Цитаты из книг автора «Николай Шелгунов»

Но едва ли можно винить писателя в том, что его не понимают. Хотя совершенно справедливо и то, что читателя и писателя не должна разделять пропасть.

Эдгар По не социальный писатель. Он не разлагает жизнь на основные элементы и не говорит ничего о законах коллективного счастья, да и вообще мало, по-видимому, думает о людях. Он не дипломат, не политик, не общественный деятель. Он не относится ни к кому ни порицательно, ни одобрительно. Он сидит сам в себе, в том богатом наследии, которое ему досталось, и если б люди умели лучше читать, Эдгар По был бы, конечно, более полезным писателем. Вы скажете, что виноват он, а не те, кто не умеет читать.

В разнице содержимого – разница и душевных процессов. Мужчина смотрел на женщину с высокомерным презрением, пока не узнал закона тех процессов, какие совершаются в ее душе. Решив, что это дедукция, он признал и тот изумительный процесс скрытого мышления, которого не подозревал и в себе. Только мужчина может быть Рудиным и Гамлетом, мучиться рефлексией и парализующим самонаблюдением. Каждый врач знает, что от женщины можно получить более ясное и отчетливое описание болезни, чем от мужчины. Путешественника между дикарями женщины понимают гораздо скорее и легче, и Фердинанда Аппуна и кавказского пленника спасали женщины. Женщины всегда считались более хитрыми, а хитрость невозможна без проницательности, быстрого соображения и способности импровизированного поведения. Женщину перехитрить мудрено только потому, что ее выводы вернее. В дипломатии женщины обнаруживали более замечательные способности, а в житейских обстоятельствах они всегда лучше устраняют затруднения и распутывают недоразумения. Отчего же это? Только оттого, что в женской душе есть уже готовый материал, который своим собственным внутренним процессом создает более правильный вывод, чем сознательный, но односторонний головной процесс мужчины.

«Она внутренне встала на ноги, чувствуя, что в ней льется волнами опять жизнь, что тихо, как друг, стучится мир в душу, что душу эту, как темный, запущенный храм, осветили огнями и наполнили молитвами и надеждами…»

Истинная задача критики в том, чтобы спасти читателя от губительного обаяния формы, показать, что у позолоченного ореха гнилое ядро, что за красивыми словами скрывается полнейший обскурантизм и маломыслие, этот самый ужаснейший яд, от которого нужно спасать современное русское общество.

Во всем вы ищете себя, во всем вы ищете ответов на свои вопросы.

Читатель, вероятно, помнит, что когда явилась «Обыкновенная история» Гончарова, – русская публика пришла в восторг неописанный, и роман молодого автора читался наперерыв. Но вот чего, конечно, не помнит читатель. Он не помнит отзыва о Гончарове Белинского. Часто ошибался Белинский в живых авторах, но в настоящем случае не ошибся. Разбирая «Обыкновенную историю», Белинский сказал о Гончарове: «Он поэт, художник и больше ничего. У него нет ни любви, ни вражды к создаваемым им лицам, они его не веселят, не сердят, он не дает никаких правильных уроков ни им, ни читателю; он как будто думает: кто в беде, тот в ответе, а мое дело сторона. Из всех нынешних писателей он один, только он один приближается к идеалу искусства, тогда как все другие отошли от него на неизмеримое пространство – и тем самым успевают. Все нынешние писатели имеют еще нечто, кроме таланта, и это-то нечто важнее самого таланта и составляет его силу; у Гончарова нет ничего, кроме таланта; он, больше чем кто-нибудь теперь, поэт-художник. Талант его не первостепенный, но сильный, замечательный. К особенностям его таланта принадлежит необыкновенное мастерство рисовать женские характеры. Он никогда не повторяет себя, ни одна его женщина не напоминает собою другой, и все, как портреты, превосходны…»