«По лицу он меня не бил» Оксаны Шалыгиной не высокопарная история про гения и злодейство, скорее, бытовая зарисовка про незаурядного художника и заурядного насильника, сосуществующих в одном теле. Это мог быть банальный рассказ битой жены про то, как она годы терпела унижение и побои, но по соседству со сценами насилия в тексте располагаются заявления-манифесты Павленского к его акциям. Контраст между активистом, борющемся за свободу человека, и абьюзером, избивающем мать своих детей, перемещает разговор об этой книге в иную плоскость. И дело даже не в «новой этике» с её сводом строгих правил и пристальным вниманием к личной жизни публичных персон (у приличных людей и «старая этика» насилие определяла как дело непозволительное), а в желании общественности понять, мёртв ли автор, и его произведение мы воспринимаем само по себе, или всё-таки человек и его творческое высказывание неотделимы друг от друга. Особенно, если этот человек стоит на позиции «личное – это политическое».
На Оксану Шалыгину давно налепили ярлык «сама хороша»: и мать она дурная, сына на мужика променяла, и друг так себе, потому что предаст по первому требованию «соратника», и рыльце-то у неё в пушку, не меньше, чем у самого Павленского, коли в истории с Березиным и Слониной из Театр.Doc засветилась. Так что чтение «По лицу он меня не бил» в какой-то мере тест на человечность: будем ли мы сочувствовать жертве насилия безусловно или для того, чтобы получить это сочувствие, она должна подходить под определённые требования, чтобы ни при всём желании прикопаться и даже с лупой не найти в биографии ни единого позорного пятна.
В общем, много мыслей в моей голове породила эта книжечка из серии «Скандал Рунета», а главная заключается в том, что не быть *удаком – это ж на самом деле гораздо сложнее, чем изучить философию искусства и к месту цитировать то Фуко, то Ницше
15:56