Прохожие, вероятно, воспринимали их пожилой парой, сохранившей теплоту чувств и трогательную заботу друг о друге. Таких пар, фланирующих по улицам в ежедневной пенсионерской прогулке, в Ленинграде было немало. Нюраня и Максим никого не замечали. Они были для города, а он был для них. Они говорили обо всем и не о чем, отрывочно, эпизодами, пересказывая свою жизнь. Никакого напряжения из-за разницы их положений. Нюраня над ним посмеивается, он над ней подшучивает. В родном гнезде не бывает соревнования честолюбий.