У Нины Дашевской и Юли Сидневой очень теплый дуэт. Нежная проза украшена бесхитростными по технике, но очень экспрессивными иллюстрациями. В «Зимнем мастере» атмосфера праздничного чуда с ноткой философской элегичности оставляет чувство хрупкости и в то же время уверенности в том, что искусство и фантазия – главные ориентиры в жизни. В «Тео – театральном капитане» у них сложилась похожая история, где есть музыка, тайна и дружба с чудом.
В зимнем рассказе Нина Дашевская вступает на территорию сказки, где древние мотивы обретают свежую авторскую интонацию. Создание елочных украшений, которым заняты главные герои – это сотворение реальности, где все должны быть счастливы. Учительница получает слонов своей мечты, а воображение настолько сильно, что даже нарисованный костер жжется. Из творчества писательница выводит конфликт, когда искусство может создавать дискомфорт, если слишком прилагать старания. Музыкант – сосед рассказчика – игрой на фортепиано призывает зиму, но становится чрезмерно холодно, как в «Госпоже Метелице», когда падчерица так усердна, что землю заметает страшной пургой и гибнут люди. А рассказчик своей росписью может растопить снег, отодвинуть зиму. А какой же зимний праздник без снега и мороза? Герои находят баланс, к которому должны стремиться все творцы, чтобы мечты осуществлялись вовремя и в желаемом объеме.
Но главное, пожалуй, не в фабуле, милой и неспешной. А в том, как Дашевская творит свой мир. Штрихами, аккордами, наблюдениями, складывающимися в этюды. Маленькие картинки, звуки и цвета, нюансы и акценты кажутся неуловимыми, эфемерными, произнесенными шепотом. Но откуда-то берется решительность, желание действовать. Рассказчик похож на многих героев книг Дашевской – он чуткий, подвижный, любопытный и доверчивый до определенной степени. Все находится в постоянном движении – меняется погода, перемещаются люди, приходят друзья и заказчики. И вроде бы темп аккуратный, но ироничной и элегичность органично уживаются в одном пространстве сообщая читателю учащенное дыхание. Ведь речь идет о стремлении если не к совершенству, то к всеобщему счастью. Каждый творец, музыкант, художник, ремесленник наделены такой миссией, которой невозможно изменить.
Тем временем Юля Сиднева поддерживает дыхание смещением линий, дома и интерьеры наклонены. Нет, они не падают, но движутся, тянутся в некоем лиричном танце. Простота декорирования не лишена метких деталей, которые требуют внимания и раскрываются с текстом, чуть выходят за его границы или помогают в воображении продолжить чудо сотворения.
