– А что вы скажете о русском или, допустим, чешском? – спросила я, делая умное лицо. Нет, мне и правда стало интересно.
– Чешский по сути – ответвление германского, – безапелляционно заявила Лючия. – А у русских настоящего хоррора быть не может. У них любой хоррор уступает прозе жизни.