Меньше всего Бестужев знал литературу немецкую – и вообще не любил этот язык.[353] Это был большой пробел в его образовании, который он, кажется, до смерти не пополнил. Помешал ему, вероятно, в этом его предвзятый взгляд на тот вред, какой будто бы немецкая литература принесла нашей словесности. Он даже Жуковскому не прощал его любви к немцам, а другим литераторам – и подавно.