Когда я сгребла мертвую листву и отнесла в компостную яму, мне подумалось, что это самый горячий уголок участка. Внизу, в перегное, царило такое же многообразие, как и вокруг меня. Пыльца смешивалась с измельченным камнем, бактериями и другими несчетными крошечными организмами. Где-то в лесах грибного мицелия ногохвостки устроили себе сады любви. Где-то ловит свой обед жук, а многоножка поедает мокрицу. Там кишела жизнь – зачастую безымянная, ведь нам известна лишь малая часть обитателей почвы. Тем не менее именно они сообща создавали перегной. Древние греки считали землю особой стихией, но она – текучее взаимодействие воды, воздуха, пылинок и несчетных крошечных жизней.