Лис сказал:
– Я за него беспокоюсь. Наверное, трудно быть орлом. Он может потеряться в этом состоянии. Когда я был лошадью…
– Ты хочешь сказать – кобылой, – хмыкнул медведь.
Лис тряхнул головой и отошел. Одд отложил нож и снова вытащил топор.
– Я часто видел радуги в снегу, – сказал он громко, чтобы лис услышал. – И на стене дома, когда солнце било сквозь сосульки с крыши. И подумал: лед – всего лишь вода, значит, в нем тоже должны быть радуги. Когда вода замерзает, радуги оказываются во льду, как в ловушке. А солнечные лучи их освобождают.
Одд встал на колено и ударил по большому куску льда. Ничего не произошло – топор отскочил и едва не попал по ноге.
– Еще раз лупанешь – и прощай, топор, – сказал лис. – Погоди-ка.
Несколько минут он рыскал по берегу пруда. Потом начал скрести снег.
– Вот, – сказал он. – Вот что тебе нужно. – И положил лапу на серый камень, очищенный от снега.
Одд взялся за камень, который легко подался из земли. Это оказался кремень. Местами серый, местами полупрозрачный, темно-розового, как лосось, цвета, он был со сколотыми краями, вроде как специально.
– Края не трожь, – сказал лис, – острые. Очень острые. Такие штуки делали на совесть, а если сработано с умом, то не затупится.