– А где я могу найти кого-нибудь нормального?

– Нигде, – ответил Кот, – нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.

Льюис Кэрролл, «Алиса в стране Чудес»

Чтобы спасти тонущего, недостаточно протянуть руку – надо, чтобы он в ответ подал свою.

Виктор Пелевин, «Чапаев и Пустота»

Единственный человек, с которым вы должны сравнивать себя, это вы в прошлом. И единственный человек, лучше которого вы должны быть, это тот, кто вы есть сейчас.

Зигмунд Фрейд

Правда ли то, что у каждого человека есть свой ангел-хранитель? В любом случае – решать вам. Вы сами создаете свою реальность. Пока вы верите в ангела, он существует как энергетическая сущность, и если вы убеждены, что он заботится о вас, так оно и будет.

Вадим Зеланд, «Практическое руководство по трансерфингу»

Пролог

У вас есть идея фикс, мечта? Все о чем-то мечтают с детства: получить образование, овладеть профессией по душе или захомутать иностранца-олигарха-принца-звезду. Для кого-то идея фикс – попасть в книгу рекордов Гиннеса, проглотив неимоверное количество живых скорпионов или, на худой конец, хот-догов. Для одних счастье – просто быть любимым, иметь дом и детей. Для других – быть независимым во всех смыслах этого слова. Им не хочется связывать себя памперсами и мужскими носками, они спасают мир или спасают себя.

Большинство людей ценят каравай, который им нарезала и подала жизнь.

Некоторые бегут на край света ради иллюзорной мечты.

Герои этого романа – именно такие максималисты, в чем-то наивные, но реальные люди, и в книге рассказано об их реальных приключениях и злоключениях, взлетах и падениях в Америке, этой стране молочных рек и кисельных берегов.

Действия романа разворачиваются в период с 1997 по 2010 год. Названия многих городов и имена изменены.

Жизнь главных героев романа в США напоминает аттракцион «американские горки». Они испытывают и радость, и страх, и разочарование, и даже тошноту, осваивая эту страну в разных штатах, на разных виражах. Итак, пристегните ремни.

Глава первая
Роб

1997, США, Атланта

Роб, сорокалетний американец-программист, знал свои особенности в лицо. Он состоял на учете у психиатра и инфекциониста. Психиатр посоветовал пить антидепрессанты день и ночь, размечтался! Инфекционист порекомендовал не употреблять спиртное, жареное, жирное…

Роб не сомневался, что у врачей заговор с фармацевтическими компаниями против простых людей. Им лишь бы напридумывать диагнозы, чтобы потом деньги выкачивать на лекарства… Как будто на самом деле можно навсегда отказаться от бифштекса с кровью, мороженого, пиццы, чипсов и шоколада!

Ощущая себя смертником, как предсказал инфекционист, Роб мечтал об одном – передать свои гены в будущее. Но как это сделать, если любопытные американские бабенки, потенциальные невесты, всё готовы про тебя разнюхать! Полицейские сайты облазят, лишь бы компромат найти, если он там есть. А он на Роба был!

Затянувшись ментоловой сигаретой, попивая колу с ромом, Роб размышлял, какая жена может стать для него лотерейным билетом. Супруга ему очень нужна: адекватная, здоровая и красивая мать его будущих детей! Роб не верил в загробную жизнь, и ему не хотелось умереть, не оставив после себя минимум троих. Он жалел, что не решил эту жизненно важную задачу раньше, в молодости. А молодость незаметно как-то убежала, сверкая то ли пятками, то ли шинами автомобиля…

Все эти искусственные оплодотворения слишком дорого стоят – Роб не имел в наличии лишних тридцати тысяч долларов, чтобы заплатить самой дешевой суррогатной матери. Жена нужна такая, чтобы не лезла в его прошлом копаться, чтобы не задавала ненужных вопросов, а некоторые вещи не понимала бы вообще! Так где же такую дурочку найти? Да нет, дурочка ему не нужна. Хочется красавицу, молоденькую, чтобы было весело и в постели не скучно, и перед друзьями не стыдно… Хотелось прослыть экстремалом…

Молить Бога о помощи он не собирался. Роб считал, что Богу некогда на индивидуальные заказы миллионов людей откликаться, он же не официант в ресторане «Жизнь». Бог – это программист-игрок, который создал Вселенную – компьютер и разные компьютерные игры к нему, и играет. И ему на самом деле до фонаря, построили люди храмы, надели крестик на шею, окрестили своего ребенка, читают на ночь Библию или Упанишады или нет.

Помешивая пальцем лед в стакане, Роб играл с идеей о наследниках и идеальной жене, как искусный повар подбрасывает в воздух тесто для пиццы.

Роб отпил рома с колой и разгрыз зубами кусочек льда. Холод мгновенно сковал гортань и добрался до возбужденного мозга, сжав его болезненной колючей проволокой. Несколько глубоких вдохов и выдохов – и откровение брякнуло его в лоб, запульсировав болезненно там, где, по утверждениям йогов, должен быть третий глаз.

Эврика! Нужен языковой барьер. Жена-иностранка, как у друга Дэвида! Полулысый, очкастый, низкорослый Дэвид привез себе длинноногую блондинку из какой-то страны бывшего Советского Союза. Название этой страны еле выговоришь. Жена моложе его лет на двадцать. А чем Роб хуже? Он будет получше многих во всех отношениях.

И как он раньше не догадался! Надо жену Дэвида попросить, пусть фотки подруг покажет, может, стоит кому и написать? Нельзя медлить. Часы времени тикали. И не в его пользу.

Глава вторая
Марина

1996, Узбекистан, Ташкент

Узбекистан! Хлопково-бахчевой, гранатно-инжирный, яблочно-грушевый, плово-шашлычный край! Горнолыжные курорты и ледники, облизываемые солнцем как ванильное мороженое. И, конечно, пустыни, которые занимают семьдесят процентов площади республики. Ташкент, столица и мегаполис, город театров, дворцов и базаров. Родина Марины.

Марина, как все, окончила школу, как все, плясала на выпускном, училась на филологическом факультете Ташкентского университета с 1990 по 1996 год и устроилась на ординарную работу в обыкновенной школе учителем русского языка и литературы, подрабатывая написанием курсовых и дипломных работ на заказ.

Как учителю в среднеобразовательной школе ей платили в месяц всего двадцать долларов. И частенько три работающих человека в системе загнивающего социализма – она, мама и папа – спорили, чья очередь купить шампунь или туалетную бумагу. Разумеется, ей хотелось вырваться из этой вечной нехватки денег. Из родительского гнезда – тоже. Но она была не в состоянии достаточно зарабатывать и самостоятельно снимать квартиру, хотя ей и в голову это не приходило. Марина не умела ни откладывать деньги, ни оплачивать счета, ни вести бюджет.

В свои двадцать два года Марина считала себя незаурядной девушкой. И судьба русской учительницы ее мало устраивала. В Средней Азии ранние браки всегда были нормой, а Марина чувствовала себя старой девой. Почти все патриархальные подруги вышли замуж, обзавелись детьми и при встрече не стеснялись залепить ей пощечину-вопросик: «Когда же ты замуж выйдешь?»

Марина давно сказала себе, что ее призвание в жизни – быть журналистом, писателем. Поэтому и замужество должно было быть у нее неординарным. Чтобы потом написать об этом! Зачем ей русский или любой другой житель стран СНГ, когда «выйти замуж за американца» стало модно? Не от мира сего? То же самое, что улететь на другую планету?

* * *

Марина разослала свои фотографии в иностранные журналы знакомств, но безрезультатно. Ожидаемая лавина писем почему-то не встряхнула ее мирок. Марина попросила подругу в Америке посодействовать, а сама стала ходить к экстрасенсу.

Экстрасенс объяснила Марине, что для того, чтобы открыть дорогу в другую страну, нужно работать с сознанием и пространством. Работа над сознанием заключалась в чтении книг об Америке. Экстрасенс предупредила, что могут пройти годы, прежде чем она уедет в страну мечты. Но нельзя сдаваться. И Марина начала читать все подряд. «Унесенные ветром», «Анжелика в Новом Свете», «Последний из могикан», «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» и «Приключения мессии, который мессией быть не хотел» Ричарда Баха, книги о здоровье и самовнушениях-аффирмациях Луизы Хей и, конечно же, ставшие популярными романы Карлоса Кастанеды о шаманах. Ей о-очень понравилась идея, что шаманы имели невидимых союзников и те помогали им в разных магических делах.

Работать с пространством нужно было определенным образом. Например, ходить в церковь. Раздавать подаяние всем нищим, стоящим около собора. Для этого Марина покупала горячие свежие булочки, штук пятнадцать-двадцать, раздавала всем, просящим подаяние около церкви, и впитывала своей аурой-душой все восклицания-пожелания: «Помоги тебе Бог!», «Дай Бог тебе здоровья!», «Спасибо тебе, красавица! Благослови тебя Бог!»

* * *

В один прекрасный солнечный день, девушка, вооружившись ведерком, тряпкой и бабулькой своей, потелепалась на трамвайчике на Боткинское кладбище. У входа, недалеко от памятника футбольной команде «Пахтакор», разбившейся в 1979 году, набрала воды и уверенно зашагала за гидом – бабулькой – к захоронению видных служителей Ташкентско-Среднеазиатской епархии. Бабулька стояла в тени деревьев и кусала выбившиеся из-под платка единичные волосинки. Она с любовью смотрела на занятие взрослой внучки, отмывающей могильные плиты священнослужителей от птичьего помета и глины, и мудро удерживала свое мнение при себе, полагая, что выйти замуж за рубеж – это «мечты Наполеона».

* * *

После совершенного ритуала они посетили храм Александра Невского, раздавая у входа булочки, поставили свечки за упокой души усопших родственников. Марина ставила свечки за упокой архимандритов и митрополитов, чьи могилы и памятники отмыла от птичьего помета и глины, и мысленно просила открыть ей дорогу в страну Шварценеггера, Диснейленда и, конечно, Фредди Крюгера. Особенно, про Фредди. Ой, как нравились ей американские фильмы ужасов, просто ужас какой-то.

Еще экстрасенс посоветовала наладить контакт со своим Ангелом-Хранителем. Объяснила Марине, что нужно с ним разговаривать, благодарить, когда дела идут гладко, а не себе приписывать достижения по жизни, а ему, невидимому своему союзнику. Девушка стала разговаривать вслух с невидимым Ангелом-Хранителем и просить его помочь в реализации своей идеи фикс – «замуж за рубеж» и «жизнь не как у всех».

Глава третья
Антон

1997 год, Россия

В камере предварительного заключения было холодно и неуютно. Деревенскому мужику Антону шили дело о разворовывании колхозного имущества. Шесть лет тюремного заключения – это вам не роды у животных принимать. Бывало, не может разродиться корова, нужно руку по плечо вместе с веревкой в нее засунуть, нащупать головку теленка, развернуть плод, веревкой ножки обмотать и тащить…

А кто будет кормить шестерых детей-подростков, если он сядет? Ну, угнал грузовик с зерном, ну и что? Он и лошадей табунами угонял и татарам знакомым продавал. И лес колхозный валил и продавал председателю колхоза, у которого не было леса! Он же не один такой, кто помог колхозу-миллионеру развалиться в послеперестроечные годы. Председатель с зоотехником и их подручные сколько себе нахапали? Приватизировав колхозное добро, особняки не построили, а воздвигли, машины не купили, а выцарапали из глотки агонизирующего социализма! По ним давно тюрьма плачет кровавыми слезами! А кто он? Так, мелкая сошка, которая научилась выживать.

Антон сидел на бетонном выступе, заменяющем койку без матраса, рассматривал неровности бетонного пола и гармонично сочетающиеся с ним грязно-серые металлические раковину с унитазом, ежился от холода.

Тюремщики следственного изолятора не включали отопления зимой из принципа: покукожишься с недельку-другую, заработаешь чахотку и не постучишься, а заскребешься в двери коготками отчаяния! Не просто пойдешь на сотрудничество со следствием, а поползешь на сотрудничество на карачках, на карачечках!

Двери, старые и грязные, открылись со скрежетом, и вошел долгожданный проверяющий, как «луч света в темном царстве!» Антон ему деньги давал на сигареты. Вот они, «Прима», и спички! Атрибуты свободы!

Проверяющий испытующе посмотрел на арестованного.