«Все приличные люди вышли из разведки. Я тоже». —
Так, по словам Владимира Путина, обозначил Генри Киссинджер во время знакомства их профессиональное родство.
Каждый может стать шпионом. Из любопытства, за деньги, из жажды приключений, патриотических или идеологических чувств, по желанию, принуждению, глупости или даже не подозревая о том. Шпионские сюжеты остаются одними из востребованных в мировом кино. Джеймс Бонд и Штирлиц сумели не только превратиться в национальные символы, но и остаться над обстоятельствами по праву киногероев.
Но в жизни шпион – это разменная монета. Как правило, реальных персонажей ждет небытие при жизни и после смерти, мучительная жизнь под чужим именем, полная страхов и подлости, одинокая старость, неспокойная совесть и порой жуткая смерть.
И вот мы решили сделать книгу о правде шпионской профессии, ее изнанке, о невидимых миру трагедии, боли, ужасах и скорби. В этом смысле шпион – это сгусток, квинтэссенция человеческих страстей.
Шпионский театр не закрывает занавес вот уже на протяжении тысячелетий. Как и театральный актер, шпион играет роль, получая редкую возможность прожить несколько жизней.
Советский разведчик-нелегал в Иране Андрей Вартанян (отец другого разведчика – Геворка Вартаняна) для прикрытия держал кондитерскую лавку. Причем доходы с нее позволяли Андрею целиком обеспечить работу своей разведгруппы – и даже больше. На его средства, переправленные в Центр, в годы Великой Отечественной был построен танк.
Также на полной самоокупаемости находился один из лучших советских разведчиков-нелегалов времен «холодной войны» Конон Молодый. Его бизнес по прокату музыкальных, игральных и торговых автоматов (вендинг, говоря современным «рыночным» языком), открытый на деньги КГБ, приносил настолько существенную прибыль, что Молодый не только содержал свою многочисленную высокооплачиваемую агентуру, но и переводил «на счет» своего «главного акционера» немалые суммы. «Весь оборотный капитал и прибыль моих четырех фирм (а это миллионы фунтов стерлингов!), умножаемые каждый год не без моей помощи, были «социалистическим имуществом». Парадоксально, но факт!» – вспоминал Молодый уже после своего возвращения в СССР.
Свою службу в разведке многие ветераны капитализируют, разумеется, через мемуары. Джордж Блэйк, начинавший карьеру в английской разведке, а затем перешедший на сторону СССР (прославился участием в операции под кодовым названием «Gold» и дерзким побегом из лондонской тюрьмы 22 октября 1966 года), пошел еще дальше. Осенью 2006 года он выиграл в Европейском суде по правам человека в Страсбурге процесс против британских властей. В общей сложности от Великобритании он должен был получить €7 тыс. за волокиту в получении причитающихся ему по закону отчислений от выпущенной в Британии книги «Побег Джорджа Блэйка». Дело тянулось в лондонских судах разных инстанций с 1991 года. Страсбургский суд счел, что такая судебная тяжба нарушила права истца, и постановил, что Британия должна выплатить Блэйку €5 тыс. в качестве возмещения морального и иного ущерба плюс €2 тыс. в качестве компенсации судебных издержек.
Почти весело. Но так случается не всегда.
В отличие от обычного театра в шпионском шапито все страсти всамделишные, драматургия не знает поправок: яд, пуля, деньги, обман, ложь и предательства – все на самом деле, жизнь или смерть.
В нашей книге четыре части с очень говорящими и точно соответствующими их содержанию названиями: «Правила вербовки», «Судьба резидента», «Ошибка резидента», «Как в кино».
Владислав Дорофеев, редактор
Китай. Первая половина XI века. Империя Сун, менее полувека назад едва замирившаяся с агрессивным государством киданей – Ляо, расположившимся на севере, изнемогала под натиском новой волны кочевников – тангутов, надвинувшейся на Поднебесную с запада. Война длилась уже третий десяток лет, то затухая ненадолго, то вспыхивая с новой силой.
Тангуты, помимо довольно боеспособной армии, вполне сравнимой с сунской, к тому времени уже располагали весьма талантливыми военачальниками и компетентными администраторами. Так что прямое военное противостояние не приносило сунцам не то что решительной победы, но даже и заметного перевеса.
И тогда сунцы изменили стратегию. Некий, ничем не примечательный приговоренный к смерти преступник был неожиданно помилован. Его заставили проглотить обмазанный медом восковой шарик, обрили ему голову и в одежде буддийского монаха прогнали к тангутам. Лжемонах был, конечно, схвачен и приведен на допрос. Под пыткой он признался, что проглотил восковой шарик. Ему немедленно дали слабительное. Вскрыв шарик, тангуты обнаружили послание сунского императора к главнейшим сановникам и полководцам тангутов, якобы состоявшим в тайных сношениях с сунским двором. Тангутский император принял это за чистую монету и приказал казнить предателей.
Безымянный преступник, сослуживший такую службу сунской империи, был «шпионом смерти».
О том, кто такие «шпионы смерти», какие еще бывают шпионы и зачем они вообще нужны, еще за полторы тысячи лет до противостояния империи Сун и тангутов написал великий китайский стратег Сунь Цзы. Его трактат «Бин фа» («Искусство войны») – и сейчас обязательный к изучению как военными, так и разведчиками документ, несмотря на то, что многие утверждения китайского стратега сегодня на первый взгляд выглядят странно. Например, туманное высказывание: «Не обладая гуманностью и справедливостью, не сможешь применять шпионов» – на самом деле означает, что разведка – проявление человеколюбия и сострадания, шпионаж «неправедный», «лукавый», без какого-то внутреннего благородства – неэффективен, бесполезен и в принципе не нужен. По его словам, лишь «просвещенные государи и мудрые полководцы умеют делать своими шпионами людей высокого ума и этим способом непременно совершают великие дела».
И Сунь Цзы, и многие другие китайские полководцы-мыслители (подобный тип военачальника считался идеалом китайской управленческой мысли) прекрасно понимали, что любая война – это бедствие. Мобилизация, затраты на содержание армии, военные и невоенные потери. «Когда поднимают стотысячную армию… изнемогают и не могут приняться за работу семьсот тысяч семейств».
Подобного следовало избегать любой ценой. Поэтому один шпион, раздобывший необходимую информацию, порой стоил всей армии. Шпионаж можно считать высшим пилотажем войны; это «опора, полагаясь на которую, действует армия». Это высокое искусство, доступное лишь избранным: «Все пять разрядов шпионов работают, и нельзя знать их путей. Это называется непостижимой тайной. Они – сокровище для государя».
Глава 13 «Искусства войны» (она так и называется – «О шпионах») стала первым в истории сводом законов разведывательной и диверсионной деятельности, описывающим задачи, принципы, методы и специфику этого дела.
«Местных шпионов вербуют из местных жителей страны противника; внутренних шпионов вербуют из его чиновников; обратных шпионов вербуют из шпионов противника. Когда я пускаю в ход что-либо обманное, я даю знать об этом своим шпионам, а они передают это противнику. Такие шпионы будут шпионами смерти. Шпионы жизни – это те, кто возвращается с донесением».
С первыми двумя категориями шпионов все понятно – это информаторы разной степени допуска к секретам противника и разной степени лояльности к его правителю. Завербовать неприятельского чиновника высокого ранга – значит получить в свои руки серьезнейший козырь, так как такой шпион не только обладает нужными сведениями, но и влияет на принятие решений.
«Обратный шпион» (третий «разряд» шпиона) – это перевербованный шпион противника или двойной агент. Который тем ценнее, чем выше его ранг. Сунь Цзы отмечал эту категорию шпионов особо: «Если ты узнал, что у тебя появился шпион противника и следит за тобой, обязательно воздействуй на него выгодой; введи его к себе и помести его у себя. Через него ты будешь знать все».
По иронии судьбы один из самых известных «обратных шпионов» в истории Китая был использован против одного из китайских государств – все той же многострадальной империи Сун. В период борьбы династии Сун с киданьской империей Ляо в руки киданей попал агент сунского правительства Цинь Гуй. Он был соответствующим образом одарен и направлен обратно. Дело было обставлено так, будто ему удалось бежать. Вернувшись на родину, Цинь Гуй снова поступил на службу к сун-скому двору и, будучи человеком выдающихся способностей, стал быстро возвышаться и скоро достиг поста канцлера, так что все управление сунским государством в конце концов оказалось в руках тайного киданьского агента.
Действуя по условленному с киданьским правителем плану, Цинь Гуй отменил все работы по восстановлению военной мощи страны, прекратил приготовления к войне с киданями, заключил с ними мир, а всех военачальников и государственных деятелей, стоявших на страже интересов Сунской империи, устранил. Таким образом, он способствовал распаду Китая на два царства – Северное и Южное, то есть фактически признал за иноземными завоевателями весь север Китая.
Четвертый тип шпиона – «шпион смерти» – это специально подготовленный агент-провокатор, диверсант или ликвидатор. Подразумевается, что при выполнении задания такой агент погибает. Эта роль была достаточно почетной и часто доставалась сановникам весьма высокого ранга. Так, во время войны ханьского императора Гао-цзу (206–195 гг. до н. э.) с княжеством Ци Гао-цзу направил туда послом искусного дипломата Ли Ши-цы, миссия которого состояла в том, чтобы вести фальшивые мирные переговоры. И он так ловко взялся за дело, что циский князь не только согласился на мир, но и отвел свои войска с границ. Гао-цзу только этого и ждал. Как только границы оказались незащищенными, ханьский полководец Хань Синь немедленно вторгся в пределы циского княжества. Посол был, конечно, казнен, но это не спасло Ци. Княжество пало под ударами ханьцев.
Последний, пятый тип – «Шпионы жизни», – то есть те, что возвращаются с донесениями, и есть разведчики в современном понимании этого термина. Это и дипломаты, и резиденты, и нелегалы. Сам Сунь Цзы уделил им внимания не больше, чем остальным категориям. За него это сделали последователи и комментаторы.
Так, поэт, дамский угодник, стратег и философ династии Тан Ду My в IX веке замечал: «В шпионы жизни надлежит выбирать людей, внутренне просвещенных и умных, но по внешности глупых; по наружности – низменных, сердцем же – отважных: надлежит выбирать людей, умеющих хорошо ходить, здоровых, выносливых, храбрых, сведущих в простых искусствах (то есть разбирающихся в рисовании, инженерном деле, умеющих вести измерения и вычисления – «простыми» в китайской традиции управления назывались искусства или умения, которые сегодня мы бы назвали прикладными. – Прим. сост.), умеющих переносить и голод, и холод, оскорбления и позор».
В «шпионы жизни» «…выбирают таких, кто обладает мудростью, талантами, умом и способностями, кто в состоянии сам проникнуть в самое важное и существенное у противника, кто может понять его поведение, уразуметь, к чему идут его поступки и расчеты, уяснить себе его сильные стороны и, вернувшись, донести об этом», – подходил к этому же вопросу с несколько иной стороны другой танский государственный деятель Ду Ю веком раньше.
Последователи Сунь Цзы продолжали развивать его идеи. Японский комментатор «Искусства войны» Сорай в XVIII веке заметил, что «шпионов жизни» следует засылать под видом «шаманов, бродячих отшельников, монахов, горожан (то есть торговцев и ремесленников), врачей, гейш». Чем больше шпион походил на обычного человека, тем больше шансов у него было.
Как раз такими «шпионами жизни» (кроме тех, кому приходилось исполнять роль «шпионов смерти») были и прославленные кинематографом ниндзя. Впервые появившиеся предположительно в Х веке, главную известность они приобрели в процессе феодальных войн за объединение Японии, длившихся почти полтора столетия с 1460 года. Толком о них не было известно практически ничего, а «канонический» образ ниндзя в черном балахоне с коротким прямым мечом «ниндзя-то» (ни одного реального ниндзя-то до сих пор не найдено) за спиной и целым арсеналом убийственных штучек от самонаводящихся метательных «звездочек» (обязательно должны попадать неприятелю в самую уязвимую часть тела – например, в лоб) до ручных гранат (использующихся, впрочем, больше как средство отвлечения внимания или маскировки побега) обязан своим появлением развитию популярной японской культуры в XVII–XVIII веках и западной моде начала ХХ века на все японское.
ДАЖЕ НА СЛУЖБЕ У ПРАВИТЕЛЯ СТРАНЫ КЛАНЫ НИНДЗЯ ОСТАВАЛИСЬ ТАЙНЫМИ СООБЩЕСТВАМИ, НЕ ВСТРОЕННЫМИ В СТРУКТУРУ ЯПОНСКОГО ОБЩЕСТВА.
Достоверно известно о ниндзя, в частности, то, что к их услугам активно прибегал Токугава Иэясу в заключительный период объединительных войн в Японии. Одолев главного противника, претендента на пост сёгуна (военного правителя страны) Тоётоми Хидэёри (сына первого объединителя Японии Тоётоми Хидэёси, вассалом которого был сам Токугава), он логично рассудил, что подобная организация вполне может быть использована против него. Тем более, что по большому счету даже на службе у правителя страны кланы ниндзя оставались тайными сообществами, не встроенными в структуру японского общества.
Поэтому Токугава спровоцировал два крупнейших клана ниндзя, Кога и Ига, на противостояние. В результате к 1604 году от общества ниндзя остались немногие – и те сумели остаться в живых, только присягнув на верность лично сёгуну. Кроме того, в связи с прекращением феодальных войн, установлением внутреннего мира и неудачей континентальной экспансии (попытка Японии захватить Корею в Имджинской войне 1592–1598 гг.) спрос на услуги шпионов резко упал.
Примерно то же самое произошло и с исмаилитами-низаритами, обогатившими европейские языки таинственным словечком «ассасин» (или «хашишин»), блиставшими на политическом и шпионском небосклоне Ближнего Востока и Европы в XI–XIII веках. Засевшим в неприступной горной крепости Аламут неистовым воспитанникам «Горного старца» Хасана ибн ас-Саббаха приписывались чуть ли не все политические убийства того времени.
Легенде о том, что фидаев Аламута, перед тем как отправить на задание, одурманивали гашишем, после чего они просыпались в саду, где под видом гурий их ублажали прекрасные девушки, а затем им сообщалось, что «Горный старец» и в самом деле переносил их в рай, где они непременно снова окажутся, если выполнят все его указания, подарил жизнь Марко Поло (1254–1324), который сам был разведчиком на службе Монгольской империи. Свои записки он составлял спустя много лет после гибели исмаилитского государства с центром в Аламуте.
Сам же Хасан ибн ас-Саббах (чаще всего его называли просто Хасан ибн Саббах) был действительно личностью незаурядной. Он выдвинулся на фоне противостояния исмаилитов (приверженцев Исмаила, которого они почитали седьмым «скрытым имамом», который должен вернуться в образе мессии-махди, то есть, по сути, последним легитимным духовным лидером мусульман) и выходцев из глубин Средней Азии тюрок-сельджуков.
Для противодействия Сельджукидам в Иран было отправлено несколько опытных эмиссаров. Среди них был и да’и Хасан ибн ас-Саббах, сын образованного шиита-«дюжинника». 4 сентября 1090 г. ему удалось овладеть неприступной горной крепостью Аламут в области Дейлем, что в Южном Прикаспии, подкупив ее коменданта, и сделать ее центром своих будущих владений. Основной угрозой только что созданному анклаву и лично себе «Горный старец» не без оснований считал жестокого гонителя исмаилитов Низам ал-Мулка и не видел другого выхода, кроме его физического устранения.
Один из сподвижников Хасана ибн ас-Саббаха по имени Бу Тахир Аррани добровольно вызвался совершить это убийство: в середине октября 1092 года под видом просителя он пробрался к паланкину бывшего визиря, направлявшегося в шатер своих жен, и заколол его кинжалом, но и сам при этом погиб. Исламские источники единодушно считают ликвидацию Низам ал-Мулка первым актом индивидуального террора, исполненного по приказу из Аламута. Он произвел столь сильное впечатление на современников, что вскоре оброс самыми разными слухами (в том числе и о том, что Низам ал-Мулк, Хасан ибн ас-Саббах и Омар Хайам в молодости учились в Нишапуре у одного из самых образованных и благочестивых улемов Хорасана имама Муваффака и подружились).
Но никаких свидетельств в пользу того, что после устранения Низам ал-Мулка «Горный старец» намеревался поставить политические убийства на поток, нет. Однако дворцовый переворот в Каире в 1094 году заставил его порвать все отношения с Фатимидским халифатом.
Хасан ибн ас-Саббах оказался во главе тех исмаилитов, которые переворот не признали, объявив захватившего власть ал-Мустали, а затем и его потомков узурпаторами, и в знак верности трагически погибшему наследнику Низару ал-Афдалу стали называть себя низаритами. Важнейшим элементом разработанного «Горным старцем» Да’ват-и джадид («Нового призыва») стало учение о «скрытом» имаме. Лишившись поддержки мощного государства, он вынужден был искать новые методы борьбы и вспомнил об удачном покушении на Низам ал-Мулка…
За 70 лет (с 1092 по 1162 год) по приказам из Аламута (от самого «Горного старца» и от его наследников) было уничтожено 75 политических и религиозных деятелей, как правило, весьма высокопоставленных, в том числе 8 государей.
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Шпионы среди нас: секретные материалы», автора Неустановленного автора. Данная книга имеет возрастное ограничение 16+, относится к жанрам: «Публицистика», «Биографии и мемуары».. Книга «Шпионы среди нас: секретные материалы» была написана в 2011 и издана в 2011 году. Приятного чтения!
О проекте
О подписке