Эта книга зародилась в 1937 году, через год после того, как меня арестовали.
Ольга Адамова-Слиозберг писала, что эта книга жила в ней все эти годы. Долгие, бесконечные годы, проведённые в лагерях и в страхе. В страхе не дожить, никогда больше не увидеть двоих своих детей и стареющих родителей, в страхе быть пойманной за нарушение режима, предписанного врагам народа, которые уже отбыли свой срок.
Её «Путь» - это история борьбы за выживание и затем за восстановление справедливости. Ещё это история о людях, человеческих взаимоотношениях, которые играют важную роль и на Колыме. В любой географической точке можно встретить удивительных людей.
Иногда безмерность боли вокруг усиливает решимость не сдаваться, вопреки морозам, голоду и тяжкому труду.
Если раньше мне казалось, что, потеряв детей, я не смогу ничем в жизни интересоваться, то сейчас огромность горя, окружавшего меня, заставила выйти из погруженности в собственную судьбу и задуматься о других людях.
Когда в той, прошлой жизни няня детей мемуаристки рассказывала, что её семью раскулачили, для Ольги это ощущалась как что-то инородное. В жизни молодой женщины, работника наркомата, и её мужа, доцента университета, всё казалось понятным и ясным. Услышанная история о семье, которой советская власть, получается, сломала жизнь, потрясла Ольгу. Спустя время автор этих воспоминаний чётко осознает, что не бывает щепок, которыми якобы можно пожертвовать для эфемерного общего блага. Нельзя не обращать внимания на сломанные жизни и делать вид, что это так, неизбежные издержки построения светлого будущего.
В 1936 году её мужа арестовали, а вскоре пришли за Ольгой. Далее были следствие, быстрый суд и приговор. Восемь лет тюремного заключения и поражение прав на четыре года.
Уже потом Ольга узнает, что её супруга приговорили к десяти годам без права переписки, что, как правило, означало расстрел. Ольгу из лубянской тюрьмы отправили на Соловки, где она пробыла относительно недолго…
В начале июля 1946 года она наконец покинула Колыму. Однако это ещё был не конец выпавших ей мытарств. Через несколько лет последует повторный арест и ссылка.
Только в 1956 году Ольга добьётся реабилитации. За «ошибку» системы ей пришлось отдать двадцать лет жизни.
И всё же автору этих воспоминаний, можно сказать, повезло. Она выжила, сохранила способность мыслить и творить, о чём свидетельствует данная книга.
Родители Ольги и старшая сестра окружили её детей, оставшихся без родителей, любовью и заботой.
Далеко не всех невинно осуждённых ждала такая судьба. Далеко не все смогли выйти из зоны небытия и обрести голос.
Так, по мнению Примо Леви: «В любом свидетельстве есть ещё один изъян: свидетельствуют, по определению, выжившие, а они все, в той или иной степени обладают преимуществом… О судьбе обычного лагерника не рассказал никто, поскольку ему было просто физически невозможно выжить».
Разбитая на небольшие главы книга написана легко и живо, несмотря на трагические события. Запоминаются начертенные автором эскизы человеческих персонажей, так по-разному реагирующих на несчастья.
В лагерях и на этапе Ольга встречала разных людей. Многие, оказавшись под катком «огромной машины, страшной, злой машины», продолжали верить в превосходство коммунистической идеи и непогрешимость вождя. Им казалось, что все недоразумения прояснились, если бы им только предоставили возможность объясниться. Расставаться с иллюзиями бывает весьма болезненно. Иногда бывает проще расстаться с жизнью, чем пережить крах мировоззрения.
Один из уроков, который можно вынести из этой книги, связан с тем, что не следует сводить человеческие трагедии только к цифрам. Некоторые исследователи полагают, что именно консенсус относительно количества жертв может стать базисом для примирения в обществе. Однако это вызывает некоторые сомнения. Практически любые цифры, даже если они исчисляются миллионами, можно при желании представить по-разному. В любом случае массовые злодеяния - это всегда не только о количестве жертв.