Были степи вьюгами полны,
А душа была полна любовью!
После вьюги много тишины.
Под широким заревом луны
На санях летели мы с тобою!
 
 
Лунный свет – как будто лунный день.
То изба мелькнёт, а то плетень.
Дремлет Русь в полях, в бору глубоком!
Вороной косит горячим оком
То на громкий смех наш, то на тень.
 
 
Хорошо прижаться к дорогой!
Колокольчик пляшет под дугой.
Но от этой скачки, скачки быстрой
Оборвался он, весёлый, чистый, –
Улетел под берег под крутой!..
 
 
Не жалел, не думал о годах,
А теперь ты стала мне чужая.
Юность, юность – тройка озорная! –
Пролетела, снегом осыпая!..
Где твой след? Была ли ты когда?..
 

 
Беззаботно и неосторожно
Я по этой жизни пролетел!..
Снится мне всё чаще, всё тревожней
Тихий Новодевичий предел.
Бело платье, красная косынка,
Кто-то в чёрном вёл нас под венец.
– По любви, – спросил он строго, – сын мой?
– По любви, – ответил я, – отец!
И горели свечи золотые,
И амуры пели в тишине.
Но глаза икон, глаза святые
Тяжело смотрели в сердце мне!
Будто бы грешил я перед ними,
Будто бы вовеки не простят!
За окном берёза в красном нимбе,
Ветер дунет – листья улетят…
 
 
Посреди вселенского простора,
Уходя к вокзалу, кораблю, –
Жаркого венчального кагора
Много-много раз я пригублю!..
Потому теперь и нет покоя,
На душе как будто смертный грех!
И выходит трезвою тоскою
Беззаботный праздник мой и смех.
Бело платье, красная косынка –
Снится в роще, мокнет на лугу.
– Как же так, – вздыхает ветер, – сын мой?
Ничего сказать я не могу.
Вот и плачет осень за пределом
И берёза – Спас мой на крови…
Думал я, что есть на свете белом
Что-то выше бога и любви!
 

 
Грубеет сердце жизни нашей.
Грубеют песни и мечты!
И тех, кто скромностью украшен,
Всё реже, реже встретишь ты.
 
 
Теперь у многих женщин нравы –
Позеленеешь от тоски!
Они хлебнули той отравы,
Какую дали мужики.
 
 
Вино, табак и матерщина –
Эмансипации Руси!
А скромность? Что за чертовщина?
А кротость? Боже, упаси.
 
 
Таких чудес теперь не сыщешь
Ни в этой области, ни в той…
Вот почему ты ходишь, свищешь,
Кудрявый парень холостой.
 
 
Вот почему ты изумился
У тёмной жизни на краю –
Вот почему ты так влюбился
В голубку кроткую свою!
 

 
Как давно я не был в радости,
Но гроза-беда пройдёт –
Улыбнётся небо радугой,
Ветер в поле позовёт.
 
 
Ты, листочек подорожника,
Горе вылечи моё!
Ты сведи меня, дороженька,
В самый светлый из краёв!
 
 
Там, где месяц ясным соколом
Крылья выгнул над избой,
Что ни девица – весёлая,
Что ни парень – огневой!
 
 
Под шептуньями, под ветками –
Наша сводница-скамья.
И в полях ещё не ветрено,
И не больно от жнивья!..
 

1

 
Над колыбелью будешь наклоняться
И слушать голубиный говорок,
И с новой силой будешь убеждаться –
Мы не одни, есть в мире где-то Бог!
Он помогает грешным нам оттуда –
С какой-то самой солнечной звезды.
Людской любовью созданное чудо –
Сияет светом божьей красоты!..
 

2

 
Глядеть, глядеть, не наглядеться
На эти милые черты –
Частица мужеского сердца,
Частица женской красоты!
Как это всё перетекает
В загадку, в сказку бытия?
В нём смех жены не затихает
И в нём улыбочка твоя!
Разгадкам он не поддаётся,
Хотя бесхитростно глядит.
В его глазах ликует солнце
И холодок луны блестит.
В какого он поверит бога
И чем заявит о себе?
Какая тайная дорога –
Уже начертана в судьбе?
 

 
Растёт по избам детвора,
Шумят берёзовые колки.
Сквозь вечер синий – «Спать пора!» –
Давно ль кричали перепёлки?
 
 
Прошло каких-то десять лет,
Ну, пусть пятнадцать лет проходит –
В твоей избе не гаснет свет,
И парни не дают прохода!
 
 
И ты не хочешь вроде бы,
А всё же выйдешь из светёлки.
«Пора любить!» «Пора любить!» –
Звенят над полем перепёлки…
 

 
«Всё течёт, да не всё изменяется!» –
Говорил мне столетний мудрец.
Снова юность шумит и влюбляется,
И венчается с блеском колец.
 
 
И невеста прекрасная, чистая,
Белозубой улыбкой слепит!
И фата как метель серебристая
В лёгком танце летит и летит…
 
 
И подумалось мне: жизнь громадная,
Сколько будет метелей в пути!
А пока что танцуй, ненаглядная,
И глазами от счастья цвети!..
 

 
Заиграла опять ледяная свирель,
Ветер бесится, крыши срывая!
Неужели сейчас где-то пахнет сирень
На исходе весёлого мая?
Надоел этот снег! Надоел этот лёд!
И хандра в душу въелась, и холод!
А в далёком краю перепёлка поёт
И луна в рожь вечернюю входит…
Я готов хоть сейчас в те края убежать,
Да нельзя – уж такая житуха.
Север будет всегда мужиков проверять
На присутствие крепкого духа!
 
 
В чёрной шахте гудит фантастический гром
И хохочет напарник мой тучный:
«Кто не может пером, тот пущай топором
Добывает себе хлеб насущный!»
Он, конечно же, прав. Я молчу. Я рублю
По-стахановски лихо и рьяно…
А потом я счастливый билетик куплю –
И взлечу в первых числах бурана.
 

 
Ярким яблоком скатится с ветки.
Голова в серебре, борода в серебре –
Это Север, привет его светлый!
Открывай, дорогая, пустующий ларь –
Я насыплю туда под завязку!
В жизни каждый бывает однажды, как царь,
Жизнь бывает похожа на сказку!
Расскажу я тебе, как полярный мороз
Ходит, радужным шёлком играя.
Оторвал я от неба лоскут и привез –
Краше всех будешь ты, дорогая!..
 

Норильск, 2003

 
Северный берег, случайный приют.
Белые стебли на стёклах растут.
Нет никого под Полярной Звездой,
Только морозные розы со мной.
Солнце пропало давно! Лишь во сне
В белой рубахе плыву по весне.
Снятся разливы горячих цветов,
Чистая юность, святая любовь…
Снег на вершинах и снег на душе –
Вряд ли когда он растает уже!
И всё равно не хочу я грустить –
Счастлив, кто смог этот мир посетить!
Я ничего не скопил, не стяжал,
В песнях растратил сердечный свой жар!
Что я возьму, уходя в мир иной?
Только морозные розы, друг мой…
 

 
Как будто струны кто-то рвёт –
Байкальский лёд звенит, поёт!
Восторг мне в душу льёт и льёт
Байкальский лёд, байкальский лёд!
 
 
С восторгом этим не знаком.
На километры – блеск стекла!
Как будто по небу пешком
Душа из тела в рай пошла!
 
 
И неотступно вслед за мной
Сейчас не женщина идёт.
Хранитель-ангел за спиной
От счастья плачет и поёт!
 
 
И под ногами в чистоте
Сейчас не рыба серебрит –
Звезда весёлая к звезде
Сквозь облака летит, летит.
 
 
Сойдёшь на берег, а земля –
Куском большого хрусталя! –
Прозрачной кажется насквозь.
Внутри, волнуясь и скуля,
Вращается
Земная
Ось
!
 

 
Вернулся аист белокрылый,
Сады просыпали сирень…
И озорной, и говорливый
В ручьях весёлых льётся день.
 
 
Опять цветами запестрило
Средь лесных моих дорог,
Как будто ты сюда спешила
И уронила с плеч платок!
 
 
Опять аукают кукушки,
Перекликаются дрозды…
А у какой такой опушки,
А у какой такой версты
 
 
Тебя я встречу? Я не знаю.
Ты мимо, может быть, пройдёшь,
И, по цветам лесным ступая,
Росинки даже не сомнёшь!
 

 
Первая ласточка брызнула в небе весеннем!
Даль голубая из окон открытых видна.
Пахнет листвой прошлогоднею и воскресеньем –
Зори над лесом сдвигают бокалы вина.
 
 
Ласточка лепит гнездо над сосновым карнизом.
Влажное золото – глина родных берегов.
Радостным щебетом сонный проулок пронизан:
– Доброе утро! Вставай, человек, для трудов!
 
 
Встану и выйду. Привет тебе, слышишь, сестрица,
Я на крыльцо, ты на провод – давай посидим.
Как же мечтам нашим, помыслам добрым не сбыться,
Если нам жить на земле сто годков с небольшим!
 
 
Как же не сбыться, когда, словно каторжник беглый,
В старых грехах я прощён и помилован, и…
Как же не сбыться, когда в этой горнице белой
Ждёт меня ласточка с тихой улыбкой любви!
 

1982

 
Алтайская купальница –
Любимый мой цветок!
В твоём названье прячется
Прозрачненький намёк.
Я в сердцевину жаркую
Украдкой загляну –
И вновь увижу яркую
Озёрную луну.
«Ах, девочка, ах, паинька! –
Шепчу я в тишине,
Давай-ка искупаемся
При звёздах, при луне»…
И улыбнулась девушка
В тумане, в полусне,
И обнажилась – где уж там
Другим равняться с ней!
Плывёт, плывёт красивая,
Русалкой озорной –
В мои объятья сильные,
В мой невод молодой…
Потом глаза смущаются,
И покраснел восток…
Алтайская купальница –
Любимый мой цветок!
 

2010

 
Вспомню красный вечер за деревней,
Жёлтый стог луны среди полей.
Где же ты теперь, моя царевна,
С белой розой в сумерках кудрей?
 
 
Весело умчался я из дому,
Сердцем не умел я дорожить!
Месяц, будто пригоршня соломы,
У обрыва чёрного лежит.
 
 
Твёрдо ночевать на той соломке,
На остатках тихого тепла,
И, рубаху возле сердца скомкав,
Горевать, что речка утекла.
 
 
Нет любви? Не будет? И не надо.
Здравствуй, август, хмурый водолей!
По душе мне смуглая прохлада
Длиннокосых медленных ночей.
 
 
Небо сыпет звёзды, как заколки,
Звонко разлетается листва…
И пускай вздыхают перепёлки,
И пускай блестит плакун-трава!
 

 
Ой, да красные и жёлтые
Сарафаны в сентябре!
Кто с невестами, кто с жёнами –
Ты один лишь на дворе.
Ой, да ладно, что ты, мамушка,
Я же весел, я ж не пьян…
Ноги бьёт, бежит по камушкам
Речка босая в туман.
Ой, была, была невестушка,
Да жених я был плохой!
Ей смешно, а мне не весело
Под калиной, под луной.
Ой, была, была и жёнушка,
Да бывал я часто пьян!
За рекою ждёт лебёдушка –
Жёлто-красный сарафан.
Ой, не плачь, ну что ты, мамушка,
Я же весел, я ж не пьян.
Я брожу по скользким камушкам,
Где калина и туман.