криминального психопата. Часто преступники ощущают себя обманутыми, а свое мировосприятие правильным. Они особенно подходят под роль козлов отпущения, на которых можно спроецировать наш собственный садизм, в то время как для нас невероятно сложно не относиться к ним ни с отрицанием, ни с осуждением. В дебатах, посвященных вопросу досрочного освобождения Майры Хиндли[16], отчетливо прослеживались два типа реакции. Такая же двойственность в отклике, вызванном психопатом, обнаруживается в психиатрической больнице, где его встречают с недоверием, и в тюрьме, где его осуждают.
Как отрицание, так и осуждение являются продуктами одного и того же эмоционального пренебрежения: неспособности принять психопата таким, какой он есть. В основании любого лечения должен быть отклик, который не несет ни отрицания, ни осуждения. Быть с психопатом, с таким, какой он есть, становится sine qua non – необходимым условием успешного лечения. Психопат действительно будит в нас садизм и пытается вызвать в нас отрицание или осуждение. Когда мы примиряемся с этим и в нем, и в нас самих, тем самым мы закладываем основу для плодотворного анализа. Безусловно, это отношение не должно оставаться лишь в уме, его необходимо активно демонстрировать в терапевтической ситуации. Только тогда мы достигаем бессознательных фантазий, в которых и находятся его трудности.