Следует помнить, что наши укрепившиеся привычки, сценарный образ мысли, поведенческие стереотипы, устойчивые реакции подобны рельсам, по которым катится наше сознание. Словно трамвай, который не может сойти с маршрута, мы также не можем выйти за пределы своих проторенных ментальных путей на простор лёгкого творчества и свободы. Поэтому, дорогой читатель, нам с тобой следует регулярно проверять наличие подобных рельс в своей голове.

Люди делятся на две категории. Одни, войдя в комнату, восклицают: «О, кого я вижу!» Другие: «А вот и я!»

Эбигайл Ван Берен (р. 1918), американская журналистка

* * *

Достаточно распространённым вариантом самоидентификации человека может выступать также хроническая болезнь. Как бы это странно ни звучало, но факт остаётся фактом: порой человек стремится поддерживать свою болезнь в функционирующем состоянии, потому что она даёт ему значительные дивиденды – поблажки при принятии ответственных решений, повышенное внимание со стороны других людей, возможность получения дополнительных льгот, важную тему для разговоров, эмоциональную поддержку, словом – ощущение, что жизнь имеет значимость и смысл.

Многие опытные врачи сталкиваются с удивительным явлением: больной не хочет выздоравливать, хотя при этом активно лечится, регулярно посещает больницы, обращается к всевозможным специалистам, постоянно говорит о своей болезни и делает вид, что изо всех сил борется с ней. Порой пациент даже настаивает на том, чтобы доктор обнаружил у него какой-нибудь недуг и тем самым предоставил ему открывающиеся за этим перспективы. И когда врач говорит: «Вы здоровы!», мнимый больной страшно обижается и обращается к другому специалисту, в надежде, что тот обнаружит у него подходящую болячку. Недаром говорится, что воображаемые недуги неизлечимы.

– Нет, по-моему, ты не болен.

– Ух, какой ты гадкий! – закричал Карлсон и топнул ногой. – Что, я уж и захворать не могу, как все люди?

– Ты хочешь заболеть?! – изумился Малыш.

– Конечно. Все люди этого хотят! Я хочу лежать в постели с высокой-превысокой температурой. Ты придёшь узнать, как я себя чувствую, и я тебе скажу, что я самый тяжелый больной в мире. И ты меня спросишь, не хочу ли я чего-нибудь, и я тебе отвечу, что мне ничего не нужно. Ничего, кроме огромного торта, нескольких коробок печенья, горы шоколада и большого-пребольшого куля конфет!

Астрид Линдгрен «Малыш и Карлсон»

Болезнь, особенно хроническая, может подарить социальные привилегии и чувство собственной значительности. Она может придать жизни вкус и даже творческую энергию. Ещё бы, ведь ты борешься, преодолеваешь трудности, чётко понимаешь свои задачи и знаешь, что тебе следует делать сегодня и завтра. У тебя есть неоспоримый стимул. Ты знаешь, в чём состоит смысл твой жизни и в чём заключается твоё предназначение. Ты заряжен! Ведь тебе некуда деваться!

Поэтому многим из нас бывает страшно расставаться со своей болезнью, потому что благодаря ей в жизни всё так просто и понятно, а с её уходом снова приходится искать свой смысл и заполнять образовавшийся внутренний вакуум.

Болезнь вполне способна стать весомой альтернативой в поиске себя и своего предназначения. История знает множество случаев, когда именно благодаря болезни человек делал настоящий прорыв и достигал определённых успехов в разных сферах жизни. Но значит ли это, что нужно болеть постоянно? Конечно, нет.

Несчастные тупые рабы, думал он, слушая сестру. Неудивительно, что мир принадлежит сильным. Рабы помешаны на своем рабстве. Для них работа – золотой идол, перед которым они падают ниц, которому поклоняются.

Джек Лондон «Мартин Иден»

То же самое относится и к тяжёлой утрате, которую некогда пережил человек. Ярким идентифицирующим фактором может выступать образ страдальца, образ жертвы или образ человека, перенесшего несчастье. Такой образ может храниться годами, чтобы в случае необходимости быть предъявленным как некий социальный козырь. Человек может поддерживать годами и даже десятилетиями свою роль несчастной жертвы, потому что она, как и хроническая болезнь, помогает получать необходимые привилегии и формирует вполне сносный фундамент для самоидентификации.

* * *

Историки знают, как много героических поступков было совершено ввиду отсутствия других альтернатив.

Роберт Лембке (1913–1989), немецкий телеведущий

Есть такое понятие как «вынужденная порядочность». Оно означает, что человек ведёт себя правильно и мудро только под давлением обстоятельств, которые его к этому принуждают. Как вор в супермаркете – тот не будет ничего красть, если знает, что за ним ведётся наблюдение. Вор, за которым наблюдают, ведёт себя как вполне респектабельный человек. Или взять хулигана, которого привезли в отделение полиции, он под присмотром стражей порядка сразу становится шёлковым, потому что понимает, что есть сила, которая заставит его нести ответственность за совершённое непотребство. Но является ли такое примерное поведение по-настоящему искренним? Вряд ли.

Этакая религиозность под влиянием катастрофы никакой ценности не представляет и в лучшем случае недолговечна. Думаю, что на каждого солдата, открывшего для себя бога, приходится четыре, которые открыли Париж.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд «По эту сторону рая»

Похожая ситуация и с болезнью. Когда на нас давят обстоятельства, мы сражаемся и прилагаем усилия. Но как только давление обстоятельств ослабевает, мы немедленно возвращаемся к прежнему образу жизни. Зачастую мы становимся порядочными и ответственными, только когда у нас не остаётся иного выбора, когда нас припёрли к стенке. Поэтому многие из нас нуждаются в постоянном стимуле, нуждаются в том, чтобы кто-то или что-то заставило нас действовать.

– Р-рр-ружья напер-рр-ревес!

Эта оглушительная команда донеслась из прихожей, и через мгновение Пеппи Длинныйчулок стояла на пороге гостиной.

– Р-р-рота, шаго-оо-мар-р-рш! – И Пеппи, чеканя шаг, подошла к фру Сеттергрен и горячо пожала ей руку.

– Колени плавно сгибай! Ать, два, три! – выкрикнула она и сделала реверанс.

Улыбнувшись во весь рот хозяйке, Пеппи заговорила нормальным голосом:

– Дело в том, что я невероятно застенчива и если бы сама себе не скомандовала, то и сейчас ещё топталась бы в прихожей, не решаясь войти.

Астрид Линдгрен «Пеппи Длинныйчулок»

Истинное предназначение не может быть реализовано в обстоятельствах, которые принуждают нас действовать. Нельзя реализовать предназначение исключительно на живительной силе чьего-то «волшебного пинка». Предназначения не достичь в результате принуждения и внешнего давления.

Я множество раз слышал, что под поиском предназначения человек подразумевает обретение некоей среды или системы, в которую следует попасть, чтобы она заставляла его трудиться, а ему самому не останется ничего, кроме как подчиниться этому давлению.

Во время консультации зачастую человек заявляет открытым текстом: «Я хочу найти подходящее место, где моё предназначение будет очевидным. Чтобы мне было понятно, чем заниматься, чтобы мне это нравилось, чтобы не нужно было много думать и прилагать много усилий. Скажите, куда мне пойти».

Но нет, уважаемый читатель, нет и ещё раз нет!

Мы не сможем найти себя, отдав при этом свою ответственность кому-то другому.

Конечно, пока человек находится в процессе развития и обучения, он нуждается в определённой стимулирующей и ограничивающей силе извне. Ребёнка, особенно маленького, должны сопровождать любящие родители с их заботой и правилами. И даже по достижению зрелости и мастерства, человек должен оставаться внимательным, осознавая и учитывая все внешние обстоятельства.

Тем не менее реальная творческая сила исходит изнутри личности, и именно эту внутреннюю силу нам следует разбудить. Предназначение – это постоянные осознанные усилия, это добровольное созидание, это личная ответственность. Ответственность и труд.

Пассивность, лень, претензия, настроение потребителя не имеют никакого отношения к реализации нашего предназначения. Творчество рождается в результате внутреннего изобилия, как следствие искреннего желания делиться с миром светом своей души.

Поэтому, дорогой читатель, нам с тобой стоит поискать причину, почему мы порой нуждаемся в стимуле извне и отчего порой не способны на самостоятельную активность.

Первый раз Кроули услышал о том, что надо говорить с растениями, в начале семидесятых по Четвертому каналу «Би-би-си» и решил, что это замечательная идея. Хотя, пожалуй, вряд ли можно было назвать то, что делал Кроули, разговором. На самом деле он вселял в них страх гнева господня. Точнее, страх гнева Кроули.

Кроме того, каждые два-три месяца Кроули выбирал растение, которое росло слишком медленно, или умудрялось подцепить серую гниль, или начинало сохнуть, или просто выглядело не слишком хорошо по сравнению с соседями, и показывал его всем остальным.

– Попрощайтесь со своим товарищем, – говорил он им. – Он сломался…

Потом он уходил из квартиры с осужденным под мышкой и возвращался через час-полтора с большим пустым цветочным горшком, который оставлял где-нибудь на видном месте.

И растения у него были самые роскошные, цветущие и красивые во всем Лондоне. И самые запуганные.

Нил Гейман «Благие знамения»

* * *

Давай вернёмся к теме болезни: чтобы излечиться, нужно прежде всего этого по-настоящему захотеть. Хотеть встречать реальность своей жизни обновлённым, готовым удивляться и удивлять, действовать так, как не действовал до этого никогда. Недаром восточная мудрость утверждает, что заболевает один человек, а выздоравливает другой.

В особо запущенных случаях, как это ни прискорбно признавать, жизненным предназначением может стать болезнь близкого, в особенности ребёнка. Когда ребёнок маленький и беспомощный, он находится под полным покровительством и контролем родителей. Мама и папа ощущают свою безусловную важность и значимость в его жизни, это придаёт им огромные силы и дарит большие перспективы. Но по мере взросления и обретения самостоятельности, ребёнок отделяется и понемногу выходит из-под тотального родительского контроля. Далеко не всех родителей это устраивает, и потому болезнь ребёнка может служить хорошим поводом для сохранения контроля над ним.

Зачем, спросим мы, нужны такие странные и извращённые схемы? Да затем, что некоторые родители своей целью и высшим предназначением видят именно заботу о ребёнке. «Дети – вот единственный смысл моей жизни», – говорят они. И потому не хотят принимать факт того, что ребёнок со временем сам становится независимым, взрослеет и в какой-то момент начинает ощущать потребность жить самостоятельно.

Зачастую заботливая мама, не желая отпускать сына или дочь в самостоятельную жизнь, мешает уже выросшему чаду создать свою семью и жить независимо. Такая мама видит своим первостепенным священным долгом вмешиваться во все аспекты быта молодой семьи, контролирует их и тем самым превращает их реальность в сплошные мучения.

Нам, родителям, следует уяснить, что мы не можем сделать заботу о детях своим единственным предназначением, пусть даже мы руководствуемся позывами чистой родительской любви. Однажды нам всё-таки придётся отпустить детей идти своим путём и строить свою жизнь самостоятельно. И искать своё предназначение за пределами роли контролирующего родителя.