тупиковые, защищающие своих жителей от шума мегаполиса, продуманные лучшими архитекторами своего времени с истинно немецкой скрупулезностью, неповторимые в своем очаровании и чудом уцелевшей провинциальности. Не самая броская, зато самая редкая и драгоценная жемчужина в блистательной короне мегаполиса.

Кате вспомнились улочки и переулки Арбата. Она сразу почувствовала себя как дома, их с Дирком вкус совпадал – в Москве он жил в тихом арбатском переулке. Квартира в Хакских дворах стоила тех немалых денег, которые хотел получить хозяин.

Отправив Дирку фотографии по электронной почте, Катя написала по-русски: «Добро пожаловать – домой!» Голландец свободно говорил не только на английском и французском, но и на русском.

Дирк тут же прислал ей восторженный ответ: «Это будет мой немецкий дом, найденный с русской душой. Я не сомневался в вас, Катя! Уверен, моей девушке он тоже понравится. Оформляйте сделку, я приеду попозже, не люблю тратить время и присутствовать при формальностях».

Чем он теперь занят, Катя догадывалась и понимала, что занятие это во стократ интереснее походов к нотариусу.

Покупка квартиры прошла с безукоризненной немецкой предсказуемостью, что по-русски принято называть «без сучка без задоринки». На родине Катя всегда была готова к «задоринкам», которые могут возникнуть и сорвать самую, казалось бы, идеальную сделку, но вместе с тем делают работу в недвижимости такой интересной и азартной. Когда сделка совершилась и они, внимательно прочитав и подписав все бумаги, вышли на улицу – в жаркий майский полдень, Лена как будто прочитала ее мысли.

– Когда я жила в России, в Петербурге, каждый день был борьбой, уравнением с несколькими неизвестными. Выходишь утром из дома и не знаешь, что тебя может ждать. Трамвай придет вовремя или опоздает, обхамит тебя кондуктор или улыбнется, окажется неприемным день в нужной инстанции или нет, возьмут у тебя документы для оформления сделки или отправят за еще одной справкой, а там тоже очередь или вообще закрыто… Тебе в любой момент могли что-то не дать, запретить, поставить препятствие. Но, когда ты все сделала, все преодолела, всех победила, можешь по праву наслаждаться чувством победы. Здесь я выхожу утром из дома и четко знаю, как пройдет мой день. Никаких неожиданностей не будет, от этого немного скучно.

– Именно поэтому на Западе люди иногда сами придумывают себе трудности, – задумчиво сказала Катя. – Человеку без трудностей никак. Тот, кому их не хватает, начинает изобретать.

– Да, эта фирменная русская ложка дегтя в бочке меда на самом деле интернациональна. Сами придумываем трудности и сами их преодолеваем… Ладно, что-то мы в философию ударились. Предлагаю немного испортить фигуру! Тут есть весьма демократичная кафешка Luxa, в ней делают потрясающие дюрюм денеры. По чашке кофе – и в парк Тиргартен. Мы сделали дело и теперь можем гулять смело! Там весной очень красиво. Кстати, это бывшие королевские угодья. Правда, там еще любимое место встреч наших местных элгэбэтэшников, но они все мирные и милые, никто никому не мешает, всем места хватает.

Лена увлекла Катю в уютную прохладу какой-то и впрямь забегаловки.

– Что такое дюрюм… как ты сказала? – со смехом спросила Катя. В весеннем Берлине с веселой, жизнерадостной Леной она чувствовала себя студенткой, сбежавшей с лекции ради того, чтобы посидеть с подружкой в кафе. Сама Катя с лекций никогда не сбегала, и оттого было еще веселее представлять, как бы оно могло быть. Будь у нее такая подруга, как Лена, – вполне.

* * *

Теперь Лена заботливо поддерживала Катю под локоть и потерянно причитала, продолжая начатые ранее, но уже бессмысленные на перроне уговоры:

– Все-таки на самолете лучше бы было. Всего два с половиной часа, и ты дома. А тут ехать больше суток! Неважно себя чувствуешь… Может, все-таки доктора надо было вызвать?

– Да уже есть билет, – вяло и так же автоматически отмахивалась от нее Катя. – Наоборот, лягу сейчас, высплюсь. Спасибо за заботу, Леночка. Я в порядке.

Лена с сомнением взглянула на нее, но возражать не стала. Смысла возражать перед самым отходом поезда уже не было.

– В голове не укладывается, – вздохнула Лена.

Катя кивнула, но промолчала: сил и желания поддерживать разговор о случившемся у нее не было. Она чувствовала себя такой разбитой, что мечтала только о полке с белым накрахмаленным бельем. Лечь и уснуть под стук колес… Кажется, она заснет, как только поезд тронется, а проснется только в Москве. Главное, успеть позвонить Соне, чтобы узнать, куда та пропала. Правда, нечастые Сонины звонки уже стали привычным делом: дочь повзрослела и уже не звонила маме, как прежде, несколько раз в день.

– Мне сообщили, что Дирк, до того как он, она, то есть он… – Катя запнулась, но взяла себя в руки и продолжила по-деловому: – Господин Ноттен сразу после подписания договора поручил своему ассистенту перевести комиссионное вознаграждение на банковский счет в Москву. Как только деньги дойдут, это минимум три рабочих дня, я сразу перечислю на твой счет сумму, которую мы обговаривали.

Настал черед Лены молча кивнуть. Они сделали свою работу и ни в чем не могли себя упрекнуть.

– Все это очень странно, – она вновь попыталась обсудить это, но Катя сдвинула брови, давая понять, что больше не скажет ни слова по вопросу, ответа на который не было у обеих, как ни переливай из пустого в порожнее.

– My dreams come true, – задумчиво произнесла Катя. – Сome true…

Лена встревоженно посмотрела на нее.

Проводник в синем кителе обратился к Кате по-русски:

– Прошу в вагон, мадам. Мы отправляемся.

Катя с Леной обнялись – душевнее, чем ожидали. Это и неудивительно, за неделю поисков квартиры для Дирка, оставив деловой этикет и невзирая на разницу в возрасте, они перешли на «ты» и стали понимать друг друга с полуслова. Катя даже жалела, что Лена живет в Берлине, окажись та в Москве – сразу бы получила предложение работать в агентстве «Фостер». Такие толковые девушки встречаются нечасто.

За долгие годы работы в сфере недвижимости Катя поняла, что прирожденные таланты встречаются не только среди писателей, художников, музыкантов, актеров. Бывают и агенты от бога – те, кого отличает особая интуиция и везение. Нюх и чуйка, говоря языком охотников. У Кати эта чуйка была и у Лены тоже. А самое главное – было умение работать с клиентами независимо от их характера, поведения, заносчивости, пренебрежительного обращения. Профессионал делает свое дело, несмотря ни на что. Именно поэтому Лена, окажись она в Москве, вряд ли пошла бы работать в Катино агентство. Как и сама Катя, она не привыкла находиться на вторых ролях. Как и Катя, она посвятила себя бизнесу, а не разжиганию семейного очага. Их орбиты были похожи, но не могли слиться в одну.

– Обязательно позвони, как доберешься!

– Хорошо! Не стой только на перроне. С детства не люблю проводы и расставания перед поездом, когда все изнывают и мнутся: одни уже устали смотреть в окно, махать рукой и только считают минуты, проклиная поезд, который никак не тронется, вторые хотят исполнить долг провожающего до конца и тоже изнывают от скуки, тем более что через стекло уже не поговорить, остается посылать воздушные поцелуи и тоже проклинать поезд.

– То ли дело на самолете, – поддержала Лена. – Довел до зоны контроля – и адьё! Все, все, умолкаю… С богом!

* * *

В Катином СВ уж сидел сосед – импозантный седовласый мужчина того возраста, который начинается от пятидесяти и уходит на несколько десятков лет вперед, когда человек следит за своим здоровьем и внешностью. На нем были ослепительно белая рубашка, бордовый галстук в серую тонкую полоску и серый костюм.

– Bonjour, – поздоровался он с Катей, оторвав глаза от газеты.

Она сдержанно ответила на приветствие и устало опустилась на мягкий диван.

Сосед-мужчина не смутил Катю, хотя его присутствие удивило, ведь железнодорожные билеты в Европе принято продавать строго в женское или мужское купе. Словно в ответ на ее мысли француз развел руками, будто извиняясь, что вместо мадам Катя обнаружила в попутчиках месье.

В дверь тут же постучал проводник, Катя открыла сумочку, думая, что у нее снова проверят билет.

– Прошу вас извинить меня. В соседнем купе едут молодожены, они сели в Париже и попросили господина, – проводник взглядом показал на француза, – поменяться местом с девушкой, у которой был билет в ваше купе. Они едут до Москвы. Если вы против, то я сейчас подойду к ним и господин пересядет на свое место.

– Нет, что вы, пусть едут спокойно. Меня все устраивает.

– Спасибо за понимание. Хорошей дороги, – проводник бесшумно затворил дверь.

Француз снова углубился в чтение, и Катя решила исполнить свою мечту: поскорее лечь и закрыть глаза. Сон представлялся ей спасительным забвением. Хотя спасаться ей, собственно, было не от чего. В ее собственной жизни ничего плохого не происходило, а в чужой… В чужих жизнях, если присмотреться, всегда происходит что-то плохое.

Соня!.. Чуть не забыла позвонить. Трубка отвечала длинными гудками, наконец раздался щелчок.

– Соня! – начала Катя.

– Абонент не отвечает, – равнодушно сообщил механический женский голос.