Рылеев, действительно, с удивительной доверчивостью относился к тем людям или, вернее, к тому лицу, от которого зависела его участь. Впрочем, император сам позаботился о том, чтобы укрепить в Рылееве это доверие: Рылеев не испытывал, например, никаких чрезвычайных стеснений в своем заключении, если не считать слишком редких свиданий с женой