Читать книгу «Zадача будет выполнена! Крымский котел» онлайн полностью📖 — Николая Марчука — MyBook.
image

Глава 7

Накрученная на ствол автомата здоровенная труба пламегасителя не только отлично скрывала огненный хвост выхлопа при стрельбе, но и гасила грохот выстрела. «Калаш» дернулся несколько раз, несильно толкая в плечо – минус еще двое укров.

– Первый, у нас все. Прием! – прошелестела рация в кармане на плече.

– Принято. Молодцы. Выставь пикет на дальнем конце, и начинайте стягивать трупы на плац, – приказал я.

Замысел штурма добробата сработал на все сто процентов, мы захватили расположение добровольческого батальона, не встретив даже малейшего намека на сопротивление. Даже двое бойцов, стоящих в карауле на КПП, и те были вдрабадан угашенные от выкуренной травы, так любезно подаренной им милейшим другом всех укров – Пашкой Сахаровым, по кличке Сникерс.

На территорию добробата мы зашли с трех сторон: моя группа зачищала жилой корпус, группа Завьялова зачищала навесы с техникой и боксы, отделение Метлы контролировало КПП и подъезды к нему.

Жилой корпус добробата – это двухэтажное здание бывшего санатория, которое украинские добровольцы приспособили под свои нужды. Приспособили, надо сказать, очень скверно, внутри была грязища, по сравнению с которой некоторые свинарники выглядят приличными отелями. Вонища стояла такая, как будто здесь жили не современные люди, а какие-то дикари, у которых табу на применение мыла и туалетной бумаги. Я реально пожалел, что не догадался надеть на себя противогаз. Он бы сейчас пригодился как нельзя кстати.

Первых бойцов противника мы встретили перед входом в здание: трое пьяных мужиков вяло пинали ногами своего сослуживца, выговаривая ему, что он, дескать, разговаривал с ними когда-то на москальской мове. При этом их совершенно не смущало, что сами они кричат и матерятся на том же самом ненавистном им языке. Их застрелила пара бойцов, идущих последними в нашей веренице. Несколько коротких очередей – и на земле лежит уже не один, а четверо. Смерть уравняла их языковые пристрастия, пусть теперь в аду решают, на каком языке отчитываться перед чертями!

Войдя в здание, сразу же разделились на две группы: первая, под моим началом, пошла чистить первый этаж, а вторая, под командованием сержанта Дыбова, по кличке Крест, выдвинулась на второй этаж.

Светя мощными фонарями и ослепляя попадавшихся нам на пути врагов, мы двигались вдоль коридора, поливая свинцом каждую комнату. Затворы автоматов стучали без умолку, время спрессовалось в густое желе, и за какие-то пару минут моя группа прошерстила все помещения и комнаты первого этажа.

На первом этаже было уничтожено сорок три вражеских солдата, на втором этаже, который считался «офицерским», – двадцать три украинских бойца, включая двух девок, которых там активно пользовали в свалке группового секса. Судя по татуировкам и крохам одежды на девахах, они были такими же «добровольцами», как и остальные солдаты противника.

Брать пленных мы не планировали. Зачем они нам? Толку от этих добровольцев меньше, чем с козла молока. В современную украинскую армию набирают всех без особого разбора, им уже давно неважно количество судимостей и за что мотали срок призывники, и порой неважно психическое состояние тех людей, которым «Ненька» доверит защищать свои интересы. И если по каким-то причинам человека не взяли в армию и ему пришлось идти в добровольцы, то можно сделать соответствующие выводы о его психическом состоянии или моральных принципах. Поэтому нефиг жалеть этих добровольцев, в конце концов, это солдаты регулярной армии несут службу там, куда их пошлет Родина, а доброволец – птица свободная и едет туда, куда ему тараканы в голове указывают, и если такой доброволец решил встретить свою смерть в Крыму, то почему бы ему не помочь.

В одной из комнаток, по размеру больше похожей на кладовку, застали двоих укропов. Поскольку дверь не открывалась, то ее подорвали гранатой, а потом еще одну и внутрь зашвырнули. То ли от взрыва, то ли они изначально были голые, но оба трупа, посеченные осколками, были полностью обнажены.

– Похоже, геи, – заявил один из моих бойцов, оглядывая трупы. – Вон одежда аккуратно сложена.

Я спорить не стал и отдал приказ выдвигаться на помощь группе Завьялова. Боксы для автотранспорта и навесы занимали намного больше пространства, чем жилой корпус, и укромных мест там было навалом, не хватало еще прозевать какого-нибудь укропа и получить потом очередь в спину.

Всю территорию добробата обыскали и зачистили за час с небольшим. Нашли еще несколько групп обдолбанных вояк, которые шкерились по углам, небольшими компашками распивая самогон или долбя косяк.

По итогу получилось, что в «минус» мы вывели сто двенадцать добробатовцев, еще двенадцать были вывезены Сахаровым в пьяном виде, и сейчас они, связанные, лежат где-то в укромном месте в ожидании своей участи. Жить им оставалось пару часов, как только операция вступит в активную фазу, их трупы сразу же дополнят общую картину.

До утра разбирались с захваченной техникой, надо было как можно больше машин поставить на колеса. Помимо этого, вывезли трупы украинских бойцов, погрузив их в кузов одного из «Тонаров». Их захоронят в общей могиле, чтобы создать видимость их пропажи в неизвестном направлении.

Уже под утро вызвал к себе командиров мобильных групп, ставя перед каждым из них возложенные на них задачи. Всего групп было шесть.

– Завьялов, – указал я пальцем точку на карте. – Выдвигаешься вот сюда со своей группой. Разместитесь скрытно, выставишь наблюдателей на вот этих направлениях. Ваша задача – вертушки или самолеты, которые прилетят к расположению добробата. Аэродромы у них здесь и здесь, с какого прилетят гости – нам неизвестно, но вы уж не прозевайте и сковырните хотя бы пару машин. Людей поставишь цепочкой, чтобы была возможность отстреляться несколько раз. Потом отходите вот к этой точке. Здесь намечен общий сбор. В эфире общаться только условными фразами на турецком. Обязательно на месте засады оставить упаковки из-под сухпайков и коврики для молитв, пусть думают, что стреляли турки. Если до четырнадцати ноль-ноль никого в небе не будет, уходите на точку сбора. Ясно?

– Так точно, – отозвался прапорщик, отмечая что-то у себя в блокноте.

– Сытин, теперь тебе, – начал я, как только прапорщик Завьялов вышел из помещения. – Твоя задача – заминировать подходы к добробату. Минируем дорогу в трех местах. Здесь, здесь и вот здесь, – указал я места на карте. – Вот здесь, – я показал точку на карте, – оборудуете огневую точку для «зушки». Подрывы закладок дистанционно. Понял? «Зушка» будет работать последней. Лишних бойцов уберешь с позиции заранее, возле зенитки оставишь только расчет и машину, чтобы они эвакуировались. Вот здесь точка сбора. В эфире трепитесь, как хотите, желательно побольше мата и развязной речи, чтобы выглядело как будто вы пьяные и обдолбанные. Понял?

– Понял. Можно вопрос?

– Валяй.

– Мины ставим из расчета уничтожения живой силы или техники?

– Без разницы. Ты видел, с чем тебе работать, вот сам и решай. Кто примчится нейтрализовать пьяных добробатовцев – нам неизвестно, но хотелось бы выбить как можно больше украинских спецназовцев. Поэтому предпочтение – уничтожить побольше импортной техники, на которой обычно разъезжают эсбэушники и наемники из западных частных военных компаний. Понял? На месте разберешься. Запомни только одно: в затяжной бой не ввязываться, отстрелялся издалека и отошел. И чтобы без потерь!! Потеряешь хоть одного бойца, я тебя лично вырублю и высушу! Еще есть вопросы?

– Никак нет!

Когда лейтенант Сытин, командир первого взвода, а по совместительству и главный сапер нашего отряда, вышел, в комнату зашел лейтенант Тонкин.

– Ильич, ну что у нас с «Градами»? Чем порадуешь?

– Особо не порадую, – вытирая промасленной тряпкой грязные руки, доложил лейтенант. – Машины можно только на буксире тягать, сами они не поедут. Отсюда мы по аэродрому отстреляться не можем, до ангаров с техникой два с половиной – три километра. Снаряды не встанут на боевой взвод. Поэтому их надо оттащить в поле на пару километров и стрелять оттуда. Заберем обе бээмки и по очереди оттащим их на снарке с «Тонаром», только надо будет кузов его тут оставить. Опять же непонятно, как их по земле волочь, дожди идут уже черт-те сколько, земля превратилась в сплошное болото. А на дороге их тоже не оставишь, потому что она идет вдоль аэродрома, и мы ничего от этого не выгадаем.

– Но ведь дорога загибается вот здесь, – я показал на карте, – и уходит строго на юг. Давай вот на этом отрезке и поставим «Грады». Отсюда получается около пяти километров до аэродрома. Этого хватит?

– Вполне, – кивнул лейтенант. – Сколько надо залпов дать?

– А сколько успеете за двадцать минут?

– С учетом корректировки первого залпа, то три-четыре полноценных залпа успеем дать. Нормально?

– Более чем, сколько останется неизрасходованных ракет?

– Около сотни.

– Их надо забрать с собой. Сможешь быстро разобрать один из «Градов», чтобы забрать с собой пусковые трубы?

– Хотите сделать партизанский вариант? Типа карманной артиллерии, как в свое время для вьетнамцев делали? С разборкой не обязательно заморачиваться, в боксах нашли несколько раздолбанных бээмок с целыми пусковыми блоками, я распоряжусь, парни снимут направляющие, и все провода, и пульты управления, что найдут. Но там стрельба возможна только «пистолетная», навесом, без прицела никак не получится.

– И не надо, – отмахнулся я. – Тебе задача ясна? Ильич, твой выход у нас основной, так что не подведи, надо, чтобы этот аэродром вместе с техникой и общагами перестал существовать. Понял?

– Так точно!

– Метла, – обратился я зашедшему следующим разведчику. – У тебя задача простая и одновременно самая сложная, ты и твои парни должны охранять группу бойца Пшенкина. Понял? Пшенкин у нас самый главный по работе с дезинформацией. От него сейчас очень многое зависит, и ему надо быть сразу везде и всюду. Возьмешь два «Хаммера» и мопед в кузов, и чтобы мотались между позициями, как белки в колесе. Сюткин будет все, что ему надо, снимать и фиксировать, а ты помогай. Ясно? Если все сложится, как надо, то от вашей работы будет больше пользы, чем от всех залпов «Градов» вместе взятых.