Редактор Виктория Савельева

© Ольга Брюс, 2022

ISBN 978-5-0055-4682-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

не плюй в колодец

Глава 1

90-е гг.

– Ма-ам, а посему бабуска нас не любит? – Костик задал вопрос матери, держа её за руку.

– Любит она нас, сынок. Просто такой у ней характер, – Люба вела сынишку в детский садик.

– Халактел? А сто это такое? – семенил маленькими ножками мальчик.

– Бабушка наша очень строгая, но справедливая. Иногда бывает капризной, как ты, когда не хочешь кушать манную кашу по утрам. Понимаешь?

– Понимаю, – ответил Костя, хотя в его голове никак не укладывалось, зачем ему досталась такая злобная и противная бабушка, не такая, как у соседа Митьки.

***

Любовь Хоркина – молодая вдова двадцати трёх лет. Работает официанткой в местном кафетерии. Закончив школу, вышла замуж и в скором времени забеременела.

– Повторила судьбу своей матери, – рассуждали жители многоквартирного дома, глядя на молодую маму. – Нюрку мужик бросил, когда та на сохранении лежала.

– Загулял паршивец, – поддерживала разговор собеседница.

– Ну, у Любы другая судьба, – в разговор встряла женщина, услышавшая, о чём говорят люди. – Её никто не бросал. Вдо́вая она. А вот мать её просто мегера, всегда такой была. Я её с детства знаю. Ни один мужчина с ней не уживётся. А то, что Любка вдовая, так это по вине Нюрки…

Бабушка Нюра – очень своенравная женщина пятидесяти пяти лет. Одна воспитывала свою Любаху, как она называла дочь. Был когда-то у неё сожитель после первого брака, но и тот оказался не расположенным к семейным отношениям. Частенько наказывал девчонку, показывая себя хозяином дома. Работал, где придётся. Любил выпивать по выходным. Когда Любке исполнилось шестнадцать лет, пьяный отчим, заходя в квартиру, сразу же напал на девушку. Любке удалось вырваться и убежать к подруге Аньке. Родители Анюты позвонили в милицию. После недолгих разбирательств отчима посадили в тюрьму на несколько лет.

Как же кричала Нюра на свою дочь, обвиняя её во всех прегрешениях.

– Всё из-за тебя! – Нюра схватила веник. – Ты во всём виноватая! Ваську моего посадили! Сама, небось, приставала!

– Ты что такое говоришь, мама? – плакала Люба, испугавшись, что мать сейчас начнёт бить веником. – Я ничего не делала!

Люба заканчивала одиннадцатый класс. Приближался школьный выпускной. Девушка погружалась в мечты о прекрасном вечере.

«Платье, нужно купить платье», – представляла, каким оно должно быть.

Но выпускной вечер для Любы не состоялся. Мать не купила наряд и не пустила дочь на праздник.

– Платье ей! Заработай, а потом и трать на свои платья! – ругалась Нюра. – Где я тебе денег возьму? Васька-то за решёткой! А батька твой не платит алиментов! За что мне это всё? У-у, уродилась нахлебница! Платье ей подавай!

Грозила кулаком Нюра.

Наслушавшись материнских криков, Люба решила искать работу. Чтобы продолжить учёбу, хотя бы в ПТУ, об этом и речи не было. Нужно зарабатывать, чтобы мама начала гордиться, чтобы хвалила работящую дочь и не упрекала ни в чём.

Первая работа помощницей посудомойки была несложной. А что, стой у специальной машины и следи за тем, чтобы вовремя снять тарелки с железного полотна. Проработала в заводской столовой Люба всего лишь три дня. Когда выяснилось, что никто платить несовершеннолетней не собирается, пришлось уходить.

– Умнее будешь, – брюзжала мать, выжимая половую тряпку. – Надо было обо всём договариваться.

Много куда обращалась Люба в поисках хоть какой-нибудь подработки, но всё безуспешно. То мест не было, то работа для молоденькой девушки не подходящая.

– Мои родители на рынке овощную точку открывают, так я уже с ними договорилась о тебе, – подруга Анюта встретилась с Любой в парке. – Не переживай, всё хорошо будет. Как обходиться с весами мама тебе покажет.

– Ты куда документы подала? – поинтересовалась Люба.

– В железнодорожный техникум, – улыбнулась Аня, рассматривая прогуливающихся людей по парку.

Как и обещала Анюта, Любу взяли продавщицей на рынок. Девушка быстро освоилась. Её приветливая улыбка и тонкий голос привлекали покупателей. К концу дня практически всё было продано. В коробках оставались лишь изрядно подгнившие помидоры.

– Ну, что ж, что осталось – списываем и на выброс, – мать Анюты проводила сверку.

– А можно я их себе заберу? – робко спросила Люба.

– Бери, что сможешь – обрежешь…

Любка складывала сопливые овощи в пакет и гордо несла домой.

– Ну ты дура просто! – недовольная Нюрка заглянула в пакет. – Когда же ты уже соображать начнёшь? Хитрее надо быть, хитрее! С гнильцой в самый низ клади покупателю, а себе в сумку прячь свеженький! А то притащила с помойки!

Люба ни в коем случае не хотела воровать. Она молча выслушивала мать и продолжала работать на совесть.

– Нахлебница – рассматривая вновь принесённые овощи, бубнила Нюра. – Работать в таком месте и жить впроголодь…

Наступила зима. До чего ж морозно и холодно на улице, но деваться некуда, нужно продавать. Хозяева рыночной точки сменили овощи на свежее мясо.

– Как дела продвигаются? – отец Ани приехал за выручкой.

– Хорошо, – улыбалась Люба ярко-красными губами, замёрзшими от мороза. – Мне б отлучиться…

– Иди-иди, я постою, – считал купюры мужчина, не поднимая глаз.

Люба побежала в столовую, которая располагалась за забором рынка. В туалет приспичило с такой силой, что потянуло низ живота.

Справившись со своими потребностями, девушка поспешила к выходу. Открыв второпях выходную дверь, столкнулась с молодым человеком, который хотел войти в столовую.

– Извините, – Люба улыбнулась, натягивая на ходу варежки.

– Да ничего, – парень смотрел прямо в глаза и, казалось, не торопился войти в здание.

– Я Миша, – представился молодой человек.

– Люба, – девушка опустила глаза.

– Долго стоять будем? – позади Миши послышался строгий мужской голос. – Дайте пройти!

Миша посторонился, пропуская мужчину.

– Вы торопитесь? – парень смотрел, как Люба укутывается в телогрейку.

– На работу надо…

– А где Вы работаете?

– На рынке, мясом торгую.

– Замётано. Ну, пока?

– Пока, – Люба зашагала в сторону открытых ворот, оборачиваясь.

Михаил стоял на том же месте и провожал девушку взглядом.

Люба прибежала к своему месту, где её ждал отец Ани.

– Ну ты где там? – мужчина стучал одним ботинком о другой, чтобы согреть замёрзшие ступни.

– Извините, – Люба встала у весов.

– Я поехал, завтра Ильинична за выручкой придёт.

– Девушка, взвесьте мне вот этот кусочек, – послышался знакомый голос.

Люба повернула голову и увидела Михаила.

С этого дня молодые люди начали встречаться. Через полгода Люба забеременела.

– Догулялась, – взбесилась Нюра, как только услышала новость. – Башку бы тебе оторвать! С малолетства на мужиков потянуло! Бросит тебя твой ухажёр, и дальше что? Мне на шею садиться? На аборт!

Но Михаил очень обрадовался, узнав, что скоро станет отцом. Пара подала заявление в ЗАГС.

– А жить где собираетесь? – Нюра вошла в кухню.

– Об этом я и хотела с тобой поговорить, – Люба отставила чашку с чаем и повернулась к матери. – У Миши негде: он живёт в общежитии в комнате с другом. А у нас трёхкомнатная квартира…

– Не у нас, а у меня! – Нюра с грохотом поставила чайник на плиту и потянулась за сахарницей.

– Хорошо, у тебя. Мам, целых три комнаты. Неужели ты нас не пустишь? Мы поживём где-то год у тебя, а там снимем себе жильё.

– Да на какие шиши ты снимешь? Ты знаешь, сколько всего надо ребёнку? Снимет она… – Нюра налила себе чай и присела за стол. – Значит так, жить остаётесь у меня, но не просто так. Я сдам вам комнату по дешёвке. Сама понимаешь, мне тоже жить на что-то надо. Фабрику нашу закрыли, так что платите, как квартиросъёмщики. В холодильнике освобожу вам две полки. Мои продукты не трогать. Не собираюсь я кормить твоего грузчика.

Люба рассказала об этом Мише. Мужчина задумался.

– На год – ещё куда ни шло, а там уедем в большой город. Здесь с работой совсем туго…

Свадьбы не было, как и денег. Молодые расписались в спокойной обстановке через два месяца. Михаил переехал в квартиру тёщи. Первые два дня Нюра не разговаривала с зятем. Она проходила мимо парня, будто он невидимка. Михаил, выходя из ванной, здоровался с женщиной, а в ответ получал лишь презирающий взгляд. Мишку сильно напрягала такая обстановка, но он не сдавался.

Наступила осень. Ноябрь.

– Тарелку за собой не уберёт! – Нюра бросила посудину в раковину. – Всё бросает на столе! Всё в крошках! Неужели стол не вытереть?

– Я сама уберу, – Люба вышла из комнаты, потягиваясь.

– Уберёт она… – Нюра туда же отправила и ложку с чашкой. – Вы собираетесь платить за этот месяц? Почему я постоянно должна напоминать?

– Мам, мы же договорились платить в двадцатых числах, а сегодня только десятое.

– Если не можете платить, то идите, куда хотите, а я жилплощадь другим сдам.

Люба вернулась в свою комнату и открыла шкаф. Достала из конверта несколько купюр.

– Последние, – тяжело вздохнула девушка.

***

Михаил вернулся с работы поздно вечером. Снимая обувь у порога, выслушал претензии со стороны тёщи.

– О, уже и ночами стал приходить. Завёл себе кого-то…

– Мам, ну что ты такое говоришь? Как тебе не стыдно? – Люба вышла встречать мужа.

– Мне? Мне стыдно? Ну это уже наглость! – вспылила Нюра, сунув руку в карман халата. – У неё муж по бабам шляется, а она рот раззявила!

– Может, хватит уже? – в разговор вступил Миша, заходя в ванную, чтобы помыть руки.

– Ты тут в моём доме не хами! А то я быстро верну тебя на место, откуда ты пришёл! – закричала тёща, стоя у открытой двери в ванную комнату. – Посмотрите на него! Да кто ты такой, чтобы мне указывать?

– Я же ничего такого не сказал, – вполголоса ответил Мишка, вытирая руки полотенцем.

– Ещё бы ты сказал! Ты живёшь в моей квартире! Вытираешься о моё полотенце! – схватив за край полотенца висящего на крючке, потрясла им в воздухе. – Ешь с моего стола!

– Ну, это Вы хватили. Ем я с Вашего стола – это верно, вот только продукты наши, – Миша прошёл в кухню и уселся на стул.

– Что? Куском меня попрекать? – Нюрка встала в дверях, положив руки на дверной косяк.

– Мам, дай пройти, – Люба убрала одну руку матери с косяка и вошла в кухню. – Ты всё не так поняла…

– Не-ет уж, я всё правильно поняла… – Нюра развернулась, чтобы уйти, но остановилась и встала полубоком. – Поднимаю плату за комнату со следующего месяца.. А то сами знаете – цены растут… Видели, сколько сейчас крупа стоит? Да и за свет вы мне не платите…

Тёща плавной походкой удалилась к себе в комнату.

– М-да, – Миша встал и посмотрел в окно.

– Миш, – Люба подошла сзади и обняла мужа за пояс. – Не обращай внимания. Она не со зла. Просто характер у неё такой – придирчивый…

– Да я всё понимаю, только вот я сразу ей не понравился, – мужчина повернулся к жене и приобнял за плечи. – Ничего, прорвёмся.

Люба вдруг отстранилась от мужа и застыла.

– Что с тобой? – Миша взял жену за руки.

– Ой, – лицо Любы побледнело, а щёки налились румянцем.

Михаил почувствовал мелкую дрожь в пальцах любимой.

– Мишка! – вскрикнула девушка, приложив ладонь мужа на свой живот. – Чувствуешь? Ты чувствуешь?

Через пару секунд Миша ощутил лёгкий пинок по пальцам.

– А это ножка, наверное, – рассмеялась Люба, положив вторую ладонь мужа на свой живот.

Мужчина ощутил пинок ещё сильнее.

– Любонька, – лицо Миши расплылось в улыбке. Он подхватил жену на руки и расцеловал во все щёки. – Любавушка моя!

– Тише-тише, – Люба засмеялась ещё громче, закидывая голову назад.

– Пацан будет! Я это точно знаю! – Мишка поставил жену на ноги.

– Чего разорались? – Нюра прибежала на шум.

– Мам! Малыш зашевелился! – возбуждённая эмоциями, Люба взяла руку матери и хотела также приложить к животу, чтобы мама почувствовала будущего малыша.

– Велика радость, – Нюра одёрнула руку и продолжила грубым голосом. – Лучше бы думали, как по счетам платить… Да какие из вас родители, если уж даже жилья своего не заимели…

Люба присела на стул в расстроенных чувствах.

– Завтра сантехник придёт! Платить нечем, а мужчины у нас в доме, как видится, нет! Уж будьте любезны найти денег к обеду! – послышался голос Нюры из комнаты.

– Что починить надо? – удивился Мишка, глядя на жену.

– Да не знаю я. Вроде как всё в порядке, ничего не течёт, – Люба развела руками.

***

Стоя на рынке на своём рабочем месте, Люба чувствовала, как мороз пробирается под телогрейку и в варежки. Девушка постоянно дышала на замёрзшие пальцы, пытаясь согреть их.

– Ну, здравствуй, Люба, – к столу подошёл хозяин точки. – Ну, как тут у нас дела?

– Потихоньку, – Люба улыбнулась приветливо и вытащила из-под весов тетрадку.

Хозяин внимательно изучил записи и пристально посмотрел на продавщицу.

– Ну что же, Любушка, всё правильно, всё хорошо… – мужчина смотрел прямо в глаза.

Любе стало не по себе. Она вытерла нос варежкой и спрятала руки в карманы.

– Ты только не обижайся на нас, но придётся расстаться, – наконец-то произнёс хозяин.

– Что-то не так? У меня здесь не может быть ошибки. Всё тютелька в тютельку, – растерялась Люба, услышав такие слова.

– Да нет, здесь действительно всё чин по чину, но… – мужчина взглянул на телогрейку в районе живота. – В положении ты, а нам рисковать никак нельзя. Вот ты сама подумай: такие морозы сейчас начнутся – вдруг что с тобой случись… Время – деньги, каждый час на счету… Нет, ты продавец, конечно, хороший, умный, быстро всему обучилась. Но, по-человечески, куда тебе в твоём положении на улице стоять? Ты же совсем молоденькая. Тебе сейчас себя беречь нужно.

Люба получила расчёт и поехала домой.

Нюра встретила дочь с очередным набором ругательств.

Глава 2

Декабрь. Канун Нового года.

Люба суетилась в кухне, готовясь к завтрашнему празднику. Отварив заранее овощи, девушка принялась их чистить и нарезать для салатов.

– А колбасы-то докторской купили, как кот наплакал, – Нюра отрезала себе кусок колбаски и положила его в рот. – На меня рассчитывали? Ну уж не-ет…

– На что хватило, то и купили, – ответила Люба, не обращая внимание на мать.

– Винегрет не забудь приготовить. Я его с детства люблю, – дожёвывая кусок докторской, дала наказ Нюра. – А твой где?

– Смена у него сегодня, обещал прийти пораньше.

– Я смотрю, нравится тебе в дурах ходить, – Нюра открыла холодильник, чтобы полакомиться ещё чем-нибудь вкусненьким.

– Я ему верю, – сквозь зубы проговорила девушка, перекладывая в салатницу кубики из овощей.

– И в кого ты только такая? – крутила в руках пачку крабовых палочек.

Но Миша не пришёл домой, как и обещал, пораньше. До полуночи просидела Люба у окошка, дожидаясь возвращения мужа.

«Неужели мама права? – уставившись в окно, девушка перебирала варианты. – А вдруг он с другой?»

В голове Любы проявились образы от волнения. Она вдруг ясно увидела, как чужая женщина жарко целует в губы Мишу.

– Да что же это? Мой Мишка не такой… – встала со стула Люба, взглянув на часы. – Половина первого… Господи, пусть с ним будет всё в порядке! Я всё, что угодно приму, лишь бы мой Миша был живой!

Заснула Люба только лишь под утро, облокотившись о подоконник.

– Ну, а я о чём говорила? – возмущённая Нюра вошла в кухню. – Не ночевал дома!

Люба открыла глаза от шума и приподняла голову. Плечи и спина затекли. Выпрямившись, девушка повернулась к матери.

– Сидишь тут, ждёшь, а он с другой развлекается! – мать зажгла конфорку под чайником. – Сегодня Новый год! Вот тебе и подарочек от любимого муженька! А что ты хотела? Он – парень молодой. Ему «это» требуется, а ты с пузом. Поняла?

– Никогда в это не поверю, – поднялась со стула Люба и пошла в ванную, чтобы умыться.

– Родной матери не верить – это последнее дело, – достала сахарницу из навесной полки. – Я тебя выкормила и вырастила, а благодарности в ответ никакой.

– Ты мне объясни, – Люба вышла из ванной, вытирая на ходу руки. – Ты почему так взъелась на Мишку? Что он тебе сделал? Он же всё для нас и для тебя тоже. Пашет в магазине. Сверхурочно, зачастую, чтобы денег домой принести, а ты?

– А я хочу тебе лучшей жизни! – стукнула по столу Нюрка, и чай из кружки оставил коричневую лужицу вокруг дна. – Я таких, как он, насквозь вижу! Пришёл сюда на всём готовом! Почему он в общаге жил, а? Не знаешь?

– Я не спрашивала, меня это не интересует, – повесила полотенце на крючок.

– А я скажу: оболтус твой Мишка. Он мне напоминает одного такого – пришибленного. Тоже по течению плыл, ничего не надо было. Любил повторять: стабильность – вот счастливая жизнь! А мне прорыва хотелось. Я хотела мир повидать. За границей отдохнуть, хоть бы раз в жизни. А потом выяснилось, что у него семья, ребёнок… Ай, выгнала к чертям собачим… А потом отца твоего встретила…

– Что? Ты была замужем до папы? – удивилась Люба рассказу матери.

– Ну как, замужем, – Нюра растерялась, вытирая лужу под чашкой. – Просто жили вместе. Что-то я разоткровенничалась… Пойду телевизор посмотрю. Там сейчас Новогоднее «Поле Чудес» должно быть.

Нюра взяла кружку и направилась в гостиную.

Люба приготовила себе чай и удобно уселась за столом. Сделав пару глотков горячего напитка, девушка взяла из хрустальной вазочки сушку и надкусила. Неожиданно в дверь позвонили.

– Любка! Открой! Скорей всего, это твой от любовницы вернулся! – крикнула из комнаты Нюра.

Люба встала и подошла к двери. Взглянув в глазок, громко спросила:

– Кто там?

– Я от Мишки, откройте, пожалуйста, – отозвался мужской голос по ту сторону двери.

Люба повернула ключ и открыла дверь, не снимая цепочку.

– От Миши? – переспросила девушка испуганно.

– Вы извините, вчера я не смог приехать… – было заметно, как мужчина волнуется. Он протянул через щель клочок бумаги.

Люба взяла записку и быстро пробежалась по ней глазами. Взглянула на посыльного и вновь перечитала строки.

– Я не понимаю, что это? – сказала Люба дрожащим голосом.

– Меня попросили передать – я передал, – пожал плечами мужчина.

– Скажите, Вы с ним работаете?

– Да, в одну смену, вместе…

– А почему он сам не пришёл? – Люба положила руку на косяк и тяжело задышала.

– Да не знаю я… Вы извините, мне идти надо. С Наступающим! – выкрикнул незнакомец, спускаясь вниз по лестнице.

Люба не сразу закрыла дверь. Она стояла и слушала звук быстрых шагов, удаляющихся с каждым лестничным пролётом. Скомкав бумажный листочек, девушка захлопнула дверь.

– Кто там? – послышался голос матери.

Люба молчала. Её дыхание приобрело тяжёлое звучание. Девушка упёрлась спиной в стену и положила руки на живот.

– Любка! Ты где там? – Нюра вышла в прихожую. – Что с тобой? Кто приходил? Да что ты молчишь?

– Мама, – простонала Люба, сползая по стене.

В эту новогоднюю ночь Люба родила семимесячного мальчика. Находясь в родовом зале и слушая крик новорожденного, Люба смотрела в потолок, и из её глаз медленно стекали слёзы по вискам.

– Хоркина! – в зал вошла врач. – Ну? Как мы тут?

Люба не отвечала.

– Слёзы радости. Понимаю, – улыбнулась женщина. – Через полчаса тебя переведут в палату.

Женщина в белом халате подошла к столику, где давал о себе знать мальчик.