Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.)

Редактор: Юлия Минутина-Лобанова

Главный редактор: Сергей Турко

Руководитель проекта: Елена Кунина

Художественное оформление и макет: Юрий Буга

Корректоры: Анна Кондратова, Татьяна Редькина

Верстка: Максим Поташкин

Фотографии из архива Нины Зверевой

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Нина Зверева, 2025

© ООО «Альпина Паблишер», 2025

* * *

Часть 1
«Со мной ничего плохого случиться не может»

Глава 1
Колы и двойки

Многие считают меня отличницей: школа с медалью, университет с красным дипломом и наверняка никаких колов и двоек! Но они были. Как и у многих, я думаю.

Первые колы и двойки встретили меня, конечно, на уроках физкультуры, потому что я была категорически не способна оторвать себя от земли. Я могла перешагнуть через планку, но не перепрыгнуть через нее. Я уж не говорю про «козла», на которого надо было заскочить и потом соскочить – это было невозможно. Помню, как смеялись ребята, а мне было обидно. Я была единственным человеком в классе, кто не мог перепрыгнуть через планку на высоте 40 или 50 см. Но я хорошо бегала, каталась на лыжах, забиралась по канату, поэтому учитель физкультуры как-то закрывал мои двойки пятерками. И это было не так уж страшно для меня.

Следующие колы и двойки были гораздо более травматичными. Представьте: я оканчиваю физматшколу № 40 в Нижнем Новгороде (тогда городе Горький) почти на все пятерки. Была только одна четверка – по физике. Эту четверку поставила мне мама, которая преподавала в нашем классе физику и считала, что я знаю на четверку. Я согласна. Те, кто у моей мамы учился на пятерку, обожали физику, чувствовали ее. Обычно если выходишь к доске и отвечаешь правильно – это четверка, а потом мама задавала вопрос на понимание. И я отключалась всегда, как только он звучал, поэтому была совершенно с мамой солидарна – четверка и четверка.

Все наши из физматшколы пошли на радиофак, мехмат, ВМК, физтех, то есть на точные науки. Одна я пошла на филологический – к ужасу одних, к удивлению других. Но мне хотелось учиться там, куда рвалась душа. Я писала стихи, песни, читала много книг. Мне казалось, что учиться там будет легко и правильно и так я смогу определиться со своей профессией.

Домашнюю работу в школе я всегда делала быстро. Иногда на переменках. На этом фото мне 14 лет

А здесь мы с братом Игорем за его уроками. Мне 8, ему 10

Надо добавить, что это был 1969 год. И в том году, как потом выяснилось, в нашем Горьковском университете проводили эксперимент: на подготовительные курсы взяли мальчиков и девочек из деревень, отдаленных районов Нижегородской области, а еще из других республик – Таджикистана и Узбекистана. Они нормально проучились на подготовительных курсах, сдали экзамен, и набор на филологический был закрыт. Только никто об этом не знал!

Когда я в августе пришла на экзамены, то была уверена: сдавать буду один экзамен – сочинение, потому что я отличница. За него я получила четверку – первую четверку в своей жизни за сочинение. Я понимала, что ошибок нет – у меня их не было никогда. Тему помню до сих пор – «Юность комсомольская моя». Сочинение я написала в стихах, и, в общем, оно получилось неплохое. Но – четверка.

Я вообще совершенно неконфликтный человек, но я испугалась и даже подала документы – узнать почему. Впереди было много экзаменов, да и вообще эта четверка стала для меня нехорошим сигналом. Мне ответили, что сочинение действительно без ошибок, но оно не отвечает теме. И как тут спорить? Короче, четверка.

Ну хорошо, дальше литература. Я знала наизусть всего «Евгения Онегина». И достался мне как раз Пушкин. Меня попросили прочитать наизусть отрывок про Пугачева из «Капитанской дочки». Прозу – наизусть? Женщина, которая принимала экзамен, отрезала:

– Вы должны это знать.

Я знала про «бунт бессмысленный и беспощадный». Но это не то. И по литературе мне тоже поставили четверку. Это был абсолютный шок.

Я даже не представляла, что дальше со мной будет. Дело в том, что ситуация тогда для меня сложилась очень тяжелая психологически. У нас очень дружная, милая, веселая семья, но мои родители очень дружно и мило уехали на байдарках на реку Печора. Мама любила смотреть всякие диковины в этом мире, и одной из них был Маньпупунёр – огромные каменные столбы, которые спрятались среди девственных лесов Коми. Это и по сей день диковина, но сейчас туда вертолеты летают, а тогда они шли 100 километров по тайге. Никакой связи вообще. Но они были уверены, что я поступлю, да и в принципе у нас в семье не принято водить за ручку.

И вот родители в отъезде, есть больная бабушка, крупная собака, и больше, собственно, у меня ничего нет. А мальчик Вова, мой будущий муж, в стройотряде. И пока письмо дойдет туда, пока обратно – тоже пройдет неделя.

Но у Вовы был близкий друг Женя, мы с ним вместе в походы ходили – пятеро парней и я. Он встретил меня как раз после этой четверки по литературе. Не знаю, как сердце его подтолкнуло – видимо, были какие-то романтические чувства с его стороны. Я вышла из института, и мир мне показался таким, знаете… Несправедливым! Я знала все, литература была моим любимым предметом, я была победителем областных олимпиад по литературе. Но прозу – наизусть? Я должна знать этот кусок наизусть? И – четверка? И я кинулась к Жене:

– Мне поставили четверку по литературе!!!

И зарыдала.

– И чего ты плачешь? – спросил он. – Это университет должен плакать!

Я на всю жизнь запомнила эту фразу. Она меня очень отрезвила. И дальше я уже смело пошла на экзамен по истории. Там было полное издевательство над людьми. Экзамен принимал молодой профессор – не хочу называть его фамилию, не знаю, жив он или нет, – который понимал, что никого брать нельзя: уже все набраны. Ставьте четверки, выше нельзя! Но повторю, поступавшие этого не знали. И профессор сказал:

– Первые, кто подбежит к столу, получат четверку без экзамена.

И все побежали, опрокидывая парты. Я осталась сидеть. Не то чтобы я такая уж гордая – у меня просто рефлекса нет бежать за какой-то четверкой, спасибо родителям. Я осталась сидеть, чем, конечно, сразу вызвала его дикий гнев. Он поставил всем четверки, нас осталось таких двое – я и еще один мальчик. Я пошла первая, ответила про одну из русско-турецких войн, память хорошая, мозги неплохие. Все ответила, и тогда он спросил:

– А когда закончилось восстановление народного хозяйства после Великой Отечественной войны?

Не было такого в учебниках. Я так прикинула: 52-й, 53-й год…

– Нет, это неправильный ответ. Я могу поставить вам только тройку, потому что это очень важный вопрос.

Тройку! Тройку по истории, с которой у меня никогда не было проблем. И четверок-то не было. Я кивнула:

– Хорошо.

Я помню это свое «Хорошо», а внутри – «Университет должен плакать». Представляете, как было трудно потом этому человеку учить меня, читать мне лекции, смотреть в глаза? Он все прекрасно помнил, и я помнила. Как-то раз он все-таки подошел ко мне:

– Нин, знаешь… Я вот хотел сказать тебе. Бывают такие ситуации в жизни… Ну, ты же от этого только сильнее стала.

– Да, конечно.

Это был такой тип: ему сказали, что надо всех валить, – он пошел всех валить. Веселым образом.

Потом был английский, который я сдала на пятерку. И вот считайте: четыре, четыре, три, пять. Сколько получается? 16 баллов. Проходной балл – 20.

Ну и всё. Я в полном шоке. Приезжают загорелые, пахнущие кострами, ветрами, Печорой родители. Заходят домой:

– Ну, что?

– Не поступила.

– Как не поступила? На филологический?

Им казалось, что это вообще раз плюнуть. И тогда мама сказала папе строгим голосом:

– Витя, одевайся, иди к ректору. Так не должно быть.

Долгие годы папа возглавлял кафедру на радиофаке университета Лобачевского, преподавал там, уже носил редкое звание члена-корреспондента Академии наук СССР (в ту пору таких людей было 200 человек на всю страну). Естественно, с ректором они были отлично знакомы.

Папа редко говорил маме «нет». И еще реже говорил «нет» так жестко. Но тут он отрезал:

– Я никуда не пойду.

И мама тут же умолкла, тут же перестроилась, сказала:

– Ну ничего, пойдешь работать, чего уж там. Поработаешь годик, потом поступишь.

Господи, а все уже поступили, весь класс! А я, звезда, уважаемый человек, с моим знанием литературы, я, которая все сочиняла и организовывала, – не поступила на филологический факультет! Ощущение провала – не то слово. Вообще не хотелось жить.

У меня было удостоверение какого-то там программиста пятой степени, мне сказали, что я могу пойти в математический институт работать на машинах, которые в то время занимали целые километры. Я уже настроилась на это. Даже сходила оформиться на работу, мне дали какие-то анкеты. Я старалась не отвечать на звонки и ни с кем не встречаться, ушла в себя. Моя всегда деятельная мама не знала, что предпринять. Так прошла неделя.

И тут раздался звонок. Папе звонил ректор. С одним вопросом:

– Виталий Анатольевич, я подписываю документы тех, кто не сдал экзамены. Здесь есть документы Зверевой Нины Витальевны. Она имеет к вам отношение?

– Да, это моя дочь.

– Но она не поступила у нас на филологический факультет!

– Да, я в курсе.

– А что же вы не предупредили, что ваша дочь поступает на филологический факультет?

Никогда не забуду, как папа мой ответил:

– Почему я должен кого-то предупреждать, что моя дочь поступает на филологический факультет?

– Виталий Анатольевич, у нас в этом году особый случай. Был преднабор, мы всех набрали. Не было шансов.

– Ну да, не было шансов – как и у других.

Мой отец – он, конечно, совершенно потрясающий! Когда уже стал член-корреспондентом, продолжал ездить на автобусах в Москву, потому что в кассе не было билетов на поезд. Садился на автобус и ехал. Он мог сделать пару звонков, но не делал. А когда мама плакала, что нам так тесно – девять человек в трехкомнатной квартире, – он говорил, что другие живут хуже.

И вдруг снова звонок – надо прийти в университет в приемную комиссию, видимо, за документами. Я пришла, и мне сказали, что оформили меня кандидатом в студенты, то есть свободным слушателем. Я могу ходить на все предметы. И если я хорошо сдам первую и вторую сессии, то меня зачислят.

Я ухватилась за этот шанс, сдала первую сессию на все пятерки, вторую тоже – я все сессии сдавала на одни пятерки! Но настоящим студентом я стала только на третьем курсе, когда мне выдали студенческий билет. Вот такая история была у меня в жизни.

Ну а следующая история связана с аспирантурой, куда меня пригласили в нашем же университете. И это была та еще пытка, издевательство, можно сказать.

У меня было три дороги после университета. Я уже работала на телевидении и могла остаться там – но не было ставки, поэтому только внештатным сотрудником. Могла пойти в газету, куда много писала и куда меня брали. И могла в аспирантуру, куда меня пригласили. Но позвали меня, оказывается, для конкурса: в аспирантуру должен был поступать мальчик, сын какого-то районного начальника, и нужен был солидный конкурс.

Я круглая отличница. И те же самые преподаватели, которые ставили мне пятерки на экзаменах, начали говорить, опустив глаза: «Хорошо, но недостаточно». В результате у меня две пятерки и четверка, а у мальчика три пятерки. В аспирантуру я не поступила.

Меня однажды спросили: что делать, если ваш ребенок страдает, получив оценку несправедливо, незаслуженно? Или вы сами попали в такую ситуацию, где вас оценили «на два», хотя вы стоите дороже? «Пусть университет плачет» – отличная фраза, как мне кажется. Не берите на себя. Бывают в жизни всякие обстоятельства. С вами все в порядке – это главное, что вы должны знать. «За одного битого двух небитых дают» – лучше и не скажешь.