Первый удар

Олаф, прикрыв глаза, шлифовал свой, устрашающего вида, клинок. Я всегда подозревал, что этот нож у него специально для медитации. Во всяком случае, использовал он его на моей памяти только пару раз. Один раз, когда мы столкнулись в заброшенном подвале с мародёрами, а другой – когда отбивались от своры псов. Для постоянного использования у него был обычный ножик, такой же, как и у всех нас, с ложкой и вилкой. Порезать вяленую крысятину или балык из собачатины – этим свой знаменитый клинок швед не оскорблял. И, как только выдавалась свободная минута, вот так же, как и сейчас, откидывался спиной к стене и возил им по оселку. Железный человек. Ни грамма эмоций. А я весь на адреналине. Ещё бы! Задание немыслимой важности!

Этого курьера нашли совершенно случайно. Четырёхколёсный робот влетел в густой кустарник и запутался в нём. Такое случается, наверное, раз в четыреста лет. По крайней мере, на моей памяти курьер с целым, а не выжженным ЭМИ процессором, попал к нам в руки первый раз. Рабочие роботы не в счёт. Этих можно элементарно парализовать излучением слабой мощности, и делай, как говорится, с ним, что хочешь. Да, только, толку с этого? В электронных мозгах простейшая программа и больше ничего. Разве, блок питания снять. С боевыми этот номер не пройдёт. Его, или уничтожать надо, или сваливать, куда подальше. Курьер – тоже боевой, хоть и слабенький, робот.

Конечно, повозиться пришлось. Действовать необходимо было быстро, потому, что Рой, однозначно, уже в пути. Своего курьера он не бросит. Правда, сначала нужно было нейтрализовать пулемёт, стволом которого он активно крутил в разные стороны. Там, хоть и не крупнокалиберные патроны, но, тоже, хорошего мало. Почти успели. Отходить пришлось с боем. Курьера пытались отбить несколько колоний при поддержке двух мамонтов, вооружённых огнемётами. Под занавес, подоспел, ещё, и тирекс, который окончательно и завалил тот коллектор, по которому уходили. Качественно завалил. Откопать, можно было даже и не пытаться.

А, потом, за курьера взялись уже технари. Вскрыли процессор, сутки подбирали пароли, обошли фаерволы, которые грозили качественно выжечь мозги нашему пленнику, и, наконец, добрались до самой информации. Файлов было много и ценность их всех ещё предстоит оценить по достоинству. Курьер бегал по особым поручениям не один год, а передаваемая информация так и сохранялась в архиве. Видимо, Рой даже предположить не мог, что такой ценный «язык» невредимым попадёт к нам в руки, поэтому уничтожением файлов особо и не заморачивался. По всей видимости, они сами должны были автоматически стираться по мере заполнения памяти. А объём памяти у курьера был большой.

Но, самое главное, что нас порадовало от всей души, это был навигатор, отражающий все маршруты и пункты назначения. Там было всё, начиная от координат материнского роя, дочерних роёв и их ответвлений, до мест производства дронов, роботов и нано со схемой их охраны. Такого подарка судьбы мы даже не ожидали. Оставалось передать всё это в центр. А там, уже, пусть центр решает, что делать дальше. По крайней мере, в той борьбе, что мы вели против машин, появился смысл. Это не бесконечное уничтожение противника, которого тут же, опять, где-то клепают и посылают против нас. Это конкретные цели, по которым стоит ударить. Доставить информацию и поручили нам с Олафом.

Этот подвал часто использовался нами, как место отдыха, почтовый ящик и перевалочная база. Вот и сейчас мы сидим уже третий час, дожидаясь, пока двум ГР-2 надоест торчать на перекрёстке. Обе гусеничные платформы веером расположились в самом центре, настороженно поводя стволами своих крупнокалиберных пулемётов. Создавалось впечатление, что они мирно беседуют, словно два постовых в далёком прошлом. Служба надоела, погода не очень, скучно, тоскливо. И с маршрута не смоешься: время от времени начальство проверяет. Вот и стоят, лениво переговариваясь между собой. Я-то сам этих постовых не видел. Отец рассказывал, что в мирные времена были такие. Следили за порядком на улицах. Пока суд да дело, решил подзарядить аккумулятор на ружье. Вытащил из ранца штыри зарядного устройства и забил их в земляной пол. Вокруг правого обильно полил водой из фляги, создавая разность потенциалов. В окне уровня зарядки заплясал зелёный столбик.

– Вроде, уходить собираются, – не открывая глаз, проскрипел Олаф. – Что там, по маршруту?

Швед чувствует машины. Не Рой, конечно. Там импульсы слабые. А, вот те, что покрупнее и попримитивнее, те да. Чувствует.

– Сейчас посмотрю, – ответил я и тоже закрыл глаза.

Сознание медленно воспаряло, просачиваясь сквозь бетонные стены. Так, хорошо. Теперь оглядеться. Что там есть поблизости подходящее? Ага. Справа тёплый живой комочек на ветке. Воробей? Подойдёт. Осторожно, не торопясь, чтобы не спугнуть птицу, я потянулся сознанием к ней, просочился сквозь тонкие косточки черепа и коснулся мозга. В глаза ударил солнечный свет, и, передо мной, раскинулась улица с ржавыми остовами когда-то брошенных автомобилей, густо заросшая зеленью. Прямо подо мной, жужжа сервоприводами, разъезжались ГР-2. Где-то сзади, в области затылка, я уловил удивление перепуганного воробья и, не обращая на него внимания, взмахнул крыльями и полетел вдоль улицы.

Всегда, оказываясь в теле птицы, поражался такой широкой области зрения и потом, возвращаясь назад, испытывал дискомфорт от своего узкого угла обзора. В голубе, конечно, было бы получше. У него полёт ровнее. Но, пользуемся тем, что есть. Тут, как говорится, не до жиру. Лететь далеко не пришлось. Буквально через два перекрёстка, в тени раскидистой липы расположился немаленький такой рой. Нам через него не пройти. Тем более с моим ружьём. Аккумулятор слабенький, старый, а запасного нет. Заряда на полноценный бой точно не хватит. Надо бы какого-нибудь камикадзе распотрошить. Там подобные блоки питания стоят.

Рой зашевелился, почуяв мой разум в теле птицы, и стал принимать форму ястреба. Пора сваливать, а то тут жареным запахло. А мне ещё пути обхода искать. Воробьи на каждом шагу не попадаются. Я быстро нырнул в провал ближайшего окна, метнулся под потолком, проскочил в дверной проём и полетел по коридору к выбитой входной двери. Хорошо, хоть, двери выбитые были, а то так бы и метался под потолком в лучших птичьих традициях.

Выскочил во двор и сразу метнулся в кусты. Вовремя. Кибернетический ястреб вылетел из-за угла, не задерживаясь, пересёк на большой скорости двор и скрылся из виду. Воробьиное сердце билось так, что, казалось, вот-вот проломит грудную клетку. Ориентироваться в птичьем теле было непросто. Как-никак, относительные размеры и расстояния меняются. Тут навык нужен. Метнуться до дальнего выхода со двора и проследить за роем, было делом одной минуты. Потом, я помотался по окрестностям, разведал обходные пути и, с чистой душой, отпустил воробья. Уже выбираясь из его мозга, ощутил, как полыхнуло радостью. Лети, птичка. Больше мы в тебе не нуждаемся.

Маршрут проложен, пора собираться. Я выдернул штыри подзарядки из утрамбованного земляного пола и чертыхнулся, ненароком испачкав руку в грязи. Олаф насмешливо хмыкнул и упрятал свой любимый тесак в ножны на поясе. Немногословный парень. Про него, как-то, дед Игнат сказал: белокурая бестия. Действительно, белокурая, если отмыть его грязные лохмы. Высокий, широкоплечий, меланхоличный, как все скандинавы. И глаза стальные. Причём и по цвету, и взгляд, словно клинок. Меня, поначалу, нервировал он сильно. Даже, просил другого напарника подобрать. Вот, только, начальству эти мои чувства до лампочки. Психоаналитики утвердили пару, а, остальное не имеет значения. Таких пар, как наша, очень мало. Редко можно найти технаря и бионика, психологически подходящих друг к другу. А мы, типа, подходим. Правда, я это сам не сразу понял. Но, как ни странно, чувство дискомфорта быстро прошло, а трепаться много я и сам не любитель.

Гриня присел у полуразвалившегося домика и стал вытряхивать камешек из ботинка. Подошва совсем прохудилась, а новой обуви как-то не предвидится в ближайшем будущем. В последнее время рейды в город не приносили особо существенного навара. Так, только, чтобы ноги с голодухи не протянуть. Где уж тут новые ботинки на рынке в Сватово покупать? Эх! Аптеку бы нетронутую найти. Вот, тут приподняться можно было бы конкретно. Медикаменты, нынче, в большой цене. Да, вот, где же эту аптеку взять? По окраинам они, лет двадцать, как полностью обнесены. А в центр соваться – не вариант. Там от роботов и нано не продохнуть.

Из-за угла выскочил Димон, покрутил головой и, увидев Гришку, возбуждённо замахал руками.

– Гриня! Бизон команду в город собирает. Пойдём?

– Сколько человек пойдёт?

– Человек шесть набирается.

А, ведь, это дело! Поглубже в город зайти можно будет. Что-нибудь найдётся. По магазам пошерстить, подчинённых пощипать. Ботинки с кого-нибудь из них снять можно. Да и роботов, если получится, на запчасти распотрошить. Те же аккумуляторы сопротивленцы купят.

– Пойдём, конечно! О чём речь?

Гриня подскочил и полез в погреб, где он жил уже лет десять. Погреб, конечно, был не очень хорошим. Весной и осенью даже подтапливало. Да и сырость, не смотря на то, что топилась буржуйка. Но, куда деваться? Все хорошие и уютные погреба давно заняты. Людям и таких не хватает. Землянки роют. Не в домах же селиться. Время от времени Рой целые карательные экспедиции устраивает. И, если с мурками или ГР ещё можно справиться всем скопом, то против тирэкса или триеры одно спасение: под землю.

Бизон собирал желающих возле своего погреба. Когда Гриня с Димоном подошли, он, как раз, вместе с Греком заканчивал наладку ранцевого огнемёта. У друзей, даже, настроение поднялось. Огнемёт – это вещь! Против Роя – самое то! Правда, ЭМИ ружья получше будут. Но, их раздобыть тяжело. Они, только у сопротивленцев. Там, конечно, купить можно. Но, уж, очень дорого.

– С нами пойдёте? – уточнил Бизон.

– Ага.

– Тогда, чего стоим? Вон бутылки, вот горючая жидкость. Наливайте. Огневые гранаты делайте.

Обстоятельный человек, Бизон. Всё продумает. Огневыми гранатами можно от роботов отбиться. Вполне можно. Гриня с энтузиазмом взялся за ковш и стал заливать тягучую, резко пахнущую чёрную жидкость в бутыль. Димон, тоже, присоединился. Вдвоём, за полчаса, наполнили все двенадцать бутылок. Пока занимались гранатами, подошли ещё Лёлек и Болек, два неразлучных брата. Вообще-то их Слава и Витя зовут, но, кто-то когда-то назвал их такими чудными прозвищами, которые прочно прикрепились, и мало кто сейчас помнит их настоящие имена.

– Сейчас, давайте по домам, – распорядился Бизон. – Завтра на рассвете выходим. Сбор у меня. Ждать никого не буду.

– Давай по бражке вдарим, – предложил Димон, когда они отошли подальше. – Выпьем за удачный выход.

– У меня нет, – ответил Гриня и сглотнул.

Выпить хотелось, конечно, но было не на что. Последнюю монетку он сегодня отдал за копчёную крысу, которую уже успел съесть. Осталось только обманывать желудок огурцами с огорода.

– У меня есть пара монет. Сейчас у Вальки купим кувшинчик. Как раз хватит.

– Ну, если угощаешь, пошли. А закусить можно и зеленью.

Страшно подумать, но, когда-то человечество жило в этих бетонных коробках высоко над землёй. И ничего не боялось. А, потом, пришёл Рой. Не сам пришёл, конечно. Человек его привёл к себе домой, как говорится.

Этот город когда-то жил для людей. А люди жили в нём. И неплохо жили. Весело, беспечно и беззаботно. Но сейчас нет места человеку на его широких улицах. Хозяевами здесь чувствуют себя порождения человеческого гения. Безжалостные машины, питающие бешеную злобу и ненависть к своим создателям – людям, угрюмые дома, брошенные автомобили, сиротливо поджимающие под себя гнутые колёсные диски с остатками резины и уныло ржавеющие там, где их оставили хозяева, буйно разросшиеся деревья и кустарники по обочинам. Ну и, конечно, своры, беспощадно одичавших, собак и стаи, обнаглевших от привольной жизни, крыс. Они кибернетических созданий не интересовали вообще, чего не скажешь о человеке. В существе разумном машины, наверное, видели конкурентов, поэтому, уничтожали при каждом удобном случае.

А, казалось, ничто не предвещало беды. Когда учёные в какой-то там Кремовой (или, как её там?) долине изготовили первого наноробота величиной с блоху и наделённого искусственным интеллектом, способным самостоятельно решать сложные задачи, это было объявлено прорывом в роботостроении. Робот, действительно, оказался умным. Но, дело, даже, не в этом. Самое главное заключалось в том, что он был способен обучаться и самосовершенствоваться. Считалось, что это очень хорошо. А, ведь, и, правда. Нарезаешь ему круг задач и оставляешь наедине с полученным заданием. Он приступает, и через несколько часов становится настоящим асом в этом деле. Что же в этом плохого? Вот, только, никто не подумал, что они научатся объединяться в сеть и создавать коллективный разум, наподобие пчелиного роя. Точнее, думали, и, даже планировали, что так будет. Только, никак не ожидали, что этот разум окажется настолько чуждым и враждебным человеку.

Рой, как впоследствии назвали это явление, поначалу, никакой агрессии не проявлял и усердно трудился на благо создавшего его человечества. Но, это, до поры. Когда количество перешло в качество, всё изменилось. Первое, что сделали нанороботы, захватили одновременно все заводы по производству техники, оснащаемой искусственным интеллектом. Благо, что они сами успешно трудились на этих производствах. Потом, они блокировали все коммуникации, вывели из строя всю технику и отрубили электричество, захватив власть в свои руки. Человек, отныне, из венца творения, превратился в изгоя. Рой изготавливал машины, предназначенные для уничтожения человеческой цивилизации. Огромные роботы высотой в два-три этажа, вооружённые сто пятидесятимиллиметровым орудием или лазерными турелями, небольшие, ростом с собаку с крупнокалиберными пулемётами и совсем маленькие, с крысу, этакие роботизированные камикадзе, уничтожающие жертву самоподрывом.

Но, это всё игрушки по сравнению с роем, который сам был страшным оружием. Миллионы и миллионы крошечных нанороботов способны объединяться и принимать любую форму, обстреливая цели ещё более крошечными нано. И, как с ними воевать, поначалу было непонятно. Попробуйте справиться с роем ос или пчёл, обстреливая его из ружья. Так и тут. Единичные повреждённые экземпляры падали на землю, но их место, тут же, занимали другие. Прошло немало времени и человеческих жертв, пока не придумали ЭМИ излучатель, способный облучать электромагнитным импульсом сразу всю колонию, выжигая им электронные мозги. Такие ружья поставили на поток, и, сразу, жить стало веселее. Удивительно, но, обосновавшись в городах, рой испытывал стойкую неприязнь к замкнутым пространствам, особенно к тем, что находились ниже уровня земли. Почему так, никто сказать не мог, но это радовало. По крайней мере, было, где укрываться и относительно спокойно существовать.

Из подвала выбирались, как обычно. Сначала, Олаф, со своим ружьём наперевес, а, потом, после сигнала, уже я. Сразу прижались к стене дома и, осмотревшись, пошли по узкому коридору между стеной и кустами. Швед крутил головой, пытаясь уловить импульсы, а я, просто, крался следом. Тут от моего умения толку нет. Мурку напарник обнаружил быстро. Колёсный робот МР – 26, укрывшись за кустом сирени, следил за улицей и никак не ожидал, что мы появимся со двора.

Олаф вскинул своё ружьё и саданул узко направленным ЭМИ прямо по корме. Мурка, даже, не дёрнулась. Только, дымок из процессора пошёл. Готова. Так бы с роем. Луч понадобился узенький, как спица. Заряд, почти, не съедает. Это не по рою широким сектором палить.

– Главное, чтобы не успел тревожный сигнал подать, – буркнул напарник. – А то, будет веселуха.

– Да нет. Вряд ли успел. Ты же ему прямо по процессору зарядил.

– Мало ли? На некоторых моделях тревожный блок отдельно ставят. Специально для таких случаев.

Как накаркал. Рой появился, словно, ниоткуда. Замелькали чёрные точки, и в воздухе соткалась фигура безголового монстра с устрашающего вида пушкой наперевес. Пара секунд, и фигура приобрела монолитную плотность, тускло отсвечивая металлом брони.

– Выстрелы перехватывай! – крикнул мне швед и выпустил первый импульс в упор.

Ну, да. С моим полудохлым ружьишком только самых мелких и перехватывать, которых они используют в качестве зарядов. Правда, самые мелкие, это, не значит, что менее опасные. Проникают внутрь через дыхательные пути, пробираются в черепную коробку, интегрируются в мозг и, или останавливают сердце, что чаще, или перехватывают управление человеческим телом на себя. И служит, потом, такой подчинённый Рою верой и правдой. Потому мы и носим с собой кроме ЭМИ ружей ещё и пистолеты – пулемёты. Лишняя тяжесть, но, против подчинённых – самое то. Монстр поймал луч в грудь и сразу уменьшился в размерах. Только, дохлые нано посыпались на землю. Тут же бухнула пушка в его руках, и уже мне пришлось перехватывать облако заряда. Олаф, опять, полоснул лучом поперёк поясницы и, пока противник приводил себя в порядок, мы бросились в ближайший подъезд. Очередной заряд я парировал, уже прикрывая рывок напарника в подвал. Под стук, осыпающихся на землю, нано, я скользнул следом. Успели. Вот, только теперь как выбираться отсюда?

Швед что-то буркнул на своём, шведском, кажется, выматерился, и опять принялся за свой клинок. Поражаюсь его выдержке. Небольшой выплеск эмоций, и, опять, невозмутимый, словно статуя. И, только, клинок с, еле слышным, скрипом ходит по оселку. Меня, так распирает от адреналина. Да, ещё, и мысли в голове мечутся. Искусственный интеллект не человек. Ему караулить не надоедает. Он выходы из подвала может и неделю, и год стеречь. И что теперь делать? Взгляд упал на уровень заряда. Чего и требовалось доказать. Два не самых мощных выстрела, и заряда меньше половины. Обязательно надо камикадзе найти. И импульсом упокоить его, пока сам себя не подорвал. Без нормального аккумулятора далеко не уйдём.

Опять пришлось доставать штыри и вбивать в земляной пол. Воды всего пол фляги осталось. Я облил водой землю вокруг правого штыря и пошёл искать водопроводные трубы. Иногда, в них можно найти воду. Такая труба нашлась в дальнем конце и, даже, удалось набрать полную флягу. Пить её, конечно, нельзя, но, для зарядки аккумулятора вполне подойдёт.

– Не пойму, почему ты всегда заливаешь правый стержень? – с лёгкой усмешкой поинтересовался Олаф.

– Не поверишь, но мне кажется, что так заряжается быстрее, – ответил я. – Глупость, конечно. Но, вот так.

– Это, как примета. Заметил, как Лом в помещение заходит?

– Нет. А как?

– Всегда с правой ноги. Внушил себе, что так лучше, вот и делает. Так и ты.

– Не знаю. Может, ты и прав. Как будем выбираться?

– Броском. По моим расчетам, нано осталось на два хороших выстрела. Подкреплений я не чувствую. Выкручиваем мощность на полную, выскакиваем из подвала и, сразу даём залп.

– Да у меня после такого залпа сразу аккумулятор сядет!

– Ничего. Главное от роя сейчас избавиться. А, потом, в соседний подвал спустимся, там и дозарядишь. Не смотри на меня так. Найду я тебе камикадзе. Найду.

А нервы и у железного Олафа есть, оказывается! Вон, как разговорился! Обычно, из него и слова лишнего не добьёшься.