"Семь крестов" позиционируется как историко-философский роман с мистической составляющей. Славословия аннотаций на задней стороне обложки не оставляют сомнений в том, что книгу нужно немедленно прочесть, уж больно нахваливают в них и сюжет, и персонажей, и язык.
Так вот, уже после первой главы мне показалось, что рецензенты (между прочим, главный архивист Госархива Калининградской области и доктор философских наук, не абы кто!) читали какую-то другую книгу. Не ту, что по несчастливой случайности попалась мне - чтобы обречь на мучения длиною в четыре с половиной сотни страниц.
Попробую всё же описать некоторые достоинства книги. Они, как ни странно, всё же имеются. Автор явно довольно много читал об эпохе, которую взялся описывать - это начало XV века в Восточной Пруссии. Вышло не без досадных огрехов и ляпов - но, наверное, не слишком сведущему в истории человеку они и не бросятся в глаза. Возможно, реши он написать научно-популярную книжку о повседневной жизни в Кёнигсберге времен Грюнвальдской битвы, вышло бы много интереснее и лучше. Почему? Потому что автору совсем не даются ни герои, ни сюжет. Иногда он просто забывает о них, начиная рассказывать, как жилось людям шесть веков назад - и, ей-богу, это лучшие страницы книги. Потому что, когда он все же возвращается к сюжету и персонажам, становится грустно. Натянутые на достаточно прочный исторический каркас, они безбожно провисают, а местами и вовсе болтаются неприглядными лохмотьями. Лучше бы их и не было, по правде сказать.
Сюжет у книги до безобразия рыхлый. События развиваются скачкообразно - но между этими скачками читатель вынужден страдать от скуки, резиной растянутой через десятки невразумительных страниц. Книга разбита на семь глав-"крестов" - завязка сюжета обрекает героя на выполнение семи заданий, семи квестов. Казалось бы, это неплохой ход - как и в случае с подвигами Геракла, эти истории могли бы получиться связанными лишь тонкой нитью сквозного сюжета, при этом обладающими собственной фабулой и динамикой. У автора же получилось что-то сродни кастрюли слипшихся пельменей. Несколько выделяются из общего ряда "кресты", посвященные путешествию в прошлое Пруссии (да, путешествия во времени в книге тоже есть. Почему - да потому что автор может! Ну и потому что про древнюю Пруссию тоже явно читал, но не писать же про нее отдельный роман, верно?) и битве под Грюнвальдом. Но и только. По прошествии даже небольшого времени трудно припомнить что-то еще - сюжеты не получились захватывающими и выглядят вымученно.
Герои - отдельная боль. Главному герою, Псу, я так и не сумел начать сопереживать. Дерганный, малопривлекательный, местами совершенно картонный, с подростковыми суждениями и мотивацией, к концу книги он вызывал по большей части лишь раздражение. Остальные герои - безликие и однотипные. Какой уж там русский литературный язык? Все разговаривают совершенно одинаково, если быть точным - как современные люди, натужно пытающие изображать из себя средневековых горожан и рыцарей. Единственное исключение - старый английский лучник с интересной речевой особенностью: в каждой реплике он поминает своего пса Галифакса. В каждой. Да, в тексте это смотрится так же ужасно, как и звучит.
И последнее, что обращает на себя внимание - то, что автор одной из аннотаций описал как "склонность к философии" и "размышления о бытие, правде, праве выбора, откровении, духовности". Как уже нетрудно догадаться, все это по факту оказалось не слишком умело прилепленными к и без того непрочной конструкции, вгоняющими в тоску философствованиями о том и о сем, написанными как будто первокурсником философского факультета. Продираться через них к концу романа было настоящим испытанием. Собственно, меня уже даже не сколько интересовала концовка, сколько перспектива избавления от мучений. Так что финальная точка - это, наверное, лучшее, что удалось провинциальному Умберто Эко.