ПРОЛОГ

Ирина

5 лет назад

– Я хочу развестись, – выпалил с порога Соболев, явившись с работы под утро.

Эти слова и у меня очень давно висели на кончике языка, но никак не могли вырваться наружу.

Уже несколько месяцев я смотрела на Максима и всё пыталась понять, где именно мы свернули не туда?

Ещё год назад в нём была абсолютно вся моя жизнь, я хотела провести с этим человеком всю жизнь, вырастить детей, построить дом, но сейчас…

Вчера утром, держа в руках тест на беременность, я рыдала, вместо того чтобы порадоваться долгожданному ребёнку. Мой муж постоянно твердил, что нам ещё рано обзаводиться маленьким спиногрызиком, мы ведь ещё не успели встать на ноги.

Самое обидное, что к тому моменту у Соболева уже был ребёнок от первого брака, но жена сбежала от него к богатому папику и растила сына с другим, а не с родным отцом.

Встретив Макса, я буквально расцвела. Он был так галантен, ухаживал за мной, будто за настоящей принцессой, и в конечном итоге покорил моё сердце. Мы поженились, я закончила универ, устроилась на работу, но чем дольше мы жили вместе, тем меньше общего у нас оставалось.

Я даже не помню, когда в последний раз мы просто сидели вместе на кухне, пили чай и болтали, не отвлекаясь на звонки и дела. Я всегда уважала его работу, но ночные вызовы становились всё чаще, а наши горячие ночи всё реже.

Возможно, было глупо выйти замуж за опера и при этом верить в сказку. Максим всегда был трудоголиком и старался ради нас, ради будущего, чтобы обеспечить семью, но для меня семьи из двух человек очень скоро стало мало. И постепенно это самое “ради нас” окончательно исчезло.

Первое, что я почувствовала, услышав о разводе, – страх. Дикий, первобытный, необузданный ужас от мысли, что я останусь одна, как буду жить, что буду делать?!

Второе – облегчение. Да, я буду жить одна, жить спокойно, ходить на работу, растить своего ребёнка.

Вот уже несколько месяцев я почти не видела мужа. Он всё ссылался на сложное расследование, кричал, что на него давит начальство, а тут ещё и я пилить вздумала…

– Ты меня слышишь, Ира? Я хочу с тобой развестись! – повторил он, подойдя ближе и склонившись надо мной, будто грозовая туча.

– Хорошо. – Я лишь пожала плечами, встала, оттолкнув его, прошлась к шкафу, выкатила чемодан и толкнула в его сторону: – Раз ты хочешь развода, тогда собирайся и уходи. Я позвоню, когда буду готова съехать и подать документы на развод.

О, да! Его реакция была бесценна. Брови поползли вверх, губы сжались в узкую полоску, взгляд стал хищным, холодным, и в какой-то момент мне снова стало страшно, но мысленно я успела сжечь мосты, и обратного пути не было.

В какой-то момент я осознала, что большую часть семейных вечеров провожу одна. Сижу с книгой или смотрю телевизор, но в голове одно: “Где он сейчас? Какое у него расследование? Лишь бы вернулся живой…”

Была надежда, что это временно и рано или поздно всё наладится. Но в душе росло чувство, что наше “временно” стало “навсегда”.

Мы неоднократно пытались поговорить. Я хотела объяснить, как чувствую себя забытой и ненужной, но он лишь махал рукой, мол, это всё чушь, и обещал, что скоро всё станет лучше. Но это “скоро” так и не наступало. Я устала ждать изменений, устала ждать его с работы и молиться, чтобы вернулся домой.

“Я хочу развестись!” – от этих слов мне должно было быть больно, но всё давно отболело, и не было больше горечи или страха. Эти слова стали для меня спасением от пытки, которую кто-то придумал называть браком.

Жаль только, что я так и не перестала его любить, просто решила, что без него будет лучше. Я заслуживаю любви и внимания, заслуживаю больше, чем призрачные обещания мужчины, который вместо меня всегда выбирал работу.

– Сама уходи. Это вообще-то моя квартира, – сказал Максим, и его голос звучал сухо, совершенно безразлично. Он стоял передо мной, и в его глазах я больше не видела понимания и любви.

Идти мне было некуда, но я стиснула зубы, быстро покидала в чемодан самые необходимые вещи и переоделась.

– Остальное заберу, как только найду квартиру. Уж потерпи, будь так добр, – с этими словами я повернулась и пошла к двери.

– Я даю тебе неделю, потом вышвырну всё! – донеслось мне вслед, и словно кто-то спустил курок: слёзы хлынули из глаз, но я даже не остановилась.

Хотела кричать, стонать от боли. Сдержалась. И только понимание, что во мне растёт маленькая жизнь дала мне силы не сломаться.

С этого момента вся моя жизнь разделилась на “ДО” и “ПОСЛЕ”. Было тяжело и невероятно тоскливо.

Я думала, что больше никогда его не встречу. Возненавидела так сильно, что порой задыхалась от этого чувства.

Но так уж вышло, что судьба решила иначе, и прошло всего пять лет, как моя жизнь снова сделала кульбит, переворачивая всё с ног на голову…

ГЛАВА 1

Ирина

– Фух! – тихо прошептала, едва успев выйти из офиса конкурирующей компании. В руках я крепко держала папку с документами, которые достались мне с огромным трудом. Успешная сделка, бесспорно, была поводом для гордости, и я улыбалась сама себе, уже предвкушая долгожданное повышение.

Ключи от новой машины, взятой в кредит, лежали в кармане, и мысль о том, что совсем скоро я буду дома, несказанно радовала меня.

Машенька наверняка уже устала сидеть с няней и заждалась маму, но я должна была заключить эту сделку, чтобы переехать в большой город. Здесь мне готовы были предоставить шикарный дом рядом с современным детским садом, зарплату в несколько раз выше, да и отношение к сотрудникам было совершенно другое.

Я открыла дверцу машины, закинула папку с документами на переднее сиденье и отвлеклась на зазвонивший телефон. В этот момент кто-то грубо толкнул меня в сторону, и я здорово приложилась лбом о фонарный столб. Искры буквально посыпались из глаз, в голове зашумело. Я хотела поднять голову, но никак не могла. Попыталась закричать, но смогла лишь сдавленно ахнуть от боли в висках.

Оттолкнувший меня мужчина подошёл ближе, наступил мне на руку, выхватил ключи, а затем прыгнул в машину и уехал с такой скоростью, что резина засвистела от резкого рывка.

Несколько капель крови скатились по лицу и упали на бордюр, в нос ударил резкий запах жжённой резины.

– Стой! Отдай хотя бы документы… – жалобно простонала я, хоть и понимала, что он ни за что меня не услышит.

Стараясь не паниковать, попыталась подняться, но мир вокруг плыл, а любой звук отдавался в ушах громким гудением.

К чёрту машину, она застрахована.

Документы!

Мои документы. Моя работа. Мой труд… Всё это осталось на переднем сиденье и теперь отдалялось с каждой секундой. Это были не просто листы бумаги – это была я, моя карьера, мои бессонные ночи и старания.

Постепенно шок отступал, и осознание того, что просто лежать здесь и ничего не делать – не вариант, помогло мне собраться. Вдохнув глубже, я, наконец, встала, платком вытерла кровь с лица и набрала номер полиции…

Максим

– Соболь, ты – сука! – взревел Дерягин, оглушая.

Пришлось даже телефон от уха отвести.

– Знаю, не ори, – сказал, хмыкнув.

– Ты хоть понимаешь, как меня подставил? Я же из-за тебя, тварина, на нары попаду!

– Из-за меня? – переспросил, прикрыв глаза, чтобы не сорваться. – Я ведь тебя ещё тогда предупреждал, что хрен ты у меня на свободе долго ходить будешь.

– Но ты же работал на меня! Я же тебе бабки платил! Как ты мог меня кинуть и сам не загреметь за решётку? Ты учти, я один на дно не пойду. Рядом со мной сидеть будешь. Ты всё понял, козлина?

– А теперь слушай внимательно, – произнёс, сдерживая эмоции. Времени на разговоры нет, всего пара минут, и то в присутствии свидетелей. – Ты сейчас спокойно завершишь разговор и вернёшься в камеру. Кроме того, будешь молиться, чтобы те, с кем тебя распределят, не узнали о твоих делишках. Хочешь узнать почему? – В телефоне слышалось только нервное дыхание оппонента. – Потому что, если они хотя бы подумают о том, что ты завалил Доктора, тебе не жить. Только представь, что они с тобой сделают! Как оправдываться будешь? Скажешь, что он отказал тебе в помощи, поэтому решил его устранить? А тем людям он бабки должен. Сильно так должен. Был! Так что захлопни свой рот и не огорчай меня, Дерягин. Я ж, когда огорчаюсь, очень разговорчивым становлюсь. Лишнего могу сболтнуть… в СИЗО.

– Соболь… Соболь, послушай, – взвыл этот идиот. – Не поступай так со мной! Мы же с тобой давно все проблемы порешали, какого хрена ты за старое цепляешься? Да, я совершил тогда ошибку. Но мы же всё порешали! Соболь…

– И, кстати, ты правильно заметил. Я – сука. Но сука мстительная. И провалами в памяти иногда страдаю. Отомщу и забуду. Потом снова отомщу. И так по кругу, Дерягин.

Рядом со мной раздался негромкий стук карандаша по столу. Это генерал недоволен моими угрозами.

Тяжело вздохнув, я кивнул и сказал напоследок:

– Удачи я тебе желать не стану по объективным причинам, но вот в роль соловушки войти советую. Хотя… тут и без твоего чистосердечного доказательств достаточно. Пожизненное тебе обеспечено. Если доживёшь, конечно. Ну всё, бывай, – сказал и сбросил вызов.

– Ну что, с завершением работы, Максим! – с усмешкой произнёс Потапыч. Он же Селегин Олег Потапович, он же генерал полиции, он же просто хороший человек. – Несколько лет под прикрытием, – покачал он головой. – Теперь хоть вздохнуть спокойно можно.

– А с Доктором что? – спросил я, не чувствуя должного облегчения от проделанной работы.

Нет, что мы, наконец, покончили с бандой этого засранца, я безусловно рад, вот только что мне теперь от этой радости и свободы?

– А что с ним? Инсценировка была отличной. Сейчас даёт показания. Он уже столько интересного напеть успел, что весь преступный синдикат за голову скоро хвататься станет! – усмехнулся Потапыч. – Поживёт пока на конспиративной квартире, потом сразу в тюрьму определим.

– Вот и славно.

– Да, Максим, – сказал генерал. – Не зря ты столько лет трудился. Теперь можешь и о будущем подумать. Жаль только, что так с супругой с твоей получилось. Но тут уж иначе никак было, сам понимаешь.

– Да знаю я, генерал, – отмахнулся я. – Не маленький, всё понимаю.

– Но, может, получится что-то изменить? – спросил он.

– И как вы это себе представляете? – хмыкнул я. – Ладно, это всё дело прошлое. Пойду я, Олег Потапович.

– Максим, может, всё же вернёшься в отдел? Ты отличный опер. Это твоё призвание!

– Ну уж нет, – усмехнулся. – Я к этой работе больше не вернусь, извините, Олег Потапович. Отправлюсь на вольные хлеба. Буду рыбку ловить да охотиться. Чего ещё нужно?

– Ты, Максим, подумай хорошенько, стоит ли бросать всё именно сейчас?