Глава 5
Его величество случай

С Семеном произошла неприятность. Он возился с машиной, стоя внизу, в смотровой яме. Что-то не задалось и сверху брызнула едкая тормозная жидкость. Он отшатнулся, но все же несколько капелек попали в глаза. Глаза словно обожгло огнем. И хотя ему тут же оказали первую помощь, долго промывали, жжение не проходило. Пришлось ехать в травмпункт, там тоже промыли глаза, закапали что-то из пипетки и отправили домой, велев вызвать врача на дом.

Мама тут же запаниковала, срочно вызвала старшего сына. Александр убедился, что первая помощь оказана и теперь дело только во времени. Как человек обстоятельный он на следующий же день прислал пожилую медсестру, чтобы она выполняла все назначения врача. Решил, что маме и так достается, ей надо ухаживать за своей престарелой матушкой, а опекать еще и сына – это, пожалуй, явный перебор. Годы у нее уже не те, чтобы разрываться между двумя членами семейства.

Семен оказался капризным больным. Уже через несколько часов после процедур, наложения повязки, укола, оказавшись в полной темноте, он не знал чем себя занять. Пробовал слушать сериалы, но без картинок текст казался полным бредом. Особенно резали слух любовные сцены. По радио транслировали песни с убогим текстом, и его это тоже начало раздражать. Уж лучше слушать зарубежную попсу, там не всегда слова разберешь, если поют не на английском. А может, и у них слова такие же дурацкие, как у наших песенников? Словом, жизнь с каждой минутой становилась невыносимой, и Семен попросил медсестру почитать что-нибудь на ее выбор.

– У меня с собой есть детектив, я всегда в метро читаю, а то мне добираться долго, – тут же охотно откликнулась добрая женщина. Она видела, как ее подопечный мается от скуки, и не знала, чем его развлечь. Так что чтение детектива оказалось как нельзя кстати.

Семен смиренно лежал и слушал. Детектив оказался неплохой, с выдумкой, события развивались динамично и непредсказуемо. В общем, не классический шедевр, а просто хорошо сделанная вещь, и это тоже неплохо.

Когда медсестра ушла, он погрузился в воспоминания. Перед ним, как во сне, мелькали люди, он слышал обрывки фраз, неожиданно всплыли лица ребят, с которыми он служил на погранзаставе. Вспомнился его друг Денис Власов, такой же, как и он, гуманитарий, вспомнился подробно, выпукло. Он перебирал в памяти забавные события, связанные с его лучшим другом. Вот комендант никак не может подобрать сапоги сорок седьмого размера, Денис конфузится, комендант возмущается и кричит на солдата нестандартных размеров, что на всех не угодишь и ноги не отвалятся, если ходить с поджатыми пальцами. Армия на то и армия, чтобы преодолевать трудности и привыкать ко всяким неудобствам. А если солдат размечтался шагать по плацу и чувствовать при этом себя комфортно, надо было заранее позаботиться, еще на гражданке. Заказать сапоги в специализированной мастерской. Вспомнил, как Денис вечно жаловался на одолевавший его голод. При его размерах Гулливера ему явно не хватало обычного солдатского пайка. И однажды он пробрался на кухню и утащил из котла здоровенный кусок вареной свинины. Повара даже опомниться не успели. А когда все-таки заметили исчезновение мяса, то тут же пожаловались начальству. В итоге по казармам устроили настоящий шмон. Но Денис, не будь дурак, спереть-то мясо спер, но в казарму кусище не понес. Как чувствовал, что пропажу обнаружат и начнутся поиски. Мясо он припрятал по дороге в кустах, завернув его в лопухи и прикрыв ветками. Потом уже, когда все утихло, они с Семеном затаились в зарослях и жадно поедали уже успевшее слегка подсохнуть мясо. Ощущение опасности возбуждало, они уплетали за обе щеки, боясь только одного – как бы не подавиться от спешки.

На следующий день снова пришла пожилая медсестра, и Семен стал расспрашивать ее о жизни. Почему-то его разбирало любопытство. Чужая жизнь могла оказаться интереснее любой книги. Женщина попалась словоохотливая, она легко принялась рассказывать о себе, о своей работе.

– Мне очень повезло, что я работаю в клинике доктора Лодкина. И график работы удобный, есть возможность подрабатывать, и зарплата хорошая. Коллектив тоже замечательный, доктора очень благожелательные и такие уважительные. Ездить, правда, на работу далековато. Но зато читаю всю дорогу. Так бы времени-то не нашлось. Домой возвращаюсь – надо дочери по хозяйству помочь, у нее детки маленькие. С мужем ей не повезло: лентяй, да еще и выпить горазд. В выходные дни другие отцы с детишками погулять идут, у нас там лес рядом, а наш – к друзьям, ему лишь бы компания, чтобы выпить с кем было. Вот наберут пива – и в лес, чтобы от жен и детей подальше. Целый день могут так проболтаться. Костер жгут, что-то жарят там над огнем. Вечно от него дымом пахнет, как от шашлычника. Уж дочь его и уговаривала, и ругала, что семья у женатого человека должна быть на первом месте. А он ей в ответ одно: «Я напахался за неделю, имею право культурно отдохнуть…». Вот скажите мне, Семен Борисович, что это за такой культурный отдых?

Вопрос был чисто риторический, ответа она и не ждала, ее рассказ был нескончаемым монологом.

– Я дочери своей и говорю: «Хватит тебе нюни распускать. Разводиться не хочешь, тогда тоже культурно отдыхай…» Мне ее еще и учить приходится, как организовать свой отдых. Когда у меня выходные, я ее отпускаю к подружкам, чтобы от грустных мыслей отвлекалась. Вот она с ними то в кино пойдет, то в кафе, то на выставку кошек на ВДНХ ездили с детишками. А тут один наш доктор мне три пригласительных билета дал в Нескучный сад, там на набережной была выставка «Лучшие яхты мира». Я на нее дочку с детишками и отправила. Вот восторгу-то было! Они вечером своему отцу взахлеб рассказывали, глаза сияют, щечки разрумянились. А он насупился, как сыч, говорит: «Могли бы и меня пригласить. Я бы тоже поехал…». Ну, я не выдержала и вмешалась, говорю ему: «Так тебе ведь неинтересно с семьей. У тебя своя компания на полянке, там культурно отдыхаете. Только что-то никак культурнее ты не становишься!..» Обиделся он тогда на меня, – вздохнула она.

Семен слушал ее и видел картины их жизни, живо представлял лица ее дочери, зятя, детишек – девочек четырех и шести лет, чувствовал запахи небольшой квартиры, где они жили. У него возникло незнакомое чувство – какого-то нетерпения, страстного желания немедленно встать и записать все, чтобы не забыть. Он понял, что смог бы написать книгу и что сделал бы это хорошо. Потому что одновременно с временной, к счастью, потерей зрения у него обострились все остальные чувства.

Теперь, когда Семен лежал в темноте и фактически был оторван от привычного мира, перед его глазами постоянно мелькали различные картины, в голове незаметно, сами собой складывались целые фразы. Он понял, что созрел. И в первый же день после того, как ему сняли повязку, решил рвануть в книжный магазин. Нужно было посмотреть, что сейчас издают, что люди покупают и вообще – какие книги нынче популярны. Он в последнее время читал редко и мало. В основном что под руку попадалось. Поэтому имел весьма смутное представление о современной литературе. Хорошо бы проконсультироваться с кем-нибудь из знакомых, любителем чтения, с тем, кто в курсе современных, так сказать, тенденций в нынешней литературе. Он вспомнил об однокурснице Олесе, вот кто всегда читал запоем. Даже на лекциях. К тому же она интересовалась литературной критикой, а не только самим процессом чтения. Так что пассивным читателем ее никак нельзя было назвать.

Олеся выдала ему по телефону полную информацию. Незнакомые для него имена мелькали пестрым калейдоскопом, Семен едва успевал записывать. Она увлеклась и тут же стала сортировать имена авторов и названия их книг, настоятельно советуя Семену, что нужно прочесть в первую очередь. Получалось не так уж мало. А учитывая, что он и литературу по программе в университете не одолел, то читать придется день и ночь несколько лет подряд.

– Стоп, подруга! – прервал он ее вдохновенную речь. – Это все замечательно, я тебе очень благодарен. Но давай начнем с минимума.

– Давай, – сразу поскучнела Олеся. – Ты, Сема, совсем не изменился со времен университета. Как тогда выезжал на экзаменах по литературе на шпорах, так и сейчас хочешь обойтись кратким курсом по современной литературе. Зачем тебе тогда читать? В Интернете просмотри аннотации к книгам и будешь иметь приблизительное представление о чем там пишут. Легко и просто. Головка не устанет, – не удержалась и съязвила она.

– Олеська, ты клевая девчонка, культурная… Ну что ты хочешь от простого работяги из автосервиса?

– Вот-вот, небось тебе теперь привычен только язык ненормативной лексики. Зачем тебе книжки читать? Посиди там еще немного – и совсем отупеешь. Мужику тридцатник скоро, а он ликбезом решил заняться. И это после университетского образования! О времена, о нравы! – патетически воскликнула она. И уже нормальным тоном деловито поинтересовалась:

– И давно ты там обретаешься?

– Два года. А до этого в армии служил.

– Самое время книжки читать. Лучше поздно, чем никогда, – философски заметила Олеся. – Кстати, наши все собирались на пятилетие окончания университета. Все при деле, хотя в журналистику мало кто подался. Миша Сурков уже ведущий редактор в «Худлите», Танька Скворцова вышла замуж за индуса, развелась, родила индусенка и потом вышла за Пашку Ремизова. Помнишь его?

– Помню гада! Он на меня настучал нашему декану, что я с лекций сбежал! А теперь на кого стучит?

– Кто его знает… Он теперь завуч в школе, какой-то продвинутый педагог. Про него даже в газете «Первое сентября» писали. Но рожа у него злая! Бедные школьники, не завидую им.

– Скажи лучше – бедная Танька. Вдруг он ее бьет?

– Ты что? Танька давно уже замужем за немцем. С Пашкой она тоже благополучно развелась, родила от него и почти тут же уехала со своими детьми в Кельн к своему нынешнему мужу.

– Как-то нестандартно она поступает, – заметил Семен. – Сначала от мужей сваливает, а потом от них рожает. Не проще ли было бы делать наоборот? А еще лучше сбегать – и без последствий.

– Да она у нас вообще отличалась оригинальностью. Забыл разве? Помнишь, как с преподавателем философии роман закрутила? У всех на глазах, даже не скрывала. Его сын на физмате учился, ровесник Таньки. Хотел ей морду бить. А посмотрел на нее и пожалел. Худенькая, маленькая, и чем она так мужиков привораживает? Сейчас русский язык в Пекинском университете преподает.

– А где ее интернациональные дети и немецкий муж?

– Интернациональная команда детей пополнилась за счет младшего братца немецкой национальности. А муж вместе с ней в этом же университете немецкий преподает. Вроде она уже успокоилась. Нашла наконец своего принца. Кстати, я его видела. Они приезжали всем табором в Москву на Рождество. Ничего мужик – такой здоровый, без пивного живота, глаза немного бешеные, заполошные какие-то. И то понять можно – к каждому ребенку свой подход нужен. Поневоле обалдеешь. Представляешь, как интересно? В одной семье трое детей разных национальностей. Такой детсад имени Патриса Лумумбы в миниатюре. Жаль, у них еще негритенка нет. Ну да еще не все потеряно. Семья молодая, успеют, – залилась колокольчиком смешливая Олеся. – Кстати, заметь, люди делом заняты. Это ты у нас все еще никак не определишься. Какой-то ты, Сенечка, инфантильный. Запаздываешь в развитии. Я уже давно диссер накатала, детей нарожала, с мужем одним и тем же который год семейную лямку тяну, да еще и его подпихиваю, чтобы тоже карьеру делал. А ты все еще мальчик на побегушках: почини автомобиль, подтяни гайки. Где же твой кураж и амбициозность? Без них в наше время фиг чего достигнешь!

– Темная ты, Олеська, – не обиделся на подругу Семен. – Не имеешь представления, что такое автосервис, а туда же – берешься судить. Ко мне, между прочим, клиенты в очередь записываются. И вообще, наш автосалон – это блеск и красота. Клиенты сидят под кондиционером, телик смотрят. А мы тем временем в фирменных робах осуществляем сложные ремонтные работы шикарных иномарок. У нас современное оборудование, техника – закачаешься. Приходи лучше ко мне на экскурсию. Или еще лучше – приезжай на своей тачке. Я тебе ремонт со скидкой оформлю. У меня очень большие возможности, – прихвастнул он.

– Тачка у меня двухполозная. Называется санки. Правда, можно сказать – иномарка, нам их один знакомый поляк подарил. Профессор-русист. Знаешь, как его зовут? Пан Базыль Бялокозович. Его мои детки называют Кот Базилио. Притом они уверены, что это его настоящее имя. Такие у меня остроумные детишки, – опять залилась она звонким колокольчиком. – Хотя насчет единственного средства передвижения вру, есть еще – четыре пары роликовых коньков. Если сломаются, обязательно приеду, – снова рассмеялась Олеся и пожелала бывшему однокашнику успехов в труде и счастья в личной жизни. – А книжки ты все-таки читай. Говорят, люди от них умнее становятся, – услышал на прощание Сема ее напутственные слова.

Ну что ж, какой-никакой совет она ему дала – список популярных авторов у него в руках, а Интернетом он, конечно, тоже воспользуется.

На следующий день Семен съездил в «Библио-Глобус» и приволок домой два фирменных пакета книг. Выложил их на стол, получилась целая гора. Ну ладно, пора ознакомиться с содержанием популярной среди читателей литературы, благо что глаза теперь не болели, а больничный ему продлили.

Прежде всего как человек практичный он поинтересовался тиражами. Оказалось, что книги некоторых авторов издавали в очень приличных количествах – и по десять тысяч, и даже по двадцать. В исходных данных нескольких книг он увидел новое для себя понятие – дополнительный тираж. Это тоже звучало внушительно. Из этого следовало, что книга имела коммерческий успех и быстро разошлась, так, что даже потребовалась ее допечатка. Цены его не удивили – вполне доступные читателю со средним достатком. Хотя с математикой Семен в школе был не совсем в ладах, но несложную операцию по приблизительному подсчету гонораров авторов произвести сумел. Просто умножил цену книги на ее тираж. Даже если вычесть накладные расходы, все равно получалось вполне прилично. Овчинка явно стоила выделки. Осталось самое малое – написать роман.

Пора было определиться с тем, о чем будет его собственная книга, какая она будет. Еще в «Библио-Глобусе» Семен решил понаблюдать, к каким разделам литературы стекается наибольшее количество покупателей. Женщины оттесняли друг друга у полок с любовными романами, мужики интересовались книгами про бандитов и шпионов, еще всех привлекала эротика. Это тоже наводило на размышления. Детектив он не осилит, тут нужно придумать что-то оригинальное, к тому же хоть немного владеть темой. А Семен не имел представления о работе прокуратуры, Следственного комитета – отделах, званиях и прочих тонкостях сыска. Тут дров наломаешь, все смеяться будут. Вот про любовь он сможет написать. Тем более что тут ему пригодится личный опыт. Сколько у него было романов! А сколько захватывающих любовных историй ему рассказывали друзья! Есть где развернуться.

Можно и про Таньку написать, сюжет ее жизни не просто занимательный, он еще и оригинальный. Индусенка можно легко заменить негритенком. Тогда совсем блеск получится. Прямо старое кино «Цирк» с Любовью Орловой в главной роли. И еще, пускай она в третий раз замуж выйдет за белого американца, дед которого в свое время был куклуксклановцем. Вот где могут развернуться нешуточные страсти! Дед пускай будет уже совсем дряхлый, даже парализованный. Но он по-прежнему ненавидит негров. Пусть он лежит и страдает, что старые добрые времена ушли: вокруг шныряет уйма чернокожих и нет на них укороту. Да еще перед глазами постоянно мельтешит какой-то черномазый недоносок, который выдает себя за сына белокожей русской женщины, коварно прибравшей к рукам его доверчивого внука. И никак нельзя прогнать этих приблуд, поскольку из-за своей немощности старик вынужден жить в этой нехорошей семье. А чернокожий малютка, эта ангельская душа, пускай трогательно ухаживает за умирающим дедом и кормит его с ложечки. И Татьяна любит своего мужа-американца, но в ней все годы тлеет огонек любви к ее второму мужу, русскому, от которого подрастает сынок-богатырь. Однажды русский муж прилетает на конференцию по проблемам… Ладно, потом можно обдумать, по каким-таким проблемам он прилетает и случайно встречается с Татьяной. Между ними вспыхивает давно забытая страсть, ночь любви в небольшом, но уютном отеле, душераздирающая сцена прощания. Татьяна начинает чахнуть от тоски по русскому мужу…

Тут Семен перевел дух и остановился. Он уже успел просмотреть несколько книг о любви, и его впечатлила тоска по жизни, или по страсти – смотря как назвать испытываемые героинями чувства. Больные люди умирали на груди своих здоровых любимых, они долго прощались, все дружно рыдали. Больные наконец отходили в мир иной. У здоровых жизнь шла своим чередом: рождались дети, потом наступал момент раздела имущества. Потому что у ушедших в мир иной вдруг обнаруживались прежние жены и дети или крепкие здоровые родители. И все претендовали на наследство умершего, богатого и несчастного.

Эти, в основном переводные, страсти его угнетали. И собственный сюжет благодаря внуку-негритенку и деду-куклуксклановцу, а главное, чахнущей Татьяне, вдруг потерял свою привлекательность. Нет, розовые сопли для оригинального романа не годятся. Это уже не ново.

Семен почитал отечественные детективы – симбиоз милицейской хроники, бандитских разборок и любовного романа. На обложках глянцевых изданий сплошь женские имена, названия романов причудливые, иногда вообще ничего общего не имеющие с сюжетом. Но зато хлесткие, запоминающиеся, на фоне ярких обложек, образчиков вопиющего кича.

«Ну что ж, мило…», – снисходительно подумал он. Смешно, увлекательно, такая милая трепотня, но так же быстро и забывается. Героини – смешные дурочки, искательницы приключений, с жиру бесятся. Вокруг них трупов тьма тьмущая, все мрут при каких-то загадочных обстоятельствах, и они в одиночку ищут преступника, подвергая себя и своих близких смертельной опасности. В финальной сцене, когда уже смерть дышит главной героине в затылок, всегда приходит на помощь близкий друг-милиционер и спасает глупую, но активную сыщицу. Заодно одним махом завершает за нее следствие. Оказывается, он тайком следил за ее действиями, но не вмешивался до поры до времени. Убийца пойман и скручен, милиционер влюбленно смотрит на героиню и заставляет ее поклясться, что больше никогда никакой самодеятельности она проявлять не будет. До следующего детектива.