– Что вы так пасмурны? – спросила она. Я ей сказал, что опера производит на меня тяжелое впечатление.– Как странно! А на меня напротив! Я отвечал, что это совсем не странно. Это как жизнь: для безучастных свидетелей это комедия, а для того, кто всею душою в игре, может быть совершенно напротив