Глава 1. Сокровищница на Миллионной.

Ипполит Калинкин аккуратно, почти не дыша, расчесывал усы. Что и говорить, усы у него были роскошные, настоящее произведение искусства. Такие усы Ипполиту обходились дорого. Мало того, что он покупал лучшую косметическую мазь и самый дорогой парфюм, так еще сколько сил уходило на то, чтобы сохранять форму усов.

Ипполит сидел перед большим зеркалом в своей спальне. Он был в жителе и галстуке, но без сюртука. Калинкин был тщательно умыт и расчесан. Дело оставалось за усами. На столике в ряд стояли баночки разных размеров, лежало несколько расчесок. Посмотреть на то, как Ипполит напомаживает усы явились все обитатели дома. Алиса стояла за стулом брата и заглядывала то с одной стороны, то с другой.

– Ты ни так делаешь, – причитала она. – Совсем ни так. Ах, дай мне! Я лучше сделаю.

Однако Ипполит и думать не мог, чтобы доверить свои усы кому-то еще, тем более Алисе.

В дверях стоял Осип. По случаю поездки в дом к важной особе его тоже нарядили. В том смысле нарядили, что надели на него галстук. На большее Осип не согласился.

– Вот бы мне поехать! – мечтательно сказала Алиса. – Возьми меня, пожалуйста! Я буду, как мышь. Клянусь. Я слышала, что это самый красивый дворец во всем городе. Что там царские интерьеры, роскошь и богатство, все отделано золотом и драгоценными камнями. Одна парадная лестница обошлась Шуваловым в несколько сот тысяч рублей! Мне бы хоть одним глазком взглянуть! А?

– Алиса, да как же я тебя возьму! – удивился Ипполит. – Как это будет выглядеть? Меня пригласили по важному делу, а я привел с собой сестру – поглазеть на интерьеры.

Ипполит и Осип собирались ехать ни абы куда, а в дом самой богатой семьи Российской империи. Княгиня Марина Шувалова личным письмом пригласила частного детектива Ипполита Калинкина в свой дом, в том же письме подробно объяснялась причина.

Марина Шувалова – первая петербургская красавица и наследница сказочного состояния. О богатстве Шуваловых, чего только не рассказывали. Говорили, что у них в одном только Петербурге пять дворцов, еще три – в Москве, а сколько имений разбросано по всей России – этого никто не знал, даже сама Шувалова. Но все сходились на том, что их явно больше пятидесяти, а это более ста тысяч акров.

– А Рембрандт? – пропищала Алиса.