Отзывы на книги автора «Ниал Фергюсон»

Одиночество бегуна на длинной дистанции

Почему одни народы богатеют, а другие нет — вопрос во все времена не праздный. В формулировке Фергюсона он звучит так: как случилось, что Западная цивилизация, еще в начале XV века прозябавшая на задворках Евразии и по всем параметрам — экономическим, технологическим, демографическим — сильно отстававшая от богатого Востока, в течение следующих столетий совершила невероятный рывок и достигла безоговорочного мирового господства? Автор сразу предупреждает: его будут интересовать не достижения высокой культуры, а «продолжительность и качество жизни людей». Вдобавок, по мере чтения книги мы убеждаемся, что «качество» на самом деле понятие количественное: сколько предметов одежды имели люди той эпохи, как много должны были работать, какую пищу могли купить? Бесконечные цифры, проценты, соотношения, графики, таблицы, расчеты строгими военными колоннами заполняют всю книгу. «Цивилизация» Фергюсона — явление в высшей степени бухгалтерское. Впрочем, ведь и бухгалтерский учет — западное изобретение.

Историку, который задумал «мыслить цивилизациями», предстоит решить два крайне важных вопроса. Первый заключается в предмете, второй — в методе. Что такое «цивилизация», во-первых, и как ее изучать, во-вторых. Метод, в общем-то, диктуется предметом. Если для Фергюсона (британца шотландского происхождения, автора уже изданных на русском «Восхождения денег» и «Империи») цивилизация это в первую очередь социальная организация, совокупность общественных институтов, то нечего и удивляться засилию цифири и микрофактов. Напротив, именно так и следует изучать формирование представительного правления, развитие банковской системы, научную революцию и возникновение общества потребления. В этом смысле Фергюсон является продолжателем (точнее популяризатором) дела великого Броделя, автора фундаментальной «Материальной цивилизации, экономики и капитализма, XV—XVIII вв.» (1979). Но что если цивилизация — это скорее ментальная картина мира?

Фергюсон последователен: он не признает такую точку зрения, хотя, разумеется, знает о ней (даже упоминает Шпенглера). В своем 500-страничном томе он лишь раз заходит на «альтернативную территорию», чтобы тут же бежать, ухватив то немногое, что лежало на поверхности, — христианство. Да и оно автору понадобилось только для того, чтобы обосновать появление культа труда и бережливого накопительства в протестантских странах по обе стороны Атлантики. Поступая так с духовной традицией, он не может не понимать, что (вслед за харизматами) обесценивает ее — и потому уже не удивляется, когда отмечает, во что превратилась церковь в Америке — в аналог «мультиплекса», где люди с удовольствием проводят свой досуг. А на другой половине земного шара японцы и китайцы энергично заимствуют христианство в рамках базового набора «Шесть слагаемых западного успеха» — наряду с конкуренцией, фундаментальной наукой, медицинскими стандартами, потребительской гонкой и отношением к собственности. Но что если следствия ошибочно приняты за причины?

Читая эту книгу, вы, несомненно, узнаете много любопытного. Например, что средний рост англичан в XVIII веке составлял 170,2 см, а японских воинов — 158,8 см, «так что когда Восток и Запад встретились, они не сумели посмотреть друг другу прямо в глаза». Или в чем ошибался Карл Маркс, почему Советы скопировали бомбу, но не джинсы, и каким диктатором стремился стать «освободитель Южной Америки» Боливар. А может, вас удивит тот факт, что когда в 1542 году городской совет Базеля запретил печатать латинский перевод Корана, никто иной как Лютер выступил на его защиту, мотивируя классическим «врага нужно знать в лицо». За лавиной фактов, однако, разговор о причинах возвышения Запада незаметно перерастает в рассказ о его выгодах, а затем и вовсе исчезает в споре между факторами «подлинно западными» (имеющими, разумеется, чисто англо-саксонское происхождение) и теми, что не могут похвастаться «безупречной родословной» (немецкие, французские, испанские; о русских, кстати, и вовсе речи нет). И когда в эпилоге Фергюсон задается вопросом, каков смысл (буквально: будущее) радикального подражания Западу со стороны «восточных драконов», ему нечего сказать, кроме запоздалого сожаления об «утрате веры в цивилизацию предков». Ведь так и осталось непонятным — если Запад изобрел столько много чудесного, то кто «изобрел» самих изобретателей? По Фергюсону, в 1500 году все народы находились примерно на одной стартовой линии, а в 1900-м победу праздновал за явным преимуществом один бегун. Только сдается мне, автор перепутал спринтерскую дистанцию с марафоном, и стартовый выстрел прозвучал не на закате, а много раньше, еще на заре. На заре человечества…

Весьма увлекательная, но местами сложноватая для понимания обывателя книга. Что сразу же вступает в конфликт с ее "предназначением?" - помочь людям повысить свою финансовую грамотность и рассказать им о важности существования денежной системы в мире. Если со второй задачей, на мой взгляд, автор справился на "отлично", то с первой у него что-то застопорилось. Так как, чтобы понять хотя бы 2/3 информации, необходимы зачатки финансовой грамотности. А ведь в самом начале книги автор указывает, что даже в благополучных странах большая часть людей не имеет даже минимальных знаний про финансы.
Значительным минусом книги я бы назвала и тяжеловесность текста, из-за чего чтение получается не из самых легких и приятных. Иногда приходилось перечитывать абзац по нескольку раз, чтобы понять мысль автора. И то я не уверена, что мое понимание было верным.
Но немало в книге и плюсов, не говоря уже о ее полезности при должной старательности в усвоении информации. Автор постарался рассказать о финансах достаточно многогранно, чтобы читатель получил максимально много информации. Но выводы о пользе или вреде конкретных финансовых продуктов придется делать самостоятельно. И это тоже польза книги - она заставляет думать и искать новую, более полноценную информацию. Так сказать "встряхивает мозг", заставляя его переосмысливать финансовые установки.
Не могу назвать эту книгу фундаментальной и обязательной для прочтения, но она, безусловно, полезна. Почитать ее стоит. Возможно, я ее даже перечитаю, несколько более медленно и с тетрадкой и ручкой под рукой.

Это случилось более 10 лет назад. Мы – это такой узкий круг: мой немецкий коллега, евродепутат от Германии, переводчик, - «нас было четЫре на челне» - сидели в кафе гостиницы в Старом городе Гданьска. Был такой глубокий ноябрь, как всегда моросящий или идущий небольшой, но постоянный дождик, сыро-уютно-каминное настроение. Либо для книжки, либо для беседы. Времени – вагон: разместились около 17 вечера, выезжать на следующий день в полдень. Поскольку отношения нужно выстраивать до того, как можно что-то попросить у человека, то и начали общаться с евродепутатом задолго до поездки, а встречал я - задолго до границы. Антураж – более чем европейский: средневековый ганзейский город за тепло сберегающими окнами – какие ещё символы нужны? Встречи прошлого и настоящего, как написал бы советский журналист-международник. Итак.

Специальной тематики дискуссии, конечно же, не было. Хорошее настроение, хороший коньяк, отличная компания, - ну, что ещё надо, чтобы встретить старость? Запада. Ещё не было такого наплыва иммигрантов, но уже была то ли 3-х, то ли 4-х миллионная турецкая диаспора, уже утверждавшая, что это турки восстановили Германию после войны. Ещё не были столь очевидны вассало-сюзеренные проявления отношений между Европой и США, но весело было слушать ответ евродепутата, что смертная казнь в штатах США – показатель недемократичности. Ещё вопросы о странной промышленной политике в отношении молодых и здоровых новых членов ЕС у меня даже не созрели, так, помню, был один вопрос о заводе ВЭФ в Риге, но только потому, что накануне с приятелем обсуждали руины бывшей гордости СССР. Проговорили-проспорили часов до 4-х. Задорно так спорили, с огоньком, почти комсомольским. Как у Ангелы Меркель в молодости. А поскольку в университете учили: язык вам дан не для того, чтобы открывать свои мысли - узнавайте чужие, - то я как бы и «нападал», давая в позитиве такие вещи, как 500-летнее совместное проживание в одной стране с мусульманами, ну, и понимание кое каких вещей из исламской культуры. Так что всё больше – «про Запад»: какой же русский не любит быстрой, как молния, аргументации о «загнивании» и прочих приятных вещах!

Такой вот большой кусочек, прямо не относящийся к интересной книжке – такой вот знак-значок, символ. Отношения к Западу. И это – ещё не всё, то есть ещё чуток не о книге.
Как я отношусь к Западу? С ненавистью за его недостижимый (пока) для нас стандарт жизни? Слушайте, носить западного фасона одежду, читать их книги, смотреть их фильмы, восхищаться французской или итальянской пищей и ненавидеть его? Смердяковщина сплошная!

Я его презираю? Путешествовать по Романтише штрассе и балдеть от деревянного иконостаса то ли Х, то ли XI века; офигевать от Кёльнского собора и быстроты немецких строителей, сдавших его всего-то через 800 лет после начала стройки, - презирать за это? Ну, мове тон же!

Ну, а как быть с 27 миллионами погибших по причине похода к нам потомков тех самых кёльнских строителей? Проблемы здесь никакой нет: помнить. Святой памятью. На века. Как помнят поименно, повторю – поименно – еврейские люди погибших в холокост. Проблема не в этом, хотя и связана с Западом. Проблема в вопросе целесообразности защиты Ленинграда и фарисейской «заботы» о жертвах блокадного города. А это уже – наша проблема. Откуда бы ни росли её, проблемы, ноги – с Востока ли, Запада ли, Юга или Севера. Потому как один из уроков Запада всему миру – собственное достоинство. А это означает лишь одно: не рабские кивки в сторону «постороннего», а достоинство ответственности за победы и поражения. И вот я снова спрашиваю себя: презирать Запад за чувство собственного достоинства (для себя) и невыносимое высокомерие к иным, «другим»? Ну, так если презрение возникает, так это презрение челяди в сенях. На «барьё». Так уверен: ни один участник LL челядью себя ни у Запада, ни у Востока не чувствует.

Так как же я отношусь к Западу? В свете, так сказать «Цивилизации»?
Я его обожаю. Можно сказать. Где-то очень глубоко, как говорил незабвенный Новосельцев. И вы помните ответную реплику товарища Калугиной.

Чего Запад не заслуживает? В том числе и в свете «Цивилизации». Двух вещей – точно: пиетета и презрения - ненависти. «Запад нам не пророк и не тюрьма», - говорил Иван Ильин. В точку!
Какого же отношения «заслуживает» история Запада и его сравнение с другими цивилизациями? В свете, наконец-то, непосредственно «Цивилизации». Отстраненно-эмоционального. Как минимум.

Могущество Запада потрясает соображение. Но эмоционально-отстраненный взгляд тут же подпихивает готовую и не такую уж оригинальную идею: а что, могущество Рима и Константинополя – они производили иное впечатление на современников? Или Поднебесная? Могущество фараонов Египта – сравните по времени, кто существовал дольше. Так почему же сегодня Запад господствует над остальным миром? Автор указывает (с последующим разоблачением магических сил во времени – почти 2000 лет - и пространстве) на:
1.Конкуренцию
2.Научную революцию
3.Верховенство права и представительное правление
4.Современную медицину
5.Общество потребления
6.Трудовую этику.

Ильин (кстати, вот от души рекомендую его книжку, замечательную книжку «О русском национализме») писал, указывал, что нужно внимательно относиться к самому понятию «Запад», который, безусловно, представляет собой единую цивилизацию, но разный внутри(какая же кривая фраза, а?!!!). То, что англосаксонский автор соответствующим образом прошелся по России-СССР, уверен, что если бы не прошелся, то даже Александр Андреевич Проханов сильно обиделся на него! Ладно, Россия, - как сказал бы незабвенный профессор Преображенский. Но саксы, саксы без англов, но с баварцами – их-то за что «англосаксонский гений» ставит на место?
Как оказалось, были колонизаторы правильные (вы понимаете – кто), а были – не совсем. Звероподобные. В Юго-Западной Африке (стр. 247). Проводившие медицинские опыты. Разумеется, бесчеловечные. И, конечно же, имевшие продолжение в первой половине 20 века. В известных лагерях. Ну, то есть у них это в генно-кровавой субстанции всё.

Что ещё можно сказать о сущности, ну, как бы «национальном западном характере»? Вот, пожалуй, такой факт. К 1945 году Британская империя надоела почти всем. Кстати, и некоторым критически мыслящим англичанам, как это бывает всегда и везде. Но главное – она надоела «сыновьям большого льва, британского» - США. И с, естественно, варваром Сталиным они договорились дряхлого льва поместить туда, куда помещают дряхлых львов. Какая разница, что в том, что вроде кровь одна? Вот, как-то так.
Потому что здравомыслие, трезвомыслие, блюдение собственных интересов, рациональность – атрибутика Запада. Не только его, разумеется, но он – знамя этих атрибутов. И, повторюсь, атомная энергия не случайно дитя Запада, как нирвана – Востока.

Саморефлексия: кто сказал «мыслю, следовательно, существую»? Но проблема, на мой скромный взгляд, в ином: в обществе циркулируют критические идеи, разные идеи – комплементарные, верноподданнические или – наоборот. Пройдя некую точку невозврата, ни наличие критического взгляда на ситуацию, ни отсутствие сопоставимых по силе внешних «врагов» уже не спасают цивилизацию как систему. Что пишет автор? «Главную угрозу для Запада представляют не исламисты-радикалы или любые другие внешние враги, а наше недопонимание собственного культурного наследия и неверие в него» (стр.339). На самом деле, уж лучше бы – исламисты: культура – штука почти неподъёмная. Но и исламист пошел уже не тот, что «раньш было», - как «Песняры» спевали.

Так какова траектория той части света, что так отличается, по словам автора, от остального мира? С горочки уже, с горки. Рим исчезал не в один год и десятилетие. Здесь будет быстрее, но не сегодня, не сегодня. А что нам до этого?
Во-первых, жаль, конечно, столько лет по соседству жили!
Во-вторых, лучше бы он остался: его-то мы знает, а вот кто придет кто ж его знает!
В-третьих, поскольку привыкла эта часть света скидывать на периферию свои проблемы (суть колониализма), то, исчезая, не потянет ли он по-братски не только нас, но и всех остальных – вопрос.
В-четвертых, слышу, давно слышу вопрос, не, не вопрос – жизнеутверждающее: да мы быстрее сдохнем! На что тоже ответ имеется. Екатеринбуржский: «А не спешите нас хоронить, а у нас ещё здесь дела, у нас дома – детей мал-мала, да и просто хотелось пожить»!
Приятного чтения!

P.S. А разговор тот, гданьский, викторию имел: бюджет нашего проекта вошел в пакет других и был «проголосован» в соответствующем представительном органе. Европейского Союза. И ещё один ПыСы – это о нас, родимых
P.P.S. Родовое пятно западного капитализма – нацеленность на результат. Который можно посчитать, то есть очень конкретный. И не важно – вышел ты рожей или нет. Делаешь результат – вперед! У нас, как рассказал мне вчера один близкий человек, скоко бы красы не было на твоем челе, и палат ума несчислимо, коль не боярско-царский, то есть свой, холоп, холопом и останешься. Со своим общественно значимым результатом. Мораль: есть, есть куда расти!

Британско-американский историк Ниал Фергюсон уже известен русскому читателю своей книгой о Британской Империи Н. Фергюсон. Империя. Чем современный мир обязан Британии ; более продвинутые специалисты знают также его двухтомную историю семейства Ротшильдов ( N. Ferguson. The House of Rothschild: Money's Prophets, 1798-1848 и N. Ferguson. The House of Rothschild: The World's Banker 1849-1998 ), которая встраивается в общий контекст интереса автора к экономической истории мира.

Новая книга Фергюсона поднимает наболевший вопрос о Востоке и Западе, о первом и третьем мире. Это не первая и, несомненно, не последняя попытка систематизировать опыт западной цивилизации и оценить его в мировых масштабах. Фергюсон выделяет шесть "приложений-убийц", шесть явлений, которые сделали небольшой и исходно не очень богатый кусок Евразии самой влиятельной частью мира. К таким явлениям автор относит конкуренцию, науку, собственность, медицину, потребление и работу. Каждому из них посвящена отдельная глава, в которой рассказывается о том, как оно оформлялось, в чем разница Востока и Запада по данному параметру и т.д.

Концепция Фергюсона, по сути дела, ничего нового не добавляет к уже давно обсуждаемой теме. Рефлексия на предмет начал европейской цивилизации, оценка положительного и отрицательного влияния метрополий на колонии, постколониальный мир и восприятие европейских моделей развития стали неотъемлемой частью историографии второй половины ХХ в. Достоинство работы Фергюсона заключается в систематизации, в сведении разноплановой информации под одну обложку, в соединении разных версий от веберовской протестантской этики до рассуждений арабиста Б. Льюиса о начале конца Османской империи (см. Б. Льюис. Что не так? Путь Запада и Ближнего Востока: прогресс и традиционализм ).

Как всякого американца, Фергюсона волнует развитие Китая в последнее двадцатилетие: воспользуется ли Поднебесная отработанным капиталистическим рецептом или внесет в него свои изменения? А если внесет, то каких результатов добьется? Но на такие вопросы приличный историк не должен давать ответы, ведь историки не занимаются прогнозированием.

Однако главный недостаток Фергюсона, как и многих специалистов противопоставляющих первый и третий мир, - молчание о мире втором. России в его в остальном стройной концепции нет, но обходить вниманием всю историю СССР при разговоре о капитализме - это искусство. Фергюсон, видимо, не считал Российскую Империю и СССР колониальными империями, следовательно, они из его концепции просто выпали. Радостная весть в том, что эту дыру, столь распространенную в западной историографии проблемы превосходства Запада (если только это не работы про Холодную Войну и биполярность), можно теперь компенсировать работой А. Эткинда ( А. Эткинд. Внутренняя колонизация. Имперский опыт России ). Но это уже другая история.

Книга несколько разочаровала. В основном из-за пространного предисловия, сквозь которое приходится продираться. Как можно столько ходить вокруг и около темы, выплетая простыни текста? К моменту перехода непосредственно к самим гипотетическим альтернативным историческим моментам интерес уже совсем угас.
Да и и сами версии получились весьма неровными. Они отличаются не только качеством содержимого, текст тоже разный (стиль, логика).
Есть немного и плюсов. Главное, авторы все-таки стремятся сохранять хоть какую-то беспристрастность к истории. Понятно, что совсем без эмоций и оценочных суждений не обошлось, но их совсем немного. Особенно интересной получились размышления о Первой и Второй мировой войнах. О том, как могла повернуться история, если бы в Великобритании остался править король Эдуард VIII, который поддерживал хорошие отношения с Гитлером, несмотря на большие потери Англии в Первой мировой? А ведь реально в Европе конца 1930-х многие предпочитали нацистскую Германию большевистской России.
Интересна и оценка судьбы братьев Кеннеди, которых автор (Дайан Кунц) описывает на удивление не лестно. А так как реальных знаний о них у меня немного, то было очень интересно почитать не благостное, а жесткое и с весьма логичными рассуждениями. даже захотелось найти что-то подобное (с цифрами, ссылками на документы и т.д.).
Резюме - не особенно интересная для широкого круга книга, но почитать стоит. Хотя бы ради возможности посмотреть на мировую историю немного под другим углом.

На деньги можно купить самую дорогую вещь всех времен и народов - деньги.
Неизвестный писатель современности

Да простят меня все причастные за кощунственное сравнение, но я произнесу его не в целях унижения Высшего, нет. Я приведу его для подчеркивания исключительности предмета. Итак, в этом подлунном мире не существует ничего, что невозможно было бы купить за всеобщий эквивалент всего. Деньги. Номинированные вообще не важно в чём: в скальпы американских индейцев, в колодцы с водой в Аравийской пустыне, в кэш в собственном кармане или электронную запись в банке. Они – бог мира земного. В отличие от Бога мира горнего.
Все и всё имеет свою цену. И так, подозреваю, было всегда. Вообще всегда. Как и почему так случилось? Вот как бы об этом и книжка.
Ресурсное проклятие, финансовые аферы, завоевание Нового света, числа Фибоначчи, ссудный процент и евреи – куда ж без них, а им – без гоев?- чего здесь только нет! Деньги – что ещё сказать? Британская и Голландская Ост-Индские компании – первые в мире, наверное, примеры частно-государственно партнерства. Что нового под солнцем? Бывало, посмотришь и скажешь: вот этого ещё не было! А присмотришься – и это было, и всё суета сует.
Послушайте, в деньгах столько денег, что они могут позволить себе вообще всё: купить математику (числа Фибоначчи с одноименным автором) – помогла рассчитать ссудный процент. Литературу – «Скупой» над златом чахнет. Честь и совесть – «Финансист» вместе с «Титаном» и кем-то там ещё. Даже Королева Англии имеет цену, как оказалось в том анекдоте. Они способны купить даже себя – исключительная способность.
Автор не был бы самим собой, если бы «просто» писал о хедж-фондах и скамейках в Венеции, где собирались первые европейские менялы-банкиры. Но говорит о об эволюции как центральной идее развития финансов. Делая, естественно, оговорку, что, мол, никакого отношения к спенсеровской интерпретации дарвиновской идеи он, автор книги, не имеет, и вообще рекомендует не путать эволюцию с прогрессом («эволюция природы не синонимичная её прогрессу», стр.374). Но это не убеждает. Прочтите сами – убедитесь самостоятельно. Выживает сильнейший, - таков сухой остаток главной идеи. Дальше можно говорить о лучшей организации, о прозорливости топов, об интуиции, но суть одна – слабак сдохнет.
Конечно, помимо философии законов естествознания, конечно, автор говорит о психологии, имеющую такое значение в поведении современного «человека экономического» (стр.348 Кейнс :«запас иррациональности на рынке во время кризиса может превысить ваши запасы денег»). Есть хорошее место о когнитивных ловушках «обычных» людей, имеющих дело с финансами.
И, естественно, о самой финансовой системе. Например, что характерно для всех финансовых пузырей всех времен? «Во-первых, «асимметрия информации» (топы всегда владеют большим объемом информации); во-вторых, финансовые потоки, не скованные государственными границами; в-третьих, настоящий пузырь немыслим без легкого доступа к новым деньгам» (стр.138).
Но для меня самым потрясающим местом в книжке был небольшой раздел «Фонд, который лопнул» (стр.340-352). Настаиваю на прочтении! Интересен тремя вещами: высшая математика и звездный состав учредителей; Нобелевская премия» двум отцам-основателям; крах, последовавший «благодаря» нашему кризису 1998 года.
Как всегда у автора – замечательное изложение, умная занимательность, много-много фактической информации, исторических данных. Отличная книжка. А с автором мы встретимся в последний раз в отзыве на мою любимую у него «Цивилизацию». Приятного чтения, дамы и господа!

Книга была для меня полезной. Она систематизировала мои познания и расширила мой кругозор. Читалась местами легко, захватывало все мое внимание, местами трудновато. Некоторые моменты мне были не понятны, в связи с неглубоким знанием истории. Но в основном книга рассчитана на неподготовленного читателя. Поэтому берем и читаем. Данная рецензия больше носит некий краткий очерк, чтобы зафиксировать лично для себя основные моменты книги.

Автор поднял интересные вопросы и нашел на них свои ответы:
- Почему примерно с 1500 года горстка маленьких государств стала повелевать остальным миром, в том числе густонаселенным, развитыми странами Восточной Евразии?
- А если мы сможем найти убедительное объяснение господства Запада, то сможем ли предсказать его будущее?
- Действительно ли мы наблюдаем новый расцвет Востока

Автор делает хороший экскурс в историю, показывая, за счет чего Запад стал доминировать. И по его мнению главными источниками могущества, отличающими Запад от остального мира, стали 6 групп уникальных институтов и связанных с ним идей:

1. Конкуренция (децентрализация политической и экономической жизни, явившаяся трамплином для национальных государств и для капитализма)
2. Наука (давшая Западу, кроме всего прочего, подавляющее военное преимущество перед остальным миром)
3. Имущественные права (верховенство права как способ защиты собственников и мирного разрешения имущественных споров)
4. Медицина (повлияла на качество и продолжительность жизни сначала в Западных, а затем и их колониальных владениях.
5. Общество потребления (образ жизни, при котором производство, продажа и покупка потребительских товаров (одежда и так далее) играют в экономических процессах центральную роль. Речь идет не только об одежде, но и обо всей массовой культуре, включающей музыку и кино, безалкогольные напитки и фаст-фуд. Все больше жителей незападного мира спит, моется, одевается, работает, играет, ест, пьет и путешествует так, как жители Запада).
6. Трудовая этика (нравственная концепция и образ действия, возникшее отчасти в протестантизме. это сделало возможным устойчивое накопление капитала)

Некоторые мысли из книги:
- Китай 14-15 век. Самая развитая цивилизация мира; уровень китайской техники, индийской математики и арабской астрономии столетиями превосходил западный. Самый мощный флот. а посещение восточно-африканского побережья в 1416 году во многом сопоставимо с высадкой американцев на Луну в 1969 году. Но потом китайцы свернули программу изучения заокеанских земель, чем лишили себя экономических перспектив.
- Европа 14-15 век. Убогое захолустье, где насилие и войны были обычным делом. Насчитывалось 1000 государств. Продолжительность жизни в 1540-1800 годах в Англии составляла в среднем 37 лет (в Лондоне - 20 лет). До сравнительно малого времени, историю творили как правило молодые.
- Европейские экспедиции 16 века. Гонка за пряностями - была аналогом космической гонки 20 века. Стремление к торговле было отнюдь не единственным различием между португальцами и китайцами. Португальцев отличала Безжалостность. Они творили бесчинства, поскольку знали: открытие нового торгового маршрута может встретить сопротивление. Они верили в насилие.
- В 16 веке города, в которых имелись типографии, развивались быстрее тех, в которых типографии не было.
- Неспособность турок примирить ислам с научным прогрессом имела для них пагубные последствия. Во второй половине 17 века, пока Османская империя прибывала в полусне, правители Европы поощряли развитие науки - как правило игнорируя мнения церкви на этот счет. Наука и государство на Западе стали партнерами.
- Везде английская колонизация привела к лучшим экономическим результатам, нежели испанская или португальская. Английская модель, предполагала наличие широкого слоя частных собственников, а также демократию, работала лучше испанской модели, подразумевавшей авторитаризм и концентрацию богатства в рамках немногих.
- В канун Первой мировой войны Британская империя занимала примерно четверть земной суши и контролировала примерно такую же долю населения планеты. Она почти монопольно распоряжалась морскими путями и международной телеграфной сетью.
- Возникновение общества потребления. Люди до такой степени были тем, что они носили, что нам это кажется удивительным. Ни в чем так отчетливо не проявлялись градации британской классовой системы, как в костюме. Восточная Азия вышла из советского поля притяжения потому, что стала партнером американского общества потребления. Интересное высказывание в 1986 бывшего соратника Че Гевары "Рок-музыка, видео, джинсы, фаст-фуд, новостные сети и спутниковое телевидение сильнее, чем вся Красная Армия". Именно общество потребления привело СССР и его сателлитов к краху.
- Возникшая в 16 веке в Западной Европе разновидность христианства - протестантизм - дала "западной цивилизации версии 2.0" шестое из главных ее преимуществ: этику, поощрявшую упорный труд и бережливость. Согласно некоторым прогнозам, через 30 лет христиане составят 20-30% населения Китая.
- Слова Дэн Сяопина: "Ни одна страна не может развиваться, закрывшись ото всех, не поддерживая международные связи, не привлекая передовой опыт развитых стран, а также достижения передовой науки и техники и иностранный капитал. Мы как и наши предки испытали этот горький опыт.... О самоизоляции не может быть и речи"

Автор предрекает падение Западной цивилизации и рост Восточной. Финансовый кризис, начавшись летом 2007 года, следует расценивать как ускоритель признанной тенденции - относительного упадка Запада.

PS. Если у кого нет времени на эту книгу, то прочитайте хотя бы введение и заключение. 80% - заключены в этих главах.

Нил Фергюсон — шотландский историк, который любит высказывать довольно оригинальные мысли. Ну то есть как оригинальные — скорее, не очень приемлемые для либеральных СМИ. Например, в книге "Империя" он убедительно доказывает, что существование Британской Империи было благом, причем не только для самой Британии (оно-то ясно), но и для колоний. Будучи историком экономики, свой тезис автор подтверждает огромным количеством статистики, из которой следует, что да, средняя африканская колония куда стремительнее развивалась под скипетром Ее Величества, нежели в суверенной современности. Правда, "экспертам" из нынешних СМИ статистику воспринимать сложно, поэтому некоторые из них повесили на Фергюсона клеймо "расиста".

Книга "Горечь войны" — примерно из той же оперы. Фергюсон берет 10 самых устоявшихся представлений о Первой Мировой и устраивает им суровую проверку фактами. Выводы местами получаются очень неожиданными. Например, автор не считает Германию единственным и главным виновником начала войны, задавая очень неудобные вопросы о том, как тем роковым летом вела себя Великобритания. Кроме того, Фергюсон отправляет в чулан стереотипные представления об общем восторге и патриотическом подъеме, которые якобы охватили Европу после начала войны — тут классический кейс с "крикливым меньшинством", которое попало на снимки и в кинохронику, а по факту в подавляющем большинстве писем и публикаций однозначно считывается охвативший Европу ужас. Ну а в конце Фергюсон и вовсе идет вразнос и предлагает свой ответ на, казалось бы, легкий вопрос о том, кто выиграл. Англия и Франция? Ну-ну, только вот что-то в войну они вступали как первые державы мира, а после нее потеряли кучу колоний и превратились в сателлитов США, да и по экономике чудовищно просели. Не вступи Британия в ту войну, могла бы "править морями" и по сей день.

Выводы Фергюсона интересны, аргументация тоже. Однако главным плюсом книги для меня стало даже не это — тем паче практически все приведенные выше теории ранее высказывали чуть менее раскрученные и чуть более робкие историки. Лично мне куда больше понравились мини-исследования на такие малоизученные темы, как влияние на войну со стороны СМИ и причины, по которым солдаты продолжали сражаться (очевидно, что 99% из них было плевать на "суверенитет Бельгии" или "возвращение Эльзаса и Лотарингии" — тогда зачем это все?). Еще очень заинтересовал тезис о том, что репарации не виноваты в немецкой гиперинфляции, а также информация, сколько стоил один убитый солдат каждой из воюющих сторон (вывод — Германия воевала невероятно эффективно, намного лучше Англии и Франции). Кстати, за эти расчеты Фергюсона тоже успели обвинить в "бесчеловечности".

Из минусов отмечу, что автор уделяет очень мало вниманию Восточному фронту (хотя и тут он накопал кое-что интересное — в частности, похвалил экономику Российской Империи, которая, вопреки большевистской пропаганде, несла тяготы войны более чем достойно, а в некоторых отраслях ухитрилась даже показать рост. Если бы не левые, Россия спокойно могла бы доводить войну до победы). Еще один очевидный минус заключается в том, что Фергюсон считает причиной итогового поражения Германии массовую сдачу в плен, которая началась весной 1918-го, но при этом затрудняется сформулировать, почему она, собственно, началась. Хотя и тут приводятся интересные догадки, среди которых есть и оригинальная теория о том, что поражению Германии поспособствовала... победа над Россией — пришлось контролировать уже не линию фронта, а огромную территорию, что создало дополнительную нагрузку на Западный фронт.

Очень любопытным показалось маленькое замечание о том, что поэты, создавшие после войны весь этот депрессивный флер "потерянного поколения" и "маков Фландрии", как правило, никогда не были на фронте, а вот реальные фронтовики оставили куда более позитивные произведения. Просто их в хрестоматии включают реже — хотя бы из-за строчек вроде "с восторгом штык в кишки я бошу всунул".

Конечно, далеко не все, о чем пишет Фергюсон, надо принимать на веру — тем более некоторые серьезные исследователи пишут, что в вопросах экономики шотландец не так хорош, как может показаться. Однако ознакомиться с его выкладками все равно стоит. Если вы интересуетесь Первой Мировой, то новые факты и новая пища для размышлений вам тут обеспечены.

5/5

“Жадность – это хорошо”, - провозглашал циничный биржевой делец Гордон Гекко в фильме Оливера Стоуна “Уолл-стрит”. Девиз эпохи сумасшедших прибылей вдохновлял финансовых воротил и ловких спекулянтов без малого тридцать лет – промышленный индекс Dow Jones вырос с 1980 по 2007 годы в четырнадцать раз. И раньше капиталисты не могли жаловаться на неблагосклонность рынка, за сто лет произошло всего несколько обвальных падений. Новым в последние годы стало вовлечение всё большего числа людей в финансовый маховик. И впрямь, каждый из нас хотя бы однажды сталкивался с потребительским кредитованием, пенсионными накоплениями, страхованием, акционированием. Триллионы долларов ежегодно вкладываются в разного рода фонды, банки и компании, где им суждено быть базой новых заимствований и инвестиций, и так до бесконечности. Пузырь, надувшийся из необеспеченных активами акций и обязательств, лопнул пять лет назад, ввергнув развитые страны в самый продолжительный экономический кризис со времён “Великой депрессии”. Таков знакомый нам фон для рассуждений шотландского экономиста Нейла Фергюсона о происхождении и развитии главных инструментов финансового мира.

Каждая глава книги посвящена тому или иному механизму накопления капитала. Речь идёт об акционерных обществах, рынке облигаций, системе страхования и т.д. В конце говорится о парадоксальном симбиозе китайской и американской экономик (Кимерике). Фергюсон подчёркивает эволюционный характер финансовой истории, ссылаясь на Веблена, Шумпетера и Докинза с его теорией “эгоистичного гена”, и сетует на малый опыт действующих сегодня трейдеров и управляющих, большинство из которых не застали инфляционных 1970-ых и не читали книжки о мощных кризисах прошлого.

Иногда у автора проявляется любимая привычка математиков неожиданно вводить посреди знакомого текста новый термин (дериватив, короткая позиция) и продолжать как ни в чём не бывало. Здесь читателя выручают примечания неизменного переводчика Ильи Файбисовича. В основном же буковки знакомы каждому, а слова плавно вползают в память, и кое-что даже остаётся. Прежде всего, прекрасно рассказанные истории. Например, о ловком шотландце Джоне Ло, в одиночку развалившем экономику Франции в 1720-ых. Или о закончившейся крахом попытке нобелевских лауреатов Мёртона и Шоулза создать идеальный хедж-фонд LTCM (прикончил его российский дефолт 98-го). О восхождении банкирского семейства Медичи к славе, о “финансовом Наполеоне” Натане Ротшильде, о “крупнейшей наркоимперии” Британии в Китае и т.д. Вряд ли после прочтения этой книги возникнет желание стать экономистом или углубить свои знания, но вот что-нибудь куда-нибудь вложить захочется непременно, ведь жадность – наша неотъемлемая черта, и пробудить её можно даже сочным рассказом об акулах капитализма.

Почти борховский размах каждой книги автора: «Цивилизация», «Деньги», «Империя». Теперь – «Вырождение».

Не стоит обманываться относительно хлесткого: «Вырождение». Вполне себе западная интеллектуальная традиция – радикализм взглядов на себя самих. Без боязни поколебать некие основы. А поскольку комплекса неполноценности Запад в последние полтыщи лет не испытывает, то и написала она в первую и почти единственную очередь «для своих». Не перед кем ни отчитываяся, ни кланяяся, ни «пиетитясь». Пиетитясь – как звучит!

И ещё о «Великом вырождении» - таково полное название на русском. «Всё на продажу», - один из слонов на черепахе мироустройства по-западному, потому и мАркетинг и прочие деривативы. Лучше продается то, что звонче, звончее, самое звонкое. Жить в обществе и быть свободным от него…. Не получилось даже потомку скандинавов, судя по фамилии. Желтизна должна, должна засвидетельствовать своё почтение. Закон жанра!

Какое отношение к содержанию книжки имеют все эти обрывки? Интеллекта. Самое непосредственное. Подобно министру экономического развития России, который раз десять докладывал стране о достижении ею дна кризиса и теперь – только вверх и вперед, Mr. Фергюсон мыслью об исторической судьбе родной для него цивилизационной колыбели не однажды касается дна интеллектуальной исчерпанности предложений «на будущее». Да и объяснения прошлого.

В чём слабость книжки? Почти русская описательность: признание наличия болезни и её симптомов; чуть больше статистической фактуры; чуть больше исторического цитирования (обильные цитаты из Алексиса де Токвиля и его «Демократии в Америке»); снова – об усталости Запада; снова – о бюрократии, снова – об упадке Закона и торжестве законников. А куда ж без России с её никчемностью полуазиатского отстоя! В каждой главе. Супер! Ещё, разумеется, Китай – ну, это уже общее место.

В чём сильные стороны? Четкое, по-западному, формулирование мысли; реальный и плодотворный синтез гуманитарного образования автора с исключительным экономизмом рассмотрения всего – сугубо экономического и совсем не экономического.

Кратко, почти лаконично, показан «истинный смысл английской истории», заключающийся «в воплощении трех великих принципов. Первый: дом англичанина – это его крепость…Второй: делай всё, что тебе заблагорассудится, но не причиняй никому вреда…Третий: не суй нос ни в своё дело». Стр. 99. Всё. И нет никакого противоречия между моим «упреком» в описательности и краткости, чёткости изложения. Описательность в том, на что нет ответа. Четкость – интерпретация известного.

В книге невысказанное, но имеющееся в мозгах не западного читателя знание: Запад демонстрирует впечатляющую способность отвечать на вызовы. Один энергетический кризис начала 70-х чего стоит! И это тоже – чувство превосходства по умолчанию. И все же, и всё же. «Откуда у парня вселенская грусть»?

А чё ж не взгрустнуть? Когда-то русские большевики верили в иной столбовой путь для всего, не ведающего света истины единственного верного учения, человечества. И куча доктринеров до них, кстати сказать. Не случилось.

С какой стати должно получиться у западных либеральных и прочих пророков и учителей? Ведь для начала можно и должно задать не сложный вопрос: где было всё их визионерство о 1000-летнем триумфе «пакс американа», протянувшего в реалии чуть более … десяти лет? Вы учите мир глобальной супер перспективе, а для самих «…Аннушка уже масло пролила». Как там китайцы сказали в кризис 2008? «Что-то не слышно голосов учителей?»

Может, я какой замшелый анти-пиндос и квасной патриот по совместительству? Не, точно не. Кому интересно мое отношение к Западу – милости прошу в отзыв на книжку «Цивилизация». Может, злорадство какое-никакое? Ага! Больше делать не фиг. И главное – Западу-то как хреново от моего злорадства!

Опустимся вместе с потомком викингов на дно интеллектуального искания. Основная мысль, забота, проблема: почему Запад начал тормозить? Начал? Фергюссон пишет, что образовавшиеся государственные долги как самых демокрАтистых, так и «не очень самых», демократий, совершенно неподъемны. Они не могут быть отданы никогда. Нет-нет, вы не совсем поняли: н-и-к-о-г-д-а. Это не мои слова – автора. Означает сие, что экономическая столбовая дорога ведет куда-нибудь на Малхолланд Драйв. Или на известное Шоссе. Имени мистера Дэвида Линча. В никуда. В тупик. В задницу. Экономическая система не в состоянии себя воспроизводить.

Ладно, х. с ней, неспособностью. Импотенцией, если по-простому. Потомок викингов не задается и такой мелочью, как причина/виновник появления тихоокеанского мусорного пояса. Всех дел на 1,5 миллионов квадратных километров. В сравнении с демократическим наставничеством – ерунда. Чё так – ни словечка? Так «природа для народа – бесплатный магазин», - кому из бывших советских не известен сей слоган-логан? Демократия не может существовать без уничтожения окружающей среды – без всяких там политесов.

Ну, естественно, пытливый ум сразу же вопросик подкидывает: а как насчет тоталитаризма и его отношения с природой? Ну, а тут ещё более пытливый ум ответит по-еврейски, вопросом на вопрос: какой именно тоталитаризм – просвещенно-демократический к западу от Бреста или посконно-варварский к востоку от него?

Несколько вопросов автор задает себе, «своим», с высоты, разумеется, англо-саксонского перфекционизма. Есть общее право (англо-саксонское), есть – континентальное (в контексте – французское). В чем причина различий? И каковы следствия различий? Ведь все – почти свои, ближе не бывает. Позвольте цитату: «Потому что средневековые французские монархи защищали свои прерогативы решительнее, чем английские. И потому, что во Франции гражданский мир был более редким состоянием, чем в Англии. И потому, что Франция уязвимее для внешнего врага…Французы предпочли равенство свободе».

Смиренно вопросик просится: позволительно ли будет каким-нибудь русским-россиянам иметь собственное представление о праве? Тем самым, в парадигме, так сказать, физического выживания, существовавших, на границах-граничках цивилизаций оседлой и кочевой? Ну, чтобы, как бы, где-то, объяснить, объясниться перед учителями и пророками по поводу непохожести и, э-э, некоторого несогласия с предписанной столбовой дорогой. Для всех эскимосов с пигмеями и прочих китайских индийцев.

Что там с толерантностью? Да как бы всё тоже в порядке. В доктринах – точно! А в жизни, как у большевиков: «Железной рукой загоним человечество в счастье!» «Главная проблема Китая не в недостатке законов…» - почти дословная цитата из книги. «Китай ещё далек от верховенства права» - страница 123. Второй абзац сверху. Вторая строка.

Осведомлен ли Запад о том, что мир как бы вот такой разный? Лучше всех. И? Да ничего, всё путём! И знает, и понимает и…идет своим путем. К той же самой цели. Ну, точнее – финалу. Может быть, Запад в этом смысле – первопроходец? Да нет, всё клёво и у Древнего Рима было с этим финалом. Да и у Советского Союза, свидетелем чего мы были и без Древнего Рима – тоже. Что, никто ничего не видел – ни пути, ни финала? Все всё видели. И – шли. С флагом и песней.

Так в чём тогда дело? В неумолимой логике процесса. Одинаковой для любых систем. С определенного момента начинающих жить собственной жизнью. Будь это «Аль-Каида», порожденная спецслужбами, или цивилизация, рожденная…рожденная, ну, всем ходом вещей.

Так что « в имени тебе моем»? Нам-то что от всего этого? Стоит ли читать о «великом вырождении» и обо всем, что такому вырождению сопутствует? Ясный перец – да! С карандашиком. «Его пример – другим наука». «Но, боже мой, какая скука с…» - далее по тексту.

Историческая перспектива русских-россиянов – инкорпорация лучшего, что существовало, существует и будет существовать. В том числе – и у наших соседей со стороны Атлантики. Слышу, слышу пытливый вопрос о возможности/невозможности механических заимствований и проч.! Скоко попыток уже было! Дык я и пишу не о заимствованиях, а инкорпорации. Всего лучшего, что выработало человечество. А без этого – как же ты можешь стать коммунистом? Ну, или счастливым обитателем рая земного.

Откуда же такая уверенность в способности «обогатиться всем тем, что выработало человечество»? В изменившемся как вокруг, так и внутри этого самого человечества, мира. Например, когнитивных способностей. И возможностей, между прочим. Когда ранее мир был способен не ожидать будущего, а конструировать его? Никогда.

И с русскими – россиянами случилась метаморфоза. Никогда ещё русский-россиянский человек не жил так материально обеспеченно как сегодня. Но это – ещё полбеды. Бывшие братские, как они раньше назывались, тоже шагнули вперед. В квартиро-машино-кредито-ипотечном пространстве. Я – о другом.

Никогда ещё русский человек, от мыса Дежнева на востоке до мыса Таран на самом западе не был на таком интеллектуальном подъёме. Никогда! Не «отдельные представители мыслящего меньшинства» в форме интеллигенции, оказавшейся ничем не лучше обычного мещанина по части любви к этой самой мамоне. Все и всё, как оказалось, имеют свою цену. Речь – о сто сорока миллионном русском человеке, получившем возможность говорить, что хочет, делать, что хочет и жить, как хочет.

Откуда же тогда столько говна кругом? Оттуда же, откуда у маленького ребенка – из попы, точнее – жопы тех четвероногих домашних друзей, засравших все газоны страны. Не, ничего, подрастут – говна значительно меньше будет, да и хозяева станут подлинными интеллигентами. С целлофановыми мешочками для какашек. Как сейчас в каком-нибудь Централ Парк. Нью-Йорк Сити. То есть будут по-настоящему в ответе за тех, кого приучили. А как иначе?

Никогда в своей истории у русских людей (повторюсь: «русский» - это тот, кого поскребешь и найдешь …) не было столько мнений, собственных мнений, собственных мыслей. Высказываемых на LL. К примеру.

Никогда в своей истории русские люди не были так близки к изживанию в себе рабского комплекса неполноценности перед «передовой» культурой.

Никогда в своей 1000-летней истории русские люди не клали столько с прибором на выражение «руссиш швайн». Никогда. А это – дорогого стоит! Правильной дорогой идем, товарищ!

«Товарищ, верь, взойдет она, звезда пленительного счастья!»

«Мы, как послушные холопы,/ Держали щит меж двух враждебных рас…».

Всё это, повторюсь, многого стоит. Даже больше, чем победа «Едим Россию». Это не я сказал! Это злые языки сказали! Которые, как известно, «страшнее пистолетов». Я – за «Единую»!
«Урок» же книжки, имхо, очень прост: учиться, учиться и ещё раз учиться! Белый миллиард, куда нас не пустят ни при каких условиях, миллиард много чего знающий и умеющий. Уже одним этим заслуживающий и уважения, и внимания. Учиться – и быть благодарным даже тем, кто нас искренне презирает. И видит. И обижает. И смотрит. И ненавидит. «Русский язык для 7 класса». Правописание. Глаголы 1-го спряжения. Исключения. Второе среднее образование. Точка.