Различных силовых служб, которые в прошлой жизни носили общее название «внутренние органы» и из-за этого склонялись похабными юмористами на все лады, больше не существовало. Только Полиция нравов. Великие считали, что преступление есть преступление, и наказание должно быть неотвратимым, неважно, нарушаешь ли ты какие-либо правила на дороге, на центральной улице, на работе или у себя дома. Поэтому и новые полицейские были специалистами на все руки: могли и оштрафовать за неправильную езду, и прочитать лекцию с выговором шумному соседу (а данные о инциденте передать потом на работу, дабы лишить хулигана стимулирующих доплат), а могли и расстрелять в упор продавца запрещенной «химии», торгующего антибиотиками из-под полы, если тот оказал сопротивление и попытался скрыться.

Хорошо, у простых постовых не было волшебных приборчиков, показывавших уровень алкоголя, лекарств и прочего непотребства в крови. Холодок пополз по затылку, а потом и по спине. Июлия была уверена, что теперь ее анализ покажет и то, кем она является на самом деле. Хотя… Раньше ведь регулярно проходила проверку и подозрений ни у кого не возникало. А ближайшая через полгода, надо как-то подготовиться. Спросить, что ли, у драконов, как можно обмануть эти тесты? Или подумать самой? Мозги и инженерное образование ей для чего-то ведь даны, и вовсе не на горе и печаль будущему мужу, как коллеги по отделу говорят.

В боковое стекло аккуратно постучали. Июлия выдохнула, быстро натянула на лицо дежурную улыбку девочки-припевочки, всегда выручавшей ее в подобных ситуациях, и открыла дверь.

– Служитель порядка Семен Епифанов, – пробурчал тот, что повыше. Серая рубашка была ему явно мала и с трудом сходилось на животе. – Это ваша машина? С какой целью вы передвигаетесь за городом одна на авто, да еще и в такое время? Комендантский час начнется через несколько минут.

– Июлия Лисницкая, уважаемый блюститель. Я ищу клинику «Годы молодые», нужно забрать лекарство для папы, – девушка помахала правами и рецептом, не прекращая жизнерадостно улыбаться.

– Хм, – мужик в форме слегка смутился и поскреб в затылке. – Так за следующий поворотом они, вы слегка не доехали. Папе лекарство – это хорошо, папе надо помогать…

Из-за его спины высунулась низенькая полная женщина, но ей форма, наоборот, была велика. Это ж на какого колобка ее шили?

– А машина чья? – она и не думала представляться, только уставилась Июлии в лицо глазками-буравчиками. Затем повела носом и скривилась. – Что же вы надушились так, поехав папе за лекарством?

– Так папина машина, – Июлия невинно захлопала ресницами. – Я по доверенности езжу, выполняя его поручения, сам он уже в возрасте и не может.

– И что же папа говорит по поводу того, что его машина пропахла густым цветочным духом? – ехидно ухмыльнулась тетка.

Вот ведь гадюка противная, стоит и явно упивается своей властью! Знает, что Полиции нравов нельзя оказывать ни малейшего сопротивления, даже в ответ на неприкрытое хамство. Хотя, это хамство было очень даже прикрытым – под видом заботы об остальных. Всем ведь известно, настоящая женщина должна выглядеть слабой и покорной, одеваться скромно, ходить, опустив глаза в пол, пахнуть чистотой и невинностью. А тут сопля, едва после университета – на машине, и надушилась еще.

– Так это… – Июлия опустила глаза и изобразила скорбный вид. – Болею я. Никак простуду вылечить не могу, травы плохо в этот раз помогают. А вы же знаете, что болезни плохо пахнут, в «Главной книге» про это сказано. Но я девушка, мне стыдно вонять.

Вот теперь тетка довольно осклабилась, как будто исполнила гражданский долг.

– То-то же. Замуж тебе надо, девка, нормальный мужик – он все болячки лечит. Так что езжай в свою клинику, заодно и спроси средство от своей хвори. Там Травник нормальный, дерет правда, втридорога, но тебе все равно замуж надо, уж не поскупись. А то еще немного – и перестарок. Тогда возьмет тебя в жены только кто-нибудь из этих, ученых, – и она скривилась. – Так что давай, поспешай. И больше так поздно не езди!

– Не буду, – кивнула Июлия, закрыла дверцу и медленно поехала вперед по дороге, не прекращая улыбаться. Сто метров, двести, триста…

И только заехав за поворот, она дала волю чувствам, стукнув по рулю так, что заныли ладони.

– Да чтоб тебе язык твой поганый в той клинике втридорога полечили! С замужем и длинным носом, лезущим не в свои дела.

Но вместе со злостью и обидой пришел страх. Июлия прекрасно понимала, что густым цветочным духом пахло от нее самой – от волнения. Нет, точно надо с драконами поговорить, вдруг и для нее найдется чудодейственный эль? А то момент, когда она в итоге попадется белобрысым и те все поймут, станет неизбежным.

Вдоль дороги потянулись домики с цветущими палисадниками вокруг. Дождь прекратился, сквозь щель поверх приоткрытого бокового стекла пахло жасмином и мокрой землей.

Здание клиники, двухэтажное, каменное, с отделкой под красный кирпич выделялось на общем фоне как домик Наф-Нафа среди хижин остальных братьев-поросят. Кстати, эта сказка была социально одобряема и рекомендовалась для изучения детьми уже с трех лет. Считалось, что к труду нужно приучать сызмальства, а что лучше подходит для этого, как не чудесная история? А вот про Емелю и щуку запретили. Ибо нечего пропагандировать тунеядство, да и что это за срам, когда женщина работает и желания исполняет, а мужик на печи лежит? Станешь тут поневоле злыдней с острыми зубами…

Июлия притормозила на заднем дворе и на всякий случай заглушила мотор. Не хватало еще нарваться на чокнутую бабку-скандалистку, которая считает, что автомобили загрязняют окружающую среду, а значит, и нечего им ездить по чужим деревням.

Но в клинике неожиданно оказалась очередь, и пришлось почти сорок минут ждать, пока Травник, седой импозантный мужчина, выдаст ей заветные пилюли, а заодно и справку, подтверждающую, что она действительно с такого по такое время находилась в клинике «Годы молодые» по улице Зеленой, дом № 6, в районе Тихая Деревня. А то проверка следующего патруля во время комендантского часа могла принести одинокой девушке за рулем кучу проблем.

Особенно, если у них вдруг окажется прибор для измерения состава крови.

Когда Июлия вышла из клиники, на улице уже была ночь. Домой торопиться не хотелось, и она с удовольствием постояла еще несколько минут на крыльце, дыша свежим воздухом. Куст жасмина рядом тихонечко шуршал листьями, ветер обдавал лицо и шею холодными каплями, но ей все равно было уютно и хорошо.

«Может, и вправду я феечка луговая, – лениво размышляла Июлия. – На природе очень хорошо, а если без людей – так вдвойне… Жаль, зарплаты инженера в нынешнее время не хватит на нормальный дом в деревне, даже если копить всю жизнь. А так бы переехать и жить спокойно».

Но внутренний голос тут же прошептал – и до каких времен? Итог все равно будет один: тебя вычислят, найдут и убьют. Большая война впереди, и она неизбежна.

Июлия понимала это, и еще больше не желала уходить. Так бы и стояла у куста жасмина, ловя ртом мокрые капли. Здесь она могла не бояться за запах, который ее выдаст. Здесь все пахло, как она. И казалось, не будет никогда никакой войны…

Но тут из-за угла вылетела машина Полиции нравов, с визгом разворачиваясь на повороте. Из-под колес взлетела веером жидкая грязь. Хорошо, на крыльцо не попало.

– Травник где? – заорал, распахивая дверцу знакомый блюститель. Фуражка слетела с головы, щеки тряслись. – Зови его срочно! Или помощниц его, кого угодно!

– Что случилось? – ахнула Июлия, срываясь с места.

– Ганьку, ой, Ганну Эдуардовну пчела укусила, прямо в язык. А он распух и с ладонь размером стал! – донеслось вслед.

Июлия успела забежать на второй этаж и позвать помощниц целителя, которые, почуяв платежеспособную клиентку, тут же гуртом ссыпались во двор и заворковали около стонущей бабы, держащейся обеими руками за рот и щеки. Подержала дверь, пока ее заводили внутрь. Села в машину и медленно потелепалась по поселковой дороге, аккуратно объезжая лужи.

И лишь когда впереди уже светились огни фонарей, стоящих вдоль трассы, до нее вдруг дошло. Она ахнула, затормозила и сама прикрыла руками рот в ужасе и изумлении.

– Мамочки, – тихонько пробормотала Июлия сквозь пальцы и застонала. – Это я ее, что ли? Я теперь ведьма, получается?

Новый талант скорее напугал девушку, чем обрадовал. Тетку было жалко, конечно, но самую капельку, все-таки наказанье это она заслужила. Но как теперь жить дальше? А вдруг она случайно проклянет кого-нибудь из коллег на работе или и того хуже – Ксану с Илоной? От волнения задрожали руки.

Нет, надо успокоиться и ехать домой, утро вечера мудренее. А через три дня она обязательно спросит у драконов, что ей делать дальше, а главное – чего ждать от себя. С этими мудрыми мыслями Июлия выехала на трассу и отправилась домой, приговаривая, что все будет хорошо.

И непонятно, сработала эта странная магия или нет, но по пути ни один из патрулей ее больше не остановил.

**

Поздняя ночь укрыла город черным одеялом, расшитым крохотными жемчужинами-звездами. Отключились фонари на трассе и лампы в окнах домов, не светились рекламные вывески. Только фары патрулей Полиции нравов временами вспыхивали на дороге красными злыми огоньками, будто глаза неведомого хищника.

Спите спокойно, добропорядочные жители города, словно говорили они. Ибо комендантский час, и нельзя не спать. Завтра вас ждут новый день и новые задачи, много труда на благо общества, много радости и добра. С новыми силами победим зло старого мира, станем чище и добрее. И однажды, если Вселенная услышит вас и посчитает достойными, станете вы равными Великим. И тогда не будет ни болезней, ни бед, ни предательства, ни злоупотреблений едой и опьяняющими веществами, выйдут к вам животные из лесов и лягут в ваших ногах, а птицы сядут на ваши руки и будут говорить человеческим голосом. Так велика будет ваша сила. Если, конечно, заслужите.

А если не будете спать и верить в лучшее, за вами придут и накажут. Так велика нынче наша сила, и останется она таковой во веки вечные.

Тишина и спокойствие окутали и старый пятиэтажный дом, стоящий последним в череде себе подобных в маленьком микрорайоне у самого леса. В окнах не горели даже свечи. Не шумели пьяницы, хотя, завтра всеобщий выходной, и на работу выходили только те, кто на дежурствах. Даже собаки, прикормленные сердобольными гражданами, не повизгивали во сне в зарослях полыни и шиповника, где у них стояли три будки.

Крепко спали жители «двушки» на первом этаже, за старенькой, но еще крепкой и добротной дверью, покрытой дерматином. На огромной кровати, занимавшей половину комнаты, обнялись мягкая, как сдобная булочка, женщина и худощавый мужчина с тонкими чертами лица. Вот она вздохнула и что-то тревожно забормотала в полудреме, но узкая рука с изящными пальцами погладила ее по волосам, и женщина мгновенно замолчала, уткнувшись носом в плечо мужчины.

Крепко спала на диване в соседней комнате светловолосая девочка в розовой пижаме, обнимая во сне плюшевого мишку. Да, по возрасту она была уже взрослая, а взрослым с игрушками спать стыдно, говорила наставница Анна Тимофеевна, но ночью можно было не притворяться тем, кем ты на самом деле не являешься. Спала она крепко, без сновидений.

Спали кошки у ее ног, сплетясь разноцветным клубком неоднородной пушистости. Их было четверо: рябая и старая Мурка, матриарх прайда, черно-белая и глухая Уля, слепая трехцветная Ласточка и мелкий серый куцехвост с дурным характером. Постоянного имени у кота еще не было, его недавно принесли с улицы, больного и бездомного, как и всех остальных в свое время. Здесь они впервые в жизни узнали, что такое ласка и забота. Потому что Великие могли пропагандировать любовь к животным сколько угодно, но по факту надоевших домашних питомцев продолжали выбрасывать на улицу, оправдываясь тем, что все идет по решению и велению мудрого Мироздания, а значит, ему действительно так угодно, чтобы надоевшие собаки и кошки добывали сами себе пропитание. Ведь Вселенная изобильна и щедра, и еды в ней хватит всем. Не хватило? Значит, так угодно высшим силам.

Потому и создавались добрыми людьми приюты для брошенной живности. И одни помогали таким заведениям деньгами, крупами, мясом и старыми одеялами на подстилки, а другие были уверены, что это тоже угодно Вселенной, которая, как мы помним, изобильна и щедра. А значит, если будет на то воля ее, желающих помочь приюту хватит и без них. А если нет – значит, не заслужили.

Этим хвостатым повезло. Они сполна хлебнули горя и боли, но в итоге попали домой, в семью, где их никто никогда не обидит. Потому что все живые существа достойны доброго к себе отношения просто по факту своего существования. Так говорила женщина, спасшая их.

Поэтому и сон у них тоже был крепким и спокойным.

Не спал только Мистер Киска. Видимо, ему захотелось попить воды на кухне или же посетить укромный угол, где стоял лоток с древесным наполнителем. Мало ли, какие потребности возникают среди ночи у порядочного кота?

Но кухня была занята. На полу сидел худой и лохматый парень, поджав под себя ноги, выпрямив спину и сжав в руках деревянные часы. Подсохшие волосы вились кудрями вокруг лба и ушей, а глаза горели в темноте ярко-желтыми огоньками, которым позавидовал бы любой хищник. А человек, увидев подобное, испугался бы до икоты, а то и до инфаркта.

А потом, когда первый испуг закончится, человек бы понял – парень не видит и не слышит, что происходит вокруг. Он будто был здесь и одновременно не_здесь. И говорил с собеседником, оставшимся по ту сторону.

– Здесь все чисто, повелитель, – шептал он, смотря перед собой в упор сияющими и при этом совершенно невидящими глазами. – Да хранят меня Огненный Волх и земная матушка, мне удивительно повезло. Эта семья знает о нас. Накануне их мать встречалась и говорила с чешуекрылыми. Ее подруги – полукровки, одна – из породы драконов. Нет, уважаемые советники, я их еще не видел, как увижу – доложу. Нет, никто не узнает о разговоре, они крепко спят. Применять к ним силу нет резона, они добры и, кажется, действительно готовы помочь. Да, повелитель, здесь безопасно, они знают о чудодейственных свойствах дерева, которое тянет из живых энергию. Со мной? Со мной все хорошо, я полон сил и желания служить дальше на благо моего народа. Да, я понял, никак себя не выдавать и прилагать все усилия, чтобы люди не догадались ни о чем. За меня не беспокойтесь, на связь выйду через несколько ночей. Да хранит нас великое Солнце.

А дальше парень резко выдохнул, сияние из глаз исчезло. Он тут же ссутулился, торопливо прикрыл рот руками и глухо закашлял, содрогаясь всем телом.

И вздрогнул, увидев замершего напротив крупного белого кота. Тот стоял совсем близко и смотрел в упор, выгнув спину и нервно стуча по бокам полосатым, будто чужим хвостом.

– Что? – парень не выдержал первым. – Что не так?

Кот молчал, не отводя взгляда.

Глаза подростка зло сузились.

– Никак решил поживиться свежей дичью? Только попробуй на меня кинуться, когда я сменю ипостась, и я расколочу клювом твою глупую черепушку пополам. Если я болен и слаб, это не значит, что я совсем бессилен.

Кот будто понял смысл сказанного. Он опустил взгляд и отвернулся, но не ушел, а сел на пятую точку, отвел заднюю ногу в сторону и начал демонстративно ее вылизывать.

Парень фыркнул, с трудом встал на ноги, крутанулся на пятке против часовой стрелки, и через пару секунд взлетел соколом на насиженное место под потолком. Повозившись с полминуты, он закрыл глаза и заснул.

А Мистер Киска прыгнул на табуретку у стола, потоптался по ней, свернулся клубком и лег. Вот только глаза за ночь, в отличие от птицы, он так и не сомкнул.