О самоубийстве думалось не впервые, и каждый раз я жалел себя и решал попробовать пожить еще, но не потому, что чувствовал стыд или надеялся увидеть своих, а потому что боялся упасть на камни и переломать кости, но не сдохнуть. Для смерти требовались слишком веские основания, и их не находилось.