Имя следователя по особо важным делам Омского окружного суда Соколова Николая Алексеевича (1882-1924) до 1918 года было известно немногим, в основном, его близким и сослуживцам.
Известен этот человек стал после того, как были опубликоваваны его материалы «Из записок судебного следователя Н.А. Соколова» о расследовании трагической гибели семьи российского императора Николая II.
В разных источниках упоминаются различное время выхода в свет этих документов. Некоторые утверждают, что часть материалов была опубликована в 1924 году под названием, которое указано мной выше, и еще при жизни Соколова, а другие - в 1925 году, уже после смерти автора.
По мнению некоторых источников материалы после смерти автора были редактированы и доработаны посторонними лицами, в связи с чем полное авторство Соколова поставлено под сомнение.
Видимо поэтому и настоящее издание, которое я представляю уважаемому читателю ограничено 23 главами, хотя в полном варианте их 26.
Кто потрудился над этими еще дополнительными тремя главами книги и насколько они правдивы я сказать не могу, но похоже, что включены они в книгу были в 1925 году уже после смерти Соколова.
В 1925 году книга вышла под названием «Убийство царской семьи», под названием, которое, на мой взгляд, не совсем правомерно, но об этом несколько позже.
Начало книги напоминает материалы уголовного дела, протоколы допросов, обзор документов, переписка, отражение мнения самого автора книги, которое впрочем, на первый взгляд нельзя назвать ангажированным его приверженностью к царскому самодержавию.
Но только на первый взгляд.
Его же Соколова комментарии к якобы документам следствия, это утверждение в корне меняют.
Прочитав всю книгу, можно с уверенностью сказать, что она субъективна, да по-иному и быть не могло, ибо писана монархистом, приверженцем самодержавного строя в России, в связи с чем, она имеет ярко выраженный антинародный уклон, направленный на оправдание царской и буржуазной власти.
Я думаю, что в этой книге много лишней и ненужной информации, которая не дает неискушенному в юриспруденции читателю разобраться в сути происходивших событий.
Произведение эмоционально, в нем больше чувственности, раздраженности, трагедийности, чем документальности в изложении происходящего.
Повествование сглаживает острые углы событий, связанных с деятельностью Николая II при управлении им государством, событий ареста и содержания под стражей семьи императора.
В этом случае книга Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз», о которой я рассказывал читателям ранее, более конкретна, без особых лишних эмоциональных всплесков, только факты.
Это, на мой взгляд, так же касается вопросов освещения поведения семьи монарха при аресте, предательского отношения к семье приближенных и слуг царя, грубости в поведении воинского караула и некоторых представителей Временного правительства, Петроградского и местных Советов.
Автор упомянул в книге о расследовании Временным правительством антинародной деятельности Николая II в период его самодержавного правления Российской империей.
Но о каком расследовании может идти речь, когда после ареста царской семьи, только по прошествии двух месяцев, были проведены обыски в Александровском дворце Царского Села, когда документы, компрометировавшие царя, были уже уничтожены.
Но Соколов об этом упоминает лишь вскользь.
Как видно, для автора книги не существовало различия среди множества политических партий в России.
Вся революционная рать для него - это большевики.
Но ему наверняка было известно, что весной и летом 1917 года в органах Советской власти власть находилась далеко не у большевиков, а у меньшевиков и эсеров, которые вместе с представителями правительства Керенского участвовали в аресте и содержании под стражей царской семьи.
Несколько странно для Соколова, как следователя, юриста с высшим образованием ранжировать в процессе следствия людей не по их действиям, а по происхождению на плохих и хороших.
По его мнению, те, кто лояльно относился к царской семье, в основном, это были лица дворянского сословия - это хорошие люди, а те, кто относился к ней с подозрением, строгостью, а подчас и с грубостью, как правило, это солдаты, рабочие, представители неимущего класса - это плохие люди.
Соколов не пишет и не объясняет читателям, а почему он так считает.
По его мнению, солдаты, крестьяне, рабочие - это чернь и они как бы, априори не могут быть хорошими людьми, и от них нужно ожидать только одних неприятностей.
В характеристиках царской семьи у Соколова преобладают эмоции, эмоции, мешавшие ему делать правильные выводы.
Николай II у него сдержанный, ровный в поведении, всегда спокойный, простой и скромный.
С его слов он был «наделен сильным чувством любви к простому русскому народу и по своей природе был совершенно не способен причинить кому-нибудь зло».
Правильно, видимо поэтому, из чувства сильной любви к народу, император расстреливал этот самый народ в кровавое воскресенье и на Ленских приисках, ввел военно-полевые суды для преследования и уничтожения гражданских лиц, революционеров.
Сергей Витте, бывший при Николае II Председателем Совета министров, свидетельствовал, что царь с целью предотвращения революционного движения, создал для восставшего народа «рулетку смерти с кладбищенским эффектом».
Соколов высказывает свое мнение и об императрице Александре Федоровне, которая несколько отличалась от мужа и была властной, величественной женщиной, царицей.
Была она доброй, любила добрые дела и в душе была смиренной, большую часть своей души она якобы отдавала чужому горю.
Похоже, что поэтому она, обремененная сердечным добром к народу, писала императору после кровавого воскресенья: «Мое солнышко, согни их в бараний рог.... Не давай никому из них пощады».
Отдавая дань «добру и справедливости» императрицы, Соколов утверждает, что в царской семье «наиболее резким противником немецких симпатий была Государыня», урожденная Алиса Гессен - Дармштадская, немка по национальности.
И вновь неправда.
Чем же тогда объяснить конспиративную связь императрицы во время 1 Мировой войны с кузеном своего мужа кайзером Германии Вильгельмом II, которую Соколов отрицает напрочь.
Он опирается на выводы Комиссии Временного правительства, расследовавшей вопрос о предательстве российских интересов императорской четой, и которая никаких подтверждений этому не нашла.
В то время как другие источники утверждают прямо противоположное.
На мой взгляд, об этих тайных связях свидетельствуют письма царицы к мужу, письма Распутина к царю, переписка Александры Федоровны со своим родным братом Эрнстом Гессенским, рассказ в зарубежных СМИ бывшей фрейлины царицы Васильчиковой и даже конспиративные встречи некоторых специальных посланцев царя с представителями германских властей.
Я не могу утверждать, что поиски мира для России в то время, мира, пусть даже достигнутого сепаратным соглашением в ущерб союзникам, для царя являлись преступным деянием.
Нехорошо, конечно, обманывать партнеров Антанты, с которыми можно было бы договориться по иному, но для народов России прекращение войны, погубившей 8 млн жизней, это было, на мой взгляд, благом.
В этой связи, претензии, высказанные Соколовым к Советской власти, заключившей Брестский мир с Германией, не стоят, на мой взгляд, и выеденного яйца.
А тем более его инсинуации о Ленине как немецком агенте, прибывшем в Россию из Швейцарии в «опломбированном вагоне» и разрушавшем империю на германские деньги, выглядят притянутыми за уши.
У меня, и я думаю, как и у многих наших читателей, возникает вопрос, а почему Временное правительство расследовала вопросы предательства императорской четой интересов России только при намерении заключить с Германией сепаратный мир?
Почему не расследовались вопросы передачи военных секретов германскому командованию кружком Распутина, близкого к императрице, расстрелов мирных демонстраций народа, организации царским правительством черносотенных погромов и убийств мирных граждан, организации и деятельности военно-полевых судов в отношении вынесения смертных приговоров гражданским лицам?
Почему об этом не говорит автор этого произведения?
Это разве не преступления, совершенные самодержавием в отношении собственного народа?
Но, видимо, для буржуазной власти это особого значения не имело, поэтому факты, изложенные выше, не стали предметом расследования буржуазного правительства.
Но вернемся, уважаемый читатель, к главному содержанию этой книги, к гибели царской семьи.
Не углубляясь в подробности нахождения императорской семьи под арестом, о чем Соколов так возбужденно рассказывал на протяжении всего своего сочинения, я хотел бы остановиться лишь на угрозе насильственного освобождения царя из под стражи, реально существовавшей после установления в России Советской власти.
Об этих случаях свидетельствует и сам автор книги.
Я думаю, так же что Соколову было известно о намерениях Советского правительства судить императора Николая II за все его преступления перед народом, открытым судом.
Однако, военная обстановка и положение под Екатеринбургом, где содержался царь, усугубилась и освобождение белогвардейцами царя или его наследника, как символа самодержавия, реально грозило обострением гражданской войны в России.
Я уже говорил в своей рецензии на книгу Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз», что сегодня трудно с современных позиций рассуждать о событиях гибели царской семьи.
Сам царь, конечно же, должен был отвечать на суде за содеянное, за преступления, совершенные перед народом.
Насколько обоснована была ликвидация царской семьи, что, как мне кажется, само по себе жестоко, сегодня трудно судить.
Однако, в горниле гражданской войны гибли люди, тысячи и сотни тысяч людей - граждан одной страны, меньшая часть которых воевала за восстановление императорской власти. Император же ничего не сделал для пресечения этой братоубийственной бойни, он надеялся на свое освобождение и возвращение на трон.
Об этом автор книги Николай Соколов забыл, да, похоже, он и не старался думать.
Но мы с вами, дорогой читатель, должны подумать и дать справедливую оценку этим событиям нашей истории.
Я обещал вам, уважаемый читатель, возвратиться к названию книги, насколько оно правомерно.
«Убийство царской семьи».
Убийство - это тяжкое криминальное деяние, преступление.
На войне тоже убивают, но каждое конкретное убийство во время боевых действий, преступлением не является.
Царская семья Романовых была расстреляна по постановлению Уральского Совета во время войны, во время реальной угрозы ее освобождения, освобождения классового врага Советской власти.
На мой взгляд, это расстрел, а не убийство, и по этой причине книгу правильнее было бы назвать «Гибель царской семьи».
Вот и все, дорогой читатель.
Но книга Касвинова «Двадцать три степени вниз» все же гораздо лучше.
