© Олег Ленкоранский, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

* * *

Все совпадения случайны, географические названия взяты с потолка, имена не настоящие, фамилии сгенерированы случайным образом. За достоверность приключений и описываемых событий автор не отвечает.

Глава 1

Мерный перестук колес. Запахи жареной курочки, вареных яиц, копченой колбасы, обильно перемешанные с крепким убойным ассорти мужских ароматов, такие привычные для старой доброй плацкарты. Бренчание подстаканников, шум просыпающегося вагона, ругань очередников в уборную в конце вагона – надо же, какой интересный реалистичный сон. До мельчайших подробностей прорисован.

Сладко потягиваюсь, словно провел ночь на пуховой перине, а не на тощем комковатом матрасе, обернутом во влажное серое рубище со смазанным штампом, должное изображать простыню.

Хороший сон, качественный. Когда же я последний раз пользовался услугами родной РЖД? Лет двадцать назад! Привык к самолетам – быстро, удобно, не особо дорого. По слухам от тех, кто все же пользовался поездами, качество заметно выросло с тех пор. Кондиционеры даже в плацкарте теперь не редкость, а в купейном вагоне вполне себе человеческие условия. Но это явно не тот поезд – здесь все старое, кондовое, привычное, как и должно быть в моем подсознании.

– Ну ты спать горазд! Вставай уже давай, скоро Дербент, санитарная зона.

Смутно знакомое лицо. Молодое и нахальное, с широкой белозубой улыбкой.

– Леха, и ты здесь? – память услужливо извлекает из дальних, давно не используемых закутков мозга нужную информацию. С Лехой мы учились в одной школе, после восьмого класса судьба нас раскидала, потом снова свела в одной части и в одном призыве. Надо бы найти его телефон как-нибудь, посидеть за рюмкой чая, вспомнить былое, поговорить о семьях, детях, о внуках, о жизни вообще и о тех, кого уже рядом с нами нет.

Впрочем, сейчас новоявленный Алексей выглядит слишком молодо для своих пятидесяти лет. Какие там внуки – в таком возрасте он ещё со своей благоверной даже не познакомился. Лет восемнадцать-девятнадцать максимум. Нравится мне сон – насыщенный, и персонажи словно живые.

– Дербент, говоришь?

– Ага, столица Дагестанской АССР. Слезай, сейчас хавать будем. Мне бабушка пирожков напекла – пальчики оближешь, потом руки помоешь и ещё раз оближешь. Вкуснющие!

Все правильно. Тебе как раз столько и должно было быть. И Дербент мы проезжали, когда призвались и в часть ехали. Пирожков, правда, не помню. Но, по идее, почему им не быть в моем сне для полной достоверности? Должны мы были что-то есть в пути?

Что мы имеем в наличии? Полное совпадение с исторической реальностью, все, как и должно быть. Молодой организм, восемнадцати лет от роду, по всем признакам мой собственный, даже без зеркала могу с уверенностью это подтвердить.

Рубашка белая хлопчатобумажная, брюки куплены в ЦУМе за девятнадцать рублей еще в девятом классе. Олимпийка синяя на молнии – точно помню, была у меня такая. Забавная игра памяти – даже цену вспомнил. Хотя быть этого никак не может – уже тридцать лет прошло.

Вещи старые, поношенные – тоже логично, новые, отправляясь в армию, никто в здравом уме не надевает. Оно вроде можно выслать домой, но чаще всего все просто пропадает или «деды» приватизируют. Хотя слово это здесь еще неизвестно широким массам.

Спрыгиваю с верхней полки и…

– Твою дивизию! – коленкой въехал в откидной столик, и оказалось, что это зверски больно.

Минут десять я молча сидел на нижней полке, пока не отошел от шока. Боль в ушибленной конечности мгновенно развеяла последние сомнения. Никакой это не сон, а провал в прошлое. Банальное и уже привычное явление для любого поклонника литературных приключений во втором десятилетии двадцать первого века. Ходила шутка, что в июне сорок первого попаданцев уже больше, чем диверсантов из «Брандербурга», а в приемной Берии докладные о необходимости командирской башенки и промежуточного патрона только в письменном виде с иллюстрациями и в порядке живой очереди принимают.

– Ты не заболел, брателло? – вывел меня из транса голос Лехи. – Хлебни чайку и дуй быстрее в тубзик. Санитарная зона скоро, закроют нафиг, будешь потом за клапан держаться. За «сливной». Гы…

– Дербент – не столица Дагестана, а Махачкала.

– Да? – искренне удивился наш знаток географии. – А есть разница?

И вправду, рефлексировать можно потом, сейчас будет стоянка, минут сорок. Пополнение к нам добавится. Леха зачем-то купит на все деньги целый поднос заварных пирожных у разносчицы на перроне. Мы ими потом целый день давились и на утро тоже, а затем животами мучились.

Словно подтверждая мои слова, вечно неунывающий оптимист Леха вытащил из закромов червонец и обозначил желание гульнуть напоследок.

Как сказал бы продвинутый геймер в моем времени, Алексей тщательно ознакомился с гайдами перед «прохождением» игры и теперь пытался следовать полученным рекомендациям. В переводе на русский он собрал все слухи и рассказы бывалых друзей и соседей, отслуживших в армии, и пытался использовать их опыт на практике. Злую шутку с ним сыграло то, что все дембели, которые его учили уму-разуму, служили либо в стройбате, либо «вованами», то есть во внутренних войсках. Лишь с одним исключением – брательник оттрубил три года на Северном флоте.

Вот кто-то из экспертов и поделился мыслью, что деньги в военной части все равно отберут граждане старослужащие, и будут в полном своем праве. Для стройбата, может, это и правда, но мы-то доблестные будущие пограничники, войска Кейджиби^[1] между прочим. И такой беспредел здесь большая редкость. На самом деле, деньги в армии очень даже нужны, значительно облегчают жизнь, улучшают рацион и поднимают настроение. Тратить деньги в пути, тем более так глупо, вовсе не обязательно.

Кстати, сухпай с летехи надо стребовать, иначе этот куркуль их проводнику за бесценок в конце пути сбросит. Только аккуратно надо провернуть, чтобы не засветиться. Вроде и невелика птица, замполит роты, лейтенант Коротченко, а зело вреден и пакостен, если невзлюбит случайно.

Снова выверты памяти, еще вчера я бы его и не вспомнил, и описать бы не смог. Сейчас увидел и сразу вспомнил» и самого «политрука», и его повадки. Оно вроде и не гнилой человек, помнится, но ненадежный – точно.

Итак, что мы имеем? Если память мне не изменяет, то сейчас начало ноября 1988 года. Поезд Москва – Баку, вагон плацкартный, как я уже упоминал, заполнен примерно наполовину. После Дербента, наоборот, народа будет больше, чем койко-мест. Местные, такое впечатление, что вообще билетов не покупают – проводнику на лапу дать вдвое дешевле выйдет. Кавказ, одним словом, советская власть здесь весьма своеобразная. В результате пассажиров окажется на треть больше, чем положено.

Наша команда из двадцати двух человек и одного животного. Под животными я подразумеваю не товарища лейтенанта, и даже не младшего сержанта Зайцева, охраняющего пайки. Хотя кликуха у него подходящая – Кроль.

С нами едет восточноевропейская овчарка, вместе с хозяином. Владельца овчарки помню смутно, он откуда-то с Правобережья призывался, на пару лет нас старше, ему уже за двадцать сейчас должно быть. Сразу после приезда в часть его отправили в ветслужбу, и мы его не видели больше. В учебке его не было, а после армии он куда-то исчез без следа.

Служить мы будем на иранской границе, как нетрудно догадаться, но до нее еще доехать надо. Впереди больше тысячи километров и пересадка в столице Азербайджана.

Если и были у меня сомнения, то вид на город Дербент, открывающийся из вагонного окна, развеял их окончательно. Он и в следующем веке не производит впечатления, особой красотой не блистал, за исключением исторической части. Сейчас же выглядит, как на кадрах старой кинохроники, причем черно-белой. Так состарить декорации невозможно. Попаданство диагностировано окончательно и безусловно.

– Леха, ты только пирожные не покупай, – решил я предостеречь друга от главной ошибки этого путешествия.

– Чего так? – удивился он неожиданному совету. – Я бы съел парочку. В армии нас тортами точно кормить не будут.

– Тут очень хитрые и наглые продавцы. У них никогда сдачи не бывает, особенно с крупных купюр.

– И что? – лаконичности моего товарища позавидовал бы рядовой Бельдыев. Тот за все время службы и трехсот слов на русском не произнес, помимо тех, что в Уставе записаны. Может, потому что по-русски плохо говорил, а может, от природы неразговорчивый был. Впрочем, товарищ из солнечного Туркестана еще где-то в пути, наверное, и до части не доехал пока.

– Ты ему червонец дашь, продавец побежит на вокзал менять. А тебе в залог поднос оставит с пирожными. И конечно, опоздает. Нужны тебе пятьдесят эклеров?

– Скажешь тоже, опоздает. Стоянка минут сорок. За это время двадцать раз можно на вокзал сбегать, туда и обратно.

– Вот-вот, именно это он тебе и скажет. Чтобы ты согласился.

– Ай, выдумаешь ты всякую ерунду.

Как только поезд подполз к перрону, тут же объявились лоточники с залежалым товаром.

Леха отправился на разведку и вернулся весьма озадаченный.

– У них мужики продавцами работают! И сговорились все. Никто с десятки сдачу не дает, обещают сбегать разменять на вокзал.

– Тут так принято, мужик в магазине торгует, баба в поле пашет и хозяйство тянет, – пояснил Камиль. – Садись лучше жрать, пожалуйста.

Камиль из татар, но городской, вылетел из института после первого курса, как и я. По-русски говорит чище многих, но хитрит и скрывает свою образованность. Тоже рабочая тактика в армии: прикинешься тормозом, от тебя и отстанут. Опытного прапора так, конечно, не проведешь, но какого-нибудь летеху после училища – запросто.

– Саныч, – любитель сладкого никак не уймется. Александр Александрович – это я, между прочим. – Саныч, я все одно не въеду. Он же в залог пятьдесят пирожных оставляет, по тридцать копеек каждое. Еще и поднос алюминиевый – он тоже денег стоит. Всяко больше червонца выходит. В чем обман?

– Ты пирожные сам считал или на слово поверил? – развеселился я. – Там штук сорок всего. К тому же они маргариновые. Им красная цена пяток за штучку в базарный день, да то если свежие. Поднос им проводница на обратном пути вернет. Тут схема надежная. И главное – никакого явного криминала.

– Тьфу, басурмане, совсем совесть потеряли.

Шутки шутками, а сейчас здесь столпотворение начнется, народ надо проинструктировать, как свой отсек оборонять от безбилетных попутчиков. Самый верный способ – собачку сюда перетянуть. Она отпугнет аборигенов.