– Смотри на это так – Честер сделал тебе одолжение, освободив тебя от своего присутствия в твоей жизни, – говорит Лили, большим глотком почти осушив второй «Космополитен».

Может быть, дело в коктейлях, которые выпила подруга, или же в самой Кейт, но она совершенно не понимает Лили. О чём тут же и говорит.

Ей тридцать два года, и сегодня она официально развелась со своим мужем Честером, который бросил её ради своей двадцатилетней студентки. Они были вместе последние одиннадцать лет, и Кейт полностью устраивала их жизнь – за исключением той части, где её горячо любимый муж трахал юную студентку с дурацким именем Ширли.

Может быть, имя не такое и дурацкое, но эта Ширли точно дура.

– Хорошо, что это случилось сейчас, а не через десять или пятнадцать лет. Однажды этот кобель всё равно ушёл бы, забрав с собой твои лучшие годы. А так, – Лили поднимает бокал, смотрит, что содержимое почти опустошено, и хмурит свои светлые идеальные брови, – теперь ты свободная женщина в прекрасном возрасте, и впереди у тебя ещё столько всего замечательного и интересного.

Воодушевляющая речь подруги не впечатляет Кейт, и уголки её губ ещё больше опускаются вниз. Не хочет она ничего замечательного и даже интересного. Она хочет быть миссис Честер Такер, жить в двухэтажном домике на Элм-стрит, по средам ходить в боулинг с Эммерсонами и Литманами, а по субботам попивать аперитив в их маленьком садике, пока Честер жарит мясо на гриле.

Как прежде уже не будет. Всё прекратилось в тот момент, когда Честер решил засунуть свой член туда, куда не следовало.

Кейт тяжело вздыхает, скользя рассеянным взглядом по забитому людьми помещению бара.

Наверное, Честеру надоел боулинг по средам с Эммерсонами и Литманами. И она, Кейт, ему надоела.

Лили не замужем и никогда не была. Самый продолжительный её роман длился пять месяцев. Ей не понять, что чувствует сейчас Кейт.

– Мы были вместе одиннадцать лет, Лил, – уныло произносит Кейт. Одиннадцать лет, которые Честер так легко променял на девчонку по имени Ширли. – Я привыкла, что моя жизнь имела… стабильность, какой-то уклад. Я не хочу быть разведённой.

Кейт качает головой, будто её мнение имеет какое-то значение. Не имеет. В этом-то и проблема.

– Но ты уже разведена, Кети, – проявляет сочувствие Лили, хотя в душе и не понимает, из-за чего там страдать. Честер, мягко говоря, не тот мужчина, который может нарушить девичий покой. – И сейчас перед тобой раскрыты все дороги. Тебе просто нужно увидеть положительную сторону ситуации, вот и всё.

Вот и всё – да, как же. Если бы и правда всё было так легко, как говорит Лил. Но это не так. Это не жизнь Лили пошла под откос и в итоге рухнула в яму. Глубокую, беспросветную яму.

Ещё полчаса Лили пытается расшевелить Кейт. Безуспешно. Подруга в депрессии. Лили думает, что её нужно спасать, но сама Кейт иного мнения. Она хочет домой, принять ванну, лечь в постель и перед сном немного почитать книжку.

Кейт любит читать любовные романы. Но в них всегда всё заканчивается хэппи-эндом, какие бы горести ни выпали на долю героев, в конце всё всегда складывается как нельзя лучше. Кейт не настроена на хэппи-энды, она не в том настроении, поэтому – не будет никакой книжки. Она ляжет спать, а завтра пойдёт на работу.

В общем-то не так уж её жизнь и изменилась. Ну, за исключением того, что её теперь уже бывший муж спит в другой постели, а она осталась в той же, которую они купили несколько лет назад, когда только въехали в свой дом.

Возле бара подруги прощаются поцелуями в щёчку. Кейт садится в такси и через пятнадцать минут входит в свой тёмный, пустой и такой одинокий дом с жёлтыми стенами и белой входной дверью.

***

– Миссис Такер, я закончила.

Аманда Берри смущённо улыбается, поднося листок с заданием к столу Кейт.

Кейт – учительница литературы и в старшей школе Lush Willow School вот уже десять лет. Когда-то она и сама училась в этой школе. И была чем-то похожа на Аманду Берри – нескладная, застенчивая девочка с тусклыми волосами, которые и с большой натяжкой не назовешь блондинистыми. Непонятный цвет тогда, а сейчас – Флоренция, светло-русый от «Лореаль».

Кейт смотрит на Аманду и вдруг представляет ту через пятнадцать лет. Что, если её ожидания и мечты разобьются о реальность, в которой любимый муж спит со студенткой? Ведь и Кейт когда-то была девочкой, которая верила в светлое будущее.

Кейт улыбается Аманде, в душе жалея её. Авансом. Жизнь – это не сказка, и волшебства не бывает.

Только когда Аманда выходит из класса, Кейт понимает, что та назвала ее «миссис», а ведь теперь это не так. Но привыкший мозг Кейт отреагировал с опозданием.

Вчера она перестала быть чьей-то «миссис». Кейт думает о том, стоит ли сменить фамилию и вернуть себе девичью, но тут Тони Эванс подносит свою работу, и Кейт так ничего и не решает.

Другие учителя смотрят на Кейт с жалостью и сочувствием – кто-то выражает ей своё сочувствие, а у кого-то хватает такта промолчать. Все знают, что Честер спал со студенткой. Кейт не хочет жалости – она просто хочет вернуть всё, как было.

В учительской на перемене тренер Роуз делает для неё кофе. Тренер Роуз – суровый мужчина, и никогда прежде, за все десять лет, он не делал для Кейт кофе. Ни для кого. Кейт берёт кружку, бормочет благодарность – неизвестно, кому больше неловко – ей или тренеру Роузу.

Вряд ли этот опыт с кофе впредь будет повторён. Кейт вдруг хочет расплакаться. Она не хочет жалости, но ей себя жалко.

Она не заслужила измены. Разве она была плохой женой для Честера?

После работы Кейт направляется домой, но на полпути разворачивается и едет в кофейню, которую несколько лет проезжала по пути в школу, но так никогда там и не была. Честер любит «Старбакс», что на Ричмонд-роуд, недалеко от университета. Вот и Кейт покупала кофе только там, потому что это было любимое место Честера. Не её. Но она думала, что даже такие мелочи, как место, где берёшь утренний кофе, должны объединять супругов.

Теперь, конечно, путь ей туда заказан, потому что Честер-то не перестал ходить в тот «Старбакс» только потому, что они развелись и его бывшая могла оказаться там в то же время. Никому не нужна неловкая встреча. Кейт уж точно. Она не хочет войти и увидеть, как её муж – её бывший муж – сидит за столиком и держится за руки с вертихвосткой Ширли.

Поэтому – а не по каким-то другим причинам – Кейт останавливается перед кофейней Cheer up and charge, выходит из своей Volvo C30. Вблизи оглядывает замысловатую вывеску, на которой парня с девушкой пронзает электрический разряд после глотка кофе, и входит внутрь.

Очередь небольшая, но есть. Кейт становится в конец и, пока ждёт, рассматривает интерьер. Стены внутри расписаны граффити на кофейную тематику, круглые столики с удобными на вид стульями вызывают желание задержаться. Кейт решает, что ей здесь нравится, хотя и молодёжно, может, немного слишком на её вкус, но для студентов, которые наверняка составляют львиную долю посетителей – самое то. Если ещё и кофе здесь вкусный, Кейт непременно вернётся.

Если она правильно помнит, эта кофейня появилась тут года три назад. Надо было зайти раньше, жаль, что она так не сделала.

– Следующий.

Кейт вдруг обнаруживает, что перед ней никого нет, а парень за стойкой в синем переднике смотрит на неё в ожидании. Кейт немного теряется – она в новом месте и от выбора напитка будет зависеть, вернётся ли она сюда ещё раз.

– Тыквенный латте.

Кейт надеется, что её голос звучит ровно и спокойно, будто она каждый день заказывает здесь тыквенный латте. Парень принимается выполнять заказ, но то и дело как-то странно поглядывает на неё, отчего ей становится неуютно.

Может быть, он понял, что она тут впервые и немного не в своей тарелке?

– Держите, тыквенный латте для миссис Такер. Первый за счёт заведения, – протягивая ей стаканчик в картонном держателе, улыбается парень.

Кейт совсем теряется и внимательней приглядывается к бариста – на вид двадцать шесть-двадцать восемь лет, симпатичный – даже очень, но она не помнит, чтобы они были знакомы.

– Мисс Такер, – неожиданно поправляет Кейт и хмурится – зачем она это сказала, да ещё незнакомому мужчине? – Спасибо.

Она берёт кофе и отходит. Ей хочется спросить, откуда он её знает, но сзади выстроилась очередь, и каждый хочет поскорее получить свой заказ.

Кейт садится в свой автомобиль и, прежде чем тронуться, пробует кофе на вкус. Именно так, как она любит – она ещё обязательно вернётся сюда.

Отъезжая от кофейни, Кейт вдруг думает, что кофе не единственная причина, по которой она хочет вернуться.

***

Во вторник в подвале перегорела лампочка, а в среду прорвало трубу в кухне. И если с лампочкой Кейт ещё как-то справилась – взяла стремянку и вкрутила новую, хотя такими делами всегда занимался Честер, то вот с трубой было сложней. Благо, она догадалась перекрыть вентиль, оставив весь дом без воды, и вызвала сантехника. За ремонт пришлось отдать сто пятьдесят долларов – вызов был срочный и в нерабочее время. Опять же, раньше всё это было на Честере – только теперь Кейт осознала, сколько трудностей возникло в свете этого развода. Само по себе было плохо, что она стала разведённой и лишилась мужа, а тут ещё и проблемы, с которыми приходилось сталкиваться одинокой женщине, когда в доме нет мужчины.

Когда за сантехником закрылась дверь, Кейт бросилась на диван и разрыдалась, жалея себя и посылая на голову Честера и заразы Ширли все кары небесные. Потребовался час, чтобы Кейт успокоилась, поднялась с дивана и отправилась в ванную, чтобы умыться. В кране снова была вода, и эта мысль немного приободрила Кейт.

Следовало съесть что-нибудь. Кейт решила, что не откажется от сэндвича с тунцом.

Честер ненавидел тунец.

***

В пятницу Кейт вновь входит в Cheer up and charge. Парня, который был тут на прошлой неделе, сегодня нет. Впрочем, ей-то какая разница? Хотя разница, видимо, есть, потому что Кейт вдруг совсем неожиданно и некстати чувствует маленький укол разочарования.

И к чему бы это?

Она вновь берёт тыквенный латте – может быть, ей кажется и она просто себе надумывает, но, похоже, сегодня он не такой вкусный.

Кейт выходит на улицу и бредёт к своей машине – её ожидает ещё один скучный, тоскливый вечер пятницы в компании глупых шоу для одиночек-неудачников.

Ей следует привыкать – впереди у неё много таких вечеров.

– Мисс Такер?

Незнакомый мужской голос окликает Кейт, и она оборачивается. Невероятно, но это тот самый парень из бара, только на этот раз без передника бариста. Он отходит от темно-синего Chevrolet Tahoe, пряча ключи в карман песочных слаксов. На лице улыбка – немного смущённая, хотя по расслабленному развороту плеч Кейт делает вывод, что держится он достаточно уверенно.

– Вы меня не помните?

Подойдя близко, но не слишком, чтобы она не посчитала это вторжением в личное пространство, он смотрит в её лицо открытым взглядом.

Брови Кейт слегка хмурятся. Только слегка, чтобы он не подумал, что она недовольна.

– Вы работаете в этой кофейне, – немного растерянно отвечает Кейт, но понимает, что это неверный ответ. Он её не об этом спрашивает.

– Я Дэвид Янг. Выпуск 2006. Вы преподавали у нас в выпускном классе, – напоминает он, и в его глазах невозможно не заметить надежду на то, что она его вспомнит.

Кейт делает усилие, напрягая память. Она пришла в Lush Willow School в 2005 – как раз когда Дэвид учился в выпускном классе. Кажется, его лицо ей знакомо. Но она не уверена. Кейт собирается прийти домой и посмотреть альбом выпускников за тот год.

– Вы не помните, – не дождавшись реакции от неё, признает Дэвид. Он делает это с улыбкой, но всё равно чувствует лёгкий – а может, и не такой и лёгкий – укол разочарования.

Потому что, видите ли, в школе миссис Такер нравилась Дэвиду. Можно сказать, что он был влюблён в свою учительницу, как бы банально это ни было.

До двенадцатого класса, все три года в старшей школе, литературу у них преподавала противная миссис Эткинс – коренастая, лохматая и с какой-то отвратительной бородавкой у левого глаза. А потом, как глоток свежего воздуха, её место заняла миссис Такер. Молодая, красивая, живая и, в отличие от миссис Эткинс, совсем не брюзга.

Школу Дэвид окончил девять лет назад, и его юношеская влюблённость в учительницу литературы осталась делом прошлого. Но – Дэвид сам не осознавал причины, – когда она исправила его, указав на свой статус незамужней, он ощутил… радость?

– Извини, – Кейт качает головой, но разве странно, что она не запомнила одного из сотен учеников, который учился у неё миллион лет назад?

– Вы всё ещё преподаете в Lush Willow School? – Дэвид не хочет быть надоедливым, но ещё меньше ему хочется вот так отпустить Кейтлин Такер. Он не может игнорировать то, что она осталась всё такой же красивой и притягательной, хотя нет – ещё лучше, чем он помнил.

– Да, там же, – Кейт кивает, а потом вдруг улыбается немного застенчиво и заправляет прядь светлых волос за ухо – ну, совсем как девчонка, пытающаяся произвести впечатление на понравившегося мальчика. Ей тридцать два, и она только что развелась – странно, что ей приходится напоминать себе об этом. Нельзя вести себя так глупо, пусть у парня перед ней широкие плечи и красивая белозубая улыбка.

– Если у вас есть время, может, согласитесь выпить со мной по чашке кофе? – спрашивает Дэвид, набираясь храбрости. Ему давно не восемнадцать, и он не ученик, но она по-прежнему женщина, которая волнует его. – Или чего-нибудь другого?

Он опускает взгляд на стаканчик в её руках, и Кейт делает то же самое. Может, сказать ему, что кофе у неё уже есть, и уехать? Но почему-то – и это странно и необъяснимо, – ей хочется согласиться.

Кейт бросает взгляд на наручные часы – подарок Честера на тридцатилетний юбилей. Для вида. Чтобы оттянуть время, хотя это дело решённое – она ответит согласием и пойдёт с Дэвидом Янгом на кофе. Дэвидом – её давним учеником. Парнем, который младше её на пять лет. Кейт не уверена, что это хорошая идея, но… это всего лишь кофе, верно?

– У меня есть немного времени.

Голос у Кейт чуть сдержан: она старается не подать виду, что всё, что её ожидает этим вечером – это компания телевизора. У неё даже нет кота или собаки, потому что у Честера была аллергия на шерсть животных.

Следовало завести кошку назло Честеру, когда была возможность!

– Здесь в шести кварталах неплохое место, – Дэвид показывает себе за спину, пытаясь скрыть выражение восторженной радости на лице. Он не ожидал, что она согласится. Его пульс учащается, совсем как тогда, когда она входила в класс и, улыбаясь, приветствовала их. А он смотрел на неё со своего третьего ряда у окна и завидовал счастливчику, которого она выбрала себе в мужья.

– А это чем плохо?