Отзывы на книгу «Свидетели войны. Жизнь детей при нацистах»

Одних одевали в чистую форму, вручали значки и ножи, культивировали марши под барабанный ритм, палатки и много чего ещё. Другим достались жёлтые звезды на грудь, лагерная роба, чёрствый хлеб и удары охранников.
Одни были сыты и властвовали, другие добывали крохи и приспосабливались. Кто-то гордился своими родными в форме СС, а кто-то играл в газовые камеры и виселицу.
Дрались, стреляли, бросали гранаты и гибли тысячами. Большинство из них говорили на одном языке, жили в одной стране, потеряли близких, голодали, и снова приспосабливались.
Некоторые сохранили свои дневники, а некоторые - свои порядковые номера на коже.
И те и другие были детьми, на которых зло отбросило свою самую чёрную тень.

Если ты много читаешь о войне, то удивить тебя содержанием становится сложно. Всегда есть ощущение, что ты все это уже читал, но другими словами. Но эта книга смогла меня удивить.
Автор не нагнетает, не давит на болевые точки читателя, не использует запрещенные литературные приемы. Он сухим языком фактов рассказывает историю.

В книге нет плохих или хороших, автор не дает оценку ни людям, ни событиям. Автор не трактует историю на западный манер с перевиранием фактов.

В книге дети и война их глазами. О судьбах немецких, еврейских, русских, польских детей идет повествование в этой книге. Ведь это поколение, которое появилось в военное время и другого просто не знает.

В книге также раскрываются многие исторические личности. Упоминаются малоизвестные факты. Я, например, не знала, что немцы делали такую жесткую работу над чистотой арийской расы среди своих же. Меня ужаснули рассказы о концлагерях, где перевоспитывали немецких детей. А то, как цинично избавлялись от инвалидов, психически нездоровых и просто неугодных детей?!

Эта книга именно о судьбах детей войны, о их становлении, как личности. Книгу однозначно советую.

Историческое исследование, ориентированное на широкую читательскую аудиторию, призвано осветить жизнь детей в гитлеровской Германии в годы II Мировой войны. Основой для исследования явились детские дневниковые записи и письма. Автор особо отмечает, что воспоминания уже взрослых людей о своем детстве часто могут быть искажены. Тем ни менее такие воспоминания тоже используются в работе. Книга написана легким языком и читается с нескрываемым интересом. Оговорюсь. Описываемое в книге часто нельзя назвать интересным, а наоборот ужасным и страшным. Поэтому я имею ввиду интересным с позиции самого исторического материала. Так, например, хирургу могут быть интересны операции, но это вовсе не значит, что он какой-то маньяк... Работа мной была воспринята весьма неоднозначно. В ней есть как отрицательные, так и положительные моменты.

Отрицательные стороны книги. Ничто так не способствует антисемитизму, как безмерная пропаганда горькой судьбы еврейского народа. Вроде бы книга подразумевает раскрытие судеб немецких детей. Однако после введения почти сразу начинаются рассказы о еврейских детях. Непосредственно тех, кто жил в Германии и был депортирован в гетто или концлагеря, и польских евреев. Иногда упоминаются советские евреи. Но в книге они фигурируют как украинские и белорусские. И совсем кратко, литовские и венгерские. Автор, кстати, тоже еврей.

Я ничего не имею против евреев. Более того, убежден что националистские высказывания в адрес любого этноса, это показатель слабоумия человека, озвучивающего такие соображения. То, что делали фашисты с евреями, не имеет оправданий. Однако, надо всегда помнить, что нацисты уничтожали не только евреев. В рамках наций, самым пострадавшим народом являются русские. Если смотреть по этническому составу, то это поляки и белорусы. Почему о них автор не говорит?! И не только он! Так в конце х/ф «Бункер» показывают интервью с личной машинисткой фюрера, которая говорит, что ничего не знала об уничтожении евреев, и в титрах пишется, сколько нацисты уничтожили представителей этого народа. Тогда продолжайте, и напишите сколько людей других народов было уничтожено! Однако тема евреев в современном мире – это своеобразная священная корова. О евреях можно говорить только как о покойниках – либо ничего, либо только хорошее.

Возвращаясь к книге. Я бы понял все эти рассказы о евреях в том случае, если бы автор в равной степени осветил судьбы детей других наций. Мы не найдем ни слова сострадания о советских, югославских, греческих, западноевропейских детях. У автора проскочила фраза, что на оккупированной территории СССР немцы боролись только с евреями и партизанами. Читая, подумал, что, наверное, в логике автора и партизаны все были евреями… Отдавая должное освобождению Красной армией заключенных в концлагерях и афишированию Союзом, зафиксированных зверств, автор буквально взрывается. – Видите ли русские писали о зверствах над советскими и польскими людьми, не упомянув о евреях. На самом деле тут нет места критике. Были указаны нации. Потому что в противном случае, пришлось бы долго перечислять представителей всех тех этносов, над которыми издевались немцы.

Или еще такой пример. В битве за Восточную Пруссию, немцам удалось отбить часть своих территорий. Там были обнаружены следы зверств советских войск над бедными немцами. (Невольно всплывает аналогия с недавними преступлениями, которые вроде бы тоже засвидетельствовали после отступления одной армии. Учитывая, что автор не объясняет сути того, что обнаружили реально немцы, закрадывается подозрение, не специальная ли эта вставка, посвященная злобе дня?) Активное афиширование в немецкой прессе этих «фактов», вызвало неожиданную для властей реакцию. Люди стали писать, что это месть за погубленных евреев. Не кажется ли странным – речь идет о советских войсках, а говорят о евреях? Вполне допускаю, что немцы советских людей ставили гораздо ниже евреев. Однако на деле немцы говорили все-таки о том, что это русские мстят за деяния фашистов на советской территории.

И уже в конце книги, описывая послевоенную Германию, указывается, что остававшиеся группы насильно свезенных людей для работы, явились в 45 – 46 гг. источником постоянного криминала. Автора возмущает, что в эту же категорию попадали и освобожденные евреи, к которым уже неподобающе относились освободители. Странные сетования! Можно подумать, что евреи не могут быть преступниками. Наверное, в Израиле в тюрьмах сидят только палестинцы и другие арабы. Да и в Великобритании и США в тюрьмах нет ни одного еврея. Мне же думается, что евреи, приобретшие за долгие годы выживания особые способности в деле теневых товарно-обменных операций, прекрасно себя чувствовали на свободе и, естественно, нашлось немало тех, кто решил действовать незаконными методами.

В общем в книге тема судеб евреев, как в целом, так и их детей в частности занимает представительную часть. Главы, посвященные периоду с 1939 по 1943 гг. почти полностью уделены евреям. Мной это оценивается как сугубо предвзятый подход, что уже нехорошо для исторического исследования.

Однако недостатки имеются и на методологическом уровне. Они проистекают из самого типа исследования. Эта работа – типичный пример популярного направления – истории повседневности. Когда изучаются простые люди, рядовые участники исторических процессов. Однако возникает вопрос – каким должно быть такое исследование? Как суметь обобщить многомиллионный опыт? Автор пошел по пути представления судеб отдельно взятых детей. Суммарно в книге насчитается всего несколько десятков, от силы сотня детей. Причем есть ряд тех, чьи записи о войне особо часто используются автором. И таких наберется десятка полтора. Дневники или письма детей – это отдельные кусочки мозаики, которые вовсе не отражают реального положения детей, что самих немцев, что на оккупированных территориях.

Приведу отдельный пример. На территории Белоруссии были развернуты донорские пункты, где у детей подростков в принудительном порядке выкачивали кровь для солдат вермахта. Детей держали в жутких нечеловеческих условиях. До нас дошло письмо одной погибшей девочки, которая писала его в 43-ем году своему отцу, ушедшему на фронт в 41-ом. Скорее всего письмо было не одно, разумеется они никуда не отправлялись, и были своеобразной психологической рефлексией. В общем, в этом письме девочка пишет, что питается из корыта с двумя свиньями, которые очень жестоко к ней относятся, вырывая у нее еду. Этот пример тоже одно из свидетельств детьми войны. Поэтому возникает вопрос – по какому принципу автор делал выбор между детскими записями? В книге нет никаких объяснений.

Мне представляется, что работа должна была бы иметь социолого-исторический характер. То есть рассматривать надо было не скопом, а по социальным стратам. Очевидно, что для детей из богатых семей, война виделась совершенно иначе. Свое отношение к войне имели дети из семей потомственных немецких офицеров. Социальный подход не уходит даже при рассмотрении евреев. Автор кратко указывает, не вдаваясь в подробности, что сосланные в гетто богатые евреи, находились в совершенно ином положении обеспеченности. Кроме того, наиболее состоятельные евреи смогли добиться, видимо купить, возможность эмигрировать из Германии еще либо до войны, либо в начальное ее время. Имеет значение и географический фактор. Дети из небольших городов и территорий, где не было бомбежек и не происходили наземные боевые действия, тоже по-другому воспринимали войну. Да, в этом случае, книга потеряла бы читабельность, но зато приобрела бы объективность.

Однако с объективностью автор не то что не дружит, но явно подходит выборочно к подаче материала. Пока войну выигрывала Германия, автор не считал нужным показывать, как на нее реагировали немецкие дети. Несколько коротких примеров весьма сдержанного подхода, где ребята в письмах отцам пишут, что тоже стараются помогать, что-то там делая для фронта. Больше внимание уделено подростковым преступникам и инвалидам.

Еще одним недостатком книги считаю, что о самих детях тут не так много и написано. Примерно треть объема вовсе не о детях! Только частично это объяснимо. В начале каждой главы дается общая характеристика дел со статистическими данными и событиями на фронтах. Однако далее глава разбавляется различными фактами, которые хоть сами по себе вызывают интерес, но никак не связан с детьми. Вплоть до того, что, например, сообщается, как одно советское танковое подразделение взяло город в Восточной Пруссии. В конце книги, когда рассматривается Германия осенью 44-ого – весной 45-ого и после окончания войны, в основном описывается то, как в целом германское общество переживало произошедшее. Дети тут всплывают отдельно, буквально делаются вставки. Так что можно текст читать, пропуская эти абзацы, смысл описанного не изменится.

Положительные стороны книги. Прежде всего, надо автора поблагодарить, что он взялся за такую непростую тему, как попытаться отобразить судьбу немецких детей. Список используемой литературы и источников тоже показывают серьезность подхода к исследованию. Другое дело, как это получилось.

Мне также понравилось, что автор прямо пишет о решающей роли Красной армии в деле разгрома гитлеровской Германии. Причем это не просто общие слова. В тексте характеризуется советской наступление с наименованиями соединений и фамилиями командующих. Ни как обычно для западной литературы – «армии Сталина». Правда, особой патетики к Красной Армии здесь нет. Но в этом я вижу, как раз отсутствие предвзятости и плюс взгляд со стороны – английской. Автор характеризует и самих красноармейцев. Он неоднократно будет отмечать, что русские солдаты добродушно относились к немцам, а к детям выражали любовь, чего в среде других союзнических армий не наблюдалось.

Имеется несколько критических пассажей в адрес командования союзников, надеявшихся забомбить Германию. Однако итогом этого были только многочисленные жертвы средь мирного немецкого населения. Но перечисляя особо сильно пострадавшие от бомбежек города, почему-то пропущен Дрезден. Уже в самом конце книги автор иронично проходится по созданию героического эпоса в тех оккупированных странах, что реально почти не вносили вклада в дело победы, но где после войны напридумывали, как они боролись с захватчиками.

В целом мне больше понравилась та часть книги (примерно треть), освещающая события в Германии с 1943-его года. И особенно было любопытно читать о положении этой страны и общества в 45 – 47 гг. Как много общего с тем, что пришлось нам пережить в 1991 – 93 гг.!

Общая оценка. Не сожалею, что прочел такую книгу, но ожидания от нее были более завышенными. Учитывая все отрицательные стороны книги, я не уверен, что автору удалось полноценно раскрыть предмет исследования. Если интересоваться этой темой, необходимо искать другие работы. В целом ничего удивительного. Активная реклама книги, как и в подавляющем большинстве примеров рекламы самого любого товара, показывает, что сей товар, как минимум среднего качества. Потому что качественный продукт не нуждается в рекламе.

Австралийский историк Николас Старгардт — об ужасах и тяжелых последствиях глобального конфликта в книге «Свидетели войны».

Отец Николаса Старгардта родом из Германии, он бежал в Австралию в 1939 году. Сам Николас родился, когда война уже закончилась, в 1962 году в Мельбурне. Сейчас он преподает европейскую историю в Оксфорде и пишет книги об одном из самых сложных периодов в истории Германии. Ранее в России вышла его работа «Мобилизованная нация. Германия 1939—1945», которая была не только популярна среди читателей, но и получила множество положительных отзывов у критиков. В конце 2023 года вышла еще одна книга — «Свидетели войны. Жизнь детей при нацистах». В ней историк собрал подлинные детские голоса времен национал-социализма и Второй мировой войны.

На партийном митинге в декабре 1938 года Адольф Гитлер рассуждал о молодежи. Он говорил, что она должна учиться только одному — думать и действовать по-немецки. И делать это нужно с раннего возраста. По словам Гитлера, детей нужно определять в юнгфольк, где они пробудут четыре года, а затем переводить в гитлерюгенд. В этом возрасте как раз формируются взгляды подростка. Таким образом, идеология крепко укоренится в их голове и они больше не будут свободны всю свою жизнь.

Гитлер был уверен, что именно он эмоционально привязал к себе поколение самых молодых в рейхе. И хотя лидер национал-социалистов часто принимал желаемое за действительное, в этом вопросе он в значительной степени был прав. В своей книге Николас Старгард пишет, что дети и молодежь были поколением, которое в большей степени сформировалось Третьим рейхом. У их родителей, даже если они носили свастику, сохранялись детские воспоминания, свободные от нацистской символики и лозунгов. А вот подрастающее поколение не знало ничего, кроме этих лозунгов и растяжек со свастикой.

Это утверждение Старгардт делает на основе анализа многочисленных дневников и писем, написанных детьми и подростками во время войны, а также их школьных эссе в послевоенный период. Старгардт занимался своим исследованием много лет. В результате он нашел материал, который достоверно отражает мысли и чувства тогдашних молодых людей, а не отфильтрованные более поздними прозрениями и выводами сведения. Именно в этих записях, сделанных до и во время войны, можно увидеть безмерный энтузиазм, с которым многие дети и подростки верили в победу Третьего рейха, вплоть до безоговорочной капитуляции.

Многие мальчики, например, добровольно записались в так называемый фольксштурм. Это отряды народного ополчения, которые Гитлер отправил на фронт в качестве последнего призыва в конце 1944 года. Девушки часто восхищались этими поступками мальчиков. Старгардт цитирует 17-летнюю Лизелотту. Ее родители критиковали режим, но все же надеялись на победу Германии.

Узнав, что ее брат Бертель вскоре будет сражаться в рядах фольксштурма в битве за Берлин, она писала: «Я ужасно боюсь за Бертеля — если с ним что-нибудь случится, мама этого не перенесет. Что касается меня, — с леденящей откровенностью признавалась она, — я была бы готова пожертвовать им, ведь фрау Л. тоже пожертвовала радостью всей своей жизни».

На страницах своей книги Старгардт рисует исчерпывающую картину детства и юности под свастикой. Он делит свой текст на четыре части. Первый рассказывает про жизнь в тылу, второй — о продвижении немцев в оккупированных странах. В третьей части историк показывает, как война вернулась в Германию, а нацисты в это время усилили политику уничтожения. Дети вынуждены были терпеть невыносимые страдания: одни с родителями в бомбоубежищах, другие в бегах, третьи — прежде всего еврейские девочки и мальчики, в гетто и концентрационных лагерях. Даже страдая от голода и холода, молодые люди, такие как 18-летняя Мириам, смогли сохранить сочувствие к еще более слабым.

В помещении не было водопровода, и им было негде мыться. Она подошла к «очаровательной маленькой девочке четырех или пяти лет», которая сидела и плакала в углу, и погладила ее по растрепанным светлым волосам. Малышка подняла на Мириам голубые глаза и сказала: «Я хочу есть». Мириам отвернулась, охваченная стыдом, — она уже съела свою сегодняшнюю порцию хлеба, и ей нечего было дать девочке.

Последний раздел книги посвящен послевоенному периоду, он разделен на главы о «побежденных» и «освобожденных». Большинство побежденных позабыли о своем детском энтузиазме по поводу нацизма, они старались вообще об этом не вспоминать и не говорить. А вот многие выжившие в лагерях смерти поначалу рассказывали о своих переживаниях практически всем и каждому.

Шарлотта Кульман, освобожденная британскими солдатами в Берген-Бельзене в апреле 1945 года, рассказала британским журналистам, что поняла весь пережитый ужас только тогда, когда оказалась на свободе. Ей казалось, что нужно кричать миру о произошедшем, иначе невозможно дальше жить. Она говорила, что закат напоминает ей печи Освенцима, которые унесли жизни тысячи людей. Однако довольно скоро большинству выживших пришлось принять горькую правду — их почти никто не хотел слушать.

Но были и те, у кого воспоминания о концлагерях оказались настолько болезненны, что они не могли об этом говорить в принципе. В том числе и дети, которые не были в лагерях смерти. Немецкие дети спустя несколько лет стыдились вспоминать свое отношение и слова, брошенные во время игр. К примеру, в то время когда взрослые пытались игнорировать дым из крематориев концлагерей, дети смотрели на него завороженно и по цвету пытались определить, толстый или худой человек оказался в печи.

Отдельное внимание Старгардт уделяет играм детей, в том числе в концлагерях. Автор опирается на исторические документы и мемуары и показывает, что дети боялись и ненавидели своих врагов, но одновременно завидовали им. Многие маленькие еврейские дети мечтали быть членами СС, потому что у них красивая форма и есть еда. К примеру, польские дети играли в «гестапо», а дети в Вильнюсском гетто и лагерях Биркенау играли в членов СС в поисках контрабандистов или проводили рейды.

Николас Старгардт собирает свой текст в значительной степени из рассказов детей, наблюдений родителей и учителей, опекунов или сокамерников. Благодаря богатству материала Старгардт дает уникальный обзор военного опыта целого поколения, немецкого и польского, еврейских и нееврейских детей. И поскольку автор рассказывает очень пластично, читатель может почувствовать, как насилие проникает в жизнь и души детей.

Тяжелый текст, параллельно с которым я умудрилась начать читать "Виланд" Оксаны Кирилловой (на схожую тему).

Николас Старгардт - оксфордский профессор и один из самых авторитетных исследователей нацизма. Я читала (и писала тут) про его "Мобилизованную нацию". "Свидетели войны" - о детях, переживших или сгинувших во Второй мировой. О самых разных детях - еврейских, немецких, русских, польских. Одних отправляли в лагеря с родителями, других - в услужение немецким семьям, третьи были истинными арийцами, но не избежали горькой и страшной участи заключенных или пациентов специальных клиник.

Главы о детях, попавших в лагеря, разлученных с родителями, детях-инвалидах, обреченных на смерть, - конечно самые страшные. Мозг не вмещает того, что творили люди с беззащитными, непонимающими, страдающими. Главы о немецких детях показывают то, о чем мы обычно не думаем. О том, как немецкие дети переживали знания о том, чем занимались их родители-нацисты, о том, как рвалась связь поколений, о разрушении эмоционального контакта с родителями (в первую очередь с отцами). Для меня было откровением, что в Германии были исправительные лагеря для немецких детей, и условия в них были не то чтобы сильно лучше, чем в лагерях для всех остальных.

Поколение, создавшее нацистскую Германию, и поколение, созданное им, были очень далеки друг от друга. С одной стороны детство имело большое значение для нацистов - расовое будущее нации, целый ряд мер заботы о детях, защиты от пагубных влияний, итд итп. Но в то же время медицинские убийства (а их было сотни тысяч) совершались в первую очередь в отношении немецких детей, так очищали нацию от сорняков. И родители этих детей не задавали вопросов, покорно принимая факт, что их ребенок умер. Рачительные санитары нации между тем даже на гробах экономили, используя один гроб, только чтоб довезти тело до кладбища.

Самое непостижимое для меня: как родители могли думать (а некоторые и продолжают), что национальная идея стоит жизни и будущего их детей?

Террор в отношении собственного населения не прекращался и тогда, когда стало окончательно понятно, что карта бита. Это был конец авторитета родителей, которые были парализованы страхом. Взрослые стали детьми, а дети часто брали на себя ответственность не только за собственную жизнь, но и за жизнь взрослых.

После окончания войны детям, выросшим при нацистах, использовавшим в речи сплошные клише из газет, пришлось переучиваться говорить и думать. Растерянные взрослые не всегда могли им в этом помочь.

Мне показалось, что книга не очень хорошо структурирована, но тем не менее общее впечатление остается цельным, во многом удручающим, в чем-то поучительным. Не знаю, насколько вы захотите это читать, это правда тяжело, но если тема вам интересна или, например, кто-то занимается исследованием на тему Второй мировой, то обязательно запишите себе.