Отзывы на книгу «Откровения о человеке в творчестве Достоевского»

Великолепная работа Николая Бердяева. Великолепнейший анализ творчества великого писателя Ф.М. Достоевского.
Разбор произведений, идей, их влияние на литературу, на человека. Свобода - вот что является высшим смыслом человека. Свобода, страдание, падение, очищение через страдание.
И - свободный выбор Бога.
Но есть маленькое "но". А выбор Бога - это от невозможности быть человеком? Человеку надо непременно вверить себя кому-то высшему: подчиняться человеку или Богу, то я выберу Бога. Да, безусловно. А сам человек достаточно слаб, чтобы быть самим собой? Выходит, так. Перерождение через страдание, возвращение к природе, к земле, как к себе - вот путь просветления? То есть, виток спирали, тот же самый путь, только на более высоком, прошедшем духовное очищение, уровне? И это - христианство?
Еще одна деталь, не позволяющая поверить Бердяеву на все 100%, принять его исследование за истину в последней инстанции (а я бы приняла взгляд Бердяева. Очень уж стройно и аргументированно доказывает свою позицию. Да что там, просто красиво излагает мысли. Рассматривает такие глубины, просто дух захватывает). Но если бы не мысль: а не выбирает ли автор из творчества Достоевского только те факты, которые идеально вписываются в теорию самого Николая Михайловича?
А как же любовь? Возрождение через любовь - эта тема тоже присутствует у Федора Михайловича. Тот же Родион Раскольников принимает религию только потому, что это - ее религия:

Под подушкой его лежало Евангелие. Он взял его машинально. Эта книга принадлежала ей, была та самая, из которой она читала ему о воскресении Лазаря. В начале каторги он думал, что она замучит его религией, будет заговаривать о Евангелии и навязывать ему книги. Но, к величайшему его удивлению, она ни разу не заговаривала об этом, ни разу даже не предложила ему Евангелия. Он сам попросил его у ней незадолго до своей болезни, и она молча принесла ему книгу. До сих пор он ее и не раскрывал.

Он не раскрыл ее и теперь, но одна мысль промелькнула в нем: «Разве могут ее убеждения не быть теперь и моими убеждениями? Ее чувства, ее стремления, по крайней мере…»

Сравнения с Ницше - тоже тема, достойная дискуссии.
Ну и взгляд из 1921 года на творчество Достоевского - тоже отдельная тема, конечно.
Н.Бердяев, с высоты знаний итогов нигилистических настроений, пережитых революций, размышляет о пророческом даре Достоевского и о преимуществе человека свободного над человеком общества потребления, человеком муравейника. Я не оспариваю пророческий дар Достоевского. Более того, уверена, что великому писателю было подарено многое, что не ведомо человеку обыкновенному, земному. Но дар божественный, откровения чувствования не есть знания.
Знания же Бердяев добавляет от себя. Да он это и не скрывает. Более того, предупреждает об этом в самом начале книги:

я написал книгу, в которой не только пытался раскрыть миросозерцание Достоевского, но и вложил очень многое от моего собственного миросозерцания.

Да, Достоевский, в союзе с Бердяевым прекрасен. Впрочем, и без Бердяева - тоже. Но работа Бердяева, пожалуй, лучшее исследование творчества Достоевского. И даже спорные вопросы только заставляют пристальнее вглядываться, вчитываться в тексты Достоевского.
Пожалуй, это единственная книга, которую, еще не закончив, уже хочется перечитать.
Николай Михайлович, браво.

Взгляд Бердяева, как яркого представителя русской религиозной философии, на творчество Достоевского, безусловно, очень интересен. Перед рассказом о книге я хочу немного остановиться на личности Николая Александровича, а вернее на том, что связывает эти две удивительные личности.
Несовершенство мира и желание сделать его лучше толкнули Бердяева в студенческие годы к научному социализму, который он изучает в одном из социал-демократических кружков. Путь от приверженца революционных идей до философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма проходил через ссылки и гонения. Свобода – как проявления Бога, как выбор и испытание между добром и злом – вот то, что объединяет Достоевского и Бердяева.
Темы свободы и творчества – два основных направления изучения Бердяева. «Философия свободы» и «Смысл творчества» - две работы, которые сам философ считал главными.
«Я встретился с Достоевским как со своей духовной родиной», - писал Бердяев.
Очень интересен подход Бердяева к Достоевскому. Он не раскладывает на составляющие его романы, не ищет те или иные стили и жанры, как, например, Бахтин. Он – философ и у него совершенно другой угол зрения, который, тем не менее, во многом приводит к сходным выводам (см. Бахтин «Проблемы поэтики Достоевского»). И Бахтин, и Бердяев говорят о творчестве Достоевского как об описании жизни идей.

Он - гениальный диалектик, величайший русский метафизик. Идеи играют огромную, центральную роль в творчестве Достоевского. И гениальная, идейная диалектика занимает не меньшее место у Достоевского, чем его необычайная психология. Идейная диалектика есть особый род его художества.

Идеи делают Достоевского творцом, нацеленным на человека в будущем. Интересно в этом ключе сравнение Толстого и Достоевского, которое приводит Бердяев. Он считает Толстого нигилистом, отрицающем традиционную власть, традиционную церковь, он ищет Бога как язычник. Достоевский же описывает самые глубинные процессы, происходящие в человеческой душе и, таким образом, его подход – христианский.

Достоевский пребывает в духовном и оттуда все узнает. Толстой пребывает в душевно-телесном и потому не может знать, что совершается в самой глубине, не предвидит последствий революционного процесса. Художество Толстого, быть может, более совершенное, чем художество Достоевского, его романы - лучшие в мире романы. Он великий художник ставшего. Достоевский же обращен к становящемуся. Художество становящегося не может быть так совершенно, как художество ставшего.

Кроме сравнения Достоевского и Толстого Бердяев упоминает о сходстве ранних трудов ФМ с творчеством Бальзака. Это сравнение, честно говоря, меня удивило. Бальзак – реалист и даже некоторые мистические его произведения («Шагреневая кожа», например) не делают его менее реалистичным. Но это исключительно мой взгляд, да и Бальзака я читала не так уж и много, так что… возьму на заметку и позже к этому вопросу вернусь.
Достаточно забавное сравнение РЕАЛИСТА Гоголя и РЕАЛИСТА Достоевского. Вот тут я полностью согласна с Бердяевым:

Такого реализма вообще не существует, менее всего им был Гоголь и, уж конечно, не был им Достоевский. Всякое подлинное искусство символично - оно есть мост между двумя мирами, оно ознаменовывает более глубокую действительность, которая и есть подлинная реальность.

Путь героев Достоевского. Это, на мой взгляд, самая интересная тема книги!
Путь героев – путь к свету через страдания. Через чистилище души приходят к Христу. Образами-загадками у Достоевского являются «темные» образы – Ставрогин, Иван Карамазов и вокруг них крутится сюжет, на раскрытие этих загадок нацелены все остальные герои. Образ светлые – не загадочны. Князь Мышкин или Алеша Карамазов сами пытаются помочь всем окружающим, понять и принять всех. Линии сюжета идут не к ним, а от них.

Очень интересно, что в то время как "темные" - Ставрогин, Версилов, Иван Карамазов разгадываются, к ним все движется, "светлые" - Мышкин, Алеша сами разгадывают других, от них идет движение ко всем. Алеша разгадывает Ивана ("Иван-загадка"), Мышкин прозревает в душу Настасьи Филипповны и Аглаи. "Светлые", Мышкин, Алеша, наделяются даром прозрения, они идут на помощь людям. "Темные", Ставрогин, Версилов, Иван Карамазов, наделяются загадочной природой, которая всех мучает и терзает. Такова концепция центростремительного и центробежного движения в романах Достоевского.

Судьба героев – это судьба свободы. Свобода – это испытание, которое позволяет ДОБРОВОЛЬНО прийти к свету, к вере. Принять ее после страданий. Наряду со свободой добра есть и свобода зла, которая также кроется в выборе. И невозможно построить счастливый мир без возможности этого выбора. Суть человека в свободе, которая дает выбор.

Истинная свобода и истинное равенство возможны лишь во Христе, на пути Богочеловеческом. На пути антихристова своеволия, на пути человекобожества ждет лишь неслыханная тирания. Одержимость идеей всеобщего счастья, всеобщего соединения людей без Бога заключает в себе страшную опасность гибели человека, истребления свободы его духа. Таковы жизненные последствия свободы как своеволия и бунта.

Небольшая по объему и огромная по сути своей работа Бердяева. Я очень советую прочитать ее всем, кто любит Достоевского или интересуется его творчеством. В отличие от Бахтина, которого, как мне кажется, стоит читать только людям любящим Достоевского, Бердяев может толкнуть в омут ФМ новых почитателей. Ведь…

Достоевский и есть та величайшая ценность, которой оправдает русский народ свое бытие в мире, то, на что может указать он на Страшном Суде народов.

Для понимания Достоевского нужен особый склад души. Для познания Достоевского в познающем должно быть родство с предметом, с самим Достоевским, что-то от его духа.

Крайне неприятное чтиво.
256 страниц восхваления не сколько Достоевского, сколько самого Бердяева. Какой он дескать гениальный, что смог всецело оценить все достоинства Достоевского, а другие вот так не смогли. Все они непременно что-то не поняли, а вот он вот понимает Достоевского как себя самого. И если где-то какой-то другой критик высказывал какие-то свои мысли по поводу "миросозерцания Достоевского", то он абсолютно точно был не прав, потому что понять Федора Михайловича способен исключительно Бердяев. Как-то так.

Лучше всего все-таки писал о Достоевском Мережковский в своей книге «Л. Толстой и Достоевский». Но и он слишком занят проведением всей религиозной схемы, параллелью с Л. Толстым. Для него Достоевский часто является лишь средством для проповеди религии воскресшей плоти, и единственное своеобразие духа Достоевского он не видит. Но впервые Мережковскому удалось что-то приоткрыть в Достоевском, что раньше оставалось совершенно закрытым. Его подход к Достоевскому все же принципиально неверен.

И написано всё еще с таким пафосом, все фразы построенные до ужаса нелепо - просто, чтобы растянуть предложение и кинуть пыль в глаза своим высокопарным слогом. По фактам, полезной информации почти нет, а та, что есть - уже давно известный факт и всё это рассказывалось еще на школьных уроках литературы. Так что ничего нового из книги узнать не удалось (хотя не знаю, на что я вообще рассчитывала) только зря мучалась, пытаясь пробраться через этот неприятный слог...

Творчество Достоевского есть настоящее пиршество мысли. И те, которые отказываются принять участие в этом пиршестве на том основании, что в своей скептической рефлексии заподозрили ценность всякой мысли и всякой идеи, обрекают себя на унылое, бедное и полуголодное существование.

И всё в этом роде...
А от подобных идей в книге (а подобное тут частенько мелькает) в нынешние времена и вовсе как-то тошно:

Русский человек – всечеловек и самый свободный человек в мире.

К самому Достоевскому и его произведениям я свое мнение не изменю, а вот Бердяева точно больше читать не буду ни в каком виде.

Достоевский имел определяющее значение в моей духовной жизни... Он потряс мою душу более, чем кто-либо из писателей и мыслителей.

Так начинает Бердяев своё пневматологическое исследование творчества Достоевского. Блистательно, профессионально, и что важно, целостно философ разбирает метафизику писателя, выраженную в художественном творчестве, анализирует основную тему всех произведений Достоевского - Человек и его судьба, и сопутствующие ей - Свобода, Зло, Любовь. Замечательна по проницательности и глубине глава о "вершине миросозерцания" Достоевского - "Легенде о Великом инквизиторе".

Главная же идея книги Бердяева - показать, что "Достоевский не только великий художник, художник-психолог, и не в этом нужно искать своеобразие его творческого образа. Достоевский – великий мыслитель". В результате философские размышления Бердяева и идеи Достоевского удивительным образом сливаются, переплетаются, перерастают одна в другую, что и составляет содержание этой книги...
Великолепно!