Воспоминания практически всегда требуют научного комментирования. Трудно представить, когда в нём может не быть нужды. А чем более рьяно какой-нибудь советский патриот восхваляет СССР и его великие победы, тем важнее проверять, насколько суждения его точны.
Николай Григорьевич Егорычев, надо признать, не худший из возможных мемуаристов, он уравновешивает свои предпочтения советской эпохи поиском основных причин её заката. В деталях, однако, остаётся много неточностей.
Взять вот: в Афганистане «тяжёлый удар революции был нанесён ренегатом Х. Амином и его окружением, пытавшимся установить в стране режим геноцида и террора». К напоминанию Егорычева, что правящая Народно-демократическая партия Афганистана с 1966 г. объявлялась строящейся по ленинскому типу, следует добавить что Хафизулла Амин был типичным «ренегатом», каких оказывалось полно в любой революции. Ренегатами оказывались то ли казнённые Дантон и Робеспьер, то ли сами их убийцы. Ославленный Термидор на самом деле ничуть не контрреволюционен. Ренегатами были друг для друга идейные близнецы – Сталин и Троцкий.
Х. Амин входил в ЦК партии ленинского типа и военным министром. Генеральным секретарём партии ленинского типа был Нур Мохаммед Тараки. То что Егорычев пытается назвать ударом по революции, было типичным явлением любой революции, что точнее назвать самопожиранием – съедают не только детей. Начинают с её отцов.
Из того что Тараки оказался убит, и Афганистан возглавил Амин, отнюдь не следует что ренегатом был Амин, т.к. они, вроде как, оба пытались друг друга поубивать. Что же до режима геноцида и террора, то он благополучно существовал в Афганистане и за полтора десятка лет правления ленинского типа с Тараки. “Ренегат” Амин на свою голову усилил и без того кровавый террор ленинского типа против противников партии, объявил о строительстве им социализма и позвал на защиту этого социализма советские войска. Явившись, доблестные красные интернационалисты в декабре 1979 г. первым делом убили самого Хафизуллу Амина.
Ввязавшись в очередную из бесчисленных преступнейших оккупаций соседних стран, СССР взял на себя непомерную финансовую нагрузку. «Военная и экономическая помощь Афганистану», пишет Егорычев, «стоила нам ежегодно 15-16 миллиардов долларов», что побуждает нас вернуться к более ранним воспоминаниям Егорычева о том как он возглавлял московскую партийную организацию в 1960-е, понял, что «огромные возможности плановой социалистической экономики используются не на благо, а во вред народу», «страна всё более милитаризируется», «огромные природные ресурсы распродаются, а сельское хозяйство разваливается», «экономическая помощь другим странам становится просто непосильной».
Те кто рассуждает об упоре на социальную справедливость в СССР сравнительно с капиталистическими странами, не учитывают, на какие интернациональные и террористические нужды, вместо яхт и дворцов олигархов, растрачивал СССР свои богатства. Если как следует провести сравнения, окажется, что сколько коррупционные траты олигархов ни заслуживают осуждения и негодования, безумные растраты СССР много хуже.