Глава 1

– Что с вами произошло, Гридария? Почему вы собираетесь покинуть занятия в разгар учебного дня? У вас ещё не сдан зачёт.

Преподаватель по приёмам обезболивания, а по совместительству заведующий кафедрой, господин Персонс, стоял перед Гридой, собираясь закрыть дверь аудитории, из которой она пыталась вырваться. Мужчина смотрел на студентку, слегка наклонив голову к плечу и скептически усмехаясь. До убелённого сединами старца ему было ещё далеко, однако опыта общения со студентами у него было предостаточно, поэтому его взгляд был вопросительным и полным иронии одновременно.

– Я сдам его послезавтра. Сейчас просто плохо себя чувствую. Наверное, простудилась вчера, – промямлила Грида, презирая себя за это жалкое блеяние и лихорадочный румянец, от которого горели щёки.

Враньё всегда давалось Гриде с большим трудом. Однако как раз сегодня её полыхающее от стыда лицо было великолепным подспорьем для обмана этого весьма уважаемого ею человека.

Да и не являлось это чистым враньём. Само собой никакой болезни не было, однако Гриду сейчас действительно колотило так, что заходилось сердце. Причиной всего этого беспорядка и сумятицы в её организме была не банальная простуда, а неприлично булькающие эмоции. Грида прямо ощущала, как от мысли о Кейте где-то внутри, внизу живота зарождается тягучее пламя, растекающееся по щекам ярким румянцем.

– Хорошо, я вас отпускаю, – внимательный взгляд господина Персонса ещё раз пробежался по стоящей перед ним девушке и его ироничная улыбка растаяла.

Об истинных причинах такого странного болезненного состояния своей студентки заведующий кафедрой так и не заподозрил, однако волны жара и ненормальное циркулирование жизненных потоков, как сильный водный маг второй степени, безусловно прекрасно уловил.

– Попрошу зайти к вам госпожу Лиронизу. Надеюсь, вы будете в своей комнате?

Девушка с готовностью кивнула.

– Да, конечно. Я сейчас прямиком отправлюсь к себе в комнату. Лягу там в постель и никуда выходить не собираюсь.

Грида потихоньку вытерла вспотевшие ладони о форменное голубое платье. В этом предупреждении господина Персонса о посещении заболевшей студентки госпожой Лиронизой, кураторшей из лечебного отдела академии, не было ничего особенно страшного или угрожающего её планам. Если Лирониза и зайдёт, то не раньше, чем через час или ближе к вечеру. Сейчас Гриде нужно совсем немного времени. Всего лишь пятнадцать или двадцать минут. Всего лишь несколько минут!

В её словах нет ни капли лжи. Никакого обмана, всё истинная правда. Сейчас она направится прямиком в свою комнату и сегодня никуда оттуда не выйдет.

– Идите, – Персонс ещё раз испытующе обежал взглядом горящую лихорадочным румянцем девушку и мысленно поморщился. В девице явно было что-то не так. Потоки были как-то необычно искажены. По-хорошему, надо было бы осмотреть девчонку как следует, но… Но дел было слишком много. Времени на то, чтобы отвлекаться на приболевшую студентку, у заведующего кафедрой откровенно не хватало. Тем более, ничего экстренного и грозящего немедленной смертью в потоках не наблюдалось. Пусть Лирониза разбирается, она за это немалое жалованье получает. Надо её побыстрее поставить в известность.

– Надеюсь, послезавтра у вас не будет проблем со сдачей зачёта, – кивнул преподаватель напоследок и поставил точку в разговоре, отворачиваясь и открывая дверь в аудиторию.

Грида ответила преподавателю благодарным взглядом и хотела было сразу же убежать, однако в последний момент спохватилась и мысленно одёрнула себя. Хороша больная, что носится по коридорам Магической академии, словно здоровая олениха!

Грида заставила себя ссутулиться и идти медленной усталой походкой, но её терпения хватило только до первого поворота. Она повернула за угол, в коридор, где Персонс уже не мог её видеть, и тело само сорвалось на бег.

До женского крыла общежития девушка домчалась стремглав, не замечая ни самого пути, ни удивлённых взглядов проходящих мимо студентов и преподавателей.

Она, нигде не останавливаясь, пролетела полупустынные коридоры общежития, ворвалась к себе в комнату и захлопнула за собой дверь.

Минуту девушка стояла на пороге, переводя дыхание и в глубине души просто поражаясь своему сегодняшнему необычному поведению, а потом метнулась к старому массивному шкафу. Да, ей сейчас нужно только зеркало! Войти в мир отражений можно было бы из любого зеркала, но из большого сделать это намного легче.

Одна из створок её шкафа представляла собой высокое, снизу доверху зеркало. Именно из него Грида собиралась отправиться в Зазеркалье.

Она горячим лбом прислонилась к холодному стеклу зеркала и закрыла глаза, пытаясь разобраться в сумбуре, что сейчас царил в её мыслях и сердце.

Там творилось что-то неподдающееся описанию. В душе сплелись клубком противоречивые эмоции: и радость, и страх, и недоумение от собственной внезапно выплывшей непредсказуемости, и стыд, и отсвет поглотивших её вчера чувственных желаний. Они раздирали девушку на части. Даже привычный упругий шар магии внутри неё из тёплого превратился в горячий и будто бы пылал у неё внутри. Может, она действительно заболела?

Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Такого непреодолимого желания увидеть Кейта у неё раньше никогда не было. Оно жгло её изнутри почти с момента утреннего расставания. Как она, дурочка, раньше не понимала, насколько он красив и привлекателен, этот высокий, статный, золотоволосый и кареглазый отпрыск старинной фамилии. Как она вообще раньше могла не видеть его неделями и оставаться спокойной?

Грида оторвала пылающий лоб от холодного зеркального стекла, подняла веки и в упор посмотрела на своё отражение. На неё, глаза в глаза, с удивлением смотрела симпатичная темноволосая девушка с жемчужно-серыми в синеву глазами, пунцовым лихорадочным румянцем на щеках и кривоватой смущённой улыбкой на ярких, сочащихся памятью об утренних поцелуях, губах.

Волосы хотя и были убраны в косу, однако отливающий тёмной медью пушистый ореол вокруг головы напоминал хозяйке, что сегодня утром она проснулась в мужской комнате. Толком расчесаться и сделать аккуратную причёску не получилось.

– Ну что, наделали мы с тобой дел, – сказала Грида отражению. – Где вчера вечером была моя голова? Страшно подумать, что скажет бабушка! Однако, кто же знал, что так получится? Всё произошло словно подхваченное каким-то вихрем.

Они с отражением согласно кивнули друг другу. Вчера всё произошло совершенно неожиданно и просто молниеносно!

Грида снова прислонилась к зеркалу лбом и застонала от снова накатившей на неё горячей волны, в которой переплелись и стыд, и замешательство, и эхо испытанного наслаждения. Неужто животная страсть, что полыхала в ней сегодня ночью, её собственная? Она заставляла вести себя как… как… да просто немыслимо как! Не может же быть, чтобы та незнакомая девушка, что забыв себя, с восторгом принимала бесстыдные ласки Кейта и сама неистово и бесстыдно осыпала его ласками, была она сама! Да неужели это тоже была Гридария Берингар?

Сейчас, при свете дня, было и стыдно, и сладко, и даже немного страшно, вспоминать это накатившее вчера безумие. Почувствовать эту грань собственного характера Гриде довелось в первый раз и воспоминания как-то весьма и весьма ошеломляли. Они демонстрировали картины, совершенно не вписывающиеся в её представление о себе, как рассудительной особы, далёкой от всяческих любовных безумств.

Грида встрепенулась. Она ведь отпросилась с занятий не просто так. Желание увидеть Кейта навязчиво зудело с самого утра и затмевало собой все другие. Затолкнуть его вглубь сознания и переключиться на занятия, так и не вышло. Хотелось сорваться и бежать к Кейту со всех ног, не обращая внимания на преподавателей и косые взгляды сокурсников, будто даже единственный взгляд на него был необходим ей как воздух. Его прекрасный облик бился в сознании, напоминая о себе и мешая сосредоточиться на повседневных заботах.

У Гриды всё же хватило моральных сил и остатков гордости не бежать прямиком в мужское крыло и позорно вламываться к парню в комнату. Однако остатков гордости явно не хватало, чтобы совсем отказаться от счастья видеть его. Да и зачем отказываться? Она могла посмотреть на него из Зазеркалья. Использовать магию отражения. Редкий дар, благодаря которому Грида способна нырнуть в магическое пространство Зазеркалья прямо через эту отражающую поверхность на дверце старого шкафа. Там, в зазеркальных коридорах, уже не составляет труда найти то зеркало, что висит в комнате Кейта и… и просто поглядеть на него из-за стекла. Почему-то сейчас это было просто жизненно важно. Словно глоток воды в пустыне или, напротив, глоток воздуха в толще воды.

– Надо отодвинуть все будоражащие воспоминания и сосредоточиться, – приказала Грида сама себе и вздохнула.

Вообще-то, в Зазеркалье она бывала редко, приблизительно раз в неделю, навещая бабушку. На такие прогулки расходовалось много сил из внутреннего магического резерва. Да и пространство Зазеркалья было чуждым и опасным для людей. Там безраздельно царствовали далеко небезобидные зеркальные сущности, живущие по своим правилам и законам.

Истинные обитатели Зазеркалья кроме того, что с удовольствием тянули жизненную силу, питались эмоциями и образами, поступающими к ним из-за стекла, и находились в постоянном поиске вкусных эмоций.

Они не упускали возможности обжечь своим касанием и через него тянуть жизненную силу, так что внимания да осторожности во время прогулок по Зазеркалью магу отражения требовалось немало.

Бабушка говорила, что особенно сильные сущности способны на время сливаться с отражением и управлять человеком, образ которого отражается в зеркале, пытаясь спровоцировать его на что-то эмоционально питательное. Однако таких монстров, судя по книгам, похожих на искрящихся гигантских змей, было крайне мало. Грида в своих путешествиях ни разу их не встречала.

Кроме весьма спорного удовольствия близко познакомиться с кем-то из прожорливых бесплотных существ, был риск мелькнуть в зеркальном отражении перед людьми.

Люди, конечно, не тянули бы из Гриды жизненную силу. Однако, если кто-то заметил бы рядом со своим собственным отражением студентку лечебного факультета, свободно расхаживающую за стеклом зеркала, то об этом стало бы известно очень быстро. Причём не только ректору академии, но и королевской секретной службе, и последствия для Гриды стали бы катастрофическими.

Именно от огласки, как от основной опасности, и предостерегала её бабушка, а остальное… было менее опасным. Ставить защиту от обитателей Зазеркалья, встречающихся в его коридорах, Грида давно научилась.

За три года учёбы в академии свой секрет она не доверила никому, даже близким подружкам. Даже Кейту, хотя последнее время и очень хотелось с ним поделиться.

Пока, хоть и с трудом, получалось молчать, держать себя в руках и ловить рвущиеся с языка слова. Что-то останавливало, чтобы до конца довериться избалованному сыну королевского советника.

Однако сегодня… сегодня желание увидеть Кейта просто булькало и не давало дышать, да и магический резерв перед зачётом был полон. Она ощущала его внутри как упругий горячий шар, готовый вылететь по щелчку её пальцев.

Вообще-то, наблюдать за окружающими через зеркала Грида не любила. Интереса тайно узнавать что-нибудь у кого-то за спиной не возникало, экзамены сдавать подглядывание тоже не помогало.

А гулять просто так… Зачем? Зачем ей тратить свой магический резерв, чтобы попросту натыкаться на чью-то скучную болтовню на какие-то посторонние темы, или на пустую комнату, или на людей, попросту занятых своими повседневными делами? Бесполезное и скучное занятие.

Вот если бы у неё была какая-то благородная и великая цель, подсмотреть нечто эдакое, что защитит родную Белитанию от страшной беды. Подслушать коварные планы недругов, а потом развернуть коварство против врагов для пользы всех жителей королевства.

В общем, хотелось приложить свою магию к чему-то очень нужному и важному, нежели простое подслушивание глупых мелких сплетен внутри академии.

Полгода назад во время последней прогулки по Зазеркалью в одной из комнат женского крыла девушка совершенно случайно застала откровенную сцену в весьма живописном ракурсе. Стекло волшебного окна находилось напротив диванчика, на котором какая-то парочка с упоением предавалась плотской любви. Грида не была ханжой, она прекрасно знала об интимной стороне человеческих отношений, однако со стороны эти возвратно-поступательные движения, издаваемые парой стоны и страстное пыхтение воспринимались настолько нелепо, что девушке хватило на созерцание происходящего нескольких секунд. Постельные утехи , конечно, чрезвычайно увлекательны для участников, но спущенные до колен смятые штаны и ритмично двигающийся голый зад парня со стороны выглядел глупо и cмешно.

Восторженно колыхающийся рядом с этим зеркалом и искрящийся от удовольствия эфемерный обитатель Зазеркалья только усугубил нелепость происходящего.

Именно после созерцания той дурацкой сцены она стала гулять по зеркалам академии реже.

Грида хмыкнула и снова покраснела, хотя, казалось, куда уж больше. Нынешней ночью от страсти стонала и пыхтела она сама, с наслаждением чувствуя в себе те самые возвратно-поступательные толчки.

Господи, какой стыд! Почему со стороны и изнутри одни и те же поступки воспринимаются настолько иначе? Может, дело в том, что сейчас у неё работают мозги, а ночью они полностью отключились? Ночью тело попросту полностью перехватило у мозгов управление. Полностью, то есть, абсолютно. В голове действующими остался только рот для страстных стонов и поцелуев да уши, с восторгом воспринимающие шёпот Кейта, затягивающий в любовную трясину.

От нахлынувших снова воспоминаний о ночи, проведённой в его постели, ей снова стало жарко и душно. Низ живота набух тяжестью, а по телу пробежалась звенящая радостным возбуждением волна.