– Куда смотрел лейтенант Мэрайя, почему не доложил Вам? – вскинулся Дусон на Хороса. – Почему в казну не поступило ни сантима.

– Успокойтесь, профессор! Я разберусь в этом, – Хорос поджал губы. – Не забывайте, что жандармерия подчинялась только Шеннону. Он не отчитывался передо мной.

– Вот, вот, – просипел епископ Фернандес, надувшись, как индюк, – много Вы позволили этому наёмнику, господин президент! Надо ещё решить вопрос с наследством…

– Этим займёмся позже! – оборвал тираду епископа Окойе. – У меня для всех есть важная информация. В горах к югу от Акуки найдено крупное месторождение олова. Мы уже ведём переговоры с одной британской компанией о передаче ей залежей в концессию сроком на десять лет…

– Какие условия? Сколько там металла? Как они будут платить? – раздались взволнованные голоса советников. В ответ президент развёл руками и произнёс:

– Об этом говорить пока рано. Мы не знаем размеров месторождения, ни стоимости его эксплуатации. Пока!

На минуту в зале воцарилась тишина. Её нарушил Пренк, задав всех интересовавший вопрос:

– Но где же оно находится, господин президент?

– В районе бомы Буюнга. Это Ваш округ, Калин! – произнёс Окойе.

– Да, я недавно побывал там, – кивнул головой форон. – Я там был вместе с Шенноном. Он подтвердил ваши данные?

– Полностью, – кивнул президент.

– О, так это меняет дело! – захлебнулся в восторге Дусон. – Надо ускорить переговоры в этом направлении.

– Мы итак стараемся, как можем, – заявил Синк, протирая салфеткой свои очки. Было видно, что их толстые линзы сильно запотели. – Наши партнёры требуют утихомирить Загорье, а у нас для этого нет сил и средств. Говорят, что в тех краях вновь появились повстанцы.

– Да, они вновь заняли бому Коро, – подтвердил Хорос. – Мы готовимся туда послать мобильный отряд.

– Мясников из Ханипы, – хмыкнул Сэй Вашни. – Много они там навоюют…

– Прекратите немедленно препираться, – Окойе повысил свой голос. – Я хотел бы знать, кто отдал приказ о зачистке гипносерия. Мне пришлось выдержать нелёгких разговор с доктором Арвидсоном. Кто?

– Как кто? Конечно, это был Шеннон, – произнёс епископ Фернандес.

– К Вашему сведению, фра, – вежливо произнёс Пренк, – покойного не было в Кларенсе в это время.

– Да, верно, – подтвердил Лорримар. – Кто же тогда взял на себя эту инициативу? Вы, Кирк?

Лицо комиссара неожиданно перекосила злобная гримаса:

– Ничего подобного. Я получил распоряжение президента о ликвидации гипносерия и передал приказ по инстанции. Туда в распоряжение лейтенанта Эйнекса были направлен отряд под командованием Вижейру. Жандармы только исполнили приказ Вашего адъютанта, господин президент!

– Так-с, – потянул доктор. – Значит я во всём виноват! Перебили несколько сотен беспомощных больных, а я отдувайся, – чёрная кожа президента вдруг приобрела пепельный оттенок, глаза выпучились, а голос приобрёл режущий оттенок. – Значит так, господа! Я, как президент Зангаро приказа о расстреле не отдавал, и, следовательно, вся ответственность за это лежит на Комитете национального спасения! Лорримар, вы как министр юстиции проведите дотошное расследование и накажите виновных в этом преступлении! А, Вы Кауна, обеспечите, чтобы приговор был строг и справедлив! Держите меня в курсе об всех деталях процесса. Хорос прикажите капитану Ракке немедленно взять под арест лейтенантов Эйнекса и Вижейру.

– Хорошо, доктор! Я сейчас же распоряжусь.

– Может сначала выслушаем Эйнекса, – предложил Пренк. – Он же стоит тут за дверью.

– Нет необходимости, мы – не трибунал, – оборвал его президент. – Будем заниматься своим делом.

За дверью послышался какой-то шум, потом всё стихло. Бенъярд, сидевший у самого окна посмотрел в него и увидел, как президентского адъютанта под руки вывели два президентских гвардейца. Они посадили его в машину и увезли в сторону горда.

– Тебена повезли в полицейское управление, – шепнул он, сидящему рядом Пренку.

– Бедный мальчик, – ответил тот. – Он явно выполнял приказ доктора. Теперь ему отдуваться за это.

– Ладно, посмотрим, что будет.

– Угу!

К Окойе, тем временем, вернулось его привычное самообладание, и он продолжил разговор на выбранную тему:

– Итак, господа, какие есть предложения по дальнейшему развитию нашей демократии?

– Позвольте мне, – поднялся с места Дусон. Этот рослый мулат с карибских островов долго занимал место профессора экономики и, как все преподаватели, был зануден и практичен. – Я хочу предложить нашему правительству привлечь профессора Леонарда Кора в качестве иностранного эксперта.

– Кто это, профессор?

– Австриец. Он хорошо известен в международных кругах.

– Чем он знаменит?

– Он специализируется в области экономической модели микрогосударств. Семь лет назад я был на стажировке в университете Пуэрто-Рико и прослушал курс его лекций.

– Он действительно может помочь Зангаро? У него есть опыт?

– Думаю, что да. Лет пять назад его приглашали советником на Ангилью…

– Никогда не слышал о таком государстве.

– Это – британская колония в Карибском море, – пояснил Синк, на мгновение блеснув линзами, на которые сквозь жалюзи пробился закатный луч солнца. – Она отделилась от автономии Сен-Китс и захотела сохранить статус колонии. Весьма любопытный казус в международном праве…

Большинство присутствующих пропустили слова советника мимо ушей, поскольку ничего не поняли из его объяснений.

– Садитесь, Дусон. Напишите письмо Вашему коллеге и пригласите его к нам. Только многого ему не обещайте…

– Хорошо, господин президент. Я сделаю так, как вы сказали.

– А теперь, господа, перейдём к самому главному, – торжественно произнёс президент и стал медленно осматривать своих коллег. После длительной паузы он сказал: – Мне кажется, вы все убедились в том, что наша конституция весьма несовершенна, поэтому я хочу её изменить в лучшую сторону. Всех Вас пригласил сюда, чтобы предложить занять место в конституционном комитете.

– А каким будет его состав? – озабоченно спросил Лорримар.

– … и полномочия? – добавил епископ Фернандес.

– В его состав войдут все присутствующие за исключением, естественно, меня. К Вам присоединятся двое коллег Робера – мэтр Боваль и мадмуазель Шинру. Итого тринадцать человек, – оскалился Окойе. – Для консультаций Вы сможете пригласить какого-нибудь заграничного эксперта в области юриспруденции. Лучше всего американца…

– А кто будет его возглавит, господин президент, – озабочено спросил Лорримар.

– А вот это Вы решайте сами, – любезно и многозначительно ответил Окойе. – Временем Вы ограничены не будете, учитывая, что у Вас всех есть повседневные обязанности. Когда всё будет закончено, я вынесу поправки у нашей конституции на референдум! Вопросы есть?

Все присутствующие удивлённо замолчали. Одни из них не понимали зачем всё это нужно, другие старались вникнуть в смысл слов президента, только Мозес Нис качал головой и прямо спросил:

– Вы, президент, решили сделать всех нас заложниками какой-то своей игры, не так ли?

Окойе хищно оскалился:

– Много о себе думаете, молодой человек! Господа, все свободны.

Раздался звук сдвигаемых стульев: гости быстро очистили приёмный зал и спустились во двор. В зале оставался только Бенъярд:

– Это было неплохо придумано, Вайянт! Загнать всех своих оппонентов в конституционную комиссию. Они расшибут себе лбы в спорах!

– Или натрут языки, – цинично рассмеялся президент. – Видел бы ты удивление на их рожах!

– Кое у кого видел. Мне кажется, они ничего не поняли, только Пренк и Лорримар. Может ещё Синк и Фернандес…

– Я тоже так думаю. Эти четверо хотя бы закончили колледж.

– И опыт…

– И опыт, – кивнул головой Окойе. Он подошёл к минибару с напитками и собственноручно налил два бокала виски, засыпав их льдом. Один из стаканов он протянул Бенъярду. Тот взял его в руки, пригубил, а доктор сменил тему разговора:

– Прочёл писульки Шеннона?

– Угу. Кот – молодчина, ничего не упустил. Только я не понял, кто такая Изабо? Его девушка что ли?

– Одна из монашек. Работала в Зангаро по линии «Каритас интернешнл». Попала в плен к дикарям, а наш бравый майор её выручил.

– А что с ней потом произошло?

– Какая-то мутная история. Её убила коллега из-за какой-то ерунды. Хорос в курсе дела. Самое интересное, что накануне своей гибели она изменила свою завещание, назначив душеприказчиком Шеннона…

– Так она была богачка?

– Не совсем. Богачом был её отец, а она находилась под опекой монсеньора Фернандеса. Согласно завещанию отца, епископ должен был быть её опекуном до замужества или возраста двадцати пяти лет…

– Ну и что?

– А то, что отец не предусмотрел возможности ранней смерти дочери, а она по нашим законам была совершеннолетней и имела право составить собственное завещание…

– Откуда ты это знаешь?

– Лорримар растолковал. Так вот, «Каритас интернешнл» претендует на наследство мадмуазель Гайар.

– Кого?

– Ну этой самой Изабо…

– Так в чём же дело?

– Дело в том, что из письма Шеннона следует, что душеприказчиками этой самой Изабо является наше правительство.

– А состояние у неё большое?

– Этого я не знаю. Займись-ка этим делом…

– А Хорос?

– Ему я не очень доверяю.

– Лорримар?

– Он слишком щепетилен в этих вопросах, как и Пренк!

Бенъярд допил виски и кивнул:

– Согласен!

– Вот и хорошо. Теперь надо что-то решить с охраной дворца, – Окойе по привычке склонил голову набок и стал пристально смотреть на собеседника. Бенъярд выдержал взгляд и решил увеличить темп беседы:

– Кого назначишь комендантом вместо Эйнекса, Вайянт? Меня?

– Нет, Генри! С тобой мы уже всё решили. Джойд Куома неплохо разбирается в вопросах охраны. Уже завёл парочку сторожевых собак. Кроме того, он имеет военное образование…

– С этим не могу спорить. Только не забывай, что он служил Кимбе.

– Ему служили двести тридцать человек из тех сорока пяти десятков, что состоят на государственной службе сегодня, – перебил Бенъярда президент. – Их всех надо использовать. Это ты сказал!

– Не отрицаю. Но всё-таки, это довольно опасно держать рядом с собой офицеров Кимбы.

– Тогда для чего мне старший вахмистр Картр и мадмуазель Брегма, гвардейцы, лучшие среди волонтёров? Но, пожалуй, ты прав я назначу начальником охраны Гебе Слита.

– Отзовешь с границы?

– Угу. Пошлю кого-нибудь из своих коммандос.

– Кого?

– Посоветуюсь с Картром. Он лучше знает своих товарищей…

– Ясно. Как я понимаю, пост управляющего хозяйством займёт Фортус Кан?

– Верно. Чем не показатель лояльного отношения к служащим прежнего режима! – в голосе президента зазвучала ирония.

– А что будет с Тебеном?

– Ничего страшного. Проведём суд, оправдаем. Всё свалим на португальца и двух-трёх солдат. Так сказать, эксцессы на местах.

– Казним перед строем?

– Нет. Обоих офицеров условно разжалуем, солдат отправим в Загорье. Глядишь все про них позабудут…

– Парня жалко. Он ведь хотел учиться.

– Не спорю, жалко. Но кто-то же должен ответить за расстрел больных.

– Признайся, это ведь была твоя идея?

– Нет, не моя. Хотя с точки зрения человечности, это было лучшее решение для пациентов гипносерия. Они были обречены на медленную и мучительную смерть. Это можно рассматривать как насильственную эвтаназию. Пройдёт двадцать или тридцать лет, я думаю, и этот вопрос будет обсуждаться в медицинских кругах…

– А как это соответствует врачебной этике? Ты же имеешь медицинский диплом.

– Слушай, Генри, отстань!

– И всё-таки!

– Это недопустимо, конечно! Так мне заявил и доктор Арвидсон. Доволен?

– Скорее опечален.

– Вот она – цена власти.