© Баскова О., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

* * *

Глава 1

1926 год. Крым

Низенький кривоногий татарин Зариф сидел на завалинке возле своего дома и жевал пожухлую травинку. Его жена Алима вот-вот должна была родить, и это его беспокоило. Да и как не беспокоиться, когда двое детей умерли от того, что их нечем было кормить? У семьи Гафуровых не было ни денег, ни продуктов. Единственная корова давала жидкое молоко и доилась плохо: на дворе стояла чахлая крымская весна, и трава, местами выглядывавшая из мокрой серой земли, не служила достаточным пропитанием скоту. Зариф постучал кулаком по камню, выругался сквозь зубы и стал раздумывать, где можно раздобыть сена. Если попросить колхозное начальство… Хотя это бесполезно, корма скоту не хватало. Зариф посмотрел на равнодушный диск солнца, висевший над высокой горой – ему явно не было дела до жалких людишек, – и вздрогнул, услышав чьи-то голоса.

– Привет, Зариф, – тракторист Алексей, лысоватый мужичок лет сорока, протянул ему руку. – Вот, знакомься. К нам пожаловали столичные гости.

Татарин поднял голову и увидел двух невысоких мужчин. Один из них, с узким худым лицом, в очках с тонкой оправой, раздвинул в улыбке губы:

– Александр Васильевич Барченко, ученый из Петербурга. А это мой приятель, тоже ученый и тоже Александр, только Кондиайн.

Приятель кивнул, морщась от моросящего дождя.

– Вот, посоветовали обратиться к вам. Приютите на несколько дней? Ну, может быть, недель. Мы вам заплатим.

Зариф не верил своим ушам.

– Вы хотите поселиться у меня? Но в доме (у него дрогнул голос – какой это дом, самая настоящая халупа) мало места.

– У всех одинаково, – пояснил Барченко и снова улыбнулся. – Мне рекомендовали вас как человека, хорошо знакомого с горной местностью. Если станете нашим проводником, заплатим вдвойне. Совершите с нами прогулки в Чуфут-Кале?

Татарин развел руками:

– Ну, если вас все устраивает…

– Тогда пойдем. Кстати, если приютите на днях и несколько наших учеников, тоже в долгу не останемся.

Хозяин ничего не ответил. Александр Васильевич подхватил легкую сумку и направился в дом. На крыльце Зариф опередил его, чтобы рассказать жене о странных гостях. Черноглазая желтолицая Алима, маленькая, хрупкая, с огромным выпиравшим животом, схватилась за грудь:

– Ох, Зариф, чем же мы будем угощать гостей?

– Об этом не беспокойтесь, – Александр Васильевич вошел следом, вежливо поздоровался с женщиной и, раскрыв сумку, стал выкладывать продукты. – Мы выгодные постояльцы.

Алима бросилась на кухню.

– Значит, вы ученые? – Зариф указал на маленькую комнатку с одной-единственной кроватью у окна. – Располагайтесь. Как видите, места у нас немного.

– Да, мы ученые, – подтвердил Александр Васильевич.

– И зачем вам пещерный город?

Второй Александр, высокий, худощавый, с чуть раскосыми черными глазами, щелкнул длинными пальцами:

– Слышали легенду о Золотой колыбели?

Зариф скривился:

– А кто ее в наших краях не слышал? Мангупский князь спрятал эту реликвию в горах, чтобы она не досталась врагам. Говорят, кто отыщет ее, тому владеть миром. Неужели господа верят в подобные сказки?

Тезки переглянулись и расхохотались.

– И да, и нет, – Барченко ловко ушел от ответа. – Так что, проводите нас до пещерного города?

Зариф махнул рукой:

– Отчего ж не проводить? Только зачем зря терять время? Все равно ничего не найдете.

– Это наша забота.

Александр Васильевич потянул воздух острым носом:

– Хорошая у вас хозяйка, Зариф. Чувствую, для нас готовится что-то очень вкусное. Давай-ка, друг мой, переоденемся. Обед не за горами.

Зариф вышел из комнатки, оставив их вдвоем, но остался за дверью. В нем проснулся интерес к этим странным людям. Неужели они действительно думают, что найдут Золотую колыбель? Татарин прислушался.

– Почему ты решил, что нам следует искать в Крыму? – поинтересовался Кондиайн.

– Потому что, произведя исследования, я понял: здесь имеются свои случаи мерячения, – пояснил Барченко. – Известно, что в пещерных городах, которых в Крыму очень много, у людей наблюдались приступы необоснованного страха. Правда, меня очень интересует и другой вопрос. Скажи, что тебе удалось узнать про Успенский монастырь? Если ты не забыл, в письме я просил тебя об этом. Меня интересует культ Девы Марии. Если удастся раскопать что-то стоящее, я поверю, что Золотая колыбель и Чаша Грааля – одно и то же.

Друг кивнул:

– Кое-что накопал. Здесь действительно царил культ Марии. По преданию, она являлась первым монахам, жившим здесь. Именно поэтому разросшаяся Успенская церковь всегда привлекала богомольцев. Посол, московский историк Лызлов, в своем труде «Скифская история» говорит, что даже крымский хан, отправляясь в поход, обращался к покровительству Пресвятой Богородицы.

Александр Васильевич провел рукой по широкому лбу, прорезанному глубокой продольной морщиной:

– Почему в Бахчисарае и Чуфут-Кале процветал такой культ Марии? Разве это не кажется странным?

Кондиайн поморщился:

– Дзержинский и его друзья дали нам другое задание. Если бы они знали, о чем мы с тобой говорим…

– Я, кстати, не отклоняюсь от темы, – заметил Барченко и еще что-то добавил, но Зариф не расслышал: в комнате появилась Алима:

– Плов готов. Зови гостей.

Зариф деликатно постучался к гостям:

– Просим к столу.

Он услышал, как Александр Васильевич хлопнул в ладоши:

– Ужасно хочу есть. После обеда отдохнем, а в горы – завтра.

Гости не обманули ожиданий хозяев. Они хорошо заплатили Зарифу и за постой, и за экспедиции в горы. На привалах татарин внимательно вглядывался в их разрумянившиеся лица, будто стараясь найти ответы на мучившие его вопросы, но это ему не удавалось. Скорее всего, ученые ничего не нашли. Кроме исследований в горах, гости беседовали с жителями Бахчисарая, особенно с крымчаком Яковом Бакши, знавшим много крымских преданий. Когда мужчины засобирались домой, татарин наконец решился спросить:

– Вы нашли Золотую колыбель?

Барченко хлопнул его по плечу:

– Даже не знаю, что тебе сказать. Нет, одно знаю точно: сюда еще вернутся и обязательно что-нибудь отыщут. Можешь мне верить.

Больше Зариф их никогда не видел. Он долго не мог понять, почему они не приехали. Разве Александр Васильевич не намекнул, что эти работы будут продолжены?