На журфаке студентам рассказывают о способе сбора информации, который называется «журналист меняет профессию». Если нужно сделать репортаж об условиях работы курьеров, то корреспондент нанимается на эту должность, а потом описывает увиденное в статье.
В России основоположником подобного метода считается Владимир Гиляровский, который писал репортажи в конце XIX века. Одновременно с ним этот способ начала использовать молодая американская журналистка Нелли Блай, которая сейчас известна как основоположница расследовательской журналистики. Ее материал «Десять дней в сумасшедшем доме» ставят в один ряд с репортажем Джона Херси «Хиросима».
Главный редактор серьезно посмотрел на 23-летнюю девушку. Он был обеспокоен ее хронической улыбкой, которая непроизвольно появлялась на лице молодой женщины. «Я больше не буду улыбаться» — пообещала она. И даже не представляла, что эта вскользь брошенная фраза окажется пророческой. В тот момент журналистке было все равно, насколько тяжелым будет задание, ведь это был ее первый и большой материал в ежедневной газете The New York World. В 1887 году должность главного редактора занимал Джон Пулитцер, учредивший премию, которую так ценят современные журналисты.
Изначально Блай пришла к Пулитцеру с предложением написать об условиях содержания беднейших пассажиров лайнеров, которые плывут из Европы в Нью-Йорк. Вместо этого главный редактор отправил ее в другое путешествие, которое унесло журналистку всего на несколько километров от дома. Но ради него ей тоже пришлось сесть на корабль. Только плыть нужно не через Атлантику, а на остров Блэкуэлл. В 1880-е этот остров был не чем иным, как мрачным сердцем Нью-Йорка.
Крошечный кусок земли занимает 3 километра в длину и 250 метров в ширину. Он расположен посреди Ист-Ривер, между Куинсом и Манхэттеном. Сегодня на нем красуются роскошные апартаменты с теннисными кортами и видом на городской пейзаж Нью-Йорка. В конце XIX века — это был остров отчуждения, где располагалась закрытая нью-йоркская женская психиатрическая лечебница.
Жуткие истории ходили об этом месте. Палаты были переполнены, питание настолько плохое, что многие пациентки заболевали цингой, а в качестве надзирателей туда нанимали преступников из тюрьмы, расположенной по соседству. Нелли Блай с ее сияющими глазами и неизменно доброй улыбкой нужно было сойти с ума, потому что, согласно редакционному заданию, она должна десять дней провести в учреждении для душевнобольных. А потом глазами пациентки рассказать жителям Нью-Йорка, что там на самом деле происходит.
Репортаж Нелли Блай из сумасшедшего дома практически за одну ночь превратил ее в звездную журналистку The New York World. Сначала Пулитцер опубликовал скандальную статью двумя частями, а затем выпустил отдельную книгу. Впечатляющий документ того времени на русском языке вышел благодаря издательству Individuum в виде сборника статей Нелли Блай под названием «Профессия: репортерка». И по сей день простой язык, которым Блай описывает свои, порой шокирующие впечатления, по-прежнему захватывает читателя.
Главный редактор обещает Блай, что вытащит ее из лечебницы через десять дней. Но сначала туда нужно попасть, а для этого притвориться сумасшедшей. Как она должна убедить квалифицированных врачей, специалистов по психиатрии, что сошла с ума? Непростая задача. Или нет? Вскоре журналистка поняла, что гораздо проще сойти за сумасшедшую, чем доказать свое здравомыслие в психиатрической больнице.
Отправной точкой реализации ее плана стал приют для бедных работниц, где она попросила кров. Основное представление началось с ответов на простые вопросы. Она заявила, что не помнит, как оказалась в Нью-Йорке, и сейчас ей нужно найти свои чемоданы. Блай смотрела на всех пустым взглядом и повторяла, что все женщины в приюте выглядят сумасшедшими. Наутро приехала полиция, которая отвезла журналистку сначала в участок, потом в суд, где ее осмотрели четыре врача. А затем последовал приговор, по которому женщину обязали пройти принудительное лечение в больнице на острове Блэкуэлл. Место, откуда невозможно выбраться.
По словам одного из врачей, в лечебнице на тот момент находилось 1 600 пациенток. Это вдвое больше, чем должно быть. В палате, куда поместили Нелли Блай, невероятным образом проживало 45 человек. Эпизоды, которые журналистка описывает, дают пугающее представление об условиях жизни пациенток. Еда в основном состояла из заплесневелого хлеба с прогорклым маслом, холодного куска мяса, которое невозможно прожевать или откусить, водянистого супа или испорченных фруктов. Условия гигиены были не менее ужасающими. Раз в неделю им полагалось мыться, и это был единственный раз, когда женщинам выдавали мыло. В день купания ванну наполняли водой и, не сменяя ее, мыли пациенток одну за другой. Все женщины пользовались одним полотенцем, при этом у многих были на теле высыпания.
Скучающие медсестры не упускали возможности оскорбить и поиздеваться над больными. Рассказы двух пациенток, которые находятся в лечебнице давно, — это наиболее впечатляющие моменты в репортаже Блай. Одну женщину медсестры связывали, избивали метлой и вырывали клочья волос. Другую — душили, пинали ногами и топили в ванной. Все попытки жаловаться врачам на медсестер рассматривались как бред сумасшедших. А после следовало еще более жестокое обращение с теми, кто рискнул противостоять.
Врачи пациенток не избивали. Они вообще с ними ничего не делали, в том числе толком и не лечили. С того момента, как Нелли Блай оказалась в стенах психиатрической больницы, она решила вести себя совершенно нормально. И чем более разумно она себя вела, тем более сумасшедшей ее считали. Блай также обнаружила, что некоторые пациентки, как и она, не были психически больными. Среди них оказалось несколько эмигранток, которые не владели английским языком. Из-за невозможности объясниться их поместили в больницу для душевнобольных. Другие страдали от физического истощения, а третьи были настолько бедны, что оказались не в состоянии содержать себя, поэтому попали в подобное заведение. Складывается впечатление, что больница предназначалась не для того, чтобы лечить, а чтобы изолировать людей, которые на время выпали из общественного понятия нормальности.
Что касается Нелли Блай, то через десять дней адвокат добился ее освобождения из лечебницы. Ее репортаж в The New York World произвел впечатление не только на жителей Нью-Йорка, но и на власть. Через несколько дней после публикации статьи специальная комиссия поехала в больницу на острове Блэкуэлл с проверкой. В результате условия во всех приютах для душевнобольных в Нью-Йорке улучшились, клиники были модернизированы, государство выделило больше денег на питание и медперсонал.
Тем временем Нелли Блай стала важным голосом своего времени. В течение следующих нескольких лет новоиспеченная звездная журналистка сделала себе имя, рассказывая захватывающие истории. Она совершила кругосветное путешествие по стопам героев книги Жюля Верна и сделала это на восемь дней быстрее, чем Филеас Фогг. Она попробовала себя в роли дрессировщицы слонов и позволила заманить себя в карету сутенера, чтобы изучить его методы. Блай писала о судьбах нью-йоркских горничных и женщин на бумажных фабриках. Она вдохновила целое поколение молодых журналисток, которые занялись расследованиями и разоблачениями в мире прессы, где тогда доминировали мужчины.
