Предисловие

Идея написания книги пришла ко мне ещё в мае 1980 года. Но тогда мне казалось, что книга должна быть художественным романом. Я думал: все события, происходящие со мной, моими друзьями и родственниками, я буду отражать в этом романе, изменяя только имена. Я тогда начал её писать и дал название «Шаг в сторону». Начало её сохранилось у меня в общей тетради за 40 прошедших лет, и только сейчас, в 2021 году, я решил написать автобиографический роман или повествование о своих прожитых 64 годах жизни, с того времени, как себя помню. Пишу только то, что происходило со мной на самом деле – никаких добавлений или искажений, только факты.

Книга будет состоять из 6 отдельных глав – по десятилетиям жизни.

Отдельные главы – это громко сказано. Десятилетия очень сильно переплетаются между собой, особенно начало одного и конец другого. Иногда мне приходилось в памяти возвращаться из одного десятилетия в другое. Ведь свою жизнь и всё происходящее нельзя строго отделить: это всё одно целое. Мне очень помогают сохранившиеся документы моей молодости: комсомольский билет, партбилет, профсоюзный билет, дипломы и трудовые книжки. Эту книгу хотел бы посвятить моим родителям, которые оставили неизгладимый след в моей памяти.

Отец – Кулешов Петр Андреевич. Годы жизни: 14.02.1932–05.06.2000 гг. Место рождения: д. Гуровка Кушнаренковского района БАССР, в семье колхозников.

Мать – Кулешова (Дьяконова) Ира Петровна. Годы жизни: 13.11.1931–14.11.1999 гг. Место рождения: г. Бирск, в семье рабочих.

С одной стороны, разделение по десятилетиям вспоминать удобно. Но у меня сложилось своё мнение о событиях, происходящих примерно по 15 лет. Это выглядело бы так: 2005–2020 гг. – работа в «Макдоналдс». Годы жизни: 48–63 года. 1990–2005 – работа на автостоянке и в сфере жилищного хозяйства. Годы жизни: 33–48 лет. 1974–1990 – после окончания школы. Годы жизни: 18–33 года. 1960–1974 – детство, школа. Годы жизни: 3–18 лет.

Это связано с тем, что наша жизнь очень привязана к нашей работе или учёбе.

Ещё один вариант повествования событий можно было разделить на три части моей жизни. До женитьбы – первая часть. Первая семья – вторая часть. Вторая семья – третья часть.

Женитьба очень меняет нашу жизнь, когда появляется новая семья, дети и т. д.

В моём автобиографическом романе все эти части переплетаются, как ветви деревьев.

Еще немного я хочу отразить сейчас то время, когда я начинал писать эту автобиографическую книгу. Я составил план написания, но этого оказалось недостаточно, поэтому я три раза его менял; что – то добавлял, что – то убирал, что – то переносил из одного десятилетия в другое. Я никогда и нигде при этом не читал, как авторы вообще пишут книги, что они чувствуют и что при этом передают в своих повествованиях. Привести свои разбросанные мысли в порядок – это самая трудная работа по повествованию событий, происходивших со мной. Я долго думал, как назвать эту книгу. Ведь в названии должна проходить главная нить всех воспоминаний. Я решил остановиться на таком названии «По волнам моей памяти».

Я вновь и вновь возвращаюсь назад к теме повествования событий, произошедших в моей жизни. Приходится прыгать из одного десятилетия в другое и обратно. Собираться с мыслями, вспоминать и добавлять что – то в написанное. Ох, и непростая задача стоит для меня: по максимуму осветить все события. Очень тяжело даются эти воспоминания, особенно имена и фамилии людей, с которыми я когда – либо общался. Многих из них уже нет с нами, многие забыты.

Когда хочется что – то вспомнить и отразить это на бумаге, мысли сразу начинают путаться, все мелькает перед глазами. Когда же все это было? Поэтому и нужен план воспоминаний, который в конечном итоге отразит твои мысли о прошедших событиях. Многое, конечно, у меня забылось. Повседневная жизнь дома и на работе не могла отражаться и запоминаться, как постоянные ежедневные события. Для этого нужно было вести дневник. Но тогда об этом никто не думал, что захочется отразить свои воспоминания на бумаге.

Я сам до сих пор не осознал до конца – для чего и для кого я пишу эту книгу. Может, когда – нибудь, через несколько лет, кто – то захочет узнать, как жили простые русские люди в эту эпоху, чем занимались, что с ними происходило в жизни на самом деле.

В прошлом мы сами узнавали это только из школьных учебников или художественных произведений. Может быть, через много – много лет мои родственники захотят узнать об этом. Пусть они потом сравнят, как жили люди в прошлые века, как поменялась жизнь в России, а может быть, и никто не захочет прочитать эти мои жизненные происшествия. Но мне хочется, чтобы это как можно дольше осталось. Я даже сейчас не знаю, что читают наши люди о прошедшей жизни, каких авторов предпочитают, какие собрания сочинений они прочитали и что взяли для себя полезное из этого.

Шестидесятые (60–70-е гг.)

Я, Кулешов Николай Петрович, родился 02 января 1957 г. в д. Гуровка Кушнаренковского района Башкирской АССР. Правда, по рассказам моей матери, я родился 17 декабря 1956 г. Но, как раньше практиковалось в деревнях и районах, детей можно было записать и попозже. Суть этого состояла в том, чтобы в ряды Советской Армии забрали попозже на год. Хотя они тогда не думали, что у нас в стране призыв бывает осенью и весной. Так что я день рождения свой могу справлять два раза в год. Теперь я начинаю писать о своем повествовании, как себя помню. Как мы жили в деревне, я, конечно, не помню (даже из рассказов своих дедов и бабушек).

Приблизительно в 1960 году мы переехали в Уфу. Сначала в Нижегородку (Ленинский район Уфы), а затем на ул. Трактовая, 25.

Немного расскажу о доме, где мы проживали.

Это был двухэтажный дом деревянной постройки с двумя отдельными входами – на первый и второй этажи.

Наша семья поселилась на первом этаже, а семья брата моего отца (моего дяди), который был моим крестным отцом, – на втором, с ними жил и мой дед.

Затем, года через два, наши родственники со второго этажа переехали в кооперативную двухкомнатную квартиру на ул. Р. Зорге, 8\1. И мы заняли всю жилплощадь. В нашем доме было две печки. Внизу находилась русская печь с плитой, а на втором этаже печь – голландка, она была рассчитана только для обогрева помещения второго этажа.

Мы пищу готовили на первом этаже. Обе печи топились дровами и плюс ещё угольными брикетами. Над вторым этажом под крышей дома располагался чердак, где хранилось разное редкое барахло. Также на чердаке мы хранили урожай осенних яблок, ящика три – четыре. Каждое яблоко заворачивали отдельно в лист бумаги от старых школьных тетрадей.

Рядом с домом во дворе находился большой сарай, который назывался почему – то каретником.

Там находился на хранении мотоцикл с коляской. Это был наш семейный транспорт. Отдельно складировались высокие поленницы колотых дров, заготовляемых на зиму. Еще в отгороженном месте находился брикет угля для топки печей. Также в сарае, отдельно в загоне, жили наши домашние животные: свиньи, куры. В общем, за всем этим хозяйством нужно было нам следить.

Ещё одна постройка находилась в огороде. Она называлась погребом, где хранились наши заготовки на зиму: соленья, варенья. Все это зимой хранилось в деревянных кадках или стеклянных банках. На лето мы его забивали снегом и льдом – для сохранности нужной температуры.

Помню 1961 год. Было лето, и нас с братом отвезли к бабушке в город Бирск. В августе нам сообщили, что у нас появилась сестрёнка. И мы ещё должны пожить немного здесь, в Бирске.

С этого времени начинается моя автобиографическая книга.

Когда мне было года четыре или пять, мы с дедом, которого звали Андрей Никитич – это отец моего отца – ходили на рынок, недалеко от нашего дома, который находился на остановке железнодорожного транспорта – Правая Белая. Там стояло несколько простых столов с металлической крышей, где продавались разные овощи и фрукты, молоко и другие продукты. Рядом стоял киоск с газированной водой стоимостью 4 копейки за 1 стакан, без сиропа – 1 копейка. Фруктовое мороженое по 6 копеек, снежок по 7 копеек, молочное по 9 копеек, сливочное по 13 копеек.

Иногда мы, с такими же пацанами, как я, приходили на рынок сами. Находили пустую посуду – бутылки принимали по 12 копеек за штуку – и меняли на мороженое или газированную воду.

Немного кратко о своих родителях.

Мой отец – Кулешов Петр Андреевич родился в семье колхозников. Кроме него в семье было два брата (старший и младший) и старшая сестра. С его слов, он окончил четыре класса районной школы. Затем помогал по хозяйству. Затем курсы шоферов, армия и обратно работа в колхозе. После женитьбы и рождения двух детей переехали в Уфу. Всю свою жизнь до пенсии проработал водителем. Сначала на скорой помощи, затем таксистом.

Моя мать – Кулешова (Дьяконова) Ира Петровна родилась в г. Бирске, в семье рабочих. Кроме нее в семье был младший брат. Закончила 8 классов средней школы, затем Кушнаренковский сельскохозяйственный техникум, по специальности «агроном». На практике познакомилась с моим будущим отцом. После окончания учебы они поженились. После переезда в Уфу устроилась работать в больницу № 3 на должность младшего обслуживающего персонала. Затем ушла на пенсию.

В 1964 году я пошёл в первый класс средней школы № 2, которая находилась по адресу ул. Султанова, д.2. Через много – много лет нашу школу закроют и вместо нее откроют хореографическое училище. Помню 1 сентября очень хорошо: все нарядные, маленькие, счастливые, красивые. У меня был огромный букет георгинов, которые росли у нас в приусадебном участке.

Моя первая учительница – Ангелина Андреевна, фамилию, к сожалению, не помню, которая давала нам первые знания, хотя, когда я пошёл в первый класс, я уже умел читать и писать. Всё давалось мне очень легко, и первый класс я закончил на отлично, с похвальной грамотой. Таких ребят в нашем классе было всего двое – это я и Каширин Слава, который впоследствии закончил школу с золотой медалью.

В общем, в школе нас учили всему: давали знания по предметам и учили, как правильно вести себя в повседневной жизни. Как правило, на это всё влияла и политическая обстановка в стране и в мире, что отражалась и на нас, школьниках.

Расскажу немного о школе: чем мы там занимались, что она нам давала, что бы мы делали, если бы не было совсем школы в нашей жизни. Если рассуждать философски, то нужно поставить огромные памятники тем людям, которые придумали школы (как храм знаний). Я даже сейчас не могу себе представить, чем бы вообще занимались дети, если бы не было школ. В общем, детям нашли занятие на определенный период жизни, т. е. с семи лет и до семнадцати. Мы за эти десять лет жизни должны научиться всему. Т. е. чему – то дома, чему – то в школе, чему – то на улице. Каждый ребенок сам выбирал себе занятие с помощью родителей, друзей и педагогов. Школа должна была определить, что представляет из себя каждый ученик (ребенок) в плане умственного развития, таланта и способностей к восприятию тех или иных ценностей. Категориями этого развития считались оценки по тем или иным предметам. По ним происходило деление учеников на отличников, хорошистов, троечников и двоечников, которых в школе, в принципе, не должно быть. Все дети были разными, но все они были расположены согласно успеваемости, т. е. их знания по предметам оценивали как труд, затраченный на изучение какого – либо предмета. Будь то история или математика. Некоторым детям учеба давалась очень легко, а некоторые, честно говоря, мучились все эти годы, проведенные в школе.

Мы жили, как сейчас модно выражаться, в частном секторе. Но раньше так не выражались. Просто это был частный дом. Летом мы готовили пищу на приборе под названием керогаз, в котором использовался керосин. Керосин продавался в отдельном месте. Там постоянно стояла очередь на улице, ждали керосин. Цена его, помню, была 13 копеек за 2 литра. Мы постоянно покупали его по 4 литра, такой у нас был металлический бидон. Зимой использовалась русская печь. Впоследствии керогаз мы заменили на электрическую плитку с нагревающей спиралью, которая часто перегорала.

Магазин по продаже керосина назывался «Керосиновая лавка».

Вспоминаю еще один неприятный случай, произошедший с нами в эти годы. Это пожар, случившийся летом. Как я уже сообщал, наш дом был деревянным, и со стороны улицы у нас была утепляющая часть дома, которая называлась завалинкой. Так вот, ночью кто – то бросил на неё или горящую спичку, или окурок. В общем, нас разбудили ночью крики людей о пожаре. Мы успели схватить кто чего мог и выскочить на улицу. Пожар успели потушить до приезда пожарной машины, благо, что колонка с водой находилась напротив нашего дома.

Потом было много разговоров об этом. А дому нужен был ремонт сгоревшей части стены.

Хорошо помню эти шестидесятые годы. Как стояли в очереди за хлебом из кукурузы и по 3–4 часа ждали, когда его привезут. Давали в руки по одной буханке. В семье у нас было трое детей. Старший брат Василий (1955 г. р.) и сестренка Валентина (1961 г. р.). За хлебом ходили вместе, чтобы больше досталось.

Так продолжалась моя жизнь. Дом – школа – улица, пионерские лагеря и г. Бирск, куда нас отвозили на лето к бабушке Анне – матери моей мамы… У нее был свой дом с большим садом – огородом, на котором росло очень много всяких деревьев и кустарников: с яблоками, вишней, грушей, малиной, торном, смородиной и крыжовником. А сколько ягод – виктории – это было нечто. За всем этим нужно было ухаживать, окапывать, поливать, снимать урожай, нести его на рынок в город, продать и что – то на это купить. Нашу бабушку Анну знало полгорода. И пока мы доходили до рынка, останавливались раз 5–6 – поздороваться и показать нас – какие у нее хорошие внуки. А нам хотелось побыстрей как – нибудь освободиться от этого всего и убежать на улицу – поиграть с ребятами…