Русские юристы в Берлине прежде всего задались вопросом о том, «имеются ли в Советской России какие-либо гарантии неприкосновенности личности, ее прав на жизнь, свободу, честь и имущество». Ответ, как можно было предположить, был отрицательным, но облеченным при этом в безупречную юридическую форму.