Цитаты из книги «Становление личности в психоанализе»

полагаю, что происхождение психопатии лежит в столь интенсивном переживании печали, что это переживание не воспринимается сознательно, а разливается по всей личности в форме безжалостности и отчаяния. Слияние Хитклифа с Кэтрин указывает на состояние слияния его со своей матерью. Это слияние защищает его от субъективного переживания потери. Когда старый Эрншо нашел цыганенка, тот был брошенным ребенком. Он потерял свою мать. Образ потерянной матери смещается на Кэтрин, и решимость овладеть Грозовым Перевалом и Мызой Дроздов является конкретным способом воссоединения с ней. Он потерял мать, когда она была его физическим продолжением. Субъектность может быть достигнута только в результате процесса сепарации. Потеря и ужас не переживаются самим Хитклифом до

криминального психопата. Часто преступники ощущают себя обманутыми, а свое мировосприятие правильным. Они особенно подходят под роль козлов отпущения, на которых можно спроецировать наш собственный садизм, в то время как для нас невероятно сложно не относиться к ним ни с отрицанием, ни с осуждением. В дебатах, посвященных вопросу досрочного освобождения Майры Хиндли[16], отчетливо прослеживались два типа реакции. Такая же двойственность в отклике, вызванном психопатом, обнаруживается в психиатрической больнице, где его встречают с недоверием, и в тюрьме, где его осуждают. Как отрицание, так и осуждение являются продуктами одного и того же эмоционального пренебрежения: неспособности принять психопата таким, какой он есть. В основании любого лечения должен быть отклик, который не несет ни отрицания, ни осуждения. Быть с психопатом, с таким, какой он есть, становится sine qua non – необходимым условием успешного лечения. Психопат действительно будит в нас садизм и пытается вызвать в нас отрицание или осуждение. Когда мы примиряемся с этим и в нем, и в нас самих, тем самым мы закладываем основу для плодотворного анализа. Безусловно, это отношение не должно оставаться лишь в уме, его необходимо активно демонстрировать в терапевтической ситуации. Только тогда мы достигаем бессознательных фантазий, в которых и находятся его трудности.

Другим типом реакции является отрицание собственного садизма, проекция его назад

С помощью сильных проективных механизмов психопат будит наш собственный примитивный садизм, что приводит к двоякому отклику: неприятию или осуждению. Это два способа управления нашим собственным садизмом. Отношение в форме неприятия достаточно часто проявляется в виде таких восклицаний, как «Не может же он быть настолько плохим!»

Одним из наиболее очевидных признаков психопатии является ощущение путаницы и враждебности. Один выступает против другого, все пронизывает подозрительность. Но причину этого никак нельзя искоренить. В наше время, когда в научных кругах широко распространился подход к анализу групповых явлений с точки зрения теории систем, часто забывают о психопатии. Считается, что можно разрешить все трудности, если прояснить роли каждого, и, когда все «выговорятся», наступит гармония. Этот подход может оказаться эффективным, если в группе нет психопата, но не тогда, когда он там есть. Психопат с презрением относится к столь деликатным способам разрешения проблем. Он запутает ситуацию еще больше, так что «проговаривание вслух» уже не приведет к разрешению имеющихся трудностей.

грамматическом смысле как подлежащее и дополнение в предложении; объектами являются обычно фигуры людей, помещенные во внутренний мир человека. Это значимые заботящиеся фигуры детства, но видоизмененные в соответствии с ощущениями и чувствами ребенка, так что внутренняя мать может достаточно сильно отличаться от матери, воспринимаемой сознательно. Поэтому психопат сознательно может объявлять свою мать святой, но бессознательно ощущать ее как жестокую преследующую фигуру. Именно эти внутренние объекты, или внутренние фигуры, дают мощную энергетическую подпитку; в таком состоянии можно весь мир обойти в поисках любимого человека или же ненавистного врага. Мотивация произрастает из этих внутренних фигур, но у них есть осознанные представители во внешнем мире. Так, человек, посвятивший себя улучшению условий жизни какого-то национального меньшинства, например, мальтийцев или киприотов, имеет внутри любимую фигуру, о которой он хочет заботиться, и в процессе анализа можно проследить, как это меньшинство становится сознательным представителем бессознательной внутренней фигуры. Также и для человека, посвятившего свою жизнь борьбе с каким-либо злом, например расизмом, который он страстно ненавидит, его эмоциональная сила берет свое начало от преследующей внутренней фигуры. В приведенных примерах внутренний объект претерпевает процесс сублимации, но у психопатов этого не происходит в силу их неспособности к символизации. Психопат предан невидимой внутренней фигуре и в погоне за ней разрушает все объекты на своем пути. Как заметил Гловер (Glover, 1960), окружающие видят только то, что он ни в грош не ставит те ценности, которые большинство людей считает священными: Для того чтобы получить точное представление о «криминальном психопате», важно постоянно помнить, что главная особенность криминальной психопатии – а именно моральная неразборчивость – является скорее социальным, чем клиническим параметром. Отсутствие «моральной устойчивости» измеряется тем пределом, до которого криминальный психопат игнорирует социальные установки или идет им наперекор.

Я хочу еще задержаться на внутренних объектах и этических системах. В психической системе есть субъект, представленный Эго, и объекты, к которым он относится с чувством любви, ненависти или смеси того и другого. Понятия субъекта и объекта используются в

Часто считают, что криминальный психопат аморален и не связывает себя какими-либо этическими принципами. Это допущение абсолютно неверно. В нем очень много нравственного, и, как правило, он широко использует пуританскую терминологию. Ненависть к первичному объекту любви смещается и отыгрывается во внешнем поведении, при этом чувство вины переносится на что-то крайне незначительное. Преступник как-то одолжил два фунта у судебного психиатра; несколько дней спустя он напал на пожилую женщину и чуть не убил ее. Спустя некоторое время он испытывал сильнейшее чувство вины за то, что не вернул долг психиатру, но не показывал при этом никакого раскаяния по отношению к пожилой женщине, которая стала его жертвой. Этическая система преступника выстраивается вокруг внутренней фигуры. Цель оправдывает любые средства, но цель есть всегда. В истории с Хитклифом мы видим это, когда он женится на сестре мужа Кэтрин, Изабелле, чтобы отомстить Эдгару Линтону. Его этическая цель имеет индивидуальную, сугубо личностную окраску и остается невидимой как для окружающих, так и для него самого. Кляйн высказала мнение, почему социальное окружение не замечает в нем ничего положительного: Одна из самых больших проблем, касающихся преступников, по которой их поведение всегда выглядит необъяснимым для остального мира, состоит в отсутствии естественной человеческой доброжелательности; впрочем, это лишь кажущееся отсутствие. Когда в анализе становятся доступны глубинные конфликты, являющиеся источниками ненависти и тревоги, в них также обнаруживается любовь. Любовь не отсутствует в преступнике, а спрятана и похоронена так, что ничто, кроме анализа, не может извлечь ее на свет… (Klein, 1934, p. 260).

Таким образом, желание мести перемещается с первичного объекта любви на другие фигуры. Он защищает свой первичный объект любви со всей своей энергией, для чего разрушает все остальные фигуры. Мир видит именно те фигуры, которые он разрушает, но не ту, которую он защищает. В процессе лечения психопата аналитик часто становится этой защищаемой фигурой в переносе, и одна из причин, почему так трудно лечить психопатов, состоит, на мой взгляд, в том, что, если интерпретации начинают наносить ущерб этому защитному экрану, аналитик становится мишенью для параноидного гнева, который выражается не вербально, а отыгрывается либо по отношению к людям, находящимся вне ситуации лечения, либо по отношению к аналитику вполне конкретным способом: например, взломом его дома или нападением на него или на члена его семьи. Пока эта паранойя не обнаружена, я считаю, что возможно лишь поверхностное лечение психопатии пациента, и это создает трудную проблему. В тюрьме эта проблема наверняка может быть гарантированно решена. Но сколько людей могут позволить себе стать мишенями для целенаправленной вендетты, от которой может пострадать и семья аналитика? Никого не удивило, что группе Баадер-Майнхоф было передано оружие в тюрьму Штутгарта. Полицейские, охраняющие заключенных, прекрасно понимали, что их семьи и сами они находились под ударом со стороны единомышленников заключенных, находившихся на свободе. Я не предлагаю решения проблемы, но считаю более

Что мы имеем в виду под «психопатом»? Необходимо знать это, прежде чем мы сможем понять ту ответную реакцию, которую он вызывает. Термин «психопат», или «психопатический», охватывает большой спектр наблюдаемых феноменов, хотя для них существует один общий показатель: всеобъемлющая решимость добиться определенных целей, растоптав при этом те ценности, которые общество считает священными. Это кратко сформулировано Эдвардом Гловером (Glover, 1960): «Моральная неразборчивость – отличительный признак психопатов, привлекающих к себе внимание судов». Например, в Великобритании всегда считалось достоинством приобретать богатство упорным трудом и экономией и, соответственно, запрещалось добиваться его грабежом и мошенничеством. Само по себе это значит, что все революционеры могут считаться психопатами, поэтому существует еще один важный диагностический критерий: психопат, преступающий закон, всегда действует в одиночестве. Поэтому Карл Маркс относил преступников к реакционным, а не к революционным силам.